Глава 1

К началу 1829 года Россия в европейской Турции заняла Молдавию, Валахию, Добруджу, овладела мощными крепостями Браилов, Калафат, Анапу. После одновременно осаждали три крепости, сумели взять Варну, а от Шумлы и Силистрии отошли, несолоно хлебавши.

На Кавказе, в азиатской Турции, успехи русского оружия были намного значительней. Но в Европе кавказскими событиями интересовались мало. Кто из европейцев хоть что-то слыхал о Баязете и Карсе?

Ещё в 1821 году в европейских салонах ужасались зверствам турок, восторгались храбростью греков и лордом Байроном, умчавшим в Грецию и упокоившимся там навечно. Однако после того как Россия вступила в войну с Османской империей, умонастроения европейцев изменились. Они помнили армию Александра I, вошедшую в Париж, и боялись её.

Кажется, совсем недавно Англия и Франция считали несовместимым с достоинством их правительств направлять послов в Стамбул. С тех пор турки не стали менее жестоки, однако в июле 1829 года послы европейских стран прибыли к султану и были встречены с восторгом.

В турецкой армии, как и в русской, зимой поменялся главнокомандующий, вместо сераскира Гуссейна султан назначил Решида Мехмета-пашу, отметившегося при усмирении греческого восстания, а Гуссейна-ага-пашу отправил в Рущук. Турецкие паши редко помогали друг другу, однако старый лис Гуссейн сумел сохранить с Решидом дружеские отношения.

Глава 2

Туман не рассеивался, он густел, темнел, поднимаясь вверх по скатам гор, встречался со спускающимися с небес тяжёлыми тучами, добавляя им грозовой мощи, и всё это клубилось, медленно переползая с одного коричнево-зелёного холма на другой. Небо чернело на глазах… Тучи сегодня особенно мрачные, гнетущие, фиолетовые до черноты, и кажется, что они уже спустились к самой земле, скрывая деревья по краям гор. Татьяна поднялась на крышу посмотреть, что дальше ждать. Шлёпнулась одна крупная капля, другая – и забарабанило по крышам, по дорогам! Даже здесь, в ущелье, ветер, задувающий со всех четырех сторон, срывает фуражку. А Серж в карауле, не повезло их эскадрону, промокнут все до последней ниточки. Вот дождь чуть приутих, а тучи не уползали, словно готовились к штурму. Порыв ветра, за ним – молния во всё небо, другая! – и раскаты грома, словно басовитый хохот великана, склонившегося над маленьким городком: «Живы? Сейчас я вас!» И ещё – молния и громовой раскат. Под ногами вдруг качнулась крыша дома. Невидимый великан, кажется, стукнул кулачищем по соседней горе так, что все дома в Праводах подпрыгнули, пошатнулись. Таня спешно спустилась с крыши. Но… если дом сотрясается, где безопасней: внутри или на улице? Наверно, снаружи, но внутри дома – спокойней.

Следующий день усилил тревогу и мрак в душе. Милка пришла в гости с сербом Любомиром, он вчера принёс в штаб Нагеля донесение от Цветко Кондовича о передвижениях турок и ночевал в домике у болгар. Он сообщил, что армия визиря вышла из Шумлы числом примерно в двадцать тысяч конных и пеших и движется в сторону Правод. Бегичев и Алсуфьев переглянулись многозначительно.

– Что ж, пора. Надо готовиться, – озабоченно покивал Бегичев.

– А ты отчего столь хмурая? – спросила Таня Милку.

– Мы нехорошими гостями оказались, мрачную историю рассказали, – объяснил с печальным вздохом Любомир.

У Кондовича появились новые воины – болгары с южной стороны Балкан: отец – священник и два его сына. Хотя приказ не принимать в отряд жителей с правого берега Дуная оставался в силе, этих взяли, поскольку путь к возвращению на родину им всё равно заказан, они двоих турок убили. Дело в том, что юная дочь священника пропала, отец и сыновья выследили и застрелили похитителя, затем, напав на дом, где содержалась болгарская красавица, убили ещё одного турка. Отец забрал свою дочь и её тоже зарезал. Сейчас они – без надежды на возвращение к родному очагу, полные гнева и жажды мести, – партизанят.

– Зачем он дочь убил? – ужаснулась Татьяна.

– А кого бы она родила? – мрачно усмехнулся Любомир. – Неделю у турка жила…

– У вас что: так заведено? Если девушку обесчестили, она должна умереть?

– А куда ей? …Куда после всего? – Любомир посмотрел на Татьяну тяжёлым взглядом, вздохнул шумно и, помолчав, жёстко завершил. – Лучше смерть, чем позор… Поверьте, лучше…

– Лучше смерть… – тоскливо отозвалась Милка.

Мужчины мрачно покачивали головами, соглашаясь с беспощадным решением отца. И Милка, испуганная, наверное, жалеющая девицу, попавшую в лапы насильника, ужасалась её судьбе, но покорно соглашалась:

– Если б со мной турки что плохое сделали, я бы дальше не жила… Утопилась бы или повесилась… Что-нибудь бы сделала с собой, только б не жила. Лучше смерть!

Какие жестокие суровые законы… Законы, устанавливаемые мужчинами…

Глава 3

Валахи пандуры сообщали, что уже в Пасху и в Светлую седмицу на Дунае русские стреляли с левого берега по правому, русская флотилия начала курсировать по реке. Но говорили, что на этом берегу главную армию пока ждать бесполезно. Дунай нынче разлился сильней обычного, местами почти на десять вёрст низины затоплены, переправиться при таком половодье невозможно.

А армия визиря вышла из города и встала лагерем между Енибазаром и Таушан-Козлуджи, это близко от Правод. Куда визирь направит своё войско? В Праводах – три тысячи ружей, в ближайшем к ним Эски-Арнаут-Ларе – тоже три, в Девно – три… Дальше Варна – там сил побольше…

Тревога усиливалась, сейчас, отправляясь в караулы, оружие проверяют тщательней, и отвлекаться на игру в карты более никому не позволяют. Офицеры драгуны совещались, чем лучше обороняться. Новый главнокомандующий армии Дибич приказал на прусский манер всю кавалерию вооружить пиками, и зимой новое оружие было привезено в полк. Пики длиннее, ими доставать врага проще, но и научиться владеть ими сложнее. Лапин, Звегливцев, Руперт и другие бывшие кадеты в корпусе обучались владению пиками, а другие – нет. Из-за слабости лошадей учения не проводили, не отрабатывали атаку с пиками наперевес… Как поведут себя лошади, не испугаются ли пик? Да и солдаты мало тренировались, как бы себя не поранили. Палаши привычней. Алсуфьев ворчал, мол, любит наше начальство придумывать сложности. Во время войны оружие менять? Хорошо хоть не прямо в бою!

Опять туман, туман, туман… Пятого мая утром казаки донесли, что турки подошли близко к северному валу города, перерезав дорогу на Эски-Арнаут-Лар. Издали доносилась канонада, отзвуки дальнего боя. Но в тумане звуки вязнут, и не понять, где бой, насколько он серьёзен. И велик ли отряд, подошедший к Праводам, не разобрать. Правда, благодаря тому ж туману казаки подползали к османам совсем близко и сообщили, что турки спешились и пустили лошадей на траву, а сами расселись, разлеглись, разбрелись в разные стороны. В двух верстах от Правод посмели столь нахально себя вести! Эскадрон Лужницкого был в карауле перед северным валом. Генерал-майор Куприянов попросил у Нагеля батальон и поднялся через кронверк на гору по тропе, что ведёт к деревне Кривне. По высотам подвёл солдат к беспечным басурманам и приказал открыть стрельбу. Как только послышался первый выстрел, эскадрон Лужницкого в сопровождении двух конных орудий рванул вперёд. Быстро доскакали, орудия сняли с передков. Несколько удачно пущенных гранат перепугали осман; стремглав бросились они ловить пущенных на пастьбу лошадей и побежали – кто конный, кто пеший. Даже лошадей не всех собрали. Увлекаться атакой, пускаться в погоню Куприянов не позволил, потому как, если верить перебежчикам и разведчикам из отряда Кондовича, там, в Невчинской долине, у визиря не менее двадцати тысяч. Дорога на Эски-Арнаут-Лар запружена воинами визиря, чтоб освободить её, сил всего Праводского гарнизона не хватит. А драгуны и пехотинцы в город вернулись довольные! Отогнали неприятеля на четыре версты и – никаких потерь!

В третьем часу пополудни туман полностью рассеялся. Судя по редеющим отголоскам выстрелов со стороны Эски-Арнаут-Лара, сражение там затухало. Части, что встречались с турками, то есть, сегодня побывали в деле, начальник гарнизона отправил на отдых. Лужницкого перед северным валом сменил эскадрон Бегичева, и все стояли в напряжённом ожидании, прислушиваясь. Около пяти часов после полудня снова послышался отдалённый гул пушечной пальбы. Подъехали генералы Нагель и Куприянов на вороных конях. Таня спряталась за спины солдат, чтоб они её не заметили. Нагель, недовольно покрутив головой, предположил:

– Похоже, бой возобновился… Но что, какими силами? – и, махнув белой перчаткой, приказал. – Эй, казаки! Выяснить, где турки, откуда канонада!

Но казаков всего двенадцать, и Нагель оглянулся на капитана Бегичева:

– Драгуны, вместе с казаками, вперёд! В бой не вступать, при опасности возвращаться немедля!.. Сюда выдвинуть другой эскадрон.