Оля.
Вижу его и вообще не понимаю, что происходит. Все тумблеры выключились. Провода повыдёргивали. Осталось только голое сознание, барахтающееся в бульоне из замешательства. Что делать? Что говорить? Прошло десять лет. Или больше?
Не помню.
Это он. Но это не он. Вообще не тот человек. Взгляд самоуверенный. Даже сейчас, когда смотрит растерянно, уже нет той наивности. Зачерствел, как корка старого хлеба.
– Что ты тут делаешь?! – спрашиваю его. Приходится кричать, чтобы переорать музыку.
– У меня друг владелец заведения! – отвечает даже как-то нахально. Как будто я ерунду спросила. Как будто все тут знают, что он друг владельца заведения.
– Рада за тебя! – бросаю коротко.
Он не собирается уходить.
– Ты как?! Как поживаешь?!
Почему он вообще должен уходить? Я бы на его месте, наверное, тоже хотела бы повыпендриваться. Конечно! Он-то друг владельца заведения! Это я неудовлетворённая домохозяйка, притащившаяся сюда с целью найти мужика на одну ночь. В итоге даже этого не могу сделать. Воспитание не позволяет. Но ему об этом знать совсем не нужно.
– Прекрасно! – отвечаю, приглаживая волосы.
– Чем занимаешься?!
А он не изменился. Всё так же нетактичен, как и в первую нашу встречу. Совсем не умеет задавать вопросы. Или, просто, мне не хочется отвечать на такой банальный вопрос? Казалось бы, что такого? Чем я занимаюсь? Какой-то хернёй, если честно…
Это уже мои тараканы…
– Да так… – пытаюсь увильнуть. – Ничем особенным!
Хочу отвернуться, сделать вид, что я не впечатлена. Но я очень впечатлена. Он сильно возмужал с нашей последней встречи. Обжигающий взгляд так и норовит спалить дотла. В голове проскакивают искорки – может, это судьба?
Я быстро тушу их.
Никакая это не судьба. Просто совпадение. Он же бывший, Оля! Вешаться на шею бывшим – это верх неуважения к себе.
Решаю поинтересоваться:
– Ты чем?! – спрашиваю как бы невзначай. Как будто мне всё равно. А сама еле сдерживаю дрожь. Хорошо, что хотя бы голос всё ещё чист.
Пожимает плечами. Смотрит лениво. Ему даже не нужно стараться – я вспыхиваю от одного взгляда. Он просто осматривает, но ощущение такое, что уже раздел догола и лапает руками. Каждый сантиметр тела, каждый скрытый уголок – полыхает так, что я готова отдаться ему прямо здесь.
Это водка или отчаяние?
Ужаснее всего то, что мне это нравится.
Сдвигаю ноги. Поджимаю губы. Чудом не пищу, как мышь. Совершенно ненормальное поведение для взрослой, состоявшейся женщины. Я вообще состоявшаяся? По-моему, с каждым годом проваливаюсь в какую-то бездну. Казалось бы, глубже уже некуда, но нет – вот передо мной появляется Он, и оказывается, что ещё есть куда падать.
– У меня своё производство! Добываем и перерабатываем руду!
– Руду?! – Пытаюсь пошутить: – Алмазы?!
Мне срочно нужен лёд, иначе я вспыхну прямо тут. Щёки уже расплавились. Кожа стекает на пол. После последнего вопроса так и вовсе – можно яичницу жарить.
– Что-то вроде того! – шутку явно не оценил.
Уже не знаю, что говорить. Благо Крис спасает. Подруга пододвигается ближе. Видимо, устала сидеть одна.
– Я так понимаю, вы знакомы?! – пытается доораться Крис. С натянутой улыбкой сделать это вдвойне труднее. – Может и меня познакомишь со своим обворожительным другом?!
Ситуации – нелепее не придумаешь.
– Это… – поднимаю руку, указывая на Славу. – Это… мы…
Бывший кивает, перебивая меня:
– Слава! – представляется сам.
Какой самостоятельный, мать твою!
Принимает протянутую кисть Крис. Наклоняется и целует. Меня сейчас вырвет. Смотрю на это и понимаю, что хочется рыгнуть. Совсем не дамское желание… Прикрываю рот ладошкой. Отворачиваюсь.
– Ты чего, подруга?! – тут же восклицает Крис.
Машу рукой, намекая на то, что всё нормально. Указываю бармену на рюмку. Он быстро понимает – посуда тут же наполняется новой дозой. Поднимаю, выдыхаю, выпиваю. Так-то лучше.
Возвращаюсь к беседе.
– Слушайте, если есть желание, можете присоединиться к нам! – Слава указывает на конец зала. Второй этаж. Стеклянные панорамные окна. – Там хоть и близко к танцполу, но звукоизоляция отличная! Только бас раздражает!
– Мы подумаем! – киваю несколько раз.
Мысленно проклинаю себя: какой киваю, Оля? Ты не могла вообще не двигаться? Было бы отлично, если б умела притворяться статуей. Чтобы не доводить до этой встречи. Сделать вид, будто меня здесь нет. Но интерес… Дурацкий интерес… Я просто не смогла послать его и уйти. Теперь сижу перед ним. Чувствую, как дрожат колени. В горле – настоящая Сахара.
Слава кивает. Не собирается ничего говорить. И уж тем более орать. Понятно, что орать – не в его стиле. Он и так сказал слишком много для человека его статуса. Понятия не имею, какой у него статус, но, судя по виду, индюшачий. Важный.
Может, это маскарад?
Мол, преследует меня. Накупил дорогих вещичек, узнал, где я буду сегодня вечером и припёрся? Хочет впечатление произвести.
Дурость какая…
Похоже, водка действует знатно.
Какой важный индюк! Только поглядите на него! Сначала кивает мне, затем Крис. Подруга чуть ли не расплывается от его взгляда. Ещё чуть-чуть, и придется собирать подругу скребком. Соскребать с пола. И так уже почти одно желе.
Сслава лениво уходит. Лениво или важно?
Несколько секунд я туплю, глядя ему в спину. Ощущение, будто скупила все лотерейные билеты и ни одни не прошёл. Единственный шанс, ниточка к счастливой жизни, всё потеряно. Что за чушь, Оля? Если только ниточка к удовлетворению…
До сих пор помню его нежность…
Как назло, кадр за кадром в памяти всплывают лучшие эпизоды наших отношений. Десять лет прошло. Всё уже забыла давно. И вдруг на тебе – будто только вчера расстались. Ещё месяц назад он аккуратно касался меня кончиками пальцев, боясь разбить хрустальную оболочку. Но нет…
Это было больше десяти лет назад…
Теперь… один его взгляд чего стоит… Пробивает насквозь. Словно бетонной плитой сносит. Не хочу даже думать о том, на сколько сильно он изменился.
Поднимаюсь со стула, хватаю сумочку, достаю всю наличку и бросаю бармену.
– Ты куда?! – кричит в спину Крис.
– С меня хватит! – отмахиваюсь я.
Дохожу до гардероба. Вижу, как подруга семенит следом.
– Да погоди ты! Что такое-то?
Накидываю пальто, попутно объясняя, что не хочу здесь находиться. Даже не дожидаюсь ответа Крис, сразу вылетаю на улицу. В лицо тут же бьёт прохладная свежесть. Как же хорошо… Закрываю глаза, замираю, пытаясь насладиться моментом.
Спускаюсь вниз, прохожу мимо охраны. Кое-как пробираюсь через толпу людей.
Наконец свобода.
– Эй, киса, – позади слышится дерзкий свист.
Оборачиваюсь на голос. Стоит быть умнее – сделала бы вид, будто не по мою душу и побежала бы в обратную сторону. Но нет же… Стою, как дура.
Замерла и всё тут.
Жду, блин, чуда!
– Куда собралась? Может, с нами прошвырнёшься? Знаю одно укромное местечко во дворе. Никто не помешает.
Тройка полупокеров всё ближе и ближе. Думать, что они не за мной – глупо. Тем более, я забыла застегнуть пальто – дурацкий шлюшачий наряд теперь можно разглядеть во всей красе.
Пытаюсь управиться с пуговицами, но троица настигает меня быстрее, чем я успеваю застегнуть хотя бы одну из них. Окружают со всех сторон. Облизываются, как голодные псы. Почему как? Они и есть псы.
Грязные собаки.
– Толян, мож к тебе на хату? – спрашивает первый у второго. Снова скользит по мне взглядом, тянется к пальто, отодвигает. Мои попытки прикрыться вообще не спасают. – Грех такой бриллиант обрабатывать в кустах.
На ум приходит только одно:
– А может ты просто пойдёшь на хуй со своими дружками?
Кампания разрывается громким гоготом.
На что я вообще надеялась?
Вдоволь нахохотавшись, один из шайки хватает меня за горло. Его рожа так близко, что я чувствую запах перегара. Казалось бы – сама подшофе. Но мошки вокруг падают на землю от одного вздоха этого мачо.
– Не надо дерзить, сука! – цедит гневно. – Поняла?
Набираю побольше слюны и плюю прямо в морду. Тут же получаю ответку – смачную пощечину.
Дружки смеются.
Замахиваюсь и пытаюсь пробить коленом по самому уязвимому месту. Не знаю, откуда у меня столько смелости, но встреча с бывшим, кажется, творит чудеса.
Главарь шайки косится, хватается за пах, с трудом стоит на ногах, выплёвывает нечленораздельные ругательства. На пару секунд дружки в замешательстве, но очень скоро они приходят в себя. Один хватает меня за волосы. Я уже успеваю попрощаться с жизнью, как вдруг слышу спасительный крик.
Знакомый голос.
– А ну съебались!
Меня всё ещё держат.
– Чё! Плохо расслышали?!
Только теперь отпускают.
Не успеваю разогнуться, как замечаю, что двое из троих уже валяются на земле с разбитыми носами. Машинально отворачиваюсь. Как же мерзко.
– Всё в порядке?
Поднимаю голову и снова вижу его.
Вячеслав Шестаков.
Мой бывший и, кажется, уже будущий… Ох… Оля-Оля… Если только в мечтах.
Слава
Залетаю в кабинет, как тайфун. Того и гляди, стаканы с недопитым пойлом вот-вот полетят со стола.
– Славян, ты чё? – Дэн подходит слишком близко. Учитывая то, что сейчас произошло в зале, мне срочно нужно выплеснуть сбитые в ком эмоции. Так старательно прессовал их, пока пялился на Олю, что теперь уже нет сил.
– Блять! – кричу на весь кабинет. – Блять!
Шаг вперёд, два назад. Хватаюсь за голову. Рассекаю сжатый воздух. Подлетаю к столу, поднимаю стакан. Похуй чей. Похуй, что из него мог пить Серый. Это вообще отдельная тема – Серый ни одной юбки мимо не пропускает. Трахает всех. Как правило, без гандона. У нас в компании есть негласное правило: не пить из одной бутылки с Серым. Для него всегда отдельная. В причины его, конечно, не посвящают, но ему как-то похуй. Так же, как и мне сейчас – когда я глыкаю хер пойми из чьего стакана. Там, может, целый букет венерических. Того и гляди, завтра хобот отвалиться. Но мне вообще похуй.
Нет. Не так.
Мне Поебать! Именно с большой буквы.
Одним глотком добиваю остатки. Жидкость стекает по горлу, ниже, прямо в желудок. Внутри всё горит. Пускай сожжёт к хуям. Желудок, поджелудочная, сердце… Вот-вот! Сердце, желательно, в первую очередь. А-то как-то слишком нездорово колотит по грудине.
Маловато, блять, одного стакана.
Поднимаю второй. Тут же опустошается.
Взгляд демона – зрачки наливаются огнём. Скачут туда-сюда в поисках бутылки. Вот оно! Отставляю стакан, иду за бухлом. Хватаюсь за горлышко, откупориваю, приставляю к губам и всасываю. Жидкость течёт планомерно. Как сироп от кашля. Уже не выжигает – морозит. Секунду спустя пропадает и мороз. Вообще ни хрена не чувствую. Походу перебор. В глотке, наверняка, живого места не осталось.
– Тише-тише, – шипит подбежавший Дэн.
Отбирает бутылку. Отдаю. Всё равно уже ни хрена не осталось. Была половина, теперь меньше четверти.
Пацаны в ахуе. Пялятся на меня. Серый разложился на диване и хихикает, будто только что из психушки. Гена вжал морду так, что у него сразу два новых подбородка нарисовались.
– Чё случилось-то?
Обречённо падаю на диван.
– Бывшую встретил, – выдавливаю еле слышно.
– И чё теперь? – усмехается Серый.
Голова слилась с шеей. Гранит. С трудом поворачиваю башку к Серому. Туша друга отодвигается подальше. Вжимается в диван. Походу, отвечать уже не надо. И так всё понял.
– Слыш, Слав, – Дэн пялится в монитор. – Иди-ка глянь.
Не знаю, чё он там спалил. Как-то похуй. Но предчувствие нехорошее. Поднимаюсь, подхожу. Опираюсь о столешницу и палю в экран. Недалеко от входа в клуб толпа гопников прессует даму очень похожую на бывшую. Качество – дерьмо. Хер разберёшь. Блять, ну точно она!
Киваю другу.
– Айда, поможешь.
Не жду ответа. Срываюсь сразу. Краем глаза подмечаю, что пацаны уже оторвали задницы.
Всей гурьбой врываемся в осенний вечер. Дверь чудом остаётся на петлях.
– Хули стоишь?! – рычу на охранника. – Там человека щас насиловать будут!
– Так ведь… не на территории заведения.
Я в ахуе. Есть у меня пару ласковых для него, только вот времени нет.
Три пролёта позади. Тараню толпу, точно нож масло. Ледокол, блять, на северном полюсе. Что-то ору. По инерции. Даже сам не слышу что. Слова раздирают вечерний штиль. Кровь бьёт в голову. Струиться по венам. Нервы натянуты, как проволока. Сжимаются попутно сжимающемуся кулаку, заворачиваются в тюремную колючку.
Замах. Мудила разворачивается точно под удар. Кулак влетает в переносицу. Слышится хруст. Отряхиваю руку. Мерзко. Мне людей трогать мерзко, а тут кровяка какого-то бухущего быдла.
Матерюсь, вытираю костяшки о пальто. Новое, сука, пальто! За две штуки баксов.
Парни уже добили остальных. Плюю на валяющееся тело. Даже пинать не хочу. Выискиваю взглядом Олю. Хрен ли тут искать – вот она, прямо передо мной. В суматохе башка совсем не варит. Подхожу к грёбаной сердцеедке.
– Ты в порядке? – спрашиваю рядовым тембром.
Дрожит. Боевая, отпор дала, но всё равно дрожит. Обнять не решаюсь. Достаю телефон. Открываю приложение для вызова такси.
Спрашиваю:
– Какой адрес? Где живёшь?
Мотает головой. Ещё не раздуплилась.
Кое-как выпытываю адрес. Заказываю такси. Киваю пацанам, мол всё нормально. Подхватываю Олю по ручку и веду к парковке.
– Куда… куда ты…
Даже договорить не может. Конструкция диалога – ни к чёрту.
Тормозит, пытается сопротивляться. Не хочу приближаться сильнее. И так уже близко. Если ещё ближе, точно сорвёт купол. Сколько лет такого не было? Сколько лет женщины не вызывали никаких желаний? Даже жена не может довести до такого. У меня не член стоит, у меня всё стоит! Все мышцы напряжены до предела. Сухожилия натянуты. Того и гляди лопнут.
– Идём, – говорю, и пытаюсь тянуть за собой.
Оля сопротивляется.
– Да хватит!
Торможу. Столбенею. Стою, как дурак. Пялюсь на Олю. Она на меня. Что-то лепечет. Я даже не слышу. Опять! Пора сходить к лору. Провериться.
Делаю шаг, хватаю её под ноги. Хрупкое тельце взлетает над землёй. Сомнительный, конечно, полёт. С поддержкой. Оля брыкается, дёргает ножками. Чёрт, такая лёгкая. Как будто не жрала все эти десять лет. Сидела, блять, на диете. Как будто так же девчушка, в которую влюбился тогда в магазине. Даже морщин не прибавилось.
Она что, ведьма?
Учитывая то, как воротит башню от её запаха – точно не человек. Или только на меня так действует? Я умудряюсь устоять, пока она дёргается, умудряюсь не уронить, пока она орёт, бьёт, тычет кулачками в грудину, старается зацепиться, хочет резануть когтями по шее, но ещё чуть-чуть и могу уронить её из-за одного запаха. Задираю подбородок выше. Открываюсь для атаки, но теперь её кожа хотя бы не так близко. Если вдохну ещё раз, точно свалюсь.
Здоровый, блять, состоявшийся мужик. Думал, что всё давно позади. Ушёл от этой пиздострадальческой хуйни. Но нет же! Стоит появиться этой ведьме, как меня клинит. Вообще не понимаю, чё вытворяю.
– Да какое право ты! Вообще! Да ты! – никак не сдаётся. – Отпусти!
Делаю шаг, ещё один, на третьем по горлу проносится холодок. Сначала не понимаю. Опускаю голову. Ставлю ведьму. Сдвигаю брови. Пялюсь, как идиот. Касаюсь шеи, смотрю на руку – красная. Вот ведь…
Шиплю, вдыхаю воздух.
– Ахуела? – выдавливаю сипло.
Оля смотрит охеревшими глазами. Бросается ко мне. Пытается прижать рану. Походу, стыдно, пиздец. Паникует так, будто там порез от ножа. На самом деле – просто неприятно. Шаркнула. Прошла по касательной. Хорошо, что когти не из титана. Тогда бы башню точно сорвало. Не в переносном, а в прямом смысле.
– Боже… боже… – лепечет напугано.
Пытается что-то зажать. Там уже даже крови нет. Всё засохло. Но я не могу двинуться. Такой момент. Сука! Такой момент! Она в паре сантиметрах от меня. Кожа матовая. Ни капли жира. Тоналка? Сука, как же натурально.
Тянусь, хочу потрогать. Башка уже не варит. Всё на автомате. На инстинктах.
О проекте
О подписке