Одурманенные страстью, мужчины разбрасывают свое семя, не думая о том, что делают. Они входят в нас, а потом убираются, оставляя у нас внутри свой призрак, как случайно забытую вещь
Только с этой сучкой не так все просто. Вроде посмотришь на нее: глазки узенькие, сиськи маленькие, жопа маленькая, сама тощая как щепка. Думаешь, на фиг такая сдалась, на нее даже не встанет. А еще секунду посмотришь – всего секунду – и понимаешь, что больше всего на свете хочешь ее трахнуть.
Только вот я чувствовала себя так, будто мое тело превратилось в яичную скорлупу: стоит чуть надавить на руку, на лоб, на живот, как она треснет, и все мои секреты вывалятся наружу, даже те, что я держала в тайне от себя самой.
Лина смелая, даже чересчур. Но она совершенно не умеет мириться с реальностью. Она не способна принимать других такими, какие они есть. Да и себя тоже. Любить ее слишком тяжело.
Он терпеть не мог сальные шуточки, ненавидел пустую болтовню, восторженные ахи и охи, вечеринки, любую бессмысленную трату времени. Имея очень приличное состояние, он – в отличие от родителей и сестры – вел жизнь скорее аскетическую. При этом обладал обостренным чувством долга: никогда не отступил бы от взятых передо мной обязательств, никогда меня не предал бы.
Я убеждала себя, что зрелость в том и состоит, чтобы спокойно принимать все жизненные перипетии, уметь увязывать теории с практическими делами и прислушиваться к себе в ожидании больших перемен.