Экипаж быстро обжил «разгрузочную» для неформальных бесед, а в кают-компании, как правило, тон встреч и разговор предпочитали поддерживать максимально официальный. Чтобы сохранять видимость уважительной научности, хотя, конечно, все уже успели друг с другом по паре раз перессориться, помириться, а кое-кто – и подружиться или обрести взаимную неприязнь.

Биохимик Жан откашлялся и вытянулся за круглым конференц-столом во весь свой нескладный рост. Развернулась голопроекция доклада, двухмерная у него над планшетом и объемная – перед слушателями.

– Подведем итог последних трех месяцев. Была проведена голофотометрия, радиометрические наблюдения, спектральный и хроматографический анализ, картография, газоанализ и первичное аппаратное исследование поверхности планеты зондами. Господа, про даму говорить не буду, она отсутствует, мы имеем дело с практически полным аналогом Земли по химическому составу атмосферы, почвы, воды, радиационному излучению планеты и фону естественной радиации, насколько я могу судить. Но не я же имперский планетолог, это компетенция уважаемого Дима. Каков кстати, будет его вердикт? Я могу только со стороны химии в любых ее проявлениях ответственно заявлять, что потенциально высадка будет безопасна с точки зрения периодической таблицы. А насколько с точки зрения биологии, могла бы сказать Ирэн, но увы… – Жан развел руками.

– Планетолог разрешает. И меня переврал, – хмыкнул польщенный сравнением Дим, которому искажение своего имени жить и работать не мешало никак, в отличие от сестры. – Дмитрий. Понимаешь? Дми-т-рий, от «Деметрий», то есть посвященный богине Деметре, ну?

– Ди-ми… Деме… Дим, хватит, а? – Жан с раздражением отмахнулся от планетолога. – Короче, «Хафа» мы потеряли, но «Фримен» должен со всеми поправками успешно приземлиться. Пол?

– …если в процессе посадки и этот не развалится, – тусклым голосом отозвался астронавигатор, занимая перманентную пессимистическую позицию. – Планетоход – тонкая и исключительно хрупкая вещь.

– С точки зрения техники. Человек – система еще более хрупкая, – отозвался невозмутимый Олаф. – Если будут просчеты для планетохода, мы потеряем только технику. А если для человека? Я бы предпочел обойтись без излишней нагрузки на медицинский отсек. И без того ввиду определенных циклических процессов в организме, судя по симптоматике, мне следует сейчас пойти к Эрин и вручить ей диазепам, витаминки и рекомендации больше спать и меньше подвергать организм стрессовым нагрузкам на ближайшие дня три-четыре.

Мужчины стыдливо отвели глаза, а капитан научно-исследовательской миссии попробовал защитить честь леди, высказавшись:

– Вы могли бы про особенности женской физиологии и умолчать.

– Физиология человека неумолима, Крис, хотите вы о ней говорить или нет, – заметил Олаф. – Что ж, раз врачебная помощь пока никому не требуется, я, пожалуй, вас покину.

Экипаж переглянулся – закрытого и немного занудного на почве соблюдения протоколов безопасности и всевозможных инструкций медика они хором недолюбливали – и Крис кивком отпустил врача в его владения.

– Каковы причины гибели «Хафа»? – в десятый раз за последнюю неделю уточнил капитан, и планетолог, субспецализацией которого была метеорология, климатология и изучение атмосферы в целом, в десятый раз ответил.

– Я недооценил границы тропопаузы и перепад давления между стратосферой и тропосферой. В итоге расчетная скорость движения «Хафа» превысила возможности тормозного конуса и не соответствовала плотности атмосферы и грунта, что привело к аварийной посадке и выходу аппарата из строя.

– И…

– И мы с Полом и ИИ все учли! – пока Крис не успел задать ставший привычным в их каждодневной пикировке вопрос, Дим упреждающе затараторил: – Проведена контрольная проверка ИИ-системой «Андера», я и изобарическую карту местности с нашей умной лапушкой сделал! Погрешность была минимальной, «Хаф» скорее всего не разбился, просто модуль управления из строя вышел. Пол считает, есть шанс поднять его сюда и починить.

Астронавигатор кивнул, а Крис одобрительно улыбнулся и прокомментировал, обратившись к потолку:

– Руководитель научно-исследовательской миссии «Андер», капитан первого ранга Крис Уайз, инициацию спуска планетохода «Кен Фримен» разрешаю.

Потолок мигнул зеленым огоньком – установленные во всех отсеках корабля ИИ-системы сбора информации завизировали приказ капитана миссии для бортового журнала и отчетной документации.

* * *

– Медленнее надо было.

– Отвали, моя черешня.

– Дим, ты угробил второй планетоход.

– Жанчик, оператору под руку помолчи, а?

Графики перепада давления между слоями атмосферы выровнялись, и планетолог с биохимиком прекратили шептаться: сейчас все зависело от точности расчетов ИИ и реакции Пола – астронавигатор курировал спуск, поправляя автоматику по необходимости. Планетоход замедлился, датчики тормозного конуса и остатков абляционного щита на нем исправно передавали данные о температуре, давлении и скорости, пока, наконец, «Фримен» не сел на неизведанную поверхность. Жестко, с подскоком, но без повреждений.

Остатки щита отвалились, Пол вцепился в джойстик управления и повертел камерами в разные стороны: кругом простиралась бесконечная сухая желтая трава, закрывшая обзор аппарату наглухо. Локационные приборы давали объемную картинку во все стороны на метр, но фиксировали лишь выбоины, кочки и небольшие озерца с водой: ничего живого, кроме растений, пока не пробегало. Планетоход быстро приспособился под прохладные и мокрые условия окружающей среды и поехал вперед.

Напряженную тишину, сквозь которую вглядывался экипаж в экраны, транслирующие изображение и информацию, вспорол голос Иры:

– Пол, поднимите камеру сантиметров на сорок. Должно хватить. И если будет безопасно, пустите дрон.

Команда синхронно повернулась к биологу: она готовой лопнуть от напряжения тетивой вытянулась вперед и подалась к графикам, иссохшим листом впитывая данные и наливаясь изнутри ярким светом понимания.

– Айрин… – осторожно начал Крис.

– Тише, кэп, – сверкнула улыбкой Ира. – Если я права, сейчас вы сами все поймете.

Камера медленно поехала вперед, и научно-испытательское волнение Иры передалось остальным: все вытянули шеи, будто могли помочь быстрее передать изображение с поверхности.

Вынырнув из-под слоя растительности, планетоход «осмотрелся»: кругом, куда хватало взгляда, простирались осенние соломенно-желтые волны лугов, изредка перемежающиеся серебристыми кочками, небольшими кустарничками и лужами прозрачной воды, в которой отражалось неяркое заходящее солнце и невероятное высокое и бездонно-синее небо. Прямо как глаза капитана, отметила Ира и озвучила догадку:

– Поздний плейстоцен, мамонтовая прерия! Биом тундростепи, посмотрите, трава под холодным сухим воздухом с севера превратилась в сено, вон листы морошки, карликовая березка, если зональность позволяет, возможно, на горизонте вон то пятно – это начало хвойного леса. Где же мегафауна…

Пол запустил дрон, и мелкий юркий аппарат метнулся к обозначенному биологом темному пятну. Как Ира и предполагала, вскоре веточки пушицы сменились реденьким ивняком, а за ними утлые стволы почти погибших в болоте елей окрепли, выросли и вымахали вверх. Дрон влетел в густой папортниковый бурелом покрытых мхами и хвоей деревьев, и у Иры случился ботанический экстаз:

– Уснея! Эпифиты! Поверить не могу!

Пока она восхищалась схожестью флоры с земными аналогами, громадная серо-коричневая скала, коих в лесу оказалось с избытком, сдвинулась с места, и теперь от восторга и неожиданности замерли остальные.

– Айрин, я думал, вы шутите про мамонтовые прерии… – выдохнул Крис.

– Не имею привычки шутить над тем, что для меня важно, – бросила Ирина. – Смотрите внимательно!

Неторопливый шерстистый мамонт шествовал по лесу в компании сородичей, обрывая седобородые струи лишайников с ветхих тундровых елей.

– Слон в лесу! – восхищено шепнул Крис. – Если он сдохнет – можно я буду называть вас как привык?

Ира свирепо покосилась на брата, тот пожал плечами. Картинка изменилась: стадо сбилось в кучу, возмущенно трубя и вскидывая хоботы, шерсть на загривке у них встопорщилась, некрупного самца-подростка загнали в центр вместе с детенышами, а самки, ощетинившись во все стороны зубцами бивней, сосредоточенно обшаривали окрестности маленькими глазками. Секунду спустя огромная кошка, похожая одновременно на рысь и на ирбиса, пятнистая, мохнатая, короткохвостая, но с длинными крупными клыками, крадучись, попыталась проползти между плотной стеной защиты. Мамонты не дремали: подобрав чувствительные нежные хоботы, самки выпятили вперед крутой костяной лоб и бивни. Кошка шипела, замахивалась лапой, но всерьез нападать не спешила, пока с ближайшей скалы, оказавшейся просто скалой, не спрыгнул второй хищник – прямо в центр стада. Испугавшись нападения, дезориентированные мамонты рассыпались в стороны, а кошки принялись за законно добытый пир – небольшого детеныша.

– Айрин, я… – на Криса было жалко смотреть. Он не ожидал подобного развития ситуации и искренне переживал за мамонтов.

– Смилодон! Нет, гомотерий… Вот это находка для палеозоологов! Крис, при чем тут вы, – полным энтузиазма голосом ответила Ира. – Видите, детеныш хромал на одну ногу и все равно далеко бы не ушел. Эволюция жестока, как и жизнь в целом, а природа – лишь их инструмент. Называйте меня как хотите, но нам нужна высадка!

– Сначала поднимем оба планетохода наверх. Отремонтируем «Хаф», потом подумаем, – распорядился капитан.

Дим с хитрым выражением лица подмигнул Жану, он другу говорил, а тот не верил: все время, пока они наблюдали за приключениями «Фримена», Крис, краем глаза контролировавший обстановку, неотрывно следил больше за ненаглядной Айрин, чем за планетоходом и мамонтами.

Спустя сутки поисков первого аппарата и сложной работы по загону непокорной техники силами друг друга в малый посадочный модуль, возни с дезинфекцией и вороха пререканий, команда, сгрудившись около них в грузовом отсеке, созерцала неутешительную картину: похоже, милые котики от души поиграли с вышедшим из строя планетоходом. «Хаф» оказался весь покрыт царапинами, укусами и выбоинами, будто наглая кошачья морда пинала сложный аппарат по мамонтовым прериям на манер банального клубка. Пол долго вздыхал, но планетоход поддался починке, хотя и не сразу.

Через пару недель, спустив оба планетохода вниз с поправкой на атмосферу и игривых хищников, команда сосредоточенно работала над сбором