Глава 5

Трубку он снял после первого же гудка, будто ждал моего звонка.

– Привет!

– Красотка? – голос у него был приятным.

– Да. Представляешь, решилась, – рассмеялась я от смущения.

– У тебя приятный голос и красивый смех!

– Мачо, ты вгоняешь меня в краску!

– Серьёзно? Ты одна из тех немногих девушек, которые не разучились краснеть?

– Это ты сейчас спрашиваешь или утверждаешь?

В ответ он рассмеялся. Смех у него был приятным, но промелькнули в нем какие-то знакомые нотки.

– Красотка, ты на улице?

– Да, выгуливаю бабулину собачку.

И только я собралась спросить есть ли у него домашние животные, как у него на заднем фоне раздался лай и Мачо сказал:

– Да, да, сейчас пойдем гулять. Давай одеваться.

– Мачо, у тебя тоже есть собака?

– Да, есть.

– Породистая?

– Да, бультерьер.

Ох, что-то развелось у нас в городе бультерьеров, как блох на барбоске. Додумать мысль у меня не получилось, потому что я услышала, как он сказал:

– Так, мышка, готова? Выходим.

Слышно было глухо, видно, телефон был отодвинут от лица. Но я совершенно точно услышала обращенное к собаке "Мышка". Неужели? Да, быть не может! Хотя почему? Всякое в жизни случается. Догадки проносились в голове со скоростью таракана, бегущего от тапка. Внешность он мою очень точно описал, услышав имя "Жучка", вообще выпал из связи. Сам не ожидал, что с соседкой роман крутит? Ах, ты ж!

– Красотка, я сейчас в лифт зайду. Связь пропадёт. Можно я перезвоню?

– Хорошо.

Он отключился, а я, ошарашено смотрела на телефон. Егор? Мой сосед и есть Мачо? Ну да, по всему выходит, что он. И жгуче черные волосы, как в жизни, так и на аватарке. Да и имя Мачо тоже соседу подходит с его-то любвеобилием и разнообразием среди женщин. Да и описывал он меня очень уж похоже. Вот какого ляда, спрашивается, он все эти игры с перепиской устраивал? Ладно, в самом начале мог ведь тоже не знать, а потом?

– Жучка, пошли-ка, встретим соседей на выходе!

Собачка поковыляла к дому. Что-то она сегодня особенно медленно передвигается. И словно, в подтверждение моих опасений, Жучка вдруг легла на траву.

– Жучка, Жученька, что с тобой, девочка? – она только слабо повела ухом в мою сторону.

Я присела перед ней на корточки и погладила её седую мордочку. В этот момент из подъезда вышли Мышка со своим хозяином. Но мне сейчас было не до разбирательств.

– Евгения, что случилось? – услышала я голос рядом, а потом увидела, как Егор опустился рядом на корточки и протянул руку к Жучке.

– Да вот домой уже шли, а она вдруг легла.

– Ясно. Он достал телефон и, набрав кого-то, бросил в трубку:

– Оля, предупредите Петра, чтоб не уезжал с работы. Да, я знаю, что у него рабочий день уже закончен! Я сейчас старую собачку привезу, так что просто предупредите Петра, пожалуйста! – и положил трубку, – Мышка, ты давай все свои дела быстро делай и поехали.

Мышка направилась к первому же дереву и, присев под ним, и правда сделала все свои дела. Егор, удивив меня, вытащил пакетик из кармана и собрав в него всё, что его Мышка отложила, выкинул пакетик в урну. Открыл дверцу своего белого огромного монстра, и Мышка запрыгнула на переднее сиденье.

– Так, Женя, садитесь на заднее сиденье, Жучку я рядом с Вами положу. Ей так и удобнее будет, и спокойнее.

Егор привез нас с Жучкой в ветеринарную клинику. Нас там уже ждали. Пока я отвечала на вопросы медсестры, Жучку осматривал врач. Егор был тоже в смотровой. А вот Мышка сидела в углу, получив команду от хозяина.

– Мышка, место. Жди!

По тому, как она пошла и села в угол, и никто этому не удивился, я сделала вывод, что она здесь своя. Кто же ты такой, Егор?

Пока администратор или как в ветклиниках называются те, кто записывает на прием, заполняла карточку, расспрашивала меня о возрасте Жучки и её же жалобах, из смотровой показался врач и Егор с Жучкой на руках.

Врач был очень приятный мужчина средних лет, я бы даже сказала этакий эталон мужской красоты. А он, с такой модельной внешностью, животных лечит. С ума сойти! Это ж надо, сколько достоинств сразу в одном мужчине: и красивый, и умный, и добрый. Все эти мысли пронеслись у меня в голове табуном скакунов. Врач был очень высок. Почти на голову выше Егора и гораздо шире в плечах, и это притом, что Егор тоже был не маленького роста. Вот только на фоне врача он казался маленьким и щуплым.

– Так, Оленька, где хозяйка? Вы, да? Так, а Вы у нас? Ага, вижу. Солдатова Евгения, да? – обратился ко мне врач, – красивое имя! Евгения. Женя, Женечка, – задумчиво протянул он и окинул меня таким взглядом, от которого мне вдруг стало жарко, – будем знакомы! Я Петр.

– Да, это я. И я хозяйка, – промямлила я, понимая, что не могу оторваться от его губ. Со стороны это выглядело, должно быть странно, потому что Петр произнес:

– Спокойно, Женечка, не пугаемся так! – врач сказал это спокойным, уверенным тоном, – у Жучки банальное воспаление суставов. В её возрасте – это нормально! Ей ведь лет 12, да?

– 13 уже.

– Вот! Я сейчас сделал ей один укол с болеутоляющим. Ещё четыре укола дома самим придется делать. Сможете? – я отрицательно помотала головой.

– Придётся Вам, Женечка, приезжать, в клинику, и я буду ставить уколы Жучке. Я всегда работаю в день.

– Петя, фу! – сказано это было таким тоном, каким обычно отдают команды собаке, – дальше я сам справлюсь! – вдруг услышала я голос Егора.

Врач удивлённо глянул на Егора, стоявшего за моей спиной. И я его понимаю. Прозвучало это довольно резко.

– Хорошо. Сам так сам! – усмехнулся врач, – вот курс таблеток. Оленька напишет, как и сколько их принимать. И, да, обязательная смена кормов. Жучке надо похудеть. Да, да, красавица! – обратился врач к собачке, а не ко мне. Жучка, услышав свое имя, повернулась в его сторону, – набрала Ваша красавица лишний вес, а это в её возрасте и вылилось в то, во что вылилось. После курса лечения жду на прием.

Врач сказал всё это мне и дальше продолжил с администратором. Он называл препараты и их количество. Оленька заносила это всё в компьютер. Да, да! В этой ветклинике у администратора был компьютер! Оленька записывала, а я стояла и пыталась представить, в какую сумму нам с бабушкой это выльется. И вдруг я вспомнила, что я без кошелька. Мы же гулять вышли. Телефон в одном кармане, ключи от дома в другом. Всё! Стыдно-то как!

– Так, – Оленька разложила передо мной коробки с лекарствами и уже подписывала каждую коробку, сколько раз в день давать то или иное лекарство.

– Ой, девушка, подождите! Я без денег.

– Оля, продолжайте! – услышала я голос Егора, – Женя, дома разберемся.

Услышав это его "дома разберёмся" мы с Олей посмотрели на Егора одновременно. Даже, кажется, Петр заинтересованно посмотрел на Егора. И ещё неизвестно, у кого из нас удивления во взгляде было больше. Но, услышав от Оли:

– Егор Викторович, итого к оплате…

– Оля, цифру мне на стол, будьте добры! И ещё нам нужен корм. Петь, какой необходим? – обратился Егор к врачу, который стоял здесь же и почему-то улыбался.

– Женечка, Ваша Жучка что предпочитает: утку, курицу или говядину? – обратился Петр ко мне. "Мать моя женщина, вот это улыбка у мужика! Так, Солдатова, соберись, он же ждет твоего ответа" – обругала я себя мысленно, и, оторвавшись от его улыбки, произнесла:

– Курицу. Жучка ест курицу.

– Тогда вот этот, – врач подал пакет с кормом.

– Спасибо, – на автомате ответила я.

– Да на здоровье! – рассмеялся врач.

Я, очнувшись от гипноза, тоже рассмеялась и смогла ответить:

– Да уж. Спасибо Вам, Петр!

***

Я знала эту клинику, куда нас привёз Егор, точнее, сеть клиник. Хотя нет, "сеть клиник" – это слишком пафосно. Таких клиник в городе было три. Они выделялись на фоне остальных тем, что все три были круглосуточными, и ветеринары даже могли приезжать на дом. Это я точно знала со слов Алёны. У неё была кошка породы Шотландская вислоухая. Звали её Зина. Злобная и мстительная особа. Мои колени были излюбленным местом для её сна. Стоило мне только зайти в квартиру к Алёне, как Зина начинала ходить за мной хвостом. Если я долго не садилась, с точки зрения самой Зины, лишая её места для сна, она начинала прикусывать меня за пятки. Стоило же мне только сесть, Зина залезала на мои колени и тут же укладывалась спать. Но это совсем не означало, что я могла её при этом гладить! То есть, я должна была просто сидеть и быть счастливой от того, что на моих коленях спит Зина.

И вот у этой самой Зины однажды поздно вечером начались роды или как правильно? Окот? раньше времени. Окотиться она решила дома, а не в клинике. Да, да! У породистых кошек всё как у людей. Если роды – то в клинике с врачом. А тут такая неприятность – преждевременные роды или что там у кошек? Ну не суть! Суть была в том, что Алёне пришлось вызывать на дом врача из этой сети ветклиник, потому что тот врач, который наблюдал Зину, на связь поздно вечером не выходил. Счёт подруге выставили о-го-го! Алёна тогда ещё сказала мне, увидев его:

– Вот чем, Женька, надо на бутерброд с красной икрой зарабатывать!

Но домашние любимцы – это святое для хозяев, поэтому тот счёт она оплатила. И даже потом возила в клинику котят для каких-то там прививок, чипов и чего-то там ещё. У породистых котят с рождения всё не просто.

Поезд. Купе.

– Мам, а там ещё дети будут?

– Вань, конечно, будут. Это же детский санаторий. Они как раз вот и специализируются на восстановительном лечении после травм и не только после травм.

– Как у меня и как у Саши?

– Да, как у тебя и как у Саши.

Саша был соседом Вани по палате в период реабилитации. Только Ванька в той палате провел всего неделю, самую первую после снятия гипса. Ваня непоседа и, когда сняли гипс, он хотел сразу вскочить и бежать. А кто бы на его месте не хотел после месяца лежания в одной позе?

Вот в это время нам и предложили провести неделю в реабилитационной палате. Когда только-только сняли гипс, казалось, что тело, то, что было под гипсом, принадлежит инопланетянину. Оно было какого-то серо-синего оттенка, с частично прилипшими кусочками гипса и пахло сыростью и потом, да много чем. Я протирала Ваньку влажными салфетками, а он блаженно щурился, впервые за месяц имея возможность почесать ножку, бок, да вообще всё тело, что было под гипсом.

Я протирала, Ваня болтал без умолку, а Саша просто лежал. Ему тоже сняли гипс два дня назад, только его мама к нему не пришла. Она, наверное, вообще была не в курсе изменений в состоянии сына. Она была озабочена тем, как бы её сожитель не сел за то, что избил её же сына. Избил так, что мальчишке от пяток и до пупка наложили гипс единым куском, а ещё на правую ручку от кончиков пальцев и до плеча.

Я, увидев, что мальчишка отвернулся к стене, поняла, что он тоже нуждается в таком же вот обтирании. Но как ему это предложить? Я видела взгляд этого восьмилетнего мальчика. Это был взгляд взрослого человека. Как не обидеть? Как не унизить, предложив помощь? Выручил меня тогда Ваня, он тоже видел, что Саша отвернулся, а потому специально громко спросил:

– Мам, а у тебя есть ещё салфетки?

– Да, есть. Зачем тебе?

– А у Саши закончились. Да, Саш?

Мальчишка резко повернулся и пристально на нас посмотрел. Видно не увидел ничего такого, что могло бы его обидеть, потому кивнул, соглашаясь.

– Саш, а хочешь, я тебе помогу? Самому же неудобно пальцы на ногах протирать.

"Неудобно" – это было не то слово. "Невозможно" подходило больше. А потому ребёнок со взглядом взрослого человека молча кивнул, соглашаясь и разрешая мне предложить ему свою помощь.

Мальчишки за неделю, проведенную в одной палате, очень сдружились. Ваню выписали через неделю, а Саше предстояло там провести ещё две. Ваня с Сашей обменялись номерами телефонов и созванивались до сих пор, а потому я спросила у сына:

– Вань, как там дела у Саши? Давно вы с ним говорили?

Сын помрачнел.

– Перед поездкой…

– Да? И как у него дела?

– Его в детдом забрали. Он сказал, что отчима посадили, а маму его к нему не пускают.

В его ситуации – это был не самый плохой расклад. Только вот как объяснить это ребёнку. Он же рос именно с такими родителями. Да, моральными уродами, но других он не знал.

– Вань, давно его в детдом забрали?

– Он сказал, что три недели назад.

– И он молчал?

Ванька виновато насупился.

– Просто мы с ним не созванивались.