Глава 1

– Дура, какая же ты дура, Тася! – наверное, в сотый раз говорила я сама себе, сидя в своей новенькой машинке, возвращаясь домой и вспоминая наш с Петей так красиво начинающийся вечер пятницы.

Домик на берегу красивого озера. Стол в домике, накрытый для романтического ужина, с фруктами и бутылкой вина. Да, не шампанское, и без свечей. Но и так же всё понятно! Ну да, романтиком он, конечно, никогда не был. Но видно же, что старался.

– Нет, ну вы же с ним почти год встречались. Но, Тась, он же бухгалтер, точнее, даже аудитор! Где бухгалтерия, а где романтика? – продолжала я сама себя убеждать, увидев накрытый стол.

Откуда же мне было знать тогда, что так красиво мой, теперь уже бывший,жених решил меня бросить. Нет, у мужика-бухгалтера, тьфу! аудитора, точно мозги набекрень! Когда ухаживал, он мне столы не накрывал, а когда решил бросить, устроил всю эту романтику.

– Петя, если ты меня решил бросить, то тогда зачем всё это? – я показала на стол, – подсластить пилюлю? Может, ты ещё и на прощальный секс рассчитываешь?

– А тебе бы больше понравилось, чтоб мы со скандалом расстались? Тась, ну сколько можно в облаках витать? Современные люди после расставания остаются друзьями.

– Ага, а потом ещё и ,чисто по дружески, занимаются сексом?

Нет, ну нормальный, а?

Выходные обещали стать самыми грандиозными в моей жизни. Мой жених Пётр собрался делать мне предложение. Да! ДА! Я была в этом уверена на все сто процентов!! Ну хорошо, на девяносто восемь.

– Ну посуди сама, Ась, нет, ну точно! Домик на берегу озера снял – это раз, – убеждала я подругу по громкой связи, укладывая в дорожную сумку необходимые для такого мероприятия вещи, – позвонил ещё во вторник и предупредил, чтобы я на пятницу на вечер ничего не планировала – это два. Понимаешь, подруга, он всю неделю готовился, говорил со мной коротко и только по телефону. Он готовился!! А я себя накрутила, что бросить хочет, помнишь? – и я счастливо рассмеялась, идиотка!

– Господи, Цветкова, тебе тридцать лет, а ты всё ещё, как дура, веришь в любовь! – пыталась приземлить меня подруга, – да он задумал грандиозный секс на все выходные. Домик в уединенном месте – это чтоб вам никто не мешал голышом по дому ходить. Ну и не только по дому, – хохотнула Аська.

– Ася, тебе кто-нибудь говорил, что зависть – плохое чувство? Свидетельницей у меня на свадьбе будешь?

– Буду, буду! Куда же я денусь? – рассмеялась моя рациональная подруга, – ты мне лучше скажи, ты машину заправила, а то до этого озера пилить часа два.

– Заправила, заправила!

– Телефон зарядила?

– Ась, у меня так-то и в машине его зарядить можно, забыла? – напомнила я подруге, что в моём новеньком автомобиле есть такая возможность.

– Это я помню. Ты зарядку взяла с собой? А то я тебя знаю, кучу фото наделаешь. "Это домик. Это озеро. Это Петя на фоне озера", – передразнила меня подруга.

– Так, всё. Я собралась. Пошла грузиться и выезжаю, – рассмеялась я.

– Ладно, Тась, не обижайся. Ты же знаешь, на самом деле я первая буду визжать от радости за тебя, когда ты мне скинешь фото своего безымянного пальчика с колечком на нём. Очень надеюсь, что камешек окажется бриллиантом. Хорошей тебе дороги! Звякни, как доберешься.

– Хорошо, конечно, – пообещала я тогда ей.

С Асей мы очень разные, но дружим со школы. Я дизайнер по интерьеру. Натура творческая. Ася – бухгалтер, сейчас уже главный бухгалтер в очень крупной фирме. Она то нас с Петром и познакомила, сопроводив своё описание тогда словами:

– Ты, Тась, у нас натура творческая, рядом с тобой должен быть кто-то, кто будет тебя время от времени на Землю нашу грешную возвращать. А то живёшь в своём розово-ванильном мире и не замечаешь, что люди разные бывают, а не только белые и пушистые.

Здесь Аська, конечно, преувеличила. Я, хоть и натура творческая, но деньги считать тоже умею. Не зря же в нашей фирме я уже третий месяц держу пальму первенства по заказам и количеству клиентов. Да у меня на два месяца вперёд всё расписано. Клиенты уже приходят ко мне от предыдущих моих клиентов. А то как бы я смогла себе позволить купить мою машину-красотку две недели назад?

Вдруг на повороте фары выхватили лежащего на обочине мужчину. Я резко нажала на тормоз, благо, время было позднее, и дорога была пустой,поэтому можно было не опасаться, что в меня врежутся от такого моего резкого торможения.

– Какого чёрта он там лежит? – нет, всё-таки моя привычка говорить вслух помогает.

Выходить из машины и подходить, к лежащему на дороге мужчине было до колик страшно. Но надо. Не отдохнуть же он там прилёг. Мужчина лежал в свете фар моего автомобиля. Одет он был в белые джинсы и белый же джемпер. Пижон, однако, товарищ то. Но освещения на загородной дороге не было, и заметила я его только потому, что в моей машине была новомодная система безопасности. Кажется, это называлось "Системой обнаружения животных на ночной дороге". Вот и пригодилось. Всё-таки я молодец, что дала себя уговорить на "эту дорогую и абсолютно бесполезную опцию" – как сказала моя рациональная подруга Аська. Я, правда, только в теории предполагала, как это будет выглядеть на экране и очень надеялась, что никогда не столкнусь с тем самым животным. Ну вот вам, пожалуйста! Не хотите с животным, получите человека. Точнее, его силуэт ярко красным на экране.

– Мужчина, Вы живы? – окликнула я его, подходя ближе.

Ответом мне был стон.

– Ой, мамочки мои! – выдохнула я, рассмотрев его. Не лицо, а сплошное месиво, залитое кровью. Белые джинсы тоже пропитаны кровью.

– Сбили его, что ли? – мелькнула мысль, и я рванула за телефоном в машину.

Скорая и полиция приехали одновременно. Пока медики занимались пострадавшим, как оказалось, его избили, полицейские занимались мной.

– Имя, фамилия, отчество.

– Откуда так поздно возвращались?

– Вы пьяны?

– Что? Нет, конечно! – последний вопрос вернул меня в реальность. Потом я вспомнила, что мой косорукий, теперь уже бывший, жених облил меня вином. Красным. Которое я, кстати, терпеть не могу! И он ведь знает, что белое предпочитаю, тем более к фруктам. Но Петя у нас всегда всё делает, руководствуясь только своими предпочтениями. Мало того, что бросил, так ещё и джинсы мои любимые испортил! На джинсах красовалось пятно. Его вот полицейский то и увидел.

– Дуньте в трубку, пожалуйста, – не поверил всё-таки мне страж порядка и сунул мне эту самую трубку. Я дунула. А потом, совершенно некстати, вспомнился монолог Задорнова про наших в Америке и я, улыбаясь, спросила:

– Ну, что там у вас? Труп?

Полицейский глянул на меня зло. Видно, надеялся, мужик, что всё-таки я пила. А датчик показал, что ни грамма.

– Вам придётся проехать с нами на анализ крови и мочи, – не унимался доблестный страж порядка на дорогах.

– Да без проблем! – легко согласилась я, продолжая глупо улыбаться. Откуда же ему было знать, что это у меня такая реакция на стресс, – а “красотку “ мою кто поведёт? А то я её здесь не оставлю.

– Я поведу. Давайте ключ, – буркнул он.

– А я?

– А вы пройдите в нашу машину.

Меня разобрал смех. Полицейский был мужчина крупный. Машинка моя тоже не горбатый “Запорожец,” конечно, но всё равно было видно, что она женская. Под зеркалом заднего вида висел смешной цветочек. На задней панели, под стеклом, лежала подушка в форме цветка. Ну, а чего? Моя машина, как считаю нужным, так и украшаю свою красотку! Пусть скажет спасибо, что я ещё на руль тот чехол из искусственного розового меха не нацепила, который мне на работе коллега подарил.

Анализы показали, что я не пила, не злоупотребляла,и даже не беременна. Последняя информация была очень кстати. Не хватало мне ещё от Пети ребёнка родить.

После этого мне, наконец, вернули ключ от моей красотки, и я поехала домой.

Глава 2

– Да кто ж в такую рань в субботу то звонит? – вздохнула я, нашарив телефон рядом с подушкой и нажав на "ответить", – слушаю, тебя нехороший человек, кто бы ты ни был! И надеюсь, что у тебя очень веские причины будить меня в такую рань!

– Таисия Эдуардовна? – голос был женским и мне незнакомым.

Да это,собственно, и по обращению ко мне полным именем было понятно. Свои называют меня Тася. Да! Вот такое нелепое сочетание имени и отчества у меня, а уж вкупе с фамилией Цветкова так и вообще без комментариев, как говорится. Зато все мои друзья знали, что мне привезти в подарок из путешествия. Я коллекционирую забавные безделушки в виде цветов. Ключевое слово забавные. У меня для этого даже целая витрина из стекла отведена. Я её сама же и придумала, и спроектировала. Зря, что ли, училась пять лет?

– Да, это я, – сон сразу улетучился, – с кем имею честь?

– Светлана Петровна, – представилась женщина, – я мама Артёма. Мне в полиции сказали, что это Вы моего сына обнаружили, и дали Ваш номер телефона. Таисия Эдуардовна, мы можем с вами встретиться?

– Можно просто Тася. Скажите, с Вашим сыном всё в порядке? Он жив? – почему-то сразу забеспокоилась я и даже села на кровати. Перед глазами сразу всплыла вчерашняя картинка. Красное на белом.

– Да, да, жив! Я поэтому и хочу с Вами встретиться, Тася. Я должна лично Вас поблагодарить! – затараторила она, – скажите только где?

Я, глянув на часы, пришла в степень крайнего удивления, прямо-таки влетела в эту самую степень. Часы показывали двенадцать. Я, конечно, натура творческая, но просыпаюсь рано. Обычно, часов в семь, а тут двенадцать. Это что ж теперь про меня подумает эта самая Светлана Петровна, мама Артёма? Двенадцать дня для меня рань, видите ли. О! Так того мужчину Артём зовут?

– Светлана Петровна, Вы извините, что я так Вам ответила. Просто я вчера после всей этой истории, – я оборвала сама себя, что я несу? У женщины сын в больнице, уж она то точно ночь не спала, – давайте в кафе у больницы и встретимся. Через час, хорошо?

– Да, да, хорошо. Конечно!

В кафе,даже у больницы, в час дня было полно посетителей. Вот же засада, кто же из них может быть Светланой Петровной?

– Вот кто ж тебе мешал, Цветкова, спросить хотя бы во что она одета? Ну или самой себя описать. Как там в кино то было? "Кепочка на мне будет и журнал "Огонёк".

Светлана Петровна сама меня узнала. Видно, по моему заспанному лицу, не иначе.

– Тасенька, это я вам звонила, – замахала она мне рукой.

– Добрый день, Светлана Петровна, – я подошла к столику, за которым она сидела, – а как Вы меня узнали?

– Тася, Вы меня не помните? – ответила она вопросом на вопрос.

Я внимательнее на неё посмотрела. Точно! Она заказывала у меня интерьер своей квартиры.

– Ох, извините, вспомнила. Светлана Петровна Колокольцева, – я даже заулыбалась.

Я была рада её видеть. Она была очень приятной и сговорчивой клиенткой. А уж когда я ей сказала свою фамилию, то работать с ней стало одно удовольствие. Она, так же, как и я, собирала фигурки по ассоциации со своей фамилией, колокольчики. Мы даже в интерьер ей добавили колокольчиков в виде вышивки на диванных подушках, и в виде милого торшера к креслу. Я нашла этот торшер на одной из выставок и пришла в восторг, показала ей и восторгались мы уже с ней вдвоём. Но меня, в отличие от неё, несколько пугала цена. О чём я тогда ей честно и сказала. Оплачивал ей тогда весь ремонт её сын. Бизнесмен какой-то,что ли, он у неё, не помню сейчас. Он, в отличии от матери, к своей фамилии так трепетно не относился, а потому наших восторгов от торшера не разделил. Он мне вообще не понравился. Красавчик с завышенной самооценкой. Хотя, с такой то внешностью самооценка и не может быть иной, вот сразу же видно, что у него от девушек отбоя точно нет. Но, приходя со Светланой Петровной, всегда пялился на меня наглым образом, сбивая и отвлекая.

– Добрый вечер, Таисия. Вы сегодня само очарование!

– Спасибо, Артём!

Ага! Особенно к вечеру. Вот просто сама очаровашка! Попробуйте вы восемь часов на шпильках перед клиентами порхать. Издевается, что ли?

– Таисия, вы сегодня шикарно выглядите! Вам очень идёт эта блузка.

– Спасибо, Артём!

А ничего, что я была в ней же на прошлой нашей встрече? Это я точно знаю, потому что для работы у меня семь блузок. Помните раньше были женские трусики "Неделька"? Так вот у меня такая "Неделька", но из блузок. И вот по пятницам, а семья Колокольцевых приходила ко мне всегда по пятницам, я на работе в нежно-голубой блузке. Хотя, да, эта блузка моя любимая. Была.

При следующем же отпаривании после стирки она пострадала. И на следующей нашей с ними встрече я была уже в шелковой блузке цвета "Шампань". Это была моя самая шикарная блузка. Но и повод был под стать. Вчера Пётр предложил встречаться, признавшись в том, что я очень ему нравлюсь!

– Добрый вечер, Таисия! Вы сегодня просто вся светитесь! – это уже его мама, – есть повод?

– Спасибо, Светлана Петровна! Да, вчера я узнала, что небезразлична одному мужчине.

Сначала на всех наших встречах по обсуждению проекта пялился, а потом вообще в непрофессионализме меня обвинил. Он, видите ли, решил, что я намеренно вела проект к удорожанию. А тут ещё этот торшер! До сих пор помню наш с ним разговор:

– Таисия, почему так дорого? Мне рекомендовали вас, как хорошего и недорого дизайнера. А тут у вас такая цена! Да ещё торшер этот ваш!

– Во-первых, он не мой! Я уже, как могла, цену у продавца скинула, вот, смотрите, старая цена, а вот новая. Калькулятор дать? – я уже начинала злиться. Да, не профессионально, но обвинять меня в искусственном завышении цены?

Только после того, как он увидел, что я смогла скинуть цену на торшер почти на половину, он замолчал.

– Светлана Петровна, так это я Вашего сына вчера на дороге нашла?

– Да, Тасенька, его. Вы его помните? – она смотрела на меня с тоской.

– Да, помню, – я улыбнулась, – но Вами мне приятней было общаться, уж извините.

– Да, я знаю, что у него непростой характер, – она как-то виновато улыбнулась, – но он финансист, и привык считать деньги. Вы не думайте, он не жадный! Просто обжегся один раз, вот теперь ему кажется, что женщин в нём только его деньги и привлекают.

Ага! Видимо, поэтому он так тщательно каждую деталь интерьера, а точнее, её стоимость, и обсуждал. Доводя меня при каждой встрече до белого каления.

Она замолчала, видно было, что собирается что-то ещё сказать. Хорошо хоть уже принесли мой кофе и кусок торта, а то бы я тут в голодный обморок свалилась, ожидаючи. Светлана Петровна рассеяно смотрела за тем, как я пытаюсь зацепить кусок торта. И ведь только-только мне это удалось, как она произнесла:

– Тасенька, Вы ведь помните Артёма, да?

Етить – колотить, я ж уже сказала, что помню, может, она не в себе? Но вслух я произнесла:

– Да, помню, он у Вас очень привлекательный. Если б ещё не его придирки ко мне, – это вырвалось раньше, чем я успела захлопнуть рот.

Она как-то грустно улыбнулась:

– А сейчас у него сломан нос, трещина в верхней челюсти и рассечена бровь. Челюсть срастется, нос тоже можно максимально к родному исправить, а вот шрам через всё лицо точно останется. А ещё они хотели его переехать, но он успел отползти, и они проехали только по ногам. Врач сказал, что ходить он будет, не скоро, но будет, и, скорей всего, хромота останется. Там какой-то сложный перелом костей, – и она заплакала, – его избили просто для того, чтобы ограбить, представляете, Тася, просто ограбить.

Я и сама не заметила, как подскочила со своего стула и стояла, прижимая её к себе и гладя по плечам, приговаривая:

– Ну, он же жив. Это же главное. А шрамы – так они только украшают мужчину, разве нет? Ну будет он у Вас теперь не очень привлекательным, а просто привлекательным. Он же не собирался у Вас в конкурсе Мистер Вселенная участвовать, правда?

– Спасибо, Тасенька. Вы извините, что я тут Вам обед с представлением устроила, – она виновато улыбнулась, – но вот как-то само накатилось. Расскажите о том, как вчера Вы Тёму нашли?

Я рассказала, но от нее не укрылось, что я так поздно одна и не из города, а, наоборот, в город. Вот ведь! Так что, пришлось и мне ей всё рассказать. Хотела спокойно и отстраненно, а вышло с хлюпаньем носа и промоканием слёз. И, как следствие, с потекшим макияжем и распухшим носом. Я и сама не думала, что так отреагирую на наше с Петром расставание.

– Ну, вот, теперь и меня на конкурс Мисс Вселенная не возьмут, – усмехнулась я, увидев себя в зеркальце, – вот теперь можно идти к Вашему сыну с визитом. При виде меня, такой красивой, он точно не будет стесняться своих шрамов.

– К нему только вечером можно будет. Он сейчас спит, – вздохнула она грустно, – но, спасибо, что рассказали. А Пётр Ваш ещё пожалеет и прибежит к Вам, вот увидите! Таких умных и красивых девушек не бросают, уж поверьте мне. Мы ведь, когда к Вам в салон с сыном пришли, я очень обрадовалась, когда увидела, КАК мой сын на Вас смотрел. Я уж было решила, что может сладится у вас с Тёмой. А потом Вы сказали, что у Вас есть ваш Пётр, Вы тогда только-только с ним встречаться начали. Вы так сияли, что на Вас без солнечных очков смотреть было невозможно – это, кстати, тогда Тёма так сказал, – она опять вздохнула.

– Ну, Пётр, конечно, может и прибежит, только вот нужен ли он мне будет. Как говорила моя бабушка – сопливых вовремя целуют.

– Тася! – Светлана Петровна рассмеялась неожиданно звонко и озорно, как девчонка, – это в Вас сейчас обида на вашего Петра говорит. Он, кстати, как объяснил ваше расставание?

– Сказал просто, что мы слишком разные. Что он устал от меня и от моего, цитирую "порхания в облаках своих фантазий". Что у нас просто нет точек соприкосновения. А сам, между прочим, ремонт у себя в квартире сделал по моим эскизам и даже ничего не переделал.

– Тасенька, так вы с ним у вас на работе познакомились?

– Нет, подруга моя меня с ним познакомила, – вздохнула я и вспомнила, что Аська то ещё не знает, что мы расстались.

– Вы меня простите Бога ради, что я Вам сейчас этот вопрос задам, а как долго вы с ним встречались, перед тем, как он Вам проговорился, что хочет у себя ремонт сделать?

– Месяц, примерно. Я же сама и предложила ему его квартиру переделать, когда увидела то убожество, в котором он жил. Он, правда, тогда объяснил это тем, что только купил эту квартиру и не успел ещё в ней ремонт сделать.

– Тасенька, и уж совсем неприличный вопрос с моей стороны. Он Вам заплатил за вашу работу? – она внимательно смотрела на меня.

Я уставилась на Светлану Петровну. А ведь она, пожалуй, не так уж и не права. Вот же ж сволочь!! Не она, конечно, а Пётр.