Глава 9. Раздевайся

Лилия

– Нет, – прошептала я.

– Что? – Андрей вгляделся в мое лицо, хмурясь.

Какой взгляд, в нем столько всего! Запомню, с удовольствием, буду в старости вспоминать!

– А то, что стриптиз должен быть обоюдным! – я оттолкнула его и приказала – тем же тоном, что и он мне только что, – теперь ты раздевайся!

– Накажу, – отступив на шаг, рыкнул он с усмешкой.

– После того, как снимешь, – сделала вид, что раздумываю, – сначала рубашку.

Его пальцы пробежались по пуговкам, и рубашка полетела прочь.

Какой торс! Я загляделась, наслаждаясь загорелой кожей и тем, как тяжело вздымается мужская грудь. Хорош, признаю!

– Лилия, – многозначительно напомнил о себе Андрей.

– Продолжим, – посмотрела в прищуренные глаза, – теперь брюки.

Раз и нету. Какой шустрый!

– Не торопись. – Оговорила на всякий случай.

– Это я тороплюсь?! – возмутился он. – У тебя совесть есть?

– Нету. – Хихикнула.

Лунная волчица стоит голой посреди гостиничного номера мужчины, которого только что сняла в баре. Ага, есть ли у нее совесть?

– Что смешного? – он уязвленно хмыкнул.

Видимо, не привык, чтобы девушки посмеивались, глядя на него, практически голого. В принципе, я его понимаю. На меня, когда раздевалась, повинуясь его приказам, Андрей смотрел таким полыхающим жадным взглядом, что…

– Снимай остальное, – сжалилась я.

Трусы мгновенно полетели прочь. Еще быстрее исчезли ботинки и носки.

– Нравится? – с ухмылкой осведомился Андрей, двинувшись на меня как хищник, готовый растерзать.

Не доведет меня милосердие до добра, это уж точно!

– Очень, – все же честно призналась и вскрикнула, когда он в один прыжок оказался рядом.

Прямо кузнечик или… кто там у нас еще прыгает?

– Дерзкая! – прорычал мужчина и прижал меня к себе.

О! Вот это ощущения! Кожа к коже! Как же это приятно!

– Она еще и мурлыкает! – возмутился он.

– Я еще и царапаюсь!

– Сколько угодно! – снова обжег страстным взглядом и потянулся к моим губам.

Но я ускользнула.

– Что на этот раз? – со вздохом осведомился Андрей. – Песенку спеть?

– А можешь? – заинтересованно изогнула бровь.

– Издеваешься, да?

– Почему сразу издеваюсь? Это весьма распространенный обычай, знаешь ли!

– Да ты что!

– Не язви! Раньше мужчины пели серенаду девушке под балконом, и только потом забирались в ее спальню и…

– И в ее трусики. – Закончил за меня он.

– Можно и так сформулировать. Хотя в те времена трусиков не было.

– Тогда и жизнь другая была, – протянул он, снова ухмыляясь, – сейчас все гораздо быстрее происходит, не так ли? – он изогнул бровь, с невинным видом глядя в мое лицо. – Ты вот не стала ждать третьего свидания, чтобы мне отдаться.

Времени столько не было!

– Это, конечно, да, – я хмыкнула, потом ахнула – потому что меня швырнули на постель. – Но…

– Замолчи, женщина! – приказал Андрей, нависнув надо мной. – Или найду твоему ротику более подходящее моменту занятие!

– Просто хотела сказать, что нужно чулочки снять, – все же рискнула я.

– Не нужно! – отрезал мужчина и пояснил, – они мне нравятся.

– Ты не женат, кстати? – огорошила его новым вопросом.

– Слегка поздновато это спрашивать, не находишь?

– Так да или нет? – упрямо нахмурилась.

– Нет! Но если только спросишь, почему…

– Почему?

– Да что же это такое! – простонал он и заткнул меня самым приятным образом.

Нет, не тем, каким грозился, а всего лишь поцелуем.

По телу вновь разлился огонь. Вопросы вылетели из разума, как сдуревший воробей-папа из гнезда с пятью орущими от голода птенцами. Все пространство и в голове, и немного ниже заполнило желание. Остальное было не важно.

Даже то, что я невинна, как Ева в день, когда была сотворена. Ну, или до того дня, когда до нее добрался Адам.

Мои руки гладили спину Андрея, хотелось быть еще ближе к нему, прижаться так, чтобы мы слились воедино. Мужчина рычал, яростно терзая мои губы, что-то шептал, целуя шею, постанывал, покрывая легкими укусами грудь. Мы оба сходили с ума от желания, и это было прекрасно!

Бедра раскрылись сами, позволив ему устроиться между ними, по-мужски подчиняя меня себе, и резким толчком скользнуть внутрь. Боль яркой вспышкой стерла все остальные ощущения. Я вскрикнула, изогнулась в его руках, силясь сбросить с себя. Но он и сам остановился. Взгляд прояснился. Понял. Вышел из меня, посмотрел вниз.

– Почему не сказала? – тихо спросил, вглядываясь в мои глаза, которые предательски защипало от слез. – Лия, почему?

Лия… Так меня зовут только брат и отец.

– Какое это имело значение? – характер кактуса заставил перейти в оборону.

– Большое.

– Что, отказался бы, если бы знал?

– Возможно.

– Тогда отпусти, раз девственницы тебе не интересны! – попыталась оттолкнуть, но он еще сильнее прижал к постели.

– Не отпущу. По одной простой причине.

– Да? – язвительно протянула я. – И какой же?!

– По причине того, что ты уже не девственница, – Андрей ухмыльнулся, но потом улыбнулся – так нежно, что глаза снова защипало. – Прости, Лия. Если бы знал, был бы острожным, а не… – нахмурился, подбирая слова, но так и не отыскал.

Да и не нужно было. По лицу и так все стало понятно, едва заглянула в его глаза. Но когда я совсем расчувствовалась, Андрей самым подлым образом хрюкнул от смеха.

– Что смешного?! – снова взвилась я.

– Меня в баре сняла девственница. Рассказать кому, не поверят!

– Еще чего! – прошипела, стиснув кулаки. – Только попробуй!

– Уговорила, эта тайна уйдет со мной в могилу. – Мужчина ухмыльнулся. Во взгляде снова загорелся огонь. – Так что будем делать?

– То, за чем пришли, – твердо ответила я.

– Ты самая нетипичная девственница из всех возможных!

– И много у тебя их было?

– Достаточно! – хрипло выдохнул Андрей и снова смял мои губы жестким поцелуем.

Мужчина был все таким же страстным и властным, заставляя ему подчиняться – порождая в теле сладкую негу от порой грубых объятий. Но теперь сквозь это пробилась, как нежный, но сильный цветок сквозь асфальт, яркая, теплая нежность. Она растеклась по венам, вплелась между нами, заворожила, маня за собой.

То, как он теперь сдерживал сам себя, словно норовистый конь натягивая удила, завело меня еще сильнее, заставив желать мужчину до дрожи. Потрясающий контраст между опасным хищником, который может тебя растерзать, и любовником, бережно ласкающим тело! Готова была стерпеть любую боль, лишь бы почувствовать его внутри, принадлежать ему, взяв все, что смогу, взамен.

Я напряглась, когда Андрей вновь двинулся внутрь. Он вгляделся в мои глаза. Притянула его к себе, поцеловала, раскрываясь перед ним, сама толкнулась бедрами навстречу. Его стон опалил плечо. Кто из нас девственница, спрашивается?

Но мысли разлетелись птичьей стайкой, когда почувствовала его в себе полностью. Ощущения были такими новыми, что замерла, растворившись в них, познавая, смакуя, принимая их. Наполненность – только сейчас поняла, что это такое. Именно этого и жаждала только что, неосознанно желая глубинной женской сутью.

Мужчина осторожно прижал меня к постели, медленно начал двигаться. Как же… необычно! Красивых метафор не подберу, можно не стараться, ведь и разум, и тело в этот момент поглощены одним – чувствовать. Да, к безумно приятным ощущениям добавился оттенок боли, делая секс похожим на шоколад с перцем – сладко и немного остро, но это не отталкивает, наоборот, хочется распробовать странную смесь вкусов получше.

С губ сорвался стон. Андрей тут же остановился и снова вгляделся в мое лицо.

– Больно? Остановимся, как только скажешь, Лия.

– Не надо останавливаться, – прошептала я и сжала его, горячего, большого, твердого собой.

– Боже! – выдохнул он, содрогнувшись. – Что же ты со мной делаешь!

О, поверь, я еще только начинаю понимать, что и как могу с тобой сделать, желанный мой!

Глава 10. Моя

Андрей

С Лией все было не так, как с другими. Раньше, встречая этот пассаж, ухмылялся, считая, что ему место только в дамских романах. А теперь и сам ошарашенно взирал на девушку, с которой все получалось не так, как раньше с иными женщинами. И ведь даже на минуту вперед не предскажешь, что дальше произойдет!

Сначала заставила устроить ей ответный стриптиз – когда уже взвела меня до упора! А затем, когда со стоном вошел в нее, выяснилось, что это ее первый раз! Почему? Зачем? Как? Что девственнице понадобилось в моей постели? Да я никогда бы не поверил, что такая зажигалочка может быть невинной!

Сказать, что был ошарашен, значит, не сказать ровным счетом ничего. Да еще эти сводящие с ума ощущения – только что был в ней, упругой, обжигающей, влажной! До дрожи снова хочу в нее! Но… В голове полнейший бардак, мысли, словно листья по осени, поднятые ураганным ветром в воздух, беспорядочно носятся, кружатся, мечутся. Ни черта не понимаю!

А она еще и ощетинилась, когда спросил, почему не сказала! На что обиделась, не понимаю. Хотя, с другой стороны, что, мне нужно было оскорбиться? А вот что точно стоило бы сделать, если бы знал, что это ее первый раз, быть нежнее и осторожнее. Я усмехнулся, подумав о том, что эта женщина виртуозно владеет искусством ставить меня в тупик. Обычно такое мало кому удается.

Конечно, тут же последовал допрос с пристрастием о причине смеха.

– Меня в баре сняла девственница. – Поддразнил ее. – Рассказать кому, не поверят!

– Еще чего! – прошипела она. – Только попробуй!

– Уговорила, эта тайна уйдет со мной в могилу.

Какая же она в гневе красивая! Все тело сводит, так ее хочу!

– Так что будем делать? – решил попытать счастья.

Потому как мне этой ночью придется быть или везучим оптимистом, или проклятым судьбой онанистом.

– То, за чем пришли! – твердо последовало в ответ.

– Ты самая нетипичная девственница из всех возможных! – удивленно хмыкнул.

– И много у тебя их было? – тут же ревниво прищурилась.

– Достаточно! – хрипло выдохнул я и, не в силах противиться основному инстинкту, впился в пухлые губки поцелуем.

Сладкая, нежная, страстная! Похоже, сегодня провидение привело в мою постель идеальную женщину. И я все сделаю, чтобы эта ночь была лучшей в ее жизни! Даже если придется сдерживаться изо всех сил, чтобы не наброситься на нее. Рычать от желания, но быть осторожным, любя мою крошку сдержанно, раскрывая ей все возможные грани наслаждения.

Как же это было сложно, кто бы знал! Ласкать, упиваясь ее стонами, гореть от обнаженного тела, льнущего к моему, чувствовать желание Лии, подчинять норовистую красотку себе, на самом деле подчиняясь ее желаниям.

Вновь начав входить в нее, податливо раскрывшей подо мной бедра – против такого бесстыдного зова не устоять, вновь поторопился, уступив зову плоти. Ее стон отрезвил, заставил проклинать себя. Посмотрел в сияющие глаза. Улыбнувшись, она поцеловала меня, притянув к себе, двинулась навстречу, вбирая меня в себя.

Как же хорошо! Застонал, уткнувшись лицом в ее волосы. Это в самом деле я? Мужчина, который даже в юности мог заниматься сексом с подружкой, не потревожив ее родителей, спящих рядом? Боюсь, если так пойдет и дальше, разбужу весь Манхэттен!

Растворяясь в удовольствии, я вновь отпустил вожжи желания, позволив ему солировать. Хотелось быть как можно глубже в этой крошке, двигаясь быстро, жестко, яростно! Но ее стон снова отрезвил. Я остановился и прошептал:

– Больно? Остановимся, как только скажешь, Лия.

– Не надо останавливаться, – промурлыкала она.

Улыбнулась, прикрыла глаза, словно смаковала меня, и сжала своими обжигающими кольцами так, что дыхание прервалось.

– Боже! – едва смог выдохнуть, содрогаясь всем телом и сдерживаясь из последних сил, чтобы не кончить. – Что же ты со мной делаешь!

Чуть позже выяснилось, что она только начала – делать то, чего ей хотелось. Все мои попытки быть осторожным и заботливым оказались сметены страстью, с которой Лия отдавалась мне. Поспорил бы насчет того, кто кого лишал невинности в эту ночь! Ох, поспорил бы!