После той странной ласки мы больше не виделись, а Луккезе мне так и не сказал ни слова. У меня все еще была возможность соскочить с поезда и изменить свою жизнь к лучшему. Жизнь побрасывала мне сотню вариантов, как разорвать порочную связь, еще не окутавшую меня своей паутиной намертво.
Мне нужно было думать об учебе, а все мысли занимал ОН и его руки, что могли дарить невероятные ощущения. В моих фантазиях пальцы пианиста раз за разом забирались в мои трусики. Я влюбилась не в человека, а в его притягательный образ, который мне нарисовал девственный мозг, больной дальтонизмом – раз не смог отличить чёрное от белого.
Тонкая тетрадь розового цвета, служащая моим личным дневником, была исписана двумя словами, самыми красивыми из всех, что я слышала – Марко Луккезе. Имя Бога, покорившего моё девичье сердце. И, если внимать слухам в Риме, все девичьи сердца от десяти до пятидесяти…
Он снился мне, ласкал меня, трогал каждую ночь в моих снах. Это сводило с ума.
После праздничного ужина мы больше не виделись, и по факту никогда не заговаривали с Марко. Как бы мой мозг ни источал розовую вату с волшебными единорогами, я все же понимала, что парень использовал меня и оставил в туалете. Видимо, таким образом, он хотел мне продемонстрировать, что такое настоящая «похабщина».
Я никому не рассказала об этом инциденте, чтобы этот случай не навредил папиной карьере. Он не должен платить за мою девичью глупость. Для себя я решила, что буду думать теперь тем, что между моими ушами, а не тем, что между моими ногами, и не подпущу Марко к себе.
– Лили? – моя новая подруга Эдда вырвала меня из воспоминаний, положив руку мне на плечо. Мы все в школе носили клетчатую форму с гербом гимназии, но Эдде она шла по-особому, в ней она была очень сексуальная и стильная. Девушка улыбалась мне во все свои виниры. – Пойдем пообедаем.
Киваю и встаю со ступенек, пряча дневник в рюкзак, не хочу, чтобы кто-нибудь видел его.
Брат Эдды Уго проявлял ко мне открытый интерес, он ухаживал и делал однозначные знаки внимания. Мне льстило это льстило. Парень был очень красивым и популярным в нашей гимназии, многие девушки не отказались бы от отношений с ним. К тому же, семья Эдды и Уго была очень влиятельной в Италии, их отец был в парламенте, участвовал в формировании законов.
Мы подсели к Уго и его другу Флавио, парни радостно поприветствовали нас. Они были старше, были выпускниками – местной элитой.
– Ты как всегда прекрасна. – пошутил Уго, щелкая меня по носу и чмокая в щеку. Я состроила гримасу, якобы, не веря ни единому его слову. Мне нравился Уго с хорошим чувством юмора, рядом с ним всегда было уютно и тепло на душе, парень был прямой противоположностью Марко. И в этом была проблема.
Мне был больше по душе угрюмый и темноволосый Марко со своими разными глазами, чем светловолосый Уго, который много шутил и хорошо учился. Марко был озабоченным и эгоистичным, а Уго хорошим и милым.
– Пошлите сегодня на гонки колесниц. – Уго вроде бы как обращается ко всем, но смотрел только на меня, это очевидно всем. Его внимание очень приятно. Может быть, если бы я не встретилась с Марко, а его пальцы не побыли во мне, я вполне могла бы запасть на Уго. Но Марко практически лишил меня невинности, значит ли это, что между отношения?
Наверное, нет, но мне это очень хотелось.
Черт, Луккезе крепко засел в моей голове, не позволяя думать ни о ком кроме него.
– Никогда не видела даже колесниц, поэтому с удовольствием! – я ничего ему не обещала, не проявляла даже никаких знаков внимания, поэтому мне нечего быломбояться, эта встреча будет исключительно дружеской. Я пока не решила хочу ли встречаться с Уго.
Мы болтаем еще несколько минут после чего расходимся в классы на последний урок. В моей голове все также сидит только Марко Луккезе, и постоянное сравнение его с братом Эдды. Я помешалась!
– Твой отец же работает с Луккезе? – спрашивает меня Эдда, когда мы садимся за парту, и я рассеянно киваю, выкладывая на стол тетради. – Это многое объясняет!
– Что именно? – не хотя спрашиваю её, хмурясь. Не хватало только, чтобы кто-нибудь узнал обо мне и Марко в туалете.
– Ну, Уго рассказал мне, что за день до твоего появления в школе Марко Луккезе однозначно предупредил всех парней, чтобы они даже не приближались к тебе, не трогали и не пытались завязать отношений.
Эдда говорила спокойно, не придавая никакого значения, а у меня в груди сердце остановилось, случился микроинсульт. О таких вещах нужно заранее предупреждать. Я вцепилась пальцами в парту, стараясь не выдать своих переживаний.
– Всмысле? – не понимаю ничего. Мне жутко льстило, что местный секс-символ проявлял знаки внимания ко мне, но он не имел на это права. Марко ни разу даже не заговаривал со мной, как он мог уже выказывать права на меня?
– Не принимай близко к сердцу! – отмахивается Эдда, а я не понимаю ничего. – Обычно в Италии братья защищают своих сестер, не дают запятнать их честное имя. Ты не давно приехала сюда и Луккезе решили проявить уважение к твоей семье, Марко взял на себя роль твоего брата – покровителя, обозначил, что любой, кто решит тебя обидеть будет иметь дело с ним.
Вот значит, как… братик… извращенный у меня брат, любитель забраться под юбку к своей сестренке. Лучше бы защитил меня от самого себя!
– Но твой брат не из пугливых. – шучу, вспоминая об ухаживаниях Уго. Этот факт располагает меня к парню еще больше, несмотря на всё, он не боялся страшного Луккезе и продолжал ухаживать за мной.
Эдда смеется в ответ, но как любящая сестра, никак не комментирует. Она выдерживает нейтралитет в наших с ним играх. Я рада, что мы подружились, у меня в жизни никогда не было такой замечательной подруги.
Во время урока в окне я замечаю синюю спортивную машину, на неё трудно не обратить внимания, она так и притягивает глаза против воли. Еще больше магнитит её владелец, высокий и растрёпанный в черных очках Марко, лениво стоящий у нее и надувающий пузырь из жвачки.
Внутри меня все замерло, я перестала слушать преподавателя и жадно рассматривала его, облизываясь и желая сорваться с места, чтобы выбить из него признание – чего он хотел от меня в туалете. Зачем просил меня не трогать?
Парень для меня был сплошной загадкой. Именно это так и манило меня к нему.
К Марко подошла молодая преподавательница итальянского Альба Нери, она была в белоснежном костюме, через тонкую ткань которого были видны белые трусики. Альба еще училась в университете, она была слишком молода для того, чтобы преподавать, и слишком красива, чтобы провести свою жизнь среди прыщавых юнцов, но согласилась проходить практику в нашей школе.
При виде нее меня затошнило от ревности. Девушка вальяжно, крутя сочными бедрами, подплыла к Луккезе и заключила его в объятия. Она не стеснялась того, как его рука сжала её ягодицы, смяла, после забралась под юбку и погладила между ног.
У меня глаза полезли на лоб от такого вульгарного поведения. Италия – свободная страна, но не настолько, чтобы молодой парень прямо во дворе лапал учительницу.
Видимо в присутствии этого щеголя у всех женщин начинало свистеть в голове.
– Марко закон не писан. – прошептала мне на ухо Эдда, судя по всему, как и все в классе, наблюдающая за этой сценой. – Он всегда делает только то, что хочет.
Я не в силах ничего сказать. Как обезумевшая слежу за тем, как Альба садится в его машину, я практически вижу, как она спускается к его ногам, как накланяется к ширинке.
Машина срывается с места и уносится прочь. А у меня чувство такое, что на ней проехали жестоко по мне.
Это был первый звоночек. Нужно было бежать еще тогда, когда Эдда сказала, что Марко получает все, что хочет. Что ему закон не писан. Но в тот момент меня, как и многих малолетних девчонок, это только взбудоражило. Я понимала, что нужно быть осторожной, что могу обжечься, но все равно летела на этот огонь.
Тогда Эдда практически кричала мне, что потом, когда я попаду к нему в руки – уже никто и ничто не сможет меня спасти, но я не хотела ничего слышать.
Когда тебе семнадцать ты склонна всё гиперболизировать и воевать со всем миром. Ты не способна прислушиваться к собственным чувствам, не можешь просто разобраться чего ты хочешь на самом деле и что для тебя будет лучше.
Случайный эпизод на школьном дворе выбил меня из колеи и заставил буквально прыгнуть в клетку с тигром. Мне хотелось доказать, что я такая же красивая и желанная как Альба Нери, хотя никто это не опровергал и не говорил обратного. Мне жутко хотелось, чтобы разноцветные глаза Марко Луккезе смотрели лишь на меня, а должна была хотеть понравиться милому Уго, стараться, чтобы Луккезе забыл о моем существовании.
Такие парни как Уго остаются верными до глубокой старости, любят тебя такой какая ты есть и держат за руку, когда случается что-то плохое. А такие, как Марко используют твоё тело как спермоприёмник, пока оно сексуально и возбуждает его, потом он выбрасывает тебя как использованный презерватив, даже не вспоминая твоего имени.
Я надела самое короткое платье из всех в своём небольшом гардеробе, что у меня было, хотелось подчеркнуть стройность своих ног. Я была невысокого роста, но у меня были аккуратные ножки с острыми коленками. Ни раз я получала комплимент из-за них.
Верх платья был закрыт до самой шеи, заставляя лишь фантазировать о моей груди. Мама всегда учила меня, что в образе у приличной девушки должно быть вульгарно что-то одно, иначе она будет похожа на дешевую проститутку.
Как минимум, Уго я точно понравилась, потому что парень при виде меня широко открыл рот и шумно захлопнул его, не в силах ничего сказать. Я и сама знала, что выгляжу чудесно.
Чтобы добить парня, поиграть с ним немного, я покружилась, заставив платье оголить мои бедра еще немного.
– Как я тебе? – вопрос был лишним, по его реакции и так было всё понятно, но мне хотелось полностью завоевать Уго, отомстить Марко и его пассии. – Я очень старалась быть хорошенькой.
Моя мама назвала бы меня «маленькой шлюшкой» за такое откровенное поведение, но бунтарку внутри меня нельзя было остановить, она сорвалась с цепи и жаждала приключений.
– Ты чертовски сексуальна. – хрипло сказал Уго, приобнимая меня за тонкую талию и неожиданно страстно целуя в губы. Его прикосновение было неожиданно дерзким, такого я не ожидала от сдержанного брата Эдды. Он не был противен мне и подогревал адреналин, струящийся по венам.
Эдда с Флавио закатили глаза и ретировались. В этот момент мне и вправду стало хорошо. От поцелуя Уго между ног не искрилось, но по телу разливалось тепло. Этого было достаточно, чтобы почувствовать легкую эйфорию.
– Хорошо целуешься. – прошептал Уго, стискивая меня своими сильными руками. От него исходила надежность, самое ценное качество в мужчине. – Ты очень нравишься мне, Лили. Очень красивая, как увидел тебя впервые – понял, что хочу, чтобы ты была моей девушкой.
Прикрываю припухшие губы рукой, потому что не знаю, что сказать парню. Он мне действительно нравится, он красивый и милый, дерзкий и при этом воспитанный.
Практически идеальный. Но есть одно неприятное «но» – Марко Луккезе со всеми своими минусами нравится мне больше.
Распрямляюсь и неожиданно встречаюсь с горящим взглядом в нескольких метрах от меня, направленным на меня. Вздрагиваю, дергаюсь, как будто меня ужалила пчела, непроизвольно сильнее прижимаясь к Уго, что парень истолковывает по-своему и обнимает меня крепче, нашептывая на ухо:
– Не стесняйся меня, пожалуйста, не будем торопиться. Прости меня вообще за то, что я не удержался. Все эти дни думал только о тебе.
Я почти не слышу его хриплого шепота, каждое слово сгорает от неистового пламени в груди, разрастающегося от яркости голубого и зеленого цвета глаз Луккезе. Он стоял в нескольких метрах от нас, удерживая в руках открытую бутылку вина рядом с взрослыми парнями. Они были подвыпившие и возбужденные, дикие и опасные. Будущее Италии.
– Пойдем отсюда. – сказала я писклявым голосом Уго и потянула его поближе к арене к нашим местам. Голова стала тяжелее мешка с картошкой. – Мне некомфортно в их присутствии.
– Не переживай, они нам ничего не сделают. – Уго поглаживает мою спину, его необычайно ласковые прикосновения действительно дарят покой. Видно, что парень относится ко мне серьёзно. Он не пытается меня облапать и не говорит сальные комплименты, Уго просто старается быть милым и услужливым. – Тем более, насколько я понимаю, Марко твой друг.
И снова этот намек на призрачную близость между мной и Луккезе. Если бы кто-нибудь из них знал, что мы даже не заговаривали ни разу, что между нами был лишь извращенный петтинг, за который мне сейчас было жутко стыдно – меня бы засмеяли. С удовольствием отмотала бы время назад и не позволила Марко залезть мне в трусы.
– Мы не друзья с Марко. – поправляю его, не желая, чтобы эта ложь разрасталась. – Эдда рассказывала мне уже о том, что Марко решил выступить в роли моего покровителя в школе, но мы никогда не говорили с ним об этом, мы вообще практически не разговариваем…
– Может быть его об этом попросил отец? – Уго безразлично пожимает плечами и помогает мне сесть, обнимая, демонстрируя всем, что мы пришли вместе. Интуитивно поворачиваюсь и снова натыкаюсь на высокую фигуру Луккезе, глупо отрицать, что он главный шедевр среди всех этих бюстов и Гераклов, слепленных великими скульпторами. На него все и слетелись как мухи на памятник, облепили и не дают прохода.
Девушки трутся своими сиськами о него, словно это принесет им удачу. Это вызывает у меня приступ ревности, зеленею от злости, глядя как он смеется, трогая их за выпуклые части тела. С ними он более ласков, чем со мной. Покровитель недоделанный.
Жмурюсь и отворачиваюсь, не хочу на него смотреть. Морок. Наваждение.
– Ты вся дрожишь. – Уго поправляет мне волосы и целует в щеку. Я и не заметила, как вся взмокла, и не от поцелуя. – Если хочешь мы уйдем?
На мгновение я задумалась, мне очень хотелось посмотреть на скачки, но и совсем не хотелось сидеть в поле зрения Луккезе. В его присутствии я чувствовала себя некомфортно, у меня горел затылок и кружилась голова.
– Не хочу уходить, но прошлась бы и подышала свежим воздухом немного перед гонкой. – решаюсь я, замечая, как к нам идут Эдда с Флавио. Мой наряд и поведение частично добился желаемого, я привлекла Уго, даже через чур. Теперь парень думает, что у меня к нему чувства.
Уго без лишних слов поднимается и помогает мне, не давая опозориться. Очень сложно красиво выхаживать по плитке на каблуках. В любой момент тонкая шпилька может застрять между булыжниками.
– У тебя был парень в России? – спрашивает меня Уго, и я заранее знаю, что именно он хочет выведать у меня. Парням всегда это важно, их интересует только это. Даже забавляет. Мне кажется, в двадцать первое веке они предают женской невинности большее значение, чем сами женщины.
– Нет. – признаюсь ему. – До тебя я по-настоящему целовалась только один раз…
Не уточняю, что с Марко в Риме. Уго становится приятно от моих слов. Парень останавливается и заключает меня в кольцо мускулистых рук, целуя в губы.
О проекте
О подписке