– Очень. Лет на сто, но расскажу тебе об этом потом. – Король Льда обнял свою королеву. – Мы можем больше, чем обычно, потому что приняли обратно Дагду, нашего сына. Надо готовиться к битве. Я знаю, что встретиться с противником нам лучше южнее, и их больше, чем нас, раз в сорок. Понадобятся все силы.

Дагда мял в руках кусок хлеба, мрачно взирая на отца. Король сдвинул фигурку латника на карте.

– Здесь буду я. Мои люди примут первый удар, ваша задача – фланги и запугивание. Если арьергард противника побежит, у нас есть шанс.

Шут щелчком послал мякиш по карте.

– Все это чушь. Мы сейчас сильны, как никогда. Твои латники будут месить их центр, я подниму свежих зомби прямо во время боя. Мертвецы будут порождать мертвецов, и рано или поздно умрут все враги.

– Ты когда-нибудь делал так? – поинтересовалась королева.

– Нет. – Шут по-мальчишески широко улыбнулся. Гримаска получилась диковатая, и неподготовленный человек мог бы испугаться. – Обычно приходится тратить минут десять на каждого, а лучше хотя бы полчаса. Но сейчас я уверен в себе.

– Если в их отряде есть животные, я могу взбесить их. Кони, волы в обозе. – Королева отодвинула фигурку волка от центра сражения. – Я не хочу кидать своих подопечных в мясорубку.

– Времени на споры нет. – Оберон мрачно посмотрел на жену, затем на сына. – В бою действуйте на свое усмотрение, но помните: смерть любого из нас приведет к гибели всех. То есть выжить, может быть, получится, а вот жить как раньше – нет.

– Уж сказал так сказал, – одобрительно произнес Дагда. – Научишь потом меня так же раздувать щеки?

* * *

…Пусть будет враг разбит и – предан – прах земле.

– Легион! Поднять знамена! Барабаны! Громче!

Молодой военачальник южан был прекрасен и грозен, как бог. Можно ли сомневаться в исходе сражения, глядя на этого льва, обещающего победу и только победу?

– Приготовиться!

Механики бросились заряжать катапульты и наводить баллисты.

Вражеское войско казалось насмешкой. Закованные в допотопные, неудобные доспехи латники, а левее – стая волков.

– Эссия, да они похожи на пугал! Взгляни! И это воины?

Кайт расхохотался так заразительно, что скоро его смех подхватила вся конница.

– Не смейтесь! – вскричала девушка. – Все не так просто!

– Железные призраки и звериные генералы, – не унимался юноша, едва не вываливаясь из седла от смеха, – стоило ли собирать против них такую армию? Хватило бы сотни смельчаков, верно, парни?

Воины загоготали, поддерживая Кайта.

– Помогите нам, боги, – шептала Эссия, в тревожном ожидании глядя на вражеские ряды.

* * *

Все было спланировано заранее. Противник должен был напасть на авангард рыцарского войска и намертво встать.

В это время с флангов из-под тонкого наста должны были вынырнуть мертвецы Дагды, сея смерть и разрушение, а сам Шут поднимал бы вновь умерших, посылая их одного за другим в бой.

Королева Льда в это время постаралась бы посеять панику среди конницы противника, не пытаясь подчинить животных, а просто вводя их в состояние бешенства.

Но сначала все пошло не так. Противник встал напротив войска Короля Льда и вместо того, чтобы честно перейти в рукопашную, обстрелял рыцарей из баллист и катапульт.

Каменные глыбы и длинные, окованные железом копья создавали настоящие просеки в рядах латников, и Оберон пустил войско в атаку – безнадежную и бессмысленную.

Из-под снега, разбуженные бегущими рыцарями, поднимались зомби и медленно ковыляли в сторону противника.

Только Королева Льда вступила в бой вовремя, хотя и ее силы были не бесконечны – несколько десятков быков, до недавнего времени тащившие боевую технику, теперь ломали ее, не чувствуя боли.

Король Льда шел впереди. За авангардом растянулись основные силы, которые при лучшем раскладе могли вообще не вступить в схватку, а теперь теряли десятки бойцов от камней и копий, перелетавших через первые ряды.

Рыцари вломились в силы противника, как клеймо в бок быка, – первые шаги легко, а потом уперлись в отчаянно сопротивляющуюся массу, которая куда хуже владела оружием, зато имела многократное численное преимущество.

Наконец в бой вступили мертвые. Они легко переносили потерю руки или колотые раны, но отсутствие доспехов позволяло просто разрубить их на части.

Дагда стоял на холме неподалеку, поднимая трупы вокруг отца, благо, тот крутил мечом не хуже, чем мельница крыльями.

Короли Льда проигрывали. Проигрывали явно, задыхаясь от того, что на одного их бойца приходились десятки солдат южан.

И тогда Королева Льда сделала то, чего не ожидала от себя сама. Она потянулась к зверю, который сидит в людях, и целые ряды противника обезумели.

Они приходили в ярость так же, как и быки, но если те были безмозглыми, то эти животные имели голову на плечах и оружие в ладонях.

Потом королева изменила тактику. И теперь один за другим военачальники противника кидались с мечом на своих телохранителей и окружение, то тут, то там вспыхивали жаркие схватки, когда люди пытались защитить предводителей от себя самих, и в этих схватках победителей не было.

* * *

В единый миг все изменилось. В единый миг мужчины, только что весело и яростно сражавшиеся с врагом, направили оружие друг против друга. Скрежет доспехов, звон мечей, только что поднимавшие боевой дух, стали вселять ужас. В передних рядах началась паника.

Стонала земля, рыдали небеса. Необъяснимое, нечеловеческое вселилось в людей, превратив их тела в орудия безумия.

– Что происходит? – закричала Эссия, видя, как сошедший с ума молодой князь напал на Ралина, своего генерала. – Эрил!

Она попыталась направить лошадь сквозь строй наступающих, невозмутимых, почти не уязвимых и оттого особенно страшных, мертвецов. Но лошадь вдруг встала на дыбы.

– Кэнди! Что ты, Кэнди?

Эссия попыталась справиться с кобылой, уговорить, успокоить, как обычно делала, но на этот раз животное точно не слышало ее. Оно металось, взбрыкивало, норовя сбросить хозяйку. Она с трудом удерживалась в седле. А вокруг кружился вихрь из окровавленных тел, металла, ревущих животных, переломанных орудий, растоптанных повозок.

– Боги, о боги! Помогите! – закричала девушка. В ту же минуту измученная безумием лошадь взбрыкнула особенно сильно, швырнув Эссию прямо в гущу дерущихся. Кто-то отбросил ее сильным толчком, и она приложилась о землю.

– Вставай, вставай, сестра!

Рядом оказался Кайт.

– Эта битва проиграна, беги!

– Нет… а ты?

– Беги же!

Эссия с трудом поднялась, едва держась на ногах.

Кайт размахивал мечом, из всех сил отбиваясь от наседающих на него зомби. Он крошил их одного за другим, но армия мертвых все пополнялась.

– Беги сестра! Собери новое войско. Вы вернетесь. Через месяц. Через год. Беги же, дракон тебя задери! – заорал Кайт.

К нему приближались трое латников. Он сражался, словно не нуждаясь в отдыхе.

«Ты выстоишь, брат, я знаю», – подумала Эсси, отворачиваясь.

Она шла назад, когда все вокруг неслись сломя голову.

– Беги, сестра!

…Южане дрогнули.

Они не привыкли сражаться с мертвыми. С собственным безумием.

Они просто испугались – и первые ряды покатились назад, натыкаясь на соратников, которые не понимали, что происходит.

А по пятам за отступающими шли стаи хищников, ползли, ковыляли мертвецы, неслись сошедшие с ума быки и кони.

– Мы не должны дать им шанса! – орал в боевом безумии Оберон. – Если их не уничтожить, они вернутся!

Впрочем, и без того разгром оказался полным.

…Мертвецы и хищники еще несколько дней преследовали южан, лишившихся большей части предводителей.

Захватчики, позарившиеся на золото, драгоценные камни и хорошие земли, возвращались обратно побежденными.

* * *

– Четверо, и я настаиваю. – Герда потянулась за бокалом, проведя обнаженной грудью по лицу Оберона. – Два медведя и две медведицы.

– М-м-м-м… Это плюс к полноценной волчьей стае? Хорошо хоть снежную кошку ты во дворец берешь только одну.

Королева глотнула вино и с грустью объяснила:

– Большие кошки не уживаются рядом надолго, могут перегрызть друг другу глотки даже при мне. И еще: ты же позволил Дагде взять с собой сорок мертвецов!

– Они совсем как люди, никаких отличий. И при этом не воют по ночам, не пытаются точить когти о трон, не метят ножки кровати в нашей спальне.

– Передергиваешь!

– Немножко преувеличиваю.

– Так мы договорились?

– Да.

Они уже третий день стояли в небольшом городке у плато. Здесь их приняли как героев. Жители города перешептывались, глядя на Шута Льда и Королеву Льда – о них люди слышали в сказках и преданиях, но вживую никто не видел.

Королева в сказках была суровой, но справедливой, зато Шут – злым и невыносимым. В конце каждой сказки его обязательно убивали, но никто не удивлялся тому, что в следующей он появлялся вновь.

Короля народ любил и прощал ему все: и таких родственников, и любые странности, и жестоко пресекаемые заговоры, которыми время от времени баловалась знать.

Дагда дневал и ночевал в больнице. Выяснилось, что хирурга лучше него в королевстве не существует.

– Экспериментируйте на трупах, они не возражают, – учил Шут стоящих рядом врачей. – Видите, этот беспокоится?

И действительно, несмотря на обезболивающее, сделавшее рыцаря с колотой раной в животе сонным и бессильным, он пытался то ли ударить своего хирурга, то ли сбежать от него.

– Мертвые не волнуются. Они подвинутся, если вам неудобно, поднимут руку, если вас заинтересовала мышечная механика. Да даже если они просто лежат – все равно, что может быть проще, чем прооперировать мертвого?

Несмотря на такие заявления, его пациенты чаще выживали, чем умирали.

В столице уже приготовили пышный прием, гонцы прибегали один за другим, интересуясь, когда же король вернется в свой Ледяной Замок.

Но Оберон не торопился. Ему нравилась свобода от будничных дел, которая появлялась в походе, и если при наступлении мысли заняты необходимостью победы любой ценой, то после битвы можно просто отдохнуть.

* * *

– Их были сонмы! Тысячи тысяч оживших мертвецов, Ледяной Король ростом до неба!

– Он ниже тебя. – Эссия поворошила затухающие угли. Она не торопилась назад, надеясь на чудо – брат мог выжить.

Нет, не так: Кайт не мог умереть.

– Он же маг! Чародей! Он вырос выше деревьев, он рвал нас, как дешевую тряпку!

Жалкое зрелище – отступающая армия. Грязь, кровь, попытки объяснить собственный проигрыш чужой магией.

– Кайт!

Брат вышел из редкого подлеска, подволакивая левую ногу. Эссия бросилась ему навстречу и только в последний момент отшатнулась – даже в худшие времена Кайт не выглядел так плохо.

Она не сразу поняла, тренированное тело сработало быстрее разума, драконий амулет плавился раскаленным оловом на груди.

– Нет! – Эссия насадила брата на меч, но он не остановился, а только постарался продвинуться вперед. – Нет!

Вытащить меч, шаг вбок, удар, наклон – никто не отвечает, но это уже рефлекс – удар, поворот, удар.

– Кайт…

Ее спутники – дезертиры и трусы – сбежали, не ожидая исхода схватки с поднявшимся мертвецом. С ее братом.

Эссия села на холодную землю и зарыдала. Рядом дергалось в бессильных конвульсиях то, что еще несколько дней назад было Кайтом – одним из лучших рыцарей Юга.

 
…Мы грянем завтра в бой, под золото знамен,
Пусть будет враг разбит и – предан – прах земле,
Иди смелее, – князь, – ты дерзок и силен,
И армию – южан веди за солнцем вслед…
 

* * *

Они стояли втроем на балконе ратуши. Внизу гулял народ, солнце приближалось к горизонту.

– Папа, это уже просто неприлично, в Ааллоне должны увидеть наследника престола. Люди в столице изнывают, а местные между тем даже пальцем в меня тыкать перестали, до того привыкли!

– Насидишься еще в столице. – Король Льда рассеянно погладил молодую сову. Старая чуть не погибла во время боя, и Оберон отправил ее, единственную, в Ааллон – пусть на ней репетируют поздравления и славословия.

– Я тоже за возвращение. – Герда обняла мужа сзади за плечи.

Король Льда тяжело вздохнул, и вдруг стало видно, что он ниже жены. Мощнее, основательнее, но – чуть-чуть ниже.

– Вы думаете, я вернусь победителем? Вы ошибаетесь. Почти две тысячи лет назад я выбил из этой страны орду варваров, не знавших железа. Раз в пятьдесят-сто лет они возвращаются, и их все больше и больше. Они научились обрабатывать металлы, шить хорошую одежду, у них есть театры и поэты.

– У нас тоже есть, – рассмеялся Шут.

– Сейчас они пришли с боевыми машинами, и их очень много. Мы – те же, что и две тысячи лет назад. Они превосходят нас численностью и стали гораздо сильнее. Вы знаете, что будет, когда они придут через сто лет?

– Мы их выбьем еще раз, – легкомысленно заявил Дагда.

– В ту ночь, когда семья объединилась, у меня было видение.

– Я помню, – отметила Королева Льда. – Ты обещал рассказать.

– Я видел большие шары, плывущие в воздухе. Чадящие машины, ползущие по земле. Я видел, как мы проигрываем битву за битвой, теряя лучших людей и друг друга.

– Ты слишком стар, муж мой, – рассмеялась Герда. – Сто лет – это очень много. Лично меня сейчас гораздо больше волнует возвращение в столицу. Кэйти нужна теплая постель.

– Кэйти? – заинтересовался Оберон. – Снежной кошке? Ты собираешься брать ее на наше ложе?

– У тебя в замке прохладно. А кошки совсем не мешают, лежат, ноги тебе греют.

– Она же весит больше, чем я в полном доспехе!

Герда рассмеялась:

– Муж мой, ну какая разница, сколько весит Кэйти, если через сто лет к нам придут твои южные варвары и все здесь захватят?

– Ловко, – улыбнулся Дагда.

– Туше, – согласился Король Льда.

Солнце тронуло ободом крыши.

Был теплый вечер, был закат.

Теплый закат Ледяных Королей.