Выражение «к хорошему привыкаешь быстро» может послужить лейтмотивом всей этой истории. И алчность только ускоряет привыкание.

Однажды, дождавшись мужа дома, Маша накинулась на него:

– Ты почему стиралку старую не выкинул еще, балбес?

– Жалко как-то. Перетащу в сарай, в хозяйстве все может когда-нибудь пригодиться, – тихо ответил Максим, уже начавший отвыкать от скандалов. Думал, все, остепенилась жена.

– И долго ты собираешься так жить? – не успокаивалась Маша.

– А что тебя сейчас не устраивает?

– Спроси лучше, что меня должно устраивать! Думаешь, напичкал техникой дом – и все? Да оглянись ты, смотри, как мы живем. Дом скоро на голову нам рухнет. Когда мы его отремонтируем?

– Ты что, совсем с ума выжила, старуха? Ты знаешь, каких денег стоит ремонт?

– Не знаю и знать не хочу. Хочу, чтобы ты немедленно позвонил своему новому другу. Пусть помогает, не дороже жизни обойдется.

– Маша, забудь об этом раз и навсегда. Звонить ему я больше не намерен.

– Ты сегодня же позвонишь ему, или я сейчас такую истерику закачу, что веревку с мылом просить у меня будешь.

Не стану описывать все это в деталях, лучше сразу перейду ко второму телефонному разговору Максима и Аркадия. Бедный мужик даже не знал, как начать разговор, что сказать. Ему было очень стыдно. Конечно же, Архангельскому хотелось жить в отремонтированном, чистом доме. Но звонить из-за этого… Однако жена не замолкала ни на секунду. Так что пришлось заново доставать визитку и набирать тот же номер.

– Алло, слушаю вас.

– Здравствуйте. Это я опять. Как поживаете, Аркадий?

– Кто? А, Максим, приветствую вас, друг мой. Получили посылочку?

– Ничего себе посылочка. Целый контейнер прислали. Спасибо вам огромное.

– Не за что, не за что. Чем на сей раз могу быть полезен?

– Мне так неудобно беспокоить вас снова, но знаете, тут такое дело, честно говоря, жена никак не угомонится. Вид нашего дома, видите ли, ей перестал нравиться. Ремонт вздумала сделать.

– Ясно. Не переживай. Все будет нормально. Жди. Тебя найдут.

На этот раз Архангельский даже спасибо не успел сказать, так быстро Аркадий дал отбой.

«Успокоилась, гадюка? Будет у тебя ремонт», – думал Максим, от злости не находя себе места.

– Вот если бы мы познакомились при других обстоятельствах, – попытался объяснить он жене, – мне было бы не так стыдно просить. Сейчас получается, что я его шантажирую, давлю на слабое место. Некрасиво, Маша, пойми ты.

Но все было без толку.

Женщина с таким характером – исчадие ада.

Все знают, что такое ремонт. Максим с женой тоже знают. Точнее, знали. Теперь у них связаны совсем другие ассоциации с этим словом. Даже ненасытная Маша не ожидала такого продолжения.

Они ждали стука в дверь – открываешь, а там ремонтная бригада стоит. Но прошло уже три дня после их разговора с Аркадием, а стука не было. В душе Максим даже был рад этому. Что происходило в Машиной душе – можно только догадываться.

Прошло еще три дня. Утром рано зазвонил мобильный телефон Максима.

– Кто это в такую рань? – возмущенно буркнула Маша.

– Сейчас узнаем. Да, алло?

– Здравствуйте. Максим Архангельский? – раздался в трубке незнакомый мужской голос.

– Да.

– Вам надо подъехать кое-куда. Через полчаса за вами приедут. Можете взять с собой жену, если хотите.

Через час они стояли во дворе шикарного особняка и тупо вглядывались в лицо человека, который пытался им рассказать о доме как можно больше.

– Я не совсем понимаю, для чего вы нам все это говорите? – не выдержала, наконец, Маша.

– Как зачем? Мне сказали, что сейчас сюда придут новые хозяева и чтобы я им все показал, – немного растерянно ответил молодой менеджер риэлтерской компании.

То-то и оно, милые мои. И такие «ремонты» бывают. Трехэтажный особняк с большим двором, садом и бассейном. Тут даже собачья будка выглядела как домик для гостей. У Маши глаза буквально вылезли из орбит. Максим пребывал в состоянии шока. Ему надо было срочно выпить, он даже знал, кто сегодня кто сегодня составит ему компанию.

Маша пришли в себя только после третьей рюмки конька. Максим пил водку и слушал, как жена боготворит Аркадия и даже хвалит мужа – его, Максима.

В дом переехали сразу. Сразу начали и обустраиваться. Они перевезли в новое жилище всю технику, подаренную Аркадием, а из старья решили ничего с собой не брать. Правда, Максим прихватил сломанную «Вятку» из подвала – сам толком не зная, зачем.

Дом Максима был теперь лучше, чем дома всех его начальников вместе взятых. Поэтому, когда он уже на второй день пригласил старых друзей, Маша пришла в ярость.

– Не хочу впредь видеть эту рвань в моем доме. Их место – баркас.

– Я вижу, ты совсем из ума выжила, мать, забылась, уже моих друзей не признаешь.

– Приглашай лучше свое начальство, директора порта пригласи. Связи налаживай, дурак ты этакий.

– А на кой мне эти связи?

– Всю жизнь водилой работать собираешься?

– Нет, не собираюсь. Придумаю что-нибудь.

– Когда? Долго я еще буду ходить в женах шоферюги?

– Ты, Маша, в последнее время сильно изменилась. Раньше у тебя аппетит был куда скромней.

– Всё меняется со временем, все меняются, я не исключение.

– Ну-ну, – сказал Максим.

Переезд оказал на Машу пагубное влияние. Она обзавелась новыми подругами из «высшего» круга. Жена директора рынка, любовница хозяина фитнесс клуба, сестра главного бухгалтера городской администрации – все они были в восторге от ее дома. Но некоторых вещей они не понимали. Как бы Маша не выделывалась, существовал явный дисбаланс между доходом ее семьи и наличием роскошного особняка. К тому же она не умела соответствовать ему. Новые знакомые Маши не понимали, как можно жить в таком доме и носить одежду, купленную на распродаже в порту, не иметь собственного автомобиля, не говоря уже о личном водителе. Для них оставалось абсолютной тайной, как она накрывает на стол, если в доме нет прислуги.

Жить на такой шикарной вилле и экономить на электричестве, иметь большой двор с шатром, эстрадой и местом для барбекю и шашлыков и не устраивать при этом банкетов – все эти противоречия угнетали Машу. Она проела плешь мужу, чтобы тот пошел к начальнику и попросил повышения. Ей хотелось шиковать, пожить госпожой, ведь аппетит, как говорится, приходит во время еды. Невыносимо видеть, что муж возвращается с работы не на шикарной машине с водителем, а на маршрутке, по его просьбе останавливающейся прямо перед аллеей недалеко от их особняка. Все правильно, дорогая Маша, богато жить не запретишь, но и не заставишь.

Первая же просьба Максима перевести его в другой отдел не осталось без внимания начальства. Его выслушали, похлопали по плечу и… уволили. Вернувшись домой, он с нескрываемой злостью завил:

– Можешь успокоиться, я больше не работаю в муниципалитете, меня уволили по твоей милости. Кому нужны наглые водители?

– Лучше спроси, кому нужны глупые водители? Не понимаю, как они до сих пор тебя держали. Опять будешь без денег слоняться. Ничего, тебе не привыкать.

А деньги нужны были позарез, хотя бы для того, чтобы содержать этот дом. Максим погрузился в процесс поиска работы. На это раз все было куда сложнее. Во-первых, он не знал, какую именно работу искать. Во-вторых, снова за баранку не хотелось, становиться к станку на заводе не хотелось еще больше, а никакой другой профессии или хотя бы навыков у него не было.

Безработица – ближайшая подруга бедности. Где бедность, там безработица. И наоборот. Как распутная женщина, безработица окручивает бедняка на долгие годы, а иногда даже навсегда. Жить без работы – а значит, без денег – превращается в привычку. Безработица – пиявка, самый верный спутник бедных людей.

Маша тоже начала самостоятельные поиски работы – для мужа. Самой работать было не в кайф, а вот мужа заставить – святое дело. Все новые подружки, разумеется, пообещали найти достойное занятия для ее половины, но очень скоро Маша убедилась в неискренности их обещаний. Шли недели, работы все не было. Зато появились долги, и увеличивались они в математической прогрессии, порождая множество проблем, вселяя все больше дискомфорта в их жизнь.

В конце концов, Маша не выдержала. Будучи реалисткой, она понимала, что без посторонней помощи не обойтись. Нужен был сильный толчок, импульс – для начала. Потом она сама что-нибудь придумает. Будучи специалистом по закатыванию истерик, сцен и «побоищ», она стала готовиться к очередному спектаклю. Тучи над головой Максима сгущались. Однажды вечером, когда он вошел в дом, Маша спросила тоном, не предвещавшим ничего хорошего:

– Ты где шлялся?

– В порту был.

– Чтоб тебя там, в порту, и похоронили. А твоих друзей-алкашей – рядом.

– Не начинай, Маша. Что опять стряслось?

– Ничего. Все шикарно. Живем как олигархи. Денег навалом, проблем еще больше, чего еще желать?

– Ты чего от меня хочешь? Чтоб я воровать пошел?

– Кишка у тебя тонка для воровства. Я сейчас о другом.

– Ну да. Предлагаешь позвонить Аркадию?

– Предлагают постель, мой милый. А я – требую.

«Нет ничего пагубнее женщины» (Гомер).

«Пагубнее женщины – только моя жена» (Максим).

Ему казалось, что Машей движет неумолимое желание, во что бы то ни стало рассчитаться с Аркадием. Будто бы муж оставил у него нечто очень ценное, и она теперь вправе требовать взамен что вздумается. Хотя Маша утверждала, что единственная причина ее настойчивости – обеспечить себе и мужу достойную жизнь. И что другого выхода у них будто бы нет.

Максим чувствовал, что сегодняшний разговор с Аркадием будет отличаться от предыдущих двух. Более того, Архангельского теперь преследовала настойчивая мысль, что и этот разговор не будет последним. Маша не отстанет. Перечить ей невозможно, разговаривать бесполезно. Значит, придется звонить. В очередной раз. И снова с просьбой. О господи, за что?

– Я узнал вас, дорогой Максим, – сказал голос в трубке. – У вас все хорошо? Дом вам нравится?

– Конечно. Дом королевский. Спасибо. Вы меня простите, ради Бога, я бы к вам не стал так часто обращаться, на самом деле я бы никогда не позвонил, если бы не жена.

– И чего ей понадобилось на сей раз?

– Работа.

– Она хочет работать?

– Нет, не совсем. Она хочет, чтобы я работал, и не просто протирал штаны, а зарабатывал много. Делал большие деньги.

– В таком случае пусть она определится. Чего именно она хочет? Чтобы ты зарабатывал? Или именно делал большие деньги?

– А это разве не одно и то же? – удивился Максим.

На этот раз Аркадий прервал его резко:

– Нет, мой друг, конечно же, нет. Так чего она хочет? Хорошей заработной платы или больших денег?

– Зарплаты, думаю.

– Я понял. Жди. Тебя найдут.

Маше стоило больших усилий, чтобы не вмешаться в разговор.

– Что он сказал? – спросила она громким голосом, как только Максим закончил.