Ублюдок не бьет меня кулаком по лицу.
Он ударяет меня коленом по причинному месту.
Я рухнул как подкошенный, перед глазами заплясали звезды, а боль скрутила низ живота. Я свернулся калачиком, прижимая руки к промежности, и пытаюсь отдышаться.
– Осел, – хриплю я, с осуждением глядя на Дина.
– Уродец! По яйцам-то зачем?! Они нам еще пригодятся, чтобы зачать твоих будущих племянников и племянниц!
– Племянников и племянниц во множественном числе? Сколько детей вы планируете иметь?
– Много!
– Тебе нельзя беременеть как минимум до тридцати лет. Я еще не готов стать дядей.
– Боже мой. Не все в этой жизни решать тебе!
Они стоят и препираются, словно я не корчусь на мраморном полу, хватая ртом воздух.
– У нас с тобой не будет детей, – задыхаясь, сообщаю я Саммер. – Не желаю становиться частью твоей безумной семейки.
– Тише, милый. Слишком поздно. От меня так просто не отделаешься.
Казалось бы, невозможно смеяться, корчась на полу в агонии.
Но с Саммер Хейворд-Ди Лаурентис возможно все.