И он вытащил из кармана голубую глянцевую карточку, на одной стороне которой значилось название фирмы, адрес, телефон и телефакс, а на другой на фоне голубой же карты мира было написано красивым шрифтом:

Приглашаем вас отдохнуть

с нашей фирмой в странах:

Турция Испания ОАЭ

Египет Франция Таиланд

Тунис Англия Мальдивы

Кипр Чехия Португалия и др.

– Шикарно! – покачал головою Петька, делая шаг к телефону-автомату. Он быстро набрал номер. – Можно попросить Карину? – добавив голосу басовитости, произнес он. – Спасибо. – И повесил трубку.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Хованский.

– Сказали, чтобы позвонил через десять минут.

– Отлично, значит, она там. Но не факт, что выйдет ровно в шесть.

– Это понятно, у них сейчас сезон.

– А ты почем знаешь?

– Элементарная логика, Хованщина! В жаркие страны люди любят ездить в конце сентября, в октябре, чтобы не пережариться. Вот турфирмы и вкалывают. А самое мертвое время у них февраль.

– Ну ты даешь, Квитко! Почему?

– Потому что Новый год и студенческие каникулы позади, школьные весенние впереди, а в феврале не больно-то разъездишься, даже в жарких странах не слишком солнечно… И вообще.

– Ты сам до всего этого дошел?

– Да нет, – рассмеялся Петька, – просто у мамы подруга одна в турфирме работает, вот она и жаловалась, что февраль у них самое глухое время…

– А, понял.

Они переулками дошли до большого административного здания.

– Вот тут они помещаются, – объявил Хованский. – На четвертом этаже.

– Но это же министерство!

– Ну и что? Они там помещение арендуют, и охрана у них есть бесплатная, и вообще…

– Значит, в шесть отсюда куча народу повалит, – сообразил Петька, – как бы нам ее не упустить.

– Не упустим. Она такая… Ее не упустишь.

– Красивая, что ли?

– Красивая. Высокая. Яркая.

– Я бы удивился, если бы она была другая. С таким именем. Как-то невозможно представить себе Карину маленькой, невзрачной…

– Ну, Квитко, ты поэт, что ли?

– Поэт? – рассмеялся Петька. – Сроду двух строчек не срифмовал.

– Неважно. Ты в душе поэт! – хмыкнул Кирилл.

– Это правда, – согласился вдруг Петька.

Кирилл только удивленно на него взглянул. Странный он, этот Квитко. Никогда не знаешь, чего от него ждать. Они молча стояли возле палатки с мороженым. Примерно без пяти шесть из дверей здания повалил народ. Мальчики пристально вглядывались в выходящих. Петьке почему-то ужасно хотелось самому опознать Карину.

– Она? – тихо спросил он, указывая на высокую, очень элегантную брюнетку в дымчатых очках.

– Нет, – покачал головой Кирилл.

Прошло минут десять. Толпы уже не было. Люди выходили по одному, по двое и уже нечасто.

– А мы ее не упустили? – волновался Петька.

– Нет, – раздраженно отмахнулся Кирилл.

Прошло еще минут десять.

– Вон она!

В дверях появилась высокая стройная женщина с пышными темно-каштановыми волосами, в изящном сером костюме и с темно-зеленым плащом, перекинутым через руку.

– Красивая, – сказал Петька, – только я ее по-другому себе представлял.

Карина спустилась по ступенькам, взглянула на часы и не спеша направилась к метро. Мальчики, держась на некотором расстоянии, пошли за ней. И вдруг Петька прошептал:

– Кирка, по-моему, за ней следят!

– Что?

– Вон, видишь того парня в зеленой ветровке? По-моему, он тоже идет за ней, вот только откуда он взялся, я его не приметил. А ты?

– Нет, – растерянно проговорил Хованский. – А почему ты думаешь, что…

– Мне показалось, может, я и не прав…

Но Петька, похоже, был прав. Неприметного вида парень в зеленой ветровке явно шел за Кариной. Но она его не замечала. Или делала вид, что не замечает? Вот она остановилась у фруктового киоска. Перед ней стояла еще одна женщина. И парень тоже встал неподалеку, притворяясь, что внимательно изучает газеты на лотке.

– Ты все понял? – прошептал Петька.

– Кажется, да.

– Это становится интересным.

Между тем Карина купила на лотке виноград, черный и розовый. И пошла к метро. Парень двинулся за ней. Петька с Кириллом тоже. Карина спустилась в метро, и трое ее преследователей старались не отставать. Она вошла в вагон поезда, следующего в сторону «Юго-Западной». Парень спокойно вошел в соседний вагон, хотя между ними не было стеклянной перегородки, и видеть, что происходит в соседнем вагоне, он не мог. Петька вошел в вагон за Кариной, а Кирилл за парнем. По крайней мере один из них что-то сможет выяснить, а Петька уж точно узнает, куда едет Карина. Она вышла на станции «Проспект Вернадского» и быстро пошла к стоящему недалеко от метро высокому дому. И тут же Петька заметил Кирилла, который шел вслед за парнем в зеленой ветровке. Значит, понял Петька, парень точно знал, докуда доедет Карина, а она, по-видимому, все-таки не подозревала о его присутствии. Но вот она вошла в подъезд и захлопнула входную дверь перед самым носом у парня. Дверь была заперта на кодовый замок. Однако парень вовсе не стремился проникнуть в подъезд. Он просто уселся на лавочку и закурил.

– Интересно, она к себе домой приехала, а? – прошептал Петька.

– Кто ж знает! Этот тип сидит и ждет, значит, подозревает, что она выйдет.

Прошло минут пять, и Карина действительно вышла, ведя на поводке смешную крохотную собачку.

– Йоркширский терьер! – определил Петька.

Парень на лавочке не шелохнулся. Карина, не спуская собачку с поводка, пошла вдоль двора.

– Слушай, Петь, а что, если он не следит за ней, а просто…

– Что просто?

– Просто он ее… поклонник, влюблен, и все такое…

– Непохоже, Хованщина, ох, непохоже.

– Почему?

– По кочану!

– Квитко, кончай…

– Да нет, Кирюха, влюбленные себя так не ведут. Он следит за ней, причем уже давно, боюсь, очень давно.

– С чего ты взял?

– А он привык! Он уже все знает про нее, ему надоело, он ни на что не надеется… Но его кто-то или что-то заставляет это делать, понимаешь? Ты подумай, он сел в соседний вагон, точно зная, где она выйдет, даже бровью не повел, когда она вышла с собакой…

– Ты хочешь сказать, что он следит за ней все то время, как Суздальцев считается погибшим? – догадался Кирилл.

– Это не исключено.

– Значит, кто-то тоже подозревает, что он жив-здоров и хочет его отловить?

– Зришь в корень, Хованщина.

– Петь, но, может, это связано с чем-то совсем другим? Мало ли какие темные дела могут быть у турфирмы, к примеру?

– Все бывает, – пожал плечами Петька, – но… Меня настораживает поведение этого парня. Он следит спустя рукава, ему надоело!

– Похоже на то.

Между тем Карина, дважды обойдя двор, вернулась в подъезд, даже не взглянув на парня. Он все так же курил на лавочке и тоже бровью не повел.

– Интересно, сколько он еще тут проторчит, – тихонько сказал Хованский, – а то не кисло было бы проследить за ним.

– Только при условии, что его скоро сменят, а то неизвестно, сколько он тут промается. Нам нельзя в самом начале расследования обострять отношения с родаками.

– Это верно, – кивнул Кирилл.

– Скорее всего тут должны дежурить всю ночь напролет, ведь если они ждут, что Суздальцев сюда заявится…

– А если дождь пойдет?

– Карина с работы ездит на метро, так что, я думаю, ночью тут кто-нибудь на машине дежурит, а утром и вечером, на случай встречи в метро, ее пешие сопровождают.

– Ну, Петька, ты соображаешь! – восхищенно покачал головой Хованский.

– Ничего особенного, элементарная логика. И потом, следить за парнем не имеет особого смысла.

– Почему?

– Потому что после дежурства он куда двинет? Домой, спатеньки.

– Или к своей крале.

– Все может быть, но он же простая «шестерка». Проследить за ним или за сменщиком можно, но куда полезнее было бы узнать номерок машины, которая будет тут ночью торчать.

– Но как?

– Есть только один выход. Заявиться сюда часов в шесть утра.

– Мама родная! Это когда ж надо встать? – испуганно воскликнул Кирилл.

– Рано, Хованщина, очень рано! – засмеялся Петька. – Но ты не дрейфь, я сам справлюсь. Тут вдвоем, собственно, делать нечего. Или попрошу Круза пойти со мной. Его это не смутит.

– Ерунда, меня тоже не смутит, зато смутит маму. Еще как смутит.

– Я же говорю, живи спокойно.

– А ты своим что скажешь?

– Ничего. Просто тихонько смотаюсь. Почему-то мои боятся, только когда я вечером задерживаюсь. А утром куда я могу деться?

– Приучил их?

– Приучил!

Парень на лавочке вынул из кармана мобильный телефон и стал набирать номер. Петька буквально в два прыжка оказался позади него. Тот ничего не заметил.

– Алло, это я. Ничего. Как всегда. Сижу, жду. Да, у моря погоды. После работы купила виноград и поехала домой. Потом вышла с собакой, сделала два круга по двору, ни с кем не разговаривала. Никаких контактов. Нет, и в фирме ничего интересного не было… Ладно, согласен. Хотя, честно говоря, по-моему, это фуфло… Хорошо, молчу. Все, я доложился. Пока.

Петька вернулся к Кириллу и передал ему то, что говорил парень.

– Фью! – присвистнул Кирилл. – Они ее и на работе пасут!

– А ты думал! Мало ли кто может заявиться в турагентство!

– Со всех сторон обложили, неужели она не замечает?

– Замечает, конечно, только виду не подает. Привыкла, наверное.

– Вот тоска-то!

– Да уж. И еще, я уверен, они ее телефон прослушивают.

– Может, родители поэтому и слиняли? У них нервы не такие крепкие…

– Возможно. Слушай, Кирюха, я что вспомнил… Круз, когда первый раз мне про этого Вадима рассказывал, он говорил, что тот раньше жил в их доме, а потом женился и переехал… Карина ему жена?

– Нет, он с той женой только два года прожил, а потом слинял.

– Ты про ту жену хоть что-нибудь знаешь?

– Ну, не очень-то…

– А узнать можешь?

– В принципе да… Хотя… Я вспомнил, она в Америку уехала после развода.

– Это хорошо. Как говорится, баба с возу…

– Слушай, ты думаешь, они всех близких так плотно обложили?

– Черт их знает. А кстати, твой отец был с ним очень дружен?

– В общем, да…

– А ты никакой слежки за отцом не замечал?

– Что? – поперхнулся Кирилл. – За отцом? С какой стати им за отцом-то следить? Нет, это чепуха, у них, Петька, на всех следильщиков не хватит.

– Так-то оно так, но… Все-таки проверить не мешает.

– Да ну тебя, Петька, чепуха это! Отец вовсе не самый близкий его друг был…

– А кто был самый близкий, кроме Карины?

– Кроме Карины? Да был один…

– Кто?

– Его нет больше… Уехал в Германию.

– И давно? Еще до гибели Вадима?

– После…

– Так… Очень интересно. Как его звали?

– Никита Владыкин. Музыкант.

– Твой отец его хорошо знал?

– Нет, не очень.

– Черт, значит, кроме Карины, этому Вадиму, если он, конечно, жив, и обратиться не к кому?

– К Карине не обратишься, с нее глаз не спускают. Карину обложили, родители слиняли, лучший друг тоже… Хреново, должно быть, человеку.

– Петь, но ведь у него, может быть, есть уйма друзей и близких, про которых я просто ничего не знаю.

– Да, Кирюха, ты прав. Все-таки надо будет как-нибудь подобраться к Карине, может, познакомиться с ней…

– Как? Зачем?

– Как? Еще не знаю, надо хорошенько все обдумать. А зачем, это и так понятно.

– Нет, мне – непонятно. Она нам ничего не скажет.

– Это мы еще посмотрим.

– Ты уже что-то придумал?

– Понимаешь, можно, к примеру, сказать ей, мол, так и так, за вами ведется слежка, будьте осторожны, и все такое…

– Ну и что дальше? Думаешь, она разрыдается и скажет: «Спасибо, ты, Петя, мой спаситель, не выручишь ли заодно и моего Вадимчика?» Так, да?

Петька засмеялся:

– Ну, в общем и целом на что-то подобное я и рассчитывал. Дурак, признаю.

– Хорошо, хоть признаешь.

– Ситуация фиговая, Кирюха, тупичок-с! Эх, если бы Круз не упустил того человека…

– Петь, но ты же сам говорил насчет номера машины…

– Ну, во-первых, номер наверняка липовый…

– Да, скорее всего.

– Есть, правда, одна мыслишка, но черт его знает, что из этого выйдет.

– Ну?

– Надо бы все же как-то закорешиться с Кариной, причем сделать это лучше не нам, а девчонкам… Она под колпаком, конечно, но девчонки вряд ли вызовут подозрения…

– А зачем это надо?

– Понимаешь, если она живет под постоянным наблюдением, ей, наверно, кисло…

– А от девчонок слаще, что ли, станет?

– Может быть… Представь себе, они найдут к ней подход, завоюют доверие и…

– И она попросит их связаться с Вадимом?

– А вдруг?

– Ерунда. Скорее уж она решит, что девчонок ей подослали, и будет молчать, как партизанка. Так можно только все испортить.

– Может, ты и прав… Ой, не нравится мне это дело! Ладно, Кирюха, поехали домой, – тяжело вздохнул Петька. – Ничего нового мы тут не узнаем уже. А завтра надо провести мозговой штурм.

– Как это?

– Соберемся все вместе и обсудим, вдруг кто-то что-то придумает.

– А может, и придумывать не стоит?

– Почему это?

– А если Вадим все-таки умер?

– А слежка?

– Петь, это уже сказка про белого бычка! Сам понимаешь, слежка может быть совсем по другой причине.

– Может, может…

В метро они ехали молча. У обоих было ощущение провала.

2 3 4

Премиум

4.65