Цитаты из книг автора «Екатерина Вильмонт»

– Ты куда это намылилась? – спросила тетя Липа. – Пойду с Лордом погуляю! – Знаю я этого лорда, шатенистый такой, глазки голубенькие, Митей кличут.

– Ась, представляешь себе, сидим мы на уроке, и вдруг сигнал! В классе переполох – что такое, где, у кого! А мы с тобой хватаем сумки и деру! Вы куда? – вопят все, а мы так гордо отвечаем на бегу: у нас операция! – Да, и все подумают, что нам срочно надо вырезать аппендицит! – Аппендикс! – поправил Митя. Мы чуть со смеху не лопнули.

Что нам нужно для этой прелести? Пачка маргарина, два стакана муки, полстакана воды, соль, чайная ложка сахара, чайная ложка уксуса и ровно три минуты времени! Уксус добавляем в воду. Мягкий маргарин разминаем с мукой, солим, высыпаем сахар и постепенно льем воду. Замешиваем тесто и когда оно отстает от дна миски, на два часа отправляем в холодильник. Лучше завернуть тесто в фольгу. Потом щедро насыпаем муку на стол и раскатываем тесто тоненько-тоненько. Начинка годится любая. Мясо, капуста, грибы, яблоки, что угодно. Залепив пирог, смазываем яйцом и накалываем вилкой. Еще один совет (тоже ноу-хау Писаржевской): пирог можно сделать накануне и на противне поставить в холодильник, чтобы испечь прямо перед приходом гостей. Очень удобно! Это, понятное дело, не относится к яблочным пирогам. Потекут!

еще его самого разоблачить… – Дашка, не спеши, успеется, мы еще только в начале пути… – Боюсь, как бы собака не слишком вымахала, – вздохнула Даша. – Какая еще собака? – вытаращил глаза Стас. – Однако за время пути собака могла подрасти! Ты сказал, что мы в начале пути… – Остришь? Ну остри, остри! Лишь бы не плакала! – зловеще проговорил Стас.

Вот вам, девчата, сто тысяч! – Сто тысяч? – возмущенно воскликнула Виктоша. – Вы смеетесь, папаша? Да за эти деньги нам остается только взять вашего Бомжика и обратно на крышу отнести! Побойтесь бога, папаша!

Если надо объяснять, то не надо объяснять!

Если бы я не говорила вчера с женщиной в синем костюме, я бы безоговорочно ей поверила. Это выглядело так натурально – слезы, закушенная губа, несчастные глаза… Мне на мгновение подумалось, а что, если все это правда? Вдруг это совсем другая девушка, которая и впрямь попала в беду? Тем более она ничего не сказала про ребеночка.

Ален пил кофе, я ела мороженое, светило солнце. Я чувствовала, что нравлюсь ему, кругом шумел Париж, а в довершение всего он купил у проходившей мимо цветочницы малюсенький букетик каких-то незнакомых розовых цветов.

– Мить, ты не волнуйся, я ведь уеду опять в Париж, так что… Митя посмотрел на меня с сочувствием. – Ничего-то ты не понимаешь… – тихо проговорил он и покраснел.

Да ты что, Илья? Даже думать не смей! – О чем? О тебе? – О тюрьме, дубина ты стоеросовая!