– Ах, все просто. Наши фьюрри более стабильны в плане эмоций и переживаний. Они более гибкие, как и мы. А сай… ну а что ты хотела от огненных, с их непостоянством и взрывоопасностью? Потому пусть твоя дружба с Адрианом останется приятным воспоминанием детства. Чем взрослее вы будете, тем сильнее начнете чувствовать разобщенность. Увы, дорогая, но это так. Поверь мне.

Я отвернулась обратно к окну, чтобы проводить взглядом очередного парня с темными волосами. Возле его ног крутился подросший фьюрри – волшан воды. Так что это был не Адриан.

Мамина фьюрри Йор сидела на крыше экипажа. Она обожает ездить именно так. Вцепляется коготками и вертит головой, иногда издавая забавные тявкающие звуки. Папин фьюрри – Тьер – более серьезный, его так просто не погладишь, может и руку прикусить, как бы предупреждая. И в экипаже он всегда едет рядом с отцом, положив ему голову на плечо.

А своего я пока не могу представить. Говорят, что в момент, когда ты засовываешь руку в портал Анара – мира Стихий, то чувствуешь прикосновение своего волшана и приносишь его в свой мир. Вы сразу привязываетесь друг к другу эмоционально, жизненно, энергетически, становитесь связанными магией. И эта связь – до конца жизни.

Короткое тявканье, и в окно экипажа просунулась голова Йор. Черные круглые глазки блестели от возбуждения.

– Да, да, мы подъезжаем, – тут же откликнулась мама. – Веди себя прилично.

Первая наша цель – магазин с огромной витриной, где были выставлены последние модные новинки. Я отметила, что теперь юбки шьют длиной выше щиколоток, а вырезы украшаются не кружевами, а вышивкой и мелкими камнями. И пояс делается выше талии. Тихо порадовалась, что корсеты окончательно отошли в сторону, разве что в далеких маленьких городках остались приверженцы этих неудобных штук.

– Добрый день!

– Здравствуйте, леди.

– Чем можем помочь?

У меня закружилась голова от трех юрких продавщиц, похожих на ярких птичек. Как и положено в крупных магазинах, они носили те модели, что продавали. А ткани в этом сезоне так и переливаются всеми оттенками.

Пока мама объясняла, что нам надо, я разглядывала просторное помещение с манекенами и стройными рядами платьев. Потом все же не выдержала и попыталась вмешаться:

– Я люблю простой крой и поменьше вышивки. И все эти украшения…

– Элизабет! – шикнула мама, но я не успокаивалась:

– Зачем мне все это в школе? Там форма, у всех одинаковая.

– А еще праздники, балы и… – тут мама подняла вверх палец. – Инициация!

На конце пальца завихрился крохотный бурунчик воды. Явно для зрелищности.

– Инициацию проходят в форме, – возразила я. – Там не до нарядов.

– Молодая леди, – а вот теперь голос мамы посуровел, – очень жаль, что я не привила вам вкус к прекрасному!

Такой тонкий намек, что мне лучше заткнуться. В любом случае я еще поборюсь за одежду, а пока вместо ответа отвела взгляд, продолжая изучать обстановку. В глаза били розовые и закатные оттенки, блеск камней и лазурная вышивка, тончайшие кружева соседствовали с плотными гладкими тканями. Да уж, в Клейроне я такого разнообразия не встречала.

В итоге спустя полчаса я стояла на небольшом круглом возвышении, а вокруг носились все те же продавщицы. Мама сидела на мягком диванчике, общалась с хозяйкой магазина – такой же яркой и бьющей по всем органам чувств, как и ее наряды. За ней всюду следовал волшан воздуха – эйро: большая птица с темным кривым клювом и руками-крыльями с крохотными коготками. Ими эйро постоянно шевелил, точно раскладывал в воздухе невидимые ткани. Круглые глаза-бусинки наблюдали за хозяйкой, в них светилось обожание. Мне эйро всегда напоминали огромных коричневых сов, если бы у тех были такие же крылья-лапы.

Я примеряла темно-розовое платье с белоснежными кружевами, когда двери магазина открылись и появились три девушки в самых модных платьях. Два мага огня и маг земли. Я заметила, как мама поджала губы. Сама же во все глаза уставилась на посетительниц. Среди них особенно выделялась одна: рыжеволосая, порывистая, как и все огневики, стройная и зеленоглазая. Ее волшан оказался ей под стать: такой же рыжий, юркий, хотя и сохранял еще детскую неуклюжесть. Он громко топал и сразу же попытался засунуть клюв в платья, висевшие у входа.

– Мит, нельзя!

– Добрый день, леди!

– О, давно мы вас не видели!

– Леди Мари, вы просто великолепны!

– Леди Тайра, леди Милли, вы просто красавицы!

– Прошу прощения! – раздался рядом тихий голос хозяйки магазина. – Я на минуту оставлю вас.

Сияя улыбкой и каменьями, она подошла к пришедшим клиенткам. Они явно здесь не первый раз. Пока их волшаны устраивали на полу нечто, похожее на свалку, смешавшись в клубок из меха и перьев, девушки разглядывали платья.

А потом я стояла на своем подиуме, а рыжая – на своем. Вокруг нас так же суетились продавщицы, только лицо у мамы теперь стало нейтрально-вежливое. И с хозяйкой магазина она не болтала, а лишь критически разглядывала предлагаемые мне наряды.

– Мари, оно шикарно! – услышала я вдруг восторженный вздох и, не выдержав, покосилась вправо.

Да, и правда шикарно. Алое платье из тонкого шелка, с открытыми плечами и завышенной талией. На подоле то и дело вспыхивали огненные проблески из золотых нитей.

– Если ты наденешь это на Бал Осени, то он точно сделает тебе официальное предложение! – сказала одна из девушек, а я отметила, с каким придыханием было произнесено «он».

Мари смущенно улыбнулась, на мгновение мы встретились с ней взглядами, и я невольно ответила такой же легкой улыбкой, в то время как мама хмурилась все сильнее.

Наверное, у нее очень красивый парень. Я вспомнила Адриана и тихо вздохнула. Он ведь тоже отличается яркой красотой, присущей огненным магам. Только волосы не рыжие, а иссиня-черные, а сам смуглый.

В итоге мои пожелания по нарядам остались неуслышанными. Мама отобрала самые яркие платья, от которых у меня рябило в глазах. Они были красивыми, да, но это не мое.

– Вот выйдешь замуж, – сообщила мама уже в экипаже в ответ на мое возмущение, – тогда и будешь выбирать. А пока с твоим вкусом, дорогая, на тебя никто из приличной семьи и не посмотрит. Ох, все же жизнь в Клейроне тебя испортила. Ты же девушка, ты будущий водный маг. Мягкость, Бет, мягкость и гибкость. А ты упрямая и дерзкая. Прямо как твой…

Она резко замолчала, а я милым тоном закончила фразу за нее:

– Как мой дед?

– Замолчи.

Йор на крыше экипажа шумно завозилась и издала непонятное шипение. То ли ощутила мамино раздражение, то ли просто устала и хотела в свой прудик. Я же вспомнила волшанов девушек в магазине и вздохнула. Ничего, еще несколько месяцев – и у меня будет свой волшан. Я уже придумала ему имя: Джера. Мне кажется, что мой волшан будет белоснежный, как ледяные озера на севере. Хотя такие – огромная редкость. В основном волшаны воды покрыты светло-серым густым мехом, а к моменту взросления линяют и становятся бледно-серебристыми.

На обратном пути я по-прежнему пыталась высмотреть среди людей Адриана, но тщетно.

Интересно, сильно ли изменился мой лучший друг? И почему он не написал мне ни одного письма? Эта мысль кольнула в сердце, но уставшее сознание лишь отмахнулось. Мальчишки очень необязательные. И ужасно не любят писать или как-то показывать свою привязанность. Возможно, он просто ждет, чтобы я написала первой.

Дома, едва проглотив ужин, убежала к себе в комнату. Нетерпение жгло в груди, рвалось наружу. Не в силах находиться в четырех стенах, я выскочила на балкон – небольшой, с каменными перилами, увитый незнакомым растением. С него открывался вид на часть сада и улицу за забором.

«Где ты, Адриан? Не верю, что забыл свою подругу. Мы поклялись и обменялись кровью, такое не забывается».

Над городом уже сгустились сумерки. Тут и там светились фонари, издалека слышался шум голосов. А эта улица была пустынной, только иногда проезжал экипаж, и снова все затихало. Люди гуляли ближе к центру или торговым улицам. А здесь лишь возвышались величественные богатые здания, за стенами которых сейчас ужинали, ложились спать, разговаривали…

Дрожь вдоль позвоночника оказалась неожиданной. Еще более неожиданным оказался укол страха. Ледяного, такого, какой приходит в кошмарах. Темнота вокруг вдруг перестала казаться уютной. Почему-то вспомнился обелиск на площади. Тот же холод и чувство опасности.

Мне бы уйти в комнату, а я продолжала всматриваться куда-то в сторону улицы. Фонарь светил чуть в стороне, потому в одном месте у забора сгустилась темнота. Нехорошая, та, которая заставляет маленьких детей плакать, а подростков накрываться одеялом с головой и дрожать.

Секунды тикали в голове, пальцы заледенели, так я вцепилась ими в перила. А из темноты за мной точно наблюдали. Жадно, жадно.

Я попятилась, не сводя взгляда с улицы. Иголки ужаса продолжали колоть спину. И стало легче, лишь когда я закрыла балконную дверь и задернула шторы. Только тогда чувство, что кто-то смотрит на меня, исчезло.

Что это было? Я слышала, что в больших городах встречаются маги с отклонениями или просто люди с нарушенной психикой. Может, там затаился один из них?

Я передернулась, вспомнив то ощущение чужого взгляда, и решила не ходить одна в темноте.