Ее муж спал, раскинувшись на всю кровать, лежа на спине. Одна рука за головой, другая в стороне. Ирен прикусила палец, осознав, что впервые в жизни находится в спальне у постороннего мужчины. А тот практически раздетый.
Здесь горел бледно-золотистый ночник и пахло осенью. Наверное, из-за приоткрытого окна. Чуть поежившись – Берт явно любил спать, когда в комнате свежо, – Ирен все же вошла. Почему-то на цыпочках
Комнату? Ирен с подозрением покосилась на Берта, пока тот шел к чуть закругленной лестнице на второй этаж. В смысле они будут спать в разных комнатах? Так, стоп!
Массаж ему был нужен. Но еще сильнее мучила потребность схватить ее в охапку и утащить в спальню. Где сначала довести до изнеможения, а потом просто лежать и переговариваться. Чувствовать под своей рукой ее живот, ее дыхание на своей шее.
«Ты – мое проклятье, Ева».
Внутри вдруг все свело до боли. Эта женщина ухитрялась одним взглядом выбивать его из привычного равновесия. Сначала привела в бешенство, теперь – сводила с ума и заставляла желать ее практически круглосуточно