Глава 3
Берегись своих желаний

Темные тучи нависли над Синерью, грозя обрушить на селение проливной дождь. Сильный ветер пытался загнать редких прохожих в дома, налетая с неистовой силой, путая волосы, бросая в лицо песок и мелкий мусор. Даже деревья не выдерживали такого натиска, сгибаясь под порывами и почти касаясь земли ветвями.

Небо прорезал яркий огненный росчерк, а вслед за ним раздался оглушающий раскат грома. Миисса вздрогнула и прикрыла лицо руками, защищаясь от летящего в лицо песка. Она задержалась у Тияра, которому в последнее время нездоровилось, поэтому сейчас почти бежала, пытаясь успеть укрыться в доме до начала дождя.

Порывы ветра были настолько резкими и мощными, что приходилось прикладывать силы, чтобы просто продолжать движение.

Миисса снова заметила вспышку и зажмурилась в ожидании очередного грохота – он не заставил ждать, разорвав небо с громким треском. Она открыла глаза и побежала, надеясь обогнать надвигающийся ливень и скрыться за надежными стенами.

Когда показалась крыша дома, она выдохнула от облегчения и буквально взлетела на крыльцо. Дверь не поддавалась, словно ветер хотел закрыть ее вопреки попыткам Мииссы распахнуть. С трудом она все же справилась, скривившись от грохота, когда дверь резко ударилась о стену.

– Миса! – Мама выбежала из кухни и бросилась на помощь. Вместе им удалось закрыть дверь, надежно заперев на все засовы.

– Еле успела, – хриплым голосом отозвалась Миисса, пытаясь отдышаться. Прислонившись спиной к двери, она слышала, как на улице бушевал ураган – словно злился, что ей удалось от него спрятаться. Она коснулась рукой волос, которые ветер превратил в запутанный комок, похожий на воронье гнездо, и досадливо поморщилась.

Мама подошла к окну и коснулась пальцами стекла, по которому уже бежали первые крупные капли дождя. Он усиливался, громко барабаня по крыше, и бился в окно, создавая впечатление, будто кто-то на улице нетерпеливо стучал по стеклу.

– Шыв услышала наши молитвы и благословила Свадьбу воды, – с улыбкой произнесла мама, поворачиваясь к Мииссе. – Нам нужен дождь, пусть поливает сухую землю.

– Ветер сильный. Не нанесет ли он вреда твоим цветам?

– Нет. В теплицах им ничего не грозит, – ответила мама, возвращаясь в кухню.

Миисса направилась следом, на ходу стараясь поправить выбившиеся из косы волосы. С кухни доносился разжигающий аппетит аромат курицы с чесночным соусом, от которого желудок издал пугающий звук умирающего животного. Мама повернула голову в сторону Мииссы.

– Знаю-знаю. Сначала мыть руки, – вздохнула та.

Когда Миисса вернулась, стол уже был накрыт, а мама перемешивала салат. Она с улыбкой наполнила тарелку свежими овощами.

– Как самочувствие Тияра?

Миисса печально вздохнула. Аппетит моментально пропал, и она стала бессмысленно ковырять вилкой в тарелке с овощами. Мысли о Тияре заставляли волноваться, хотя Миисса старалась убедить себя, что слишком нагнетает.

– Без изменений. Сегодня жар не поднимался, но он все еще не может встать с постели.

– Тияр сильный парень, – с сочувствием произнесла мама, касаясь ее руки в знак поддержки. – Он справится. У него слабые легкие, в том году он тоже хворал несколько дней.

– Мне кажется, в этот раз все иначе, – покачала головой Миисса. Тревога с новой силой забилась в висках. – Обычно помогали травы и припарки, а в этот раз болезнь слишком долго не отпускает его.

– Был ли лекарь?

– Сказал, что обычное воспаление.

– Я уверена, Тияр скоро пойдет на поправку, – произнесла мама, разрезая курицу. Она отделила крупный кусок и положила на тарелку Мииссы. – Ешь, а то остынет.

Только неприятное чувство голода заставило Мииссу отправить в рот сочное мясо. Она жевала, не чувствуя вкуса, глубоко погруженная в свои переживания.

Что-то в состоянии Тияра не давало покоя, заставляя волноваться за него вдвое больше.

– Завтра утром нужно забрать мои капли, – голос мамы вырвал из тяжелых раздумий.

– Да, конечно, заберу, – кивнула Миисса, устыдившись, что чуть не забыла о мамином лекарстве. – Как ты себя чувствуешь?

– В порядке, но пропускать прием отвара не стоит, – ответила мама, по привычке касаясь груди в области сердца. Она принялась растирать это место, словно пыталась уменьшить боль.

– Болит? – с тревогой спросила Миисса.

– Нет, – слабо улыбнулась мама в попытке рассеять ее волнения. – Просто, бывает, неприятно сдавливает грудь, но быстро проходит. Даже не смей беспокоиться по этому поводу.

Иногда Миисса тоже испытывала это чувство: словно кто-то сжимал сердце с такой силой, что даже дыхание останавливалось. Она боялась, что сердечная болезнь, от которой всю жизнь страдала мама, может возникнуть и у нее, поэтому в такие моменты в страхе замирала, выжидая, когда боль утихнет. Что чувствовала мама, было страшно представить. Капли, которые готовила Рива, стали настоящим спасением, давая маме шанс на почти нормальную жизнь.

Наутро Миисса отправилась за лекарством. Всю дорогу она думала о Тияре, желая скорее его проведать. На какое-то мгновение она даже расстроилась, что мама не могла хотя бы раз забрать капли сама, а Мииссу отпустить к любимому, который так сильно сейчас в ней нуждался. Но мысли о Тияре улетучились, как только вдали показался одинокий дом с зеленой крышей.

Все в селении знали, кто жил у самой границы с лесом. Знали, какими темными силами обладала женщина с яркими желтыми глазами, как у хищника, и покрытым шрамами лицом. Она появилась в этих местах почти двадцать лет назад, в такую же грозу, как та, что бушевала вчера за окном. Женщина представилась Ривой и не скрывала, что она ведьма.

Ведьм не принимали практически во всем Амарате. Их считали порождениями проклятого бога Шайрана, который, по легендам, и наделил их темными силами. В Зеленых Землях ведьм просто изгоняли из городов, в Солнечных – истребляли, а здесь, в Штормовых Землях, их использовали. Говорят, что князь, долгие годы правивший Землями, создал личный отряд ведьм, заставляя их колдовать по своей воле. Тех, кто не соглашался, приговаривали к смерти.

Князь скончался, а отряд теперь служил его сыну.

Как Рива избежала смерти, оставалось загадкой. Вот уже многие годы она жила в Синери, почти не покидая своего дома. Ей позволили остаться, потому что в ночь своего появления она спасла сына старосты, который умирал на руках у отца. В благодарность староста разрешил Риве поселиться в доме на окраине. Первое время жители были недовольны: каждый день донимали старосту, требуя прогнать проклятую женщину. Они боялись ведьму так же сильно, как и того, что за ней придут воины князя, которые не пощадят никого в деревне.

Шло время. Рива жила. И ни одна напасть не обрушивалась на Синерь и ее жителей. Когда же случались мелкие беды, люди вспоминали, что там, где они не справляются сами, может помочь ведьма – как в тот день, когда она спасла жизнь сыну старосты. К ней стали обращаться за помощью, а она продавала ее за высокую цену. Вот и маме Мииссы облегчение приносили только капли, приготовленные Ривой.

Мииссе не нравился этот дом, над которым никогда не летали птицы, бродячие собаки обходили его стороной и ни один цветок не украшал землю возле. Только рябина окружала это жилище, нависая над окнами кроваво-красными ягодами. Миисса не призналась бы маме, но ее угнетали эти походы за каплями. Было неприятно каждый месяц встречаться лицом к лицу с ведьмой, которую в душе она сильно боялась. Если бы не жизненная необходимость, ни одна другая причина не привела бы ее к крыльцу этого мрачного дома.

К порогу вела выложенная темным камнем дорожка, по которой шагала Миисса, нервно озираясь по сторонам. Осторожно коснувшись двери костяшками пальцев, она услышала разрешение войти.

В нос ударил терпкий запах трав, а кожа покрылась испариной от жаркого воздуха. Из-за задернутых занавесок в комнате царил полумрак. Приходилось напрягать зрение, чтобы не споткнуться и найти хозяйку. Миисса смогла рассмотреть ее силуэт в дальнем углу и осторожно направилась туда.

Ведьма сидела за столом и неторопливо резала корешки. Источником света ей служили несколько почти догоревших свечей – толстых и тонких, как молодые ветви. Миисса заметила на столешнице мертвое тельце птички и сморщилась. Она знала, что любое колдовство требует жертвоприношений, но от этого каждый раз становилось жутко.

– Твой отвар готов, – вместо приветствия бросила Рива, не отрываясь от занятия.

Миисса подошла ближе и взяла в руки пузырек, взамен опустила на стол мешочек с пятью золотыми монетами. Цена высокая – на эти деньги можно купить несколько кусков отборного мяса или семь мешков пшена. Каждый месяц они работали не покладая рук, чтобы выкроить эти пять золотых. Но выбирать не приходилось, ведь отвары спасали мамину жизнь.

– В следующем месяце я приду снова, – сказала Миисса, собираясь уходить.

Половица под ногой жалобно скрипнула, испугав Мииссу. Она вздрогнула, а потом ее пригвоздил к месту такой же скрипучий голос ведьмы:

– Больше ничего не желаешь?

– Простите? – вежливо спросила Миисса, снова поворачиваясь к хозяйке дома. Ей становилось не по себе в этом месте, а желания разговаривать не было вовсе, но игнорировать вопрос не стоило.

Звук режущего ножа затих, Рива наконец подняла на нее взгляд. Глаза горели ярче пламени свечей, неизменно отвлекая от неровных шрамов, уродующих лицо.

– Как здоровье твоего возлюбленного?

Миисса замерла.

– Обычное воспаление, – как можно беззаботнее ответила она, пытаясь отвести взгляд.

– Ну-ну, – тихо хмыкнула Рива, возвращаясь к работе. Снова раздался монотонный звук режущего ножа, добавлявший дому мрачности.

Терзаясь неприятным предчувствием, Миисса направилась к двери. Пальцы замерли на дверной ручке, когда за спиной снова раздался скрипучий голос:

– Если обычное воспаление не пройдет через два дня – он умрет.

– Что? – Миисса резко развернулась. Ведьма молча резала корешки, словно не слышала вопроса. – Вы знаете, что с ним?

От духоты начинала кружиться голова, а от густого запаха трав свербело в носу. Сердце гулко стучало в груди. Волосы взмокли. Платье неприятно липло к спине, а пальцы, крепко сжимавшие пузырек, вспотели.

– Приходи на второй день, – наконец ответила Рива. – Но помни, что цена всегда высока.

Понимая, что ведьма больше ничего не скажет, Миисса почти выбежала из дома и с жадностью вдохнула свежий и прохладный после дождя воздух. Бросив последний тревожный взгляд на зеленую крышу, она поспешила покинуть владения ведьмы.

Дома мама сообщила, что получила крупный заказ на несколько букетов, и ей потребуется помощь. Миисса терзалась от того, что не может отказать ей и не проведает Тияра.

Слова ведьмы не выходили из головы все время, пока она собирала полевые цветы. Ей не доставляла удовольствия прогулка среди деревьев в поисках кустиков земляники, не радовало пение птиц, разливавшееся по лесу. Здоровье Тияра беспокоило, а слова о его возможной смерти полностью выбивали из сил. В голове снова и снова крутилась навязчивая мысль: «А что, если ведьма окажется права?»