Генри даже удалось откопать в земле руку Эдварда и попытаться его поднять, но куда там: Эдвард был высоченный и здоровый, как лось, Генри даже без участия грязи и мертвецов никогда бы его от земли не оторвал.
То, что они тут умрут, было совершенно ясно, – бессмертие никак не поможет отцу, если его засосет в трясину, разве что он хочет жить вечно, лежа на дне болота.
– Матеуш сказал: «Сначала ты связалась с Освальдом из-за Барса, а потом все изменилось». Что изменилось?
Она сердито глянула на него и долго молчала, но все же ответила, тихо и резко.
– Я его полюбила, болван.
– А как понять, что такое любовь, когда речь не про семью?
Джоанна посмотрела так, будто не могла поверить, что все еще говорит с ним, а потом нехотя ответила:
– Нам весело вместе. Всегда есть о чем поговорить. Он знает меня, я знаю его.
– Но я правда люблю тебя! – отчаянно крикнула Роза.
– Да откуда тебе знать, что это такое? – заорал Генри. – Ты же просто делаешь то, что написано в книжке! Ты… Ты фальшивка. Пустое место. Ты меня не знаешь. И я тебя не знаю.
– Генри…
Он оскалился.
– Не смей больше ко мне приближаться.
– Поэтому я и выбрал облик человека, с которым вы поехали бы куда угодно. Совместная победа над лютой тварью так сближает. Хьюго, запомни на случай, если когда-нибудь решишь завести друзей.
– Твой драгоценный братец – чокнутый, – еле слышно проскрипел Освальд, во все глаза наблюдая за тем, как Эдвард облизывает череп. – И это чистая правда. Он действительно душевнобольной, и не говори потом, что я не предупреждал.