Цитаты из книги «Дарители. Земля забытых»

Каждое испытание проверяет одно качество, и до него наконец дошло, какое именно проверялось здесь, в городе: храбрость. Вот чему его научили последние три дня: самая большая храбрость нужна, чтобы видеть правду. Правду о том, что Освальд одержим властью настолько, что переступит на своем пути через что угодно. Правду о том, что Эдвард искренне хочет умереть, чтобы вернуть любовь отца. Правду о том, что Роза каждую секунду их знакомства изображала идеальную возлюбленную из книжки.

Он наверняка простит меня за смерть Роберта, и все будет хорошо. Мертвых прощать легче, чем живых. – Эдвард запрокинул голову и громко сказал в никуда: – Эй, ты все еще исполняешь желания? На случай, если оно у меня последнее: пусть мой отец поверит, что это его сын. – Генри уперся лбом в колени, и Эдвард провел рукой по его голове. – Он будет рад поверить. Ты ему нравишься, а Освальд… Я не понимаю, как у такой твари, как он, вырос такой, как ты.

В следующую секунду Генри показалось, что его шкалу страха, и так уже растянутую до предела, разнесло на щепки, потому что пальцы полезли ему в рот. Мертвецы добрались до него, им мало убить его, они хотят, чтобы он мучился, хотят убивать его снова и снова. – Давай же, дыши, ну, кому сказал, – зло, испуганно прошептал чей-то голос, и до изодранного ужасом сознания Генри кое-как дошло, что рука во рту его не душит, а пытается выгрести грязь, которой он давится. Генри кашлял, пока не заболело в груди, потом, с трудом втянув воздух с привкусом тины, открыл слезящиеся глаза. Над ним нависало бледное лицо Освальда. – Он всех убьет, – прохрипел Генри, выплевывая землю. – Останови его, у тебя меч, останови! – Что ты несешь? – спросил отец так внятно, словно боялся, что Генри потерял слух и может только читать по губам. – Дыши и только попробуй снова начать тонуть, ясно?

– Это многое объясняет. Знаешь, если бы кто-то решил провести соревнование на самую безумную семейку в королевстве, вы бы, ребята, без награды не ушли.

– И это чистая правда. Он действительно душевнобольной, и не говори потом, что я не предупреждал.

Готов поспорить, волшебные существа говорили тебе, что мир построен на законах любви и справедливой награды за добрые дела. Но если бы это было так, тебя бы уже признали. Ты знаешь, о чем я. И мать узнала бы Джетта. И твой дар исчез бы сам по себе после того, как ты вернул Сердце, исполнив свой долг. Но мы не в сказке. Это настоящая жизнь, и в ней надо самому брать то, что хочешь.

Генри вдруг захотелось плакать. Он столько всего пережил и что за это получил? Ничего. Он потерял того, кто десять лет был ему отцом, но не может вернуть себе и настоящую семью

это место защищено и от Барса тоже – единственное в королевстве, куда он не может попасть. А теперь он задумал пополнить запасы своего могущества, но прямо об этом, конечно, не скажет. Он надеется, что мы проложим ему путь. Откуда я знаю? Все очень просто: он явился мне, как только я нашел записки Перси. – Освальд тихо рассмеялся. – Вы считаете его таким добряком, но что хорошего он сделал? Почему не вернул Сердце волшебства сам, почему триста лет дремал, глядя, как королевство приходит в упадок? Почему не спасает больных, умирающих и несчастных? – Освальд поднялся на ноги. – Он плохой отец для народа этой земли, и я предлагаю вам против него восстать. Он любит игры, так давайте сыграем.

Вот в чем главная загадка королевства: кто такой Барс и откуда он пришел. Ответ хранится в непроходимых лесах к западу от Земли забытых, но найти там можно и кое-что еще. Это место, где началось королевство, место, давшее Барсу его невероятную силу, и любого, кто проникнет туда, оно одарит той же силой. Но путь к источнику темен и страшен, и никому еще не удавалось его пройти

– Все на свете – игра, – сказал он, и его звучный голос мягко разлился по площади. – Вам ли это не знать? Вы играете с людьми, заставляя их верить в то, чего нет, или не замечать того, что есть, – вроде руки, вытаскивающей монеты из их кармана.