Цитаты из книги «Дарители. Дар огня»

Он вдруг подумал, что, оказывается, настоящее одиночество – это когда ты рядом с людьми, которые даже смотреть на тебя не хотят.

Синее вечернее небо было высоким и спокойным, в саду благоухало весной – влажностью, древесными почками, освободившейся землей.

– Барс мудр, – сказал Пал. – Когда пришло время продолжить игру, Барс выбрал своим воином юношу с темным даром, так необходимым Освальду. Теперь этот герой сам может выбрать, за какую сторону играть. Пал повертел ферзя в руках – фигурка теперь казалась то белой, то черной – и отдал Генри. – Я ведь уже выбрал, – пробормотал Генри, убирая ферзя в карман. Пал грустно улыбнулся и качнул головой: листья тихо зашумели. – Никто не может просто взять и перестать быть тем, кто он есть. Но ты всегда можешь выбрать, что с этим делать.

Пал вытащил вторую фигурку, такую же, но из черного дерева. А потом достал маленькую пилу, похожую на лапу пилильщика, разрезал фигурки вдоль, намазал половинку каждой чем-то прозрачным, слепил вместе и протянул Генри то, что получилось. У нового ферзя одна половина была черная, другая – белая. – Барс мудр, – сказал Пал. – Когда пришло время продолжить игру, Барс выбрал своим воином юношу с темным даром

А теперь возьми второй подарок. Он и есть подсказка. Пал достал – опять словно бы из ниоткуда – большой лист старой бумаги. Генри не сразу понял, что это, но четверо у него за спиной застонали от восторга. – Карта! Настоящая старинная карта королевства, я такую один раз видел у посланников! – выдохнул Джетт. И Генри наконец сообразил – на старом подробном рисунке тонкими черными линиями были изображены поля, горы, реки, написаны названия городов и деревень. – Прикоснись к ней голой рукой, – велел Пал. – Не бойся: она не сгорит. Генри стянул перчатку и нерешительно тронул край карты. В ту же секунду на ней загорелись три огонька: первый рядом с изображением башни загадок, второй – посреди леса, обведенного снежинками, а третий – над тщательно прорисованным домом, напоминающим тот, на крыльце которого они сейчас стояли. Потом рядом с каждым из огоньков проступило по одному слову: «Храбрость», «Стойкость» и «Смекалка» – и Генри понял. – Огни – это те испытания, которые мы уже прошли, – пробормотал он, разглядывая карту. Больше всего поразило его то, что все три огонька теснились на небольшой части карты, в левом верхнем углу, а под ними тянулось огромное королевство – сотни незнакомых названий и мест. – Именно так. А еще они указывают, какое из качеств в этих испытаниях проверялось, – сказал Пал. Судя по голосу, он был доволен тем, какое впечатление произвел его подарок. – А теперь посмотри ниже. Четвертый огонек – совсем бледный и без подписи – горел к юго-востоку от Дома всех вещей, совсем недалеко, наверное, меньше дня пути. Рисунка там не было, огонек был просто окружен волнистой линией, будто находился посреди грозовой тучи. – Первые три испытания нужно искать, к остальным можно просто идти по карте – вы и так уже доказали свою способность не заблудиться на пути к цели. Шестой огонек укажет место, где спрятано Сердце. Седьмое испытание будет в том же самом месте. А вот мой третий подарок. Генри, ты знаешь, что это? В руке у Пала была фигурка из светлого дерева, похожая на башню. На верхушке у нее был зубчатый ободок, вроде того, что красовался сейчас на голове у Пала. Генри хотел было покачать головой, но Агата сунула ему под нос табличку, на которой было написано одно слово: «Ферзь».

У меня есть для тебя три подарка. Вот первый из них. И с этими словами он протянул Генри маленький деревянный ящик. Он достал его так быстро, что Генри даже не понял откуда. – Это шкатулка секретов. Перед смертью Сивард спрятал в нее кое-что для тебя. Она устроена так, что, кроме наследника Сиварда, никто не сможет ее открыть. Генри взял шкатулку. Она была из какой-то невесомой древесины, такая маленькая, что легко помещалась в кармане.

В воздухе запахло пылью, а пилильщик развернулся к нему. Он оказался ростом почти с человека – несуразное, отталкивающее чудище, слепленное из пыли, – без глаз, с круглым ртом, полным острых зубов, вместо передних лап пилы из намертво слежавшейся пыли. Огненные и ледяные твари были похожи на настоящих зверей, но этот был просто сгустком бессмысленной злобы.

она перебирала листы с разноцветными рисунками. На них были невиданные животные и существа, нарисованные яркими красками. Над полкой была надпись: «Защитные рисунки». – А почему защитные? «Встретишь ночью существо – защитит его портрет, сделанный ребенком», – написала Агата на одной из своих табличек.

Постепенно Генри понял, что вещи не просто валяются где попало. Они были рассортированы, но каким-то непонятным способом. Повсюду висели деревянные таблички с надписями: «Круглое», «Опасное», «Для посланников», «Для детей с севера 2–4».

витая надпись: «Невозможно дарить слишком много».