Глава 3

Этот бородатый мужик окидывает меня цепким взглядом, “ощупывает”, точно щупальцами, а после резко хватает меня за скулы, всматриваясь в лицо.

– Ты слишком грубая для проститутки. Могут и грубо оттрахать, не думала?

– Я не проститутка! – выпаливаю, а он ржет. Надо мной! В голос. Своим большим ртом. Этот двухметровый дядя меня уже заколебал. Он смотрит на меня, точно на товар, как и все здесь присутствующие. Хочу домой, хотя сама не знаю, где он.

И он зажал меня у стены. Как ни дергаюсь, увильнуть не выходит. Паникую, Анфисы рядом нет, а остальным моделям на меня плевать абсолютно.

Невольно вдыхаю его запах. У него не только глаза цвета виски, он и пахнет им. Дорогим. Шикарным просто. Одет с иголочки, на руке красивый браслет-плетенка, на шее золотая цепочка. Одежда облепляет крепкое тело. С таким шутки плохи, и, похоже, стакан со спиртным уже треснул в его руке.

– Борзая, дикая. Мало платят или плохо ебут, шлюшка?

Его лапища накрывает мою грудь, а у меня рефлекс и дыхание спирает. Я не знаю, как так получается, честно, но я плюю ему в лицо.

От страха и, наверное, просто желая, чтобы он перестал меня лапать. Я не люблю чужих прикосновений, мне плохо от них – уже давно.

Этот дядя и правда меня отпускает, да так резко, что я едва на пол не плюхаюсь, щеки горят огнем, сердце танцует чечетку. Бородач быстро вытирает лицо, и его громовой голос проносится через весь холл:

– Анфиса!

Мамочка вырастает словно из ниоткуда, и я уже не знаю, радоваться мне ее появлению или горевать.

– Да, дорогой. Выбрали?

– Выбрал. Ее, – басит и кивает на меня, а после поднимается по ступенькам, пока я пытаюсь собрать в кучу свой разум и остатки гордости.

– Не надо… пожалуйста, не надо!

Вцепляюсь в руку мамочки, но она отшатывается от меня, а я получаю отрезвляющую пощечину. Больно, оказывается, у женщин тоже может быть тяжелая рука.

– Ну-ка, быстро успокоилась! Чего ты боишься, чего?!

Анфиса тащит меня наверх под руку. Я же еле иду, шлепая пятками в этих огромных для меня туфлях.

Меня всю колотит, этот мужик там уже ждет, а я не могу! Только не так, я себе обещала, я клялась в этом не раз.

– Оля! Прекрати плакать! У всех бывает первый раз, ничего страшного в этом нет, поверь мне. – Мамочка вытирает мои слезы, пытается поправить макияж. Снова эта противная липкая помада, румяна, тошнотные сладкие духи. – Посмотри, какой он шикарный, видный мужчина! Не бойся, девочка, могло быть хуже. Гораздо! Давай, дальше будет проще, и сегодня ты “Котенок”. Отзывайся на эту кличку, не то, клянусь, я буду разговаривать с тобой по-другому!

После этого мамка уходит по длинному коридору, а я к месту прирастаю. Фагот рядом стоит. Сторожит меня, как какую-то ценность. Она возвращается минут через пять. Видать, он заплатил, и все так просто.

– Ну все, все! Я попросила этого клиента быть с тобой нежным в первый раз. Все же девственница. Смотри, чтоб Черный пользовался презервативом, будь послушной, и все будет замечательно, котенок, поверь мне.

Где-то я такое слышала. Лидия Ивановна, воспитательница из моего детского дома, говорила почти слово в слово так же. Чертово дежавю.

– Я никуда не пойду. Ничего делать не буду, – говорю твердо, высоко задираю голову, и взгляд мамочки меняется. Из только что добренького он становится цепким, холодным, отстраненным.

– Фагот, проводи нашу модель в комнату, – бросает уже через плечо и уходит, а меня буквально сгибает пополам от боли. Это Фагот, и он влупил мне в живот большим кулаком. Молча. С размаху. Воздух заканчивается, удар тупой и достаточно сильный для того, чтобы я и правда перестала сопротивляться.

А дальше коридор и заветная дверь. Я не особо помню, как меня туда дотягивает этот шкаф. Я не могу кричать, да и смысл? Мне здесь никто не поможет.

Вхожу в эту спальню, дверь захлопывается, и я оказываюсь наедине с этим бородатым мужиком, которого послала каких-то пять минут назад.

Он стоит у окна. Высокий, как гора, крепкий, статный. Мужчина оборачивается, когда меня замечает, а я уже даже реветь не могу. Едва дышу. Больно, но сейчас будет больнее. Готовься, Оля. Просто потерпи.

– Пришла все-таки.

– Пришла.

– Как зовут?

– Я… котенок.

Опускаю голову. Здесь, наедине с этим бородачом, я уже не такая резвая. Не могу смотреть на него. Сжимается все внутри и колет.

– Настоящее имя какое?

– Оля.

– Проходи, Оля. Располагайся.

Кивает на огромную застеленную кровать, а я с места сдвинуться не могу. Это комната для клиентов. Большая, просторная, с дорогим ремонтом и мебелью, мягкими коврами и хрустальной люстрой. Красные оттенки, все в бархате, красиво, чисто и одновременно пафосно до ужаса.

– Дай мне сигарету.

– Ты куришь?

– Балуюсь, – отвечаю честно. Я обычно не лгу, и курить сейчас очень хочется. Да, знаю, привычка паршивая, но когда-то именно она мне помогла. Больше никто.

– Мне не нравятся курящие женщины.

– Ну, так пойди и выбери ту, которая тебе понравится.

– Я уже выбрал игрушку на сегодняшнюю ночь. Тебя, маленькая агрессивная шлюшка.

– Я не шлюшка!

– Ах да! Ты, типа, девственница из борделя Короля. Ладно, пока верю. Подойди.

Кивает, как щенку, а я голову опускаю. На дверь кошусь. Как быстро я до нее добегу, как быстро он меня догонит?

Хищники любят охоту, и он тоже, тоже похож на таких. Все они одинаковые. Скоты.

Осторожно подхожу к бородачу, вижу, что доволен. Смотрит на меня прямо, а мне хочется прикрыться. Стыдно, неловко, дико.

– Почему ты так пялишься на меня?

– Ты красивая. Очень. Особенно когда молчишь. Раздевайся.

– Зачем?

– Хочу видеть, за что заплатил.

Опускаю голову. Он огромный, а я слишком мелкая против него. Такой за секунду скрутит, я ничего не сделаю, совершенно. Сила девушки ничто по сравнению с мужской. Шансов никаких. Проклятье.