Глава 5

Я не знаю, что случается, но, как только коснулся ее, девочка в один миг падает и начинает пищать, точно я ее тут убиваю.

– Вадим, ты че творишь, с дуба рухнул совсем?

Пашка влетает в дом, подходит к нам, тогда как я смотрю на эти синяки на ее правой руке и не могу расцепить ладони. Гематома там, отек со следами захвата, блядство.

– Отпусти ее, вообще уже попутал?!

Убираю руки, Нюта тут же спохватывается и, опустив рукава свитера, подходит к Пашке. Прячется у него за спиной. От меня.

– Суворов, пойди похмелись, что ли, – Грач отчитывает меня, как пацана, тогда как я уже с трудом сдерживаюсь.

– Я ничего не сделал! Хотел помочь ей, а она…

Машинально достаю сигареты, закуриваю. Пашку, значит, Фиалка не боится, хотя он тоже шкаф еще тот. Ну-ну.

– Анютка, ну ты чего, испугалась? Да нормально все, не боись! Мы мелких не обижаем. Иди лучше падай за стол. Завтракать будем, – успокаивает Грач, и девчонка его слушается, но все так же косится на дверь. Думаю, если бы нас тут не было, она бы без куртки, босиком и с мокрыми волосами отсюда слиняла, но я не хочу ее отпускать. Пока не хочу, да и не уйдет она, пока все тут не расчистят.

– Ну что, узнал? Долго еще?

– Нет, там почти все. Разгребают уже, дерево убрали, минут двадцать – и можно ехать. Как раз пожрем и в путь-дорогу.

– Хорошо. Чудно.

Садимся за стол. Девчонка опускается на самый край, Пашка рядом с ней, а я напротив. В чашках парует горячий кофе, и это то, что надо, потому что голова просто раскалывается, и мне нужно быстро разрулить это дерьмо.

– Ешь бери!

Получается не очень, девочка вздрагивает, быстро хватается за вилку. Начинаем есть. С горем пополам, хотя мне кусок в горло не лезет, и один только Пашка, любитель сладкого, с удовольствием топчет торт.

Завтракаем в тишине, за все это время девочка не роняет ни слова. Смотрит на руки свои и катает одну горошину по тарелке уже минуты три.

Отпиваю кофе, настроение как на кладбище, веселуха, блядь. Заебись у меня день рождения вышел, просто, мать его, заебись.

Переглядываемся с Грачом, он неодобрительно качает головой.

– Манюня, не грузись! Бери вот лучше салатик, кофе я сам варил. И торт этот вообще отпад! Вишневый. На, попробуй, вкусно – капец!

Кладет ей кусок торта в тарелку, а девочка только моргает. В глазах слезы. И она молчит, еду не трогает, тогда как я не знаю, что сказать. Одни маты на уме – и те матерят друг друга.

Тишина давит на мозг, ее пальцы мелко подрагивают, и я понимаю, что она не Пашки смущается, а меня. Нюта не ест только потому, что я рядом нахожусь.

***

Чувствую себя мышкой, попавшей в клетку к львам. Когда Викинг меня коснулся, мне стало плохо. Нет, не потому, что мужчина делал больно, а оттого, что я не смогла вытерпеть его прикосновение. У меня закружилась голова, сердце так быстро застучало, а кожу рук словно огнем обожгло, аж до мяса.

До этого я никогда не боялась мужчин. У меня есть папа, которого я не видела с первого класса, и младший брат Илья. Даже парень недолго был в школе, с которым мы однажды ходили в кино, но вот такой реакции на мужчин у меня не было никогда.

Мы сидим за столом. Втроем, а я дышу через раз. Пахнет горячим кофе, кажется, я даже голодна, но есть не могу. Я чувствую взгляд Викинга на себе и вспоминаю, как он касался меня, как кусал за шею и зажимал руки. Жжет до сих пор, правое запястье огнем горит, аж пульсирует.

У меня очень тонкая кожа. Стоит чуть придавить – и уже синяк, а он очень давил, сжимал мои запястья огромными руками, фиксируя их над головой, и это было так… больно.

Наверное, Он очень жестокий человек. Добрый на такое не способен. Вон как злится даже сейчас, у него аж желваки на скулах ходят, когда смотрит на меня. Страшное бородатое чудовище, дикарь с опаленными солнцем волосами.

Не могу смотреть в его зеленые драконьи глаза. У меня сердце болеть начинает, аж трясет всю, и даже плакать не могу.

Викинг всех женщин ненавидит, и, похоже, меня особенно, потому сукой и назвал, потому так со мной… как с вещью.

Паша рядом сидит, и хоть он тоже бандит, от него какое-то легкое тепло исходит, защита, а от Викинга один только холод. Арктический.

Есть я не могу, он сидит напротив, и вообще, зачем они меня кормят? Может, что подсыпали, потому я ни крошки в рот не беру, я им не доверяю.

Мне кажется, сейчас я поем, а потом этот зеленоглазый дикарь схватит вилку и воткнет мне ее в горло, чтобы я чего лишнего не сболтнула милиции, а дальше они вместе с этим Пашенькой где-то под березкой меня и закопают.

Да, я видела подобный ужас в новостях, и сейчас у меня складывается именно такое впечатление от этих бандитов.

У него большие руки с выпирающей сеткой вен. Такую в кулак сожмет, голову можно снести ею с плеч. И плечи широкие, и весь он большой, здоровый. Мельком поглядываю на лицо Викинга, а после мы встречаемся взглядами, и у меня выпадает вилка из руки. Как назло, с грохотом ударяется о тарелку, и я вздрагиваю, когда он резко поднимается.

– Собирайся, поехали.

– Куда?

– В больницу, – басит, а я вся сжимаюсь. Нет, только не это. Я до ужаса боюсь врачей, и меня колотит от одной только мысли, что мне с Ним придется сидеть в одной машине, а потом пояснять, что случилось, и чтоб на меня все смотрели и трогали там. О боже, нет…

Поднимаюсь и отхожу на два шага назад, прекрасно понимая, что это мне не поможет. Ничем. Их двое, я одна, и силы неравные, хоть я держу до сих пор вилку в руках. Не знаю для чего. Просто.

– Зачем в больницу?

– А сама не понимаешь?

Его голос – низкий, обволакивающий и хриплый от сигарет – меня пугает, заставляет внутренне дрожать.

– Я никуда с вами не поеду.

Обхватываю себя руками, хорохорюсь, встречаюсь взглядом с этим варваром. Пару секунд он не двигается, а после со всей дури толкает стул ногой.

– Сука!

Стул летит в стену, я дергаюсь, а Викинг рычит и, схватив куртку, выходит из дома, громко хлопнув дверью.

Сглатываю, едва дыша, вот теперь становится по-настоящему страшно. Какой же он злой, на меня точно злится, и, похоже, место под березкой у меня все же будет.

– Не трясись, у Суворова джип высокий, на нем выедете.

Паша поднимается, подходит ближе. Тоже дядя под два метра ростом. Откуда они такие… здоровенные просто и… Суворов. Это его фамилия. Ему идет.

– Вон твои башмаки нашел. Обувайся, куртка на вешалке.

– Я не хочу с ним никуда ехать, пожалуйста, вызовите мне такси!

– Никакое такси сюда не доберется. С Вадимом придется ехать все равно. Давай одевайся и выходи.

– Он… а если он снова?

– Что?

– Снова насиловать будет? – уточняю тихо, Паша чертыхается и, бросив нечто вроде “вы меня доведете”, выходит из дома.

Глава 6

– Ну что? Где она там?

– Да идет. Ты в больницу ее отвезешь или куда?

– А сам как думаешь?

Сжимаю зубами сигарету. От никотина уже тошнит, и мой единственный выходной за месяц получается просто отвратным.

– Может, это, Игорю звякнуть? Пусть глянет.

– Что глянет? Игорь в травме работает – что, по-твоему, он там будет смотреть?

Пашка глаза закатывает, тоже мне, медик недоделанный.

– Ладно, понял, ну а дальше-то что? Девчонка, видать, в шоке пока, тихая, но она отойдет скоро.

– И? К чему ты клонишь?

– К ответственности, Вадим. Ты бы побеседовал с ней без нервов, а то она оклемается сейчас, пойдет и заяву на тебя накатает.

– Пусть катает.

Выбрасываю сигарету, как только вижу хрупкую фигурку на крыльце. Держась за перила, Нюта осторожно спускается по ступенькам и примерзает у моей машины. Все так же держится за руку, согнутую в локте. Видать, я силу вообще не контролировал, а она брыкалась, и нет, люблю жестко потрахаться, но не так же, блядь, чтобы после секса девку в больницу приходилось волоком тащить.

– Садись. Едем.

Она даже не двигается, на Пашку все поглядывает да на мои ворота.

– Садись, манюнь! Вадим тебя довезет до больницы.

– А вы не можете?

– Нет, мне в другую сторону, и это… дай-ка лучше это мне.

Я сначала не вкуриваю, а потом охреневаю, когда Пашка протягивает руку и медленно отнимает у девочки вилку. Вилку, блядь! Зачем она ей? От меня, что ли, защищаться будет? Смешно, хотя, по правде говоря, не очень.

Фиалка опускает голову и все же садится в мой салон, а я прямо чую, что это будет веселая поездка.

– Давай, брат, на связи.

– Ага, до завтра. Ярдану привет передать?

– Нет, я сам ему рожу начищу.

***

Его машина просто огромная. Какой-то внедорожник, а точнее, джип. Такой, как в американских фильмах, вездеход, на котором мы с легкостью выезжаем из этого засыпанного снегом поселка.

– Рукой можешь шевелить?

Кое-где деревья попадали, снега в мой рост выпало, на обочинах одинокие битые машины, вот только внутри у меня то же самое. Все разбито, на части разрублено и горит.

– Нюта!

Вздрагиваю и поднимаю на него глаза. Викинг злится. Снова. До хруста сжимает руль обеими руками. Крупный, как зверь, бешеный.

– Могу.

Демонстративно сжимаю и разжимаю ладонь, однако это его не особо устраивает, судя по реакции. Викинг так смотрит на меня, точно хочет порубить на куски. А может, и топор у него в багажнике есть. Секира, как нам на лекциях рассказывали, жуть.

Тихонько дергаю ручку двери. Закрыто. Божечки… нет.

Медленный выдох, вдох. Снежка как-то про самооборону рассказывала, ее брат этому обучал, но я не слушала. Не думала, что пригодится, а теперь чувствую себя мотыльком, которого прижали к стенке.

– Я хочу домой.

– Нет, сначала в больницу, – басит, даже не смотря на меня, а я как представлю, что сейчас гинеколог там копаться будет и вопросы всякие задавать, становится еще хуже. А потом и Шурочку вызовут, и милицию, вот тогда уж точно не до смеха мне будет.

– У меня ничего не болит. Пожалуйста, не надо в больницу! – вру, болит у меня везде, но я не вынесу такого позора и не хочу этого всего. Я хочу как можно скорее сбежать от этого дикаря и никогда его больше не видеть.

Викинг царапает по мне строгим взглядом, вижу, как ходят желваки на его четко очерченных скулах.

– Где ты живешь?

– Там, на остановке высадите.

– Где ты живешь, Нюта?

Нюта – так ласково мое имя звучит из уст этого зверя. Меня так только бабушка Шура называет.

– В общежитии. На тройке, педагогический университет.

Больше мы не говорим. Я усердно смотрю в окно, но не вижу там ровным счетом ничего. Все в голове, в мыслях проигрывается, а Он тоже молчит. Жмет на педаль газа, кто-то звонит ему, но дикарь отбивает.

Когда доезжаем, Суворов останавливает машину, и я тут же дергаю ручку двери, но та все еще зарыта.

– Стой.

Тянется в карман, а я едва дышу. Здесь, что ли? Тут же куча людей… Вжимаюсь в дверь, чтобы подальше. От него.

– Возьми. Будет что надо – звони.

Протягивает мне небольшую карточку-визитку.

Суворов Вадим Сергеевич, “Ярл”. Охрана объектов.

– Мне ничего от вас не надо. И никогда не будет надо, – шепчу, едва сдерживая слезы, но Викинг даже не думает убирать визитку и открывать дверь.

Божечки, это придется его коснуться, а я не могу! Хочу уйти отсюда, сбежать – что угодно, лишь бы не видеть его. Только не реви перед ним, не смей, дура!

– Возьми визитку, Нюта.

Молча беру визитку двумя пальцами, чтобы не задеть его руку, и вкладываю в карман. Тотчас же щелкают замки, и я молниеносно выскакиваю из салона.

Иду в общежитие, быстро так иду, хоть меня и покачивает, а после на секунду оборачиваюсь и вижу, что Суворов все еще стоит на парковке. Он уезжает на своем викингомобиле, только когда вхожу внутрь.

***