Глава 2

Никаких детей, семьи и близких связей. Я так жил, пока работал в милиции, и это выручало. У меня не было слабых мест, Виктор всегда был отдельно, малого я тогда еще не знал.

Я был свободен, как ветер в поле, и у меня тупо не было уязвимостей. Я ничего и никого не боялся, потому работалось гладко, и мы вылавливали самых отпетых упырей, но после органов я сдал.

Устал, наверное, и мне захотелось, чтобы меня кто-то дома ждал, хоть рыбки в аквариуме, хоть, блядь, кто-то! И Тася ждала. Всегда. Радовалась, когда я приходил, хотя готовить, конечно, она не умела, и помощницы из нее не вышло. Я сам готовил, кормил свою принцессу, она училась, часто делала уроки на кухне, раскладывала везде свои книжки и тетрадки, но никогда мне не мешала.

Мы первые недели с ней вообще молчали, и это было как терапия. Для меня уж точно. Чтобы не сойти с ума после того, как бросил карьеру. Потом Таська обожглась, что-то пролила на себя, запищала. Я помог, так мы начали потихоньку говорить, хотя обычно я слушал, а она что-то рассказывала, смеялась сама себе. Чудная, странная девочка с кудрявыми светлыми волосами.

Тася смахивала на домовенка, я Кузькой ее называл, а она злилась, хмурила свои блондинистые брови, поджимала губы.

Забавная, смешная, глупая малолетка, хотя глупой Тася не была. Неопытной – да, наивной, упрямой и любопытной – тоже да. Боязлива, осторожна, суеверная, одаренная. Это все было о ней.

Я тогда не знал, на хрен мне сдалась эта девочка, просто приз, выиграл ее в карты, забрал себе, как котенка, беспризорное существо. Тася бы умерла на улице, она всегда боялась остаться одна.

Домашняя до скрипа, белоручка-принцесса, хах, она даже картошку чистить не умела, даже этому ее учил. Девчонка по дому особо ничего не умела делать, но кое-что она делала превосходно – дарила уют. Как чертов антидепрессант со своими этими безумными кудряшками и тихим голосом.

Мне нравилось о ней заботиться, и мне нравилось быть кому-то нужным в этом мире. Ни бабло, ни связи мои, нет. Тася меня всегда ждала. Меня. Любого. Мрачного и хмурого, с настроением и без. Всегда радовалась мне, а я ей, тогда еще не понимая, что это Тася меня уже приручила, а не я ее. Без всяких там шоколадок. Она меня к себе привязала. Намертво.

Я все ждал, что наваждение пройдет, женился, а оно, блядь, не прошло. Хуже только стало.

***

Прошло два года, время пролетело как один день, и все изменилось. Кардинально и навсегда. Тася выросла, стала моей, а я не помню, когда ночевал дома. Там, где жена. Где я должен быть, вот только туда мне не хочется. Тошнит уже там и сдавливает горло.

Не люблю себя заставлять, не люблю прогибаться. К Таське своей хочу. Зарыться в ее волосы и вдыхать запах сирени. Хочу, чтобы пела мне, играла на своем фортепиано и танцевала до утра. Моя талантливая девочка и самая большая ценность, мой смысл.

Тася любит пить чай с шоколадками, и я до сих пор их таскаю. Молочные, она всегда улыбается, теперь целует меня при встрече, прижимается и ластится котенком. Нежная, отзывчивая и такая моя.

Я мог бы сказать, что живу в раю, если бы не обручальное кольцо на пальце. Подонок, да, я знаю, сделал из Таськи любовницу, но так надо. Так просто, блядь, необходимо. Иначе я не могу, но и отказаться от девчонки не в силах.

Таська как пластилин в моих руках, и делай что хочешь с ней. Разрешает, открывается, хоть я и придерживаю коней. Я не хочу делать ей больно, я не хочу даже грубо с ней. Только нежно, только так, как ей нравится.

Этот месяц мы живем как в раю, я столько нежности и ласки в жизни не испытывал, даже от жены. Тася как муза, она и есть любовь, аж искрится ею, и это все мне, самому даже страшно.

Порой мне кажется, что Тася создана только для любви, потому что абсолютно декоративная. Поет свои песенки, и все, хотя мне это нравится. Мне все в ней нравиться, и особенно то, что она такая моя. Наконец-то Тася моя.

Я не знаю, что теперь будет. Смотреть вперед страшно впервые в жизни, потому что Артема я уже проебал, и это полностью моя вина. Он будет инвалидом, беспомощным, никому на хрен не нужным. Кроме меня.

Уже к вечеру у меня на столе несколько записей с видеокамер и фотографий. Свидетелей тоже откопал, никуда они не делись и, как обычно, все всё видели и даже узнают номера при должном вознаграждении.

Да, я уже давно не работаю в органах, вот только бывшим ментом быть нельзя. Это всегда со мной, навыки, и связи прошиты под кожей.

Просматриваю материал: Артема подрезали красиво. Вот он едет, за ним черная ауди, а на перекрестке навстречу несется тот чертов грузовик. Стекла затемнены, водителя не видно.

Сука, кто?! Точно тот, кто меня знает, а таких же до хрена просто. Пробиваю номера, третьи руки, выхожу на водителя. Обычный наемник, а заказчик Шаро. Тот, кого я когда-то посадил на двадцатку, вышел досрочно, и это привет от него, ответочка.

Шаро тогда еще плевался и клялся меня убить. Он попался на наркоте, которую я не переваривал. Обычный барыга, детей сажал на иглу. Я закрыл его, и теперь пришло время отдавать долги, вот только десять лет назад мне нечего было терять. У меня никого не было, мы с Виктором редко общались, а теперь из-за меня пострадал мелкий и под ударом тупо все, особенно она.

Моя драгоценность, которую теперь мне хочется тупо посадить под замок и не выпускать даже на секунду. Никому Тасю не покажу, сам любоваться ею буду, и да, я конченый собственник, и мне похуй, как это звучит.

Я хочу выйти на Шаро лично, вот только не успеваю, потому что узнаю, что Тася пропала. Она вышла вечером из дома и больше не вернулась. Если я и боялся чего-то в этой жизни, то мой самый жуткий кошмар теперь стал реальностью.

– Возьми трубку! Девочка, возьми трубку! Мать твою, Тася!

Я думаю, что страшное позади, ведь того педофила банкира мы завалили, он сгорел, и больше нет опасности, но я ошибаюсь. Я не нахожу Тасю до утра, она пропала без вести, и мой ад только начинается.

Глава 3

Тоха

– Стас, пожалуйста, не психуй, найдется!

– Ее нигде нет, Тоха. ЕЕ НЕТ! Трое суток прошло, уже все! Боже…

Его голос сбивался, я хотел Стаса как-то успокоить, хотя сам понимал, что дело дрянь. И он это понимал, психовал, орал, бесился, а найти девочку не мог.

Трое суток протикало быстро, я был первым, к кому Стас приехал. Испуганный, в какой-то панике, я впервые его таким видел. Даже там, в больнице, рядом с перебитым Артем он был расстроенным, но спокойным, а теперь просто как с цепи сорвался.

Тогда же я впервые увидел, как Стас себя успокаивает, а точнее – никак. Он бахнул пять ложек кофе на полчашки воды. Выпил залпом, как лекарство, и мы поехали. Стас не спал эти трое суток, и я вместе с ним, мы все ее искали, просто все.

Где мы только не были, Стас тупо поднял всех. Он словно чувствовал что-то, весь в своих мыслях, все звонил куда-то, ругался, клялся расправой, а после хлебал кофе, как наркоман, и курил по пять пачек сигарет в день.

Пожалуй, проще перечислить тех, кто Таисию не искал, чем тех, кто был в курсе, но результата не было.

Сначала я подумал, что она сбежала, хотя та принцесса не отлипнет никуда от своего психопата, но все же. Тася вышла вечером из квартиры, ее телефон был вне зоны доступа, и последний раз ее вроде бы видели на переходе через дорогу. Все.

Это все было в какой-то дикой спешке и тотальном хаосе. Стасу без конца звонила жена, он злился, Рыся бросил в больнице одного, тогда как я понимал, что если малого подрезали, то и на самого Стаса уже ведется охота, хотя казалось, ему плевать.

Стас ее искал. Искал как проклятый, он прочесал все больницы, ментовку, морги и даже бордели, но Таська как сквозь землю провалилась, она просто пропала без вести.

Мне очень хотелось настучать ему по башке, ведь я предупреждал, но Стас и так все прекрасно понимал. Это он недосмотрел, и это его вина. Я уже молчал, что говорить-то, мы же все знаем, гордые и умные, и жену, и любовницу трахаем, вот только теперь Стасу было не до смеха, а я понимал, что Таисия его просто попала под раздачу. И Стас это понимал, потому трясся и боялся за нее, а найти не мог.

Если честно, я даже не думал, что Стас так сильно привязан к этой девочке. Они никогда на людях вместе не были, Стас ее от всех оберегал, если они и мелькали где-то рядом, то как собака с кошкой были: он рычит на нее, а она огрызается, хотя, похоже, это у них переросло во что-то гремучее, и Стас все же не сдержался.

Предвидел ли я это? Да! Мог ли я помешать? Нет, меня никто никогда не слушает, а потом приходят ко мне, плачутся.

Стас не мент больше, но он и не наш. Всегда отдельно от всех, он ни с кем дружбу не водил, и у него, кроме жены, еще та девочка бездомная была. Принцесса.

Он так Таську называл. Поначалу это было странно, потом вроде как мило, а после я понял, что они любят друг друга. Сильно, и если сразу мне казалось, что только Тася втрескалась в своего Бекрута по уши, то потом я понял, что и Стас попал.

Он просто ждал ее, Тася же мелкой была еще, но потом, дождавшись, Стас бросился во все тяжкие.

Они то ли месяц, то ли чуть дольше вот так гуляли, может, где замаячили вместе либо кто пронюхал, потому что вот он – результат. Не зря Стас боялся Таську показывать, у него недоброжелателей целый вагон еще с ментовской карьеры остался, да еще и враги Виктора сверху.

Там вообще семейка хрен разберешь. Самого старшего, Виктора, я видел один раз еще перед тюрьмой, и было прямо видно, что папаша с ним особенно не церемонился. На цербера похож этот Витюша, и это если кратко.

Азартный, дикий и жестокий. Стас хоть и жестит порой, но он спокойный преимущественно, а этот бешеный, как бультерьер, сорвавшийся с цепи.

Стас, конечно, псих, но все же помогает, если попросишь, а вот Виктор мне не внушил доверия от слова совсем. За что его посадили, я так и не понял. Знаю только, что Стас пытается его вытащить и все безуспешно, а тут еще Тася пропала, Рысь сверху, женушка его звонит и беспокоится, и я прямо вижу, как Стасу тяжело, как он не может разорваться на три лагеря.

Когда новости закончились, наступила тишина, и это было страшнее всего. Мы сидели в клубе Бакира: я, Пашка Грач, Чародей, Ярдан, Лавр и Стас. Мы ждали и сами уже не знали, чего именно. Четвертые сутки, и все просто боялись открыть рот. Таси не было. Она нигде не объявилась, и это было жутко.

Стас к этому моменту вроде вышел на след того Шаро, который заказал аварию Рыся, возможно, он и Тасе причинил вред, такая, по крайней мере, была версия Стаса. Еще думали на ее тетку, та же квартиру не хотела отдавать, но там был голяк. Квартира была пустой, непонятно было, откуда вообще ноги растут, и нам не ясен был мотив.

У Стаса была уже какая-то инфа на Шаро, можно было ехать, но потом ему позвонили. Из морга. Сказали, нашлось подходящее под описание тело молодой девушки, и мы поехали с ним вместе.

У Стаса дрожали руки. Я был за рулем, потому что он тупо не мог вести машину. Его колотило, и я, конечно, знал уже, что в том морге будет.

Глава 4

Тоха

– Это не она, Тох, правда?

– Конечно, нет. Стас, да найдется! Ну блядь, не знаю, может, загуляла где, оно же молодо-зелено.

Я так его успокаивал всю дорогу, потому что Стас был весь на нервах, он даже с трудом говорил. Мы рванули на опознание, в морг я пошел с ним, хотя лучше бы этого не делал, потому что это было самое жуткое, что я вообще видел в своей жизни.

Когда нам ее показали, мы просто стояли и не двигались, и, если честно, я слабо верил в происходящее. Тасю было не узнать, до такой степени изувеченное и обгоревшее тело.

Стас смотрел на труп пару минут, а потом подошел ближе, стиснув зубы. Это была Тася. Он по светлым кудрявым волосам и золотой цепочке на шее ее опознал. Маленький крестик на черной запекшейся корочке, которая когда-то была кожей.

Стасу резко стало херово. Я думал, Беркут прямо там копыта отбросит, клянусь, я никогда его таким не видел. Это же Стас, он людям пальцы обрезал и спокойно потом спать ложился, но на нее такую он смотреть не смог.

Я буквально вытащил его из морга. Стас начал задыхаться, упал на колени, держась за сердце, а после просто начал орать. Громко, до срыва связок, вцепившись руками в траву и вырывая ее вместе с корнями.

Я растерялся, я, блядь, сам испугался и не знал, что делать. Стас не реагировал на меня, хрипел, кашлял, стал весь бледным, и это было похоже на чертов сердечный приступ.

К нам подошли люди, я набрал скорую, но Стас поднялся сам и, пошатываясь, просто сел в машину и уехал.

Потом будет экспертиза. Три раза подряд. Это Тася. Точно она, и каждый раз Стас волком просто выл. Не верил, бесился, не хотел принимать.

Мы все рыдали по ней. Никто не хотел мириться, мы не понимали за что. Ладно Стас, Виктор, даже Рысь, они братья, но она-то каким боком вообще здесь? Сирота, ничейная, по сути, девчонка. Одаренная, такая талантливая певица, что мороз всегда шел по коже, когда слышал ее песни, а тут такое.

Стас тогда поехал и сам нашел Шаро. Он его пытал, уж не знаю, что он там ему делал, но Шаро признался только в аварии Рыся. Все. У Таси были переломаны почти все кости, а после ее подожгли. В принципе, Стас сделал то же самое и с Шаро, вот только кто сотворил это с Тасей, мы так и не нашли. Вероятно, еще какой враг Беркута, ведь их полно, и не ясно, кто еще откинулся из тюрьмы и захотел отплатить уже бывшему менту.

Помню, что кто-то из пацанов проболтался Рысю о Тасе. Идиоты. Артему стало плохо, и это был какой-то ад, одно к другому, я не знал уже, как мне этих братьев собрать в кучу, все просто разваливалось.

Артем сам едва живой, а как про Таську узнал, разревелся, обвинил рядом стоящего Стаса, и эти его слова: “Лучше бы ты сдох, чем она”, – наверное, запомнятся мне на всю жизнь.