Глава 6

Сначала Мишель отвечает на мой поцелуй, ее губы расслабляются и слегка приоткрываются, скользят по моим. Из меня вырывается вздох, я наслаждаюсь ее вкусом и податливостью. Голова слегка кружится от ощущений. Как я мог заставить себя тогда забыть ее? Как у меня получилось тогда? Теперь так точно не выйдет. Потому что этот вкус мгновенно вызывает зависимость, как самый агрессивный наркотик.

Ощущения от поцелуя затягивают, и я теряю голову. Вот уже вторая рука скользит по ее шее вниз, к груди. Туда, где через тонкую майку просвечивают твердые соски. Я помню, они выглядят потрясающе. Небольшие, сжавшиеся в твердые комочки, которые так и умоляют вобрать их в рот и сосать, пока они не будут похожи на камешки. Облизывать, прикусывать, вырывая изо рта Мишель хриплые стоны и просьбы не останавливаться.

Моя фантазия бежит впереди мозгов. Член наливается кровью и пульсирует. Жажда во мне растет, и я снова отпускаю тормоза. Сжимаю грудь Мишель, покусываю ее нижнюю губу, второй рукой снимаю резинку с ее волос и сжимаю их на затылке. Хватаю в кулак и тяну ее голову выше, чтобы переместиться губами на шею. Черт подери, ее запах. От него слабеют ноги, а голова идет кругом. Мне хочется вобрать ее всю. Облизнуть от макушки и до пяток, чтобы знать, какая она на вкус в каждой части тела. Но больше всего хочется пройтись языком по ее промежности и попробовать там. Хочу, чтобы ее запах проник в меня, запечатался в моем теле и никогда не покидал его.

Легкий толчок ладонями в грудь. Она упирается и пытается отстраниться.

– Пожалуйста, Финн, ― шепчет хрипло. ― Не надо. Остановись.

Но я не могу. Просто не могу. Еще мгновение. Еще немного, только бы насытиться ею хотя бы на ближайший день. Я, как одержимый, хаотично перемещаюсь губами на все новые территории, облизываю и прикусываю, даже рычу, не давая ей вырваться из хватки. Знаю, что нужно остановиться, что она просит об этом, но это просто выше моих сил. Ничто, наверное, сейчас не способно заставить меня оторваться от этой молочной кожи. Ничто, кроме всхлипа.

– Прошу тебя, не так.

Я резко отрываюсь от своего наркотика и смотрю мутным взглядом в лицо Мишель. Практически не вижу ничего. По краям как будто мелькают искорки, не давая взгляду сфокусироваться. Я все еще хочу ее. Хочу до боли. У меня буквально скручивает низ живота от неудовлетворенного желания.

– Не плачь. ― Мой голос сиплый и едва слышный. ― Я ухожу. Если что-то понадобится, постучи в дверь.

Срываюсь с дивана и на ватных ногах иду к выходу. Не могу оставаться с ней в одной комнате ни на минуту. Иначе у меня снова сорвет крышу, и я наброшусь на нее. Думаю о Ками. Прикидываю, как буду себя чувствовать, если сейчас поеду к ней или какой-нибудь знакомой шлюхе. Но понимаю, что это все не то. Все это не поможет мне избавиться от навязчивых фантазий о Мишель. Не сегодня.

Ее слезы должны остановить меня от того, что я собираюсь сделать. Боль в ее голосе должна включить тормоза в моей голове. Но не включает. Ничего из этого. Ни на секунду. Я врываюсь в свою спальню, падаю на кровать. Тут же расстегиваю ширинку, приспускаю боксеры и с болезненным стоном сжимаю член в руке. Знаю, что потом буду ненавидеть себя за это, но все равно закрываю глаза и дергаю кулаком, представляя себе дальнейшее развитие событий, если бы Мишель не остановила меня. Кончаю с глухим хрипом, выгибаясь над матрасом. Черт, каждый раз это происходит так мощно, что я на несколько мгновений выпадаю из реальности.

А потом наступает чувство отвращения и ненависти. Как будто я испачкал чистую душу Мишель своими действиями и грязными мыслями. Хотя с радостью испачкал бы ее тело. А потом очистил бы его в душе и снова испачкал. И так, пока не насытился бы ею сполна, если такое вообще возможно.

Перекатываюсь набок и смотрю в стену. Я лежу так долгое время, пока не начинает темнеть. Прикидываю варианты, как подобраться к Мерфи. Этот мудак слишком много времени проводит в заточении. Он как будто знает, что на него охотятся. С другой стороны, отец когда-то рассказывал, что Девин Мерфи ― параноик. Он дует на холодную воду, только бы не обжечься. В то время, когда он пришел в мафию, ирландцы как раз устанавливали свои порядки в городе. Кровавое было время. Тогда подстрелить могли, даже пока ты сидишь на унитазе. Немудрено, что Мерфи стал дерганным.

Мне стоит позвонить Адриану, но нет сил даже пошевелиться, не то что думать. Я пытаюсь привести мысли в порядок, призвать всю рациональность, которой обладаю, но тщетно. Мысли постоянно перескакивают с Мерфи на Мишель. Не могу не думать о ней, как ни стараюсь. Она захватила все мои мысли.

В спальне витает запах секса, который у меня был с самим собой. И все равно я представляю себе, что мы сейчас лежим здесь вместе с Мишель после жаркого, потного секса. Пронзительный звук криков удовольствия, стонов и рычания только что стих, а теперь мы пытаемся перевести дыхание. Я немного успокаиваюсь от таких мыслей, и даже чуть меньше ненавижу себя за то, что дрочу каждый раз после общения с ней.

Через некоторое время заставляю себя сесть на кровати, а потом и встать. Лениво бреду в душ, чтобы смыть с себя следы позора. Потом переодеваюсь в черные спортивные штаны и такую же толстовку, обуваю кроссовки. Спускаюсь на первый этаж, подхожу к подвалу и прислушиваюсь. Тишина. Не слышно всхлипов. Уснула? Я не решаюсь войти и проверить, потому что все еще чувствую себя паршиво за то, что не могу сдержаться рядом с Мишель.

Выхожу на улицу. Собаки крутятся у моих ног и слегка поскуливают. Глажу каждого из них и иду на задний двор.

За время моего проживания в этом доме я уже разработал определенный маршрут, как и куда пройти, чтобы проверить окрестности. Рядом с моим здесь всего три заброшенных дома и несколько недостроенных. Дальше на расстояние нескольких миль тянется густой лес. Не самое, казалось бы, удачное место, потому что в лесу могут скрыться те, кто придет по мою душу. А они придут, ни единого сомнения. Это лишь вопрос времени. Поэтому я так спешу закончить свою миссию. Потому что должен опередить их. С другой стороны, лес дает преимущество не только моим врагам, но и мне самому. И я уже знаю этот лес, как свои пять пальцев. Во всяком случае, ближайшие несколько миль я изучил.

Крепче сжимаю пистолет и засовываю его в карман толстовки. С легкостью перепрыгиваю через забор и прохожу привычным маршрутом, изучая сначала кромку леса, передвигаюсь дальше к недостроенным домам, а потом и к заброшенным. Я как будто очерчиваю периметр вокруг своего дома, проходя сначала по большому кругу, а потом сужая его. Если бы я был вынужден следить за своим домом, то начал бы от леса, постепенно продвигаясь ближе, пока не устроил бы себе удобный наблюдательный пункт где-нибудь поблизости. Именно поэтому я начинаю с широкого круга периметра. Чтобы у меня было преимущество и я мог обойти наблюдателей за домом со спины. Так легче убить их.

Я немного расслабляюсь, обыскивая последний заброшенный дом и не найдя там следов преследователей. С тех пор, как я начал охотиться на ирландцев, у меня развилась паранойя. Я в каждом человеке вижу предателя и того, кто может подставить меня. В моей жизни осталась всего пара человек, кому я могу доверять: Адриан и Пол. Адриан заинтересован в том, что я делаю. Он служит в отделе по борьбе с организованной преступностью, и ирландцы для него, как кость в горле. Несмотря на то, что все его начальство куплено мафией с потрохами, за их выходки от управления штата всегда получает Адриан. Он несколько лет боролся с ветряными мельницами, а потом решил, что ему проще будет помочь тому, кто вызвался уничтожить верхушку мафии, чем пытаться раскрыть хоть одно из совершенных ими преступлений. Так что благодаря этому у меня есть помощник, который обладает нужными ресурсами и знаниями, чтобы облегчить мне работу. Понятное дело, все это он делает втайне от своего начальства и всего мира. Для остальных людей он образцовый полицейский, который доблестно несет службу. А в свободное от работы время он помогает мне подстроить наиболее благоприятные условия для убийства, которое потом сам же и «расследует».

Пол ― это новый владелец моего завода. Подставное, но доверенное лицо. Он продолжает мое дело по модернизации оружия, поставляя мне при необходимости винтовки с затертыми номерами, которые невозможно идентифицировать. Пол также сливает мне информацию, какие заказы ему делают ирландцы.

Мне хватает двух проверенных людей, чтобы безнаказанно творить то, что я творю.

Нужно понимать, что, когда ты берешь оружие в руки, то делаешь это не ради захвата власти, а для установления справедливости. Потому что холодный металл, попадая в руки, начинает устанавливать свою власть над тобой. Тебе внезапно все становится по плечу. Ты неожиданно для себя ощущаешь всемогущество. То чувство, которого ты не испытывал еще буквально минуту назад, пока не услышал успокаивающий щелчок затвора. В такие мгновения мне хочется выбраться из своего убежища и идти, поливая свинцом каждую из этих тварей, которые убили мою семью. Но приходится останавливать себя и напоминать о цели, которую я перед собой поставил.

Возвращаюсь в дом, удовлетворенный пустотой вокруг. Снова глажу собак, подсыпаю им корм, доливаю воду, треплю по холке каждую и вспоминаю о просьбе Мишель забрать их с Малом собаку.

Забираю из дома ключи от машины, отмычку, и еду в квартиру брата. У меня сегодня нет настроения осматриваться в их жилище, поэтому я открываю дверь и сразу зову Дикси. Псина уже старая и вряд ли сможет нанести мне вред. Когда я вижу ее, то мои слова подтверждаются, и она уже никому и никогда не сможет сделать ничего плохого. Впрочем, хорошего тоже. Потому что Дикси сдохла.

Я тяжело вздыхаю и тру затылок. Это очередная головная боль для меня, но я должен вынести ее отсюда, иначе ее труп завоняет квартиру в считанные часы. Подхватываю дохлую тушу и выношу на парковку. Сгружаю ее в багажник и везу в лес неподалеку от моего дома, где закапываю, помечая место небольшим камнем на случай, если Мишель захочет прийти сюда.

С тяжестью, вызванной мыслями о том, как расскажу обо всем Мишель, я захожу в свой дом. Снова прислушиваюсь у двери подвала. Тишина. Можно садиться за ноутбук и искать пути решения проблемы с Мерфи.