Глава 10

– Ого, кого-то штырит. Дружище, тебе пора потрахаться. У тебя спермотоксикоз, – подкалывает меня Макар, зарабатывая нехитрую комбинацию из пальцев, призванную доходчиво объяснить моему другу, что мне не нравится его комментарий.

– Согласен, он слишком часто хмурится в последнее время, – подтверждает Рома, и вот уже средний палец направлен в его сторону.

– Надо будет в центральный суд съездить, – произношу рассеянно, перекладывая документы из одной стопки в другую. – Мы завтра начинаем бесплатные консультации.

– Черт! – восклицает Рома. – Я совсем забыл. Кого отправим?

– А что, есть кого? Вон великий и могучий Макар Ильич обещал нам пару студентов подогнать в помощники и чтобы гонять их на консультации по судам. Да только что-то пошло не так, да, Макар?

Он возвращает мне тот самый незамысловатый жест и снова утыкается взглядом в стоящий перед ним ноутбук.

– Короче, все это классно, – говорит Роман, – но мы собрались здесь, чтобы обсудить планы на следующую неделю. В противном случае хер бы я потратил воскресенье на болтовню с вами. Мне и так пришлось выгнать сочную нимфу из своей квартиры рано утром. Так давайте хотя бы сделаем так, чтобы я сделал это не зря.

– Так. У меня завтра четыре заседания. Консультация начинается в десять утра, – говорит Макар. – Я после последнего заседания мчу в универ.

– Я улетаю ночью в Питер, вернусь только вечером.

– Ох, черт, точно, – отвечаю на реплику Романа, – я забыл, что ты в командировке.

Открываю свой телефон и рассматриваю график.

– Завтра я могу поехать на эту консультацию, – говорю спокойно. – Гену оставим на встречу с Сазоновой. Думаю, он сможет все сделать правильно. Там в принципе надо всего пару документов подписать и немного подробнее расспросить про ее притязания на дом. Но на следующую неделю надо кого-то найти, парни. Или планировать график так, чтобы кто-то из нас успевал по понедельникам ошиваться в суде на протяжении четыре часов.

– Та нет, у нас не выйдет. Понедельник – самый жирный день на заседания, – говорит Роман. – Так что вряд ли выгорит. Давайте прикинем. У нас четыре помощника.

– И те скоро будут ходить домой раз в неделю при их загрузке, – дополняю его слова, и парни кивают.

– Макар, да найди ты нам уже студентов. Хотя бы на лето, пока перекантуемся.

– На лето – это хорошо. Только летом работы-то как раз немного.

– Да где не много? – возмущается Рома. – Сейчас как начнут все рабы в отпуск проситься, охереем.

Я согласно киваю.

– Да, Макар, покопайся там в своих архивах толковых студентов и пригони к нам. Им же нужна практика.

– Они обычно рвутся в прокуратуру и суды на практику. Ну, или на крупные предприятия.

– Ну вот и заманивай тем, что благодаря практике у нас они побывают и в прокуратуре, и в суде, и на крупном предприятии.

Макар откидывается на спинку стула и делает глоток уже остывшего кофе.

– Имеет смысл.

– Блядь, ну, конечно, имеет! – восклицает Рома громче, чем стоило.

Я прищуриваюсь и смотрю на него.

– Ром, все нормально? – спрашиваю.

Он раздраженно кивает, а потом вскакивает с места, хватает с края стола сигареты и вылетает на балкон. Мы с Макаром следим через стекло, как наш друг нервно чиркает зажигалкой, а, когда та не срабатывает, выбрасывает ее с балкона, крикнув «Сука!»

– Снова Ленку встретил, – тихо говорит Макар, и я киваю.

– Сто пудово.

– Ладно, пошли. Зажигалка была новая, – бормочет он, вставая из-за стола.

Мы выходим на балкон и, не сговариваясь, устраиваемся за столиком, и закуриваем. Сидим молча, ждем, пока прорвет, и Рома не заставляет себя ждать.

– Вот нахуя она мне позвонила? – рявкает он, нервно сбивая пепел в пепельницу. – Нормально же все было. Каждый зажил своей жизнью. Нет, блядь, надо было позвонить посреди ночи и сказать, что ее муж – мудак. И что я трахаюсь лучше него.

– О, Ром, ты же не… – начинает Макар.

Рома покаянно опускает голову, и мы все синхронно тяжело вздыхаем, а потом затягиваемся своими сигаретами. Почему-то вспомнился паб из мультфильма «Остров сокровищ», когда пираты одновременно выпили по глотку пива, а потом выпустили дым в воздух. Вот так и мы сейчас сидим и выпускаем дым. Потому что все на одной волне. У Ромки правда непростая ситуация. Лена водит его на поводке вот уже шестнадцать – подумать только, какой срок – лет, и все никак не отпустит. Он держится, не срывается до ее следующего звонка или появления. А потом проклинает себя, как сейчас, потому что Лена то и дело возвращается к мужу. На таких качелях наш друг прожил уже много лет, каждый раз пытаясь не сорваться, но все равно проигрывает в этой схватке.

– Я не знаю, как каждый раз вот так попадаю в эту ловушку. Но, сука, она так умело мной манипулирует! Ночью позвонила и рыдает в трубку. Думал, поеду и лично вырву ноги ее придурку. Но она попросилась приехать. Как оказалось – уже, правда, утром, – он уехал в командировку и забыл ей пополнить счет на карте и не брал трубку. А она какую-то дорогую хуйню для дома заказала, а, когда приехал курьер, не смогла расплатиться. Это пиздец, мужики.

Рома качает головой, и Макар ему вторит. Мы не пытаемся сказать Роме, чтобы завязывал с этой больной любовью, потому что бесполезно. Как бы он себя сейчас не проклинал, как только Лена позвонит, он снова помчится к ней. Это закон. Как то, что завтра снова будет рассвет, и то, что вечером на небе появятся звезды. Это ужасно, но Роман взрослый мужик, который должен сам разорвать этот порочный круг.

– Может, тебе жениться, Ром? – предлагает Макар.

Я думал, что Роман рассмеется и пошлет Макара куда подальше, но он удивляет. Резко вскидывает голову и смотрит на Макара, а потом на меня. Ох, не нравится мне этот лихорадочный блеск в глазах.

– Точно! Мне надо жениться. Найти нормальную девчонку. Ну, или женщину. И жениться. Настрогать с ней детей и жить нормальной жизнью. И, когда Ленка снова позвонит, сказать ей, что я не могу ее утешать, потому что жена против. Пусть, сука, мается. – он потирает затылок. – Слушайте, чего ж так погано?

Мы не отвечаем. Потому что сами не знаем. Ни один из нас никогда не любил по-настоящему. Кроме Романа. Этот через долгие годы пронес свое крепкое, но ненормальное чувство.

– Ладно, – Рома тушит окурок и хлопает себя по бедрам. – Я не спал почти всю ночь, а следующей в командировку. Надо еще дело перечитать. Давайте тут закончим, и я помчал. Сможете перемыть мне кости после моего отъезда, девочки.

Он решительно встает и возвращается в комнату.

– Придурок, – качая головой, с улыбкой произносит Макар.

– Посмотрим, какими мы станем, когда у каждого из нас появится своя Леночка.

– Хер я дамся какой-то бабе, – говорит Макар. – Мне хватит любования тем, как кочевряжит моего друга, – он кивает на вход в квартиру.

– Война план покажет, – смеюсь я, и подталкиваю его к стеклянной двери, хлопая по плечу, а сам почему-то думаю о Кошке.

Глава 11

ТЕМНЫЙ: Ненавижу понедельники

КОШЕЧКА69: Лол. Не ты один. В понедельник всегда больше работы

ТЕМНЫЙ: Чем занята?

КОШЕЧКА69: Как ни странно, работаю

Я сижу в суде в этом стеклянном аквариуме у входа в здание, выделенном для проведения бесплатных консультаций для тех, кто не может позволить себе полноценную юридическую помощь.

КОШЕЧКА69: А ты?

ТЕМНЫЙ: А я херней страдаю. В смысле, тоже работаю

КОШЕЧКА69: Поиграем сегодня?

Я широко улыбаюсь, читая последнее сообщение. Быстро бросаю взгляд на часы. Осталось всего полчаса – и я могу свалить с этого места в офис под кондиционер. Сколько ни обшивай евродоской здание суда изнутри, то, что современные технологии дойдут сюда не раньше ХХХ века, видно невооруженным глазом. Потому что единственный установленный в холле кондиционер ни фига не справляется с нагрузкой. Он «кашляет» и гудит, старается, но в здании все равно жарко. Весна в этом году разыгралась не на шутку, заставляя нас в середине мая потеть от нещадного солнца.

Как только я собираюсь напечатать ответ Кошке, в мой стеклянный «недо-оазис» врывается хабалистого вида баба, и тут же без приглашения плюхается на стул возле стола. Тот жалобно скрипит под ее немаленькими телесами.

– Это вы адвокат?

– Я, – передаю ей визитку, которой она уделяет ровно секунду своего внимания, а потом прячет ее в карман.

– Здрасьте.

– Добрый день.

Мне приходится отложить телефон, потому что я понимаю, что мадам сейчас выльет на меня все помои, которые не удалось вылить на своих оппонентов во время заседания.

– Короче, у меня тут ситуация. Я прожила с мужем. Как это? Гражданским. Почти десять лет. Во-о-от. В общем, он помер месяц назад.

– Соболезную.

– Ага, – рассеянно бросает она. А я обращаю внимание на то, что женщина даже не одета в черное. Сильная, видать, любовь у них там была. – Ну, в общем, дом у нас был. В смысле, это как бы его дом, он его от сестры получил.

– Тоже умерла?

– Нет. С чего вы взяли? Живая. Она просто богатая. А мой Васька был простым работягой. Вот она и подарила ему дом. Ну так подарила, когда мы уже жили вместе. Мне тут ваша… короче, тоже адвокат или кто она там… В общем, знающая тетка, сказала, что я имею право на часть этого дома, потому что мы были в браке. Ну, в гражданском. Так вот сейчас из ниоткуда появилась сестра его эта и говорит, что я не имею права на дом. А-ну скажите мне, эта жлобяра врет же, правда?

Она еще произносит что-то нелицеприятное в адрес несостоявшейся родственницы, но что-то вынуждает меня отвлечься и посмотреть в ту сторону, где висят графики проведения заседаний. Там стоит молодая женщина спиной ко мне. На ней умопомрачительные туфли на каблуках. Она невысокая, но в этой обуви ее ноги кажутся бесконечными. Узкая юбка-карандаш подчеркивает округлые, но не полные бедра, и я прослеживаю плавные очертания взглядом. Она внимательно смотрит на расписание, а потом поднимает палец и проводит наманикюренным пальцем по прозрачному пластику, за которым скрывается листок с графиком. Что-то привлекает мое внимание, но я пока не могу понять, что именно. Я мог бы сказать, что просто любуюсь красивой женской фигурой и связанными в пучок платинового цвета волосами, но нет. Здесь что-то другое.

– Ну так что скажете, как вас там?.. – врывается в мои мысли хабалка.

– Никита Сергеевич, – на автомате отвечаю я.

– Как Хрущев, что ли? – неприятно смеется она.

– Погодите секунду, как вас там?

– Ольга, – отвечает она, немного зависая от моего тона.

– Ага. Минутку, пожалуйста, помолчите.

– Вам подумать надо? – с сомнением спрашивает она.

– Да. Подумать.

Наконец я выхватываю то, что никак не мог уловить с самого начала в образе этой женщины у стенда. Браслет. Ну бред же, правда? Ну сколько женщин носят таких браслетов с подвеской? Но меня штырит от этого браслета на изящной руке блондинки. Не знаю, почему. Рука сама тянется к телефону, и я набираю сообщение.

ТЕМНЫЙ: Во что бы ты хотела поиграть?

Я отправляю сообщение и жадно слежу за левой рукой блондинки, в которой зажат телефон. Он пиликает. Я прямо могу услышать барабанную дробь, какая обычно случается перед решающим моментом. Наверное, эта дробь грохочет у меня в голове.

– Так что скажете? Минута прошла, – недовольно тянет хабалка.

– Тс-с-с, – невежливо затыкаю ее.

Она поворачивает голову и следит за моим взглядом.

– Ну конечно. Баба появилась на горизонте и…

– Тихо, Ольга, – шепчу ей. – Сейчас все расскажу. Просто помолчите.

Как ни странно, женщина замолкает. Блондинка поворачивается боком. Красивая. Такая, что аж дыхание спирает. Не такая стандартная, но она… изящная, хрупкая, нежная. Мне нравится. Я просто в восторге. Сам того не понимая, мысленно умоляю высшие силы, чтобы это оказалась моя Кошечка.

Она что-то смотрит в телефоне и улыбается. Быстро печатает, бросает взгляд по сторонам и блокирует телефон, возвращаясь к расписанию. Мой телефон тут же оповещает о входящем сообщении. Блядь, это точно она.

КОШЕЧКА69: В тебя

Еще одна проверка.

ТЕМНЫЙ: И что я должен при этом делать?

Все повторяется. Она поворачивается боком снова и разблокирует телефон. Подошедший мужик что-то тихо говорит ей, и она отступает на шаг от расписания, позволяя тому искать свой зал заседаний. А она тем временем закусывает полную губу, пытаясь сдержать улыбку, и читает написанное на экране. Снова печатает и блокирует телефон, а мне уже ожидаемо приходит сообщение.

КОШЕЧКА69: Получать удовольствие)

– Ида Сергеевна! – окликает ее подошедшая девушка и что-то начинает говорить блондинке, а та кивает с серьезным видом и скрывается дальше по коридору.

Ида, значит. И что же ты делаешь в суде, Ида? Я трясу головой. Таких совпадений в жизни не бывает. Или бывают, но со мной пока еще не случались. Никогда не поздно начать, Никита Сергеевич «Не-Хрущев».

– Так что скажете? – снова врывается хабалка, а мне хочется хорошенько треснуть ее по голове и кинуться следом за Кошкой-Идой. Но я на работе, и слишком тяжело выбивал эти часы консультаций, чтобы сейчас просто забить на это. Понимаю, что эта жадная баба не станет моим клиентом со стопроцентной уверенностью, но она может посоветовать меня тому, кто станет. Поэтому я вздыхаю и озвучиваю то, что ей не понравится:

– Если сестра подарила имущество своему брату – независимо от того, состояли вы в браке или просто сожительствовали, – то вы не имеете права на это имущество. Дарение неотчуждаемо по закону.

– А? – она с глупым видом смотрит на меня, и я только тогда понимаю, что сказал слишком заумно.

– Не видать вам дома, Ольга.

– Так мы ж жили вместе. Это… как оно… совместно нажитое.

– Дарение не входит в состав совместно нажитого имущества. Все, что подарено, принадлежало только вашему мужу. После его смерти наследуют прямые наследники.

– Так я ж одна из них.