4.

Инге казалось, что она и глаз не успела сомкнуть, как пронзительно запищал будильник, призывая покинуть гостеприимную постельку. Цифры на экране показывали 6.00. Ужасно! Но через силу и через боль, она поднялась и отвела себя в ванну, где горячая вода помогла крови быстрее побежать по венам. Пусть и с трудом, но веки удалось разлепить. А дальше понеслось…

Начинать утро Устав приписывал с зарядки. В одном из отсеков помещение было оборудовано под занятия, поддерживающим физическую форму. Старший сержант должен был приглядывать за рядовыми, чтобы молодняк не отлынивал. Правильная предосторожность, потому, что после пробуждения меньше всего хотелось активных действий.

– После завтра все возвращаемся сюда. – проинструктировал сержант, –чтобы разогреваться уже всерьёз, в не это ваше утреннее баловство. Занимается с девяти до двенадцати, с перерывом в пятнадцать минут. Если с непривычки новобранцев начнёт тошнить, бегом в медицинский отсек и – обратно. Помним, что тяжело в ученье – легко в бою.

«Заряжался» с утра каждый по собственному усмотрению. Кто-то качался, кто-то выполнял серию физических упражнений.

Инга выбрала беговую дорожку. Агата пристроилась рядом.

– Куда ты вчера пропала? Я пошла следом, но тебя не нашла. С дядей встречалась?

– Я посчитала, что могу оставшееся время посвятить встрече с родственником. Что не так?

– Почему меня с собой не позвала?

– Может быть потому, что ты – не член нашей семьи? Предполагалась именно семейная вечеринка.

– Даже не знаю, – ехидным голосом проговорила Агата. – Если бы у меня был такой симпатичный дядя, я бы, наверное, тоже не стремилась брать подруг в компанию.

– Ты это о чём? – ощетинилась Инга.

Так сложилось, что в Космической Академии они с Агатой Антинис не были подругами. Слишком разными они были, начиная от цвета волос, заканчивая жизненными установками. Агата Антинис – богатая популярная красавица, из тех, кто родился с золотой ложкой во рту. Ей всё доставалось по умолчанию, легко: оценки, внимания парней, симпатия учителей. По факту самого её существования. Инга Бессонова дурнушкой не была, но кто из парней посмотрит на бесприданницу, когда рядом богатая наследница?

И, если честно, бесит! Бесит, когда преподаватели сквозь пальцы смотрят на нарушения дисциплины, на запрещённые вечеринки. Бесит, когда бессовестно завышают оценки. Бесит, что однокурсницы подлизывают пятки, а мужская половина распускает павлином хвосты. Ведь по сути, самая популярная девушка на потоке – обычная посредственность. Её чувство собственной значимости проистекало из завышенной самооценки и потакания окружения. Ничем Агат, кроме костюмов от «Армани», не выделялась.

Здесь, на «Фениксе», они теперь в равных условиях, но Агате всё ещё мерещится, что она «не такая, как все». Вправе кем-то помыкать, требовать к себе особого внимания.

Ситуация обострялась тем, что они давно знакомы и в составе службы безопасности они, практически, единственные девушки.

– А ты как думаешь? – невинно похлопала Агата ресница, насмешливо взирая на приятельницу.

– Скажу прямо – такие шутки мне неприятны. Это у тебя родни – полстраны. А у меня кроме дедушки с бабушкой да дяди никого нет.

– А что я такого сказала?

– Чтобы не сказала, постарайся больше такого не говорить. Я не стану вникать, что там прячется за твоими подколками. Но если уж речь зашла о возможности твоего общения с моим дядей – то, да. Мне это не нравится.

– Почему?

– Потому, что вы, как не крути… в общем, лучше не сочетать несочетаемое.

– Ревнуешь?

– Нет повода.

– Ну, ты прекрасно знаешь, что, если я захочу…

Инга остановила тренажёр, так как уже достигла указанных показателей.

– Разговор закончен.

После зарядки – лёгкий душ.

После лёгкого душа – завтрак с очередной порцией пафосных речей.

– Всем доброе утро. Сегодня, стоит вам посмотреть налево или направо, вы видите лица незнакомцев. Но, к концу рейса ваши товарищи станут вашей семьей. Наше путешествие к далёким мирам продолжается. Ещё раз приветствую вас на борту. Можете садиться. Приятного аппетита.

После завтрака, как и было озвучено, вернулись в тренировочный отсек. Разбив их на пары, сержант расставил в спарингах, заставляя отрабатывать удары. Глупая, даже нелепая затея. Если учитывать, что в напарники Инге достался довольно крупный молодой человек.

Они махались довольно вяло. Парень, со своей стороны, старался шевелиться не слишком сильно, а она «потела» в усилиях ради того, чтобы просто не дать парню себя достать. Увертывалась, раз за разом уходя от удара. В прямом противостоянии у женщины нет шанса против мужчины. На стороне последнего сила. И в этом варианте исход предрешён.

– Правую ногу вперёд, – рявкнул за её спиной сержант. – И разворачивайся на ней. Вкладывай весь вес тела в удар. Боже мой! – скривился он, увидев, чем завершились усилия Инги. – Скажи своё имя.

– Инга Бессонова, – ответила она, останавливаясь, чтобы стереть капли пота со лба.

Ей тоже хотелось скривиться. От неё разило потом, как от лошади.

– А-а! Протеже Первого офицера? Жалкое зрелище, Инга Бессонова.

– Да, товарищ сержант, – ответила она по Уставу, стараясь, чтобы в голосе не так явно читался сарказм.

– Родственные связи не смогут вам помочь, рядовой Бессонова, если волей случая вам придётся обороняться от нападения противника.

– При всём уважении, товарищ сержант, я не хожу без табельного оружия.

– В жизни нужно уметь положить противника на обе лопатки и без оружия. Я бы попросил вас серьёзней относиться к тренировкам. Иногда это может спасти жизнь.

– Ну, если говорить серьёзно, как такая пигалица, как эта, может справиться со мной? – довольно усмехнулся противник Инги.

– Может. Если правильно выберет приём, позволяющий ей использовать твою силу против тебя же. Бесполезно пытаться сбить противника с ног. Здесь прямые удары не помогут. Но, комбинируя броски с заломом, в который твой противник влетит сам, как в ловушку, ты, даже уступая ему в силе, сможешь его нейтрализовать. Я покажу тебе приёмы, которые являются отличной системой самозащиты.

Приёмы оказались знакомыми. Система захватов, заломов и использования боевых точек явно базировалась на джиу-джитсу, с её философией о том, что идти к победе надо не сопротивляясь, а уступая натиску противника. Направляя этот натиск в нужную сторону до тех пор, пока враг не окажется в ловушке и его же собственная сила не повергнет его.

– Вы должны понимать, – вещал старший сержант, – впереди у нас с вами не прогулка на яхте. У каждого члена экипажа свои обязанности. Пилот – управляет полётом, навигатор – выстраивает сложные расчёты, операционист следит за показаниями систем. А наша с вами работа – обеспечить порядок и безопасность. Тот, кто не может обеспечить собственную безопасность, для озвученной работы не годится. Так что – не стоим! Занимается.

И они занимались. Никто скидку на возраст и пол ни Инге, ни Агате не давал.

Но всё плохое заканчивается.

– Хватит на сегодня, – раздался голос сержанта. – Приберитесь тут. И ступайте в информационный отсек. На следующее занятие.

– Я думала, что наши дни будут спокойнее. Такое впечатление, будто дни учебы всё ещё не закончились, – ворчала Агата. – Я думала, будни астронавтов куда веселее.

– Дай бог, чтобы не пришлось потом тосковать о спокойных днях, коллега, – хмыкнул один из новых товарищей.

– Добрый день, – проговорил высокий мужчина в очках, от которого за километр веяло наукой. – Сейчас я познакомлю вас с планетой, с которой всем нам предстоит иметь дело в ближайшем будущем. Планета Т2 находится на расстоянии 5000 световых лет от земли. Она в пределах «живой зоны» двойной звездной системы Кеплер-47. Её орбита проходит между двух звёзд, что обеспечивает прекрасные двойные закаты. Из-за высокой солнечной активности большую часть планеты покрывают бескрайние красные пустыни и многочисленные горные хребты с вулканическими кратерами. На южном полюсе изобилует криовулканическая деятельность.

– Это чем-то должно отличаться от обычного извержения? – шёпотом полюбопытствовала Агата.

Инга не стала закатывать глаза, терпеливо пояснив:

– Это означает, что на поверхность прорывается не лава, а вода.

– Учитывая низкие температуры, вода быстро замерзает и выпадает на поверхность планеты в виде снега с невероятно медленной скоростью. Гравитация на планете всего на несколько процентов ниже земной, что делает её практически идеально подходящей для жизни. Атмосфера также позволяет человеческому организму находиться на поверхности без скафандра. Помимо красных и белых пустынь на Т2 есть и лесистые участки земли, которые практические идентичны нашим родным планетарным условиям. Именно в этой жилой зоне и располагаются новые колонии. Остальное покрыто океаном. Солёная вода покрывает огромные участки.

Т2 колонизируется уже более тридцати лет с целью добычи полезных ископаемых в промышленных целях. Параллельно ведётся работа по научным исследованиям. Главная цель – создание новой, «запасной» цивилизации. Новая колыбель человечества на случай возможного гипотетического катаклизма.

При всех возможных плюсах, существуют и значительные минусы. К ним относятся пылевые бури и более низкие температуры, чем на родной земле. Но, главное, у Т2 иное магнитное поле. На Земле оно защищает нас от космической радиации. На Т2 оно несколько выше и для коренного землянина может представлять собой опасность.

Основная задача – выяснить, насколько радиация на планете создаёт токсичную среду.

– Что ж? Это не ново, – проговорил один из, пока ещё безликих, товарищей по оружию. – Почти классическая система колонизации. На новые планеты, гипотетически признанные годными для жизни, ссылают преступников. Бессрочное заключение. Если потомкам каторжников удастся закрепится и размножиться, человечество вписывает в историю новую колонию. Если не удалось, на нет, как говорится – и суда нет.

– Жестковато, на мой взгляд, – фыркнул Макс.

– Давать оценки Правительству не наша задача, рядовой, – одёрнул его сержант. – Наша задача – выполнять приказ.

– После гиперпрыжка, – продолжил «учёный», – мы направимся к спутнику Z1, где на один из наших шатлов будет погружена сотня заключенных. Мы транспортируем заключенных на Т2, загрузим груз и отправимся в следующий пункт назначения.

– Наша задача, напоминаю, – сказал сержант, прогуливаясь между рядами столов, за которыми сидели его подопечные, – обеспечивать безопасность. Перед тем, как заключённые ступят на борт шатла, сопровождение получит оружие. Не стоит расслабляться. Что может пойти не так, когда на борту сто человек, имеющих проблемы с законом? Мне нужно объяснять, что постоянная бдительность – ваше второе дыхание?

– Нет, товарищ сержант, – дружно выдохнули все в ответ.

– Вольно. Можете немного расслабиться. Пока есть время.

После занятия остался неприятный осадок на душе. Отчего-то казалось, что дело, за которое они взялись, какое-то неправильное. Как если бы им пришлось заниматься контрабандой или работорговлей.

– Эй? Чего приуныла? Устала? – спросил дядя, когда они столкнулись.

– День был насыщенный, – на стала отпираться Инга. – Ты сейчас занят?

– Хочешь о чём-то поговорить?

– Ищу уединённое место, где меня никто не осмелится побеспокоить, – усмехнулась она.

– Пошли. У меня есть часок на обеденный перерыв.

Инга впервые зашла в каюту дяди. Она отличалась от её, которая и правда выглядела «капсулой» по сравнению с этими «хоромами». Как и везде на крейсере, стены, потолок и пол были цвета светло-серебристого металла. Помещение представляло собой синтез спальни, представленной большой и удобной кроватью, застеленной дорогим одеялом и – кабинета.

Слева от кровати стены не было – от пола до потолка зиял огромный иллюминатор. Будто экран гигантской плазмы, на которой вместо сериалов транслировались бескрайние бездны космоса.

– Здорово, – восхитилась Инга, подходя к окну.

– Знал, что тебе понравится.

– Не уверена, что мне нравится. С моей болезненной впечатлительностью я бы, пожалуй, тут заснуть не смогла.

– Ерунда.

– Мне бы представлялось, что оттуда, как со дна океана, на меня смотрит какое-нибудь чудовище.

– Ни одно чудовище не способно выжить в космосе. Но, если бы такие там и плавали, силовое поле не позволило бы им приблизиться к нам. Зато перед сном отлично наблюдать за звёздами как за рыбками в аквариуме. Это лучше, чем считать овец.

Помимо кровати, в каюте стоял дорогой диван, на который Инга с удовольствием и присела.

– Скоро мы совершим гиперпрыжок?

– Если всё пойдём по плану, то сегодня ночью.

– Уже? Так скоро?

– Тебя это пугает? – засмеялся дядя.

– Да.

– Открою тебе секрет – выход в гиперпространство пугает большинство людей. Поэтому обычно о переходе и не распространяются. Ты поняла намёк?

– Вполне. А почему – ночью?

– Ну, вообще, как ты знаешь, понятие «ночь» мы принесли в космос с земли. Тут…

– Нет дней и ночей. Да, я знаю и помню, но…

– Переход проще совершать в то время, когда большинство спит. Во сне организм его не ощущает.

– А если у кого-то уснуть не получится?

– Не переживай, – успокоил дядя. – Сегодня ночью все, кроме узкого круга лиц, станут спать, как младенцы.

Неприятный холодок пробежался по спине.

Мысль о том, что нестись со скоростью света по преломляемому пространству придётся не когда-нибудь потом, а вот-вот, прямо сейчас, оптимизма не прибавляла.

– Что я увижу сегодня ночью, если останусь стоять у этого окна?

– Иллюзию.

– А если её отключить?

– Ничего такого, что обычно любят показывать в фильмах про астронавтов. Никаких блёстков, фейерверков, ярких вспышек. Всё, что будет там – яркое размытое белое сияние. Будто ты утонула в молочном тумане, который научился светиться.

– Сияние?

– Да. Никаких искривляющихся, выворачивающихся наизнанку звёзд. Ничего, кроме белого света.

– В мистических фильмах, когда человек умирает, он видит именно это – яркий белый свет.

– Не исключено, что наша душа, если такая есть, понесётся к своему Создателю через преломления Вселенной. И – червоточины. Может быть, где-то там, далеко, есть падшие ангелы? Просто у нас не слишком мощные звездолёты, чтобы долететь до них. Пока.

– Это опасно?

– Встретиться с ангелами?

– Совершать гиперпрыжки.

– Если ошибиться в расчётах, – кивнул дядя. – Но мы не ошибёмся. Это исключено. Большинство кораблей входят в одни и те же точки, так что это уже практически порталы, – улыбнулся он. – Так что, субъективно, да, переход переживается не очень комфортно. Но, уверяю тебя, бояться нечего. Можешь мне верить.

– «Феникс» часто перевозит преступников?

– Что?.. Ах, прости, я всё ещё думаю о переходах и гиперпространствах. Нет, не часто. Чаще патрулируем груз или выполняем роль спасателей. Но на один из трёх десятков правительственных заказов, увы, случается и такие.

– Это ужасно! Быть сброшенным на какую-то планету – навсегда.

– Не так ужасно, как они того заслуживают. Я понимаю, что у тебя нежное сердце и при слове «каторжник» представляется благородный Жан Вальжан или какой-нибудь романтический повстанец. Но все ложно обвинённые, несправедливо обиженные и прочие отделываются обычным административными штрафами. Настоящие уголовники – это убийцы, насильники, террористы и пираты. Заключенные – это злодеи, Инга. Причём настолько злодеи, что их предпочитают держать подальше от цивилизованного мира.

– Ты в этом уверен?

– Большинство тех, кого нам предстоит транспортировать на Т2, размещались на орбитальных спутниках. Бунтовать там себе дороже – сразу лишишься воды, еды и кислорода. Но и охраны там практически нет. Кому хочется стать смертником? Большая половина этих космических преступников родилась в космосе и никогда не была на Земле. У них дурная наследственность, дурное воспитание, дурные навыки. Однако Правительство дало им шанс на возвращение к нормальной жизни, о которой эти ребята понятия не имеют. Ссылка в отдалённые колонии, по сути, здесь благо для всех. Но риски того, что эта странная банда вдруг взбунтуется по дороге и учудит что-нибудь, всегда имеются.

– И потому «неустанная бдительность»?

– Да.

– Как о многом не задумываешься, живя в безопасности на Земле.

– Нельзя думать обо всём и сразу. Мне пора идти. Кстати, в компьютере есть папка с перечнем преступников. Почитай, если хочешь. Чтобы избавиться от избыточной жалостливости.

Этим Инга и занялась.

***

«Досье»

«Кларк Тацу – 21 год»

С фото на Ингу смотрела красивая блондинка с тонким, азиатского типа, лицом. Красивая девушка.

«Предумышленное убийство одного и более лиц в результате биологического эксперимента. Разглашение секретной информации. Имеет не законченное высшее медицинское образование. Упрямая, решительная, умная. Прирождённый лидер.

«Октавиан Дарк – 24 года»

«Похищение человека, убийство. Обладает хорошим знаниями истории, географии. Имеет навыки военной подготовки. Обладает навыками стрельбы и охоты. Проявляет лидерские качества»

«Мартин Рейфи – 22 года»

« Убийство одного и более лиц . Похищение людей. Теракт. Склонен к психопатии и пиромании. Хладнокровный. Рациональный. Склонен к мстительности.

« Иллиан Левит -23 года»

«Убийство одного и более лиц. Каннибализм. Жесток, нетерпелив. Психопат. Вспыльчив. Агрессивен. Склонен к насилию».

« Лекс Джордан – 19 лет»

« Распространение запрещённых веществ. Образование – хим-био, не законченное. Биполярное расстройство личности. Посттравматическое стрессовое расстройство. Склонен к зависимостям».

«Фин Рейвен – 25 года»

«Террористические, повстанческие действия, повлекшие за собой убийства одного и более лиц. Образование – главные механик. Эксперт по взрывчатым веществам».

«Джейсон Тарт – 20 лет»

Групповое изнасилование, повлекшее за собой смерть одного и более лиц и заражение особо опасными болезнями».

Инга закрыла досье. Просматривать папки дальше ей расхотелось.

Дядя прав. Жизнь в колониях – это больше того, на что подобные люди могли рассчитывать. Разбой, организованная преступность – особо тяжкие преступления, совершённые умышлено. Что за люди могут посягать на самые важные и тщательно охраняемые блага – жизнь, здоровье, половую неприкосновенность человека? На всё то, из чего состоит мировая безопасность.

Как странно устроен мир. И люди. Молодые, большей частью красивые лица. И такие тёмные души.

Что ж тут можно сказать? Они заслужили свой ад.