Глава седьмая

– С чего ты был так уверен, что я пойду с тобой? А что, если я не хотела?

– Дааа, уверенности мне не занимать, – он был так неприкрыто рад мне, что как будто даже не сочувствовал моему позору с изгнанием с бала, а скорее радовался ему. – И заметь, ты здесь, со мной, значит, похоже, ты все-таки хотела пойти.

– Ты что, следил за мной? Как ты нашел меня?

– Анна, да я не искал тебя, просто так совпало, что я шел мимо. Увидел девушку в беде – еще секунда и праздничный макияж поплывет, шутка ли! Конечно, я должен был прийти тебе на помощь!

– А откуда ты узнал про бал?

– Есть пара знакомых в школе на год младше меня, – невозмутимо произнес Эм, отпивая свое какао, – а и правда, вкусно! Для сплетниц, твоих одноклассниц – это целое событие, как они ловко, как они считают, поставили тебя на место. Так что слухи, понятное дело, разлетелись с невиданной скоростью. Пей, ты же вся замерзла там на этой скамейке. Жаль, что я не пришел раньше.

– Эм, так и для меня ведь это «событие» … Только позорное. Это ведь меня поставили на место. За что они так со мной…

«Никто не любит ярких и дерзких», – сказал Эм тоном моей бабушки, когда она поясняла мне, почему нельзя причесываться, сидя на постели, или выпить все молоко, предназначенное для утренней каши. Сегодня он как будто не был ни в пафосном, ни в романтическом, ни в хулиганском настроении. Скорее – в нравоучительном.

– У меня есть план. Поскольку штука действительно очень обидная, и просто так задвинуть ее в дальний угол нельзя, и совсем не страдать ты не сможешь, предлагаю тебе свою компанию на сегодняшний вечер. Я ручаюсь, что тебе будет как минимум в три раза веселее, чем на том балу. А ведь я сам был там в прошлом году, и я знаю, о чем говорю! Пострадать можешь, пока пьешь какао, дальше тебе будет некогда этим заниматься!

Я поймала себя на том, что мне уже и не нужно еще куда-то с ним идти, чтобы мне стало веселее. Его уверенность, его тепло и сила, его понимание и его улыбка – этого было более чем достаточно. Да что там, просто видеть его вновь и видеть, как он рад мне – бесценно. И я точно знала, что хоть он и говорит шутливым тоном, но понимает, как много для меня значит этот бал и предательство друзей. Теперь уже – «значили», в прошедшем времени.

Домой я вернулась в двенадцатом часу, раскрасневшаяся и счастливая.

Мама ждала меня и не ложилась, коротала время на кухне за чашкой кофе, она частенько шутила, что у нее кофейная зависимость. И правда, кофе она могла пить в любое время дня и ночи, как печатают на кружках и сувенирах, «в любой непонятной ситуации…», в ее случае продолжением фразы было – «… выпей чашечку кофе».

– Как все прошло, Анна? Было весело?

О да, мне было очень весело! А еще мне явно предстоит серьезный разговор, когда мама увидит на фото, что ее дочери не было на том балу.

– Да, мам, очень!

– Я очень рада, милая, – мама обняла меня, качая головой, – ты уже такая взрослая! И когда только ты успела вырасти.

Я скрылась в ванной и включила душ, чтобы смыть толстый слой бального макияжа с лица и три слоя лака с волос, а заодно вспомнить сегодняшний вечер.

Кофейня закрывалась в девять, и Эм потащил меня гулять по улицам. Снег падал крупными хлопьями, магазинчики и кафе уже вовсю украсились праздничными гирляндами и огоньками.

– Проведу тебе экскурсию, ведь каждый должен знать свой район, – Эм поднял указательный палец и вдруг неожиданно рассмеялся. – Прости, разговариваю сегодня как ненормальный, несу какой-то бред, ничего не могу с собой поделать. Так рад тебя видеть, что нервничаю и не могу себя контролировать, ну, ты понимаешь.

– Да нет, это как раз то, что мне сейчас нужно, – подыграла я. – Покажи мне район, я многого тут не знаю.

– До пятнадцати лет сидела дома за книгами, дай угадаю? Так и думал. А ну, надень капюшон, ты замерзнешь!

Мы обошли добрую половину района, Эм держал меня за руку и шагал так быстро, что я еле успевала за ним. Он вовсю старался развлечь и рассмешить меня, рассказывая разные, местами забавные, а местами и не очень, истории о домах постройки 60-х годов прошлого века, из которых в основном состояла застройка района. Откуда только он все это узнал, если живет здесь всего полтора года? Я смотрела на его идеальный профиль, временами случайно сжимала его руку своей и никак не могла понять, чем я заслужила сегодня такое счастье.

В конце концов, мы оказались в парке около моего дома. Эм с преувеличенной осторожностью положил чехол с моим платьем на скамейку и вдруг немного театрально повернулся ко мне, наклонив голову и подавая руку, как бы приглашая на танец.

– Ты чего? – я даже отступила на пару шагов от неожиданности.

– Ты ведь собиралась танцевать сегодня? Так почему бы не здесь и не сейчас?

– Простите, маэстро, но мои бальные туфли не на мне!

– Плевать, я тоже не готовился заранее, будем импровизировать.

Достал из кармана телефон, полистал плейлист. «Пожалуй, эта подойдет», – включил песню и снова склонился ко мне, приглашая на танец.

Я сдалась, спорить с ним было бесполезно, проще было станцевать вальс на полузасыпанной снегом дорожке парка. На удивление, оказалось, что Эм умеет танцевать, и вел он отлично, я даже запыхалась под конец, а он закружил меня и поймал в объятия. Смотрел мне в глаза с высоты своего роста и улыбался. Осторожно провел рукой, стряхивая снег с меха на моем капюшоне, и, почти не прерывая движения, погладил меня по щеке другой стороной ладони. Сердце у меня колотилось как бешеное, я ждала, что он поцелует меня. Но нет, Эм осторожно отстранился и отпустил меня.

– А теперь, домой! Бал как раз закончился, через 15 минут ты должна быть дома, ни к чему волновать родителей.

– Тебе никогда никто не говорил, что тебе временами как будто 45? – я посмотрела на него, скрывая за насмешливостью свое разочарование.

– В последние месяцы, вдали от тебя, я порой чувствовал себя на все 70, ты уж поверь.

Глава восьмая

Анна, [24.12 16:00]

Привет! Я тут вспомнила один майский разговор…

Эм, [24.12 16:02]

И какой же?

Привет.

Анна, [24.12 16:02]

Ну, кто-то говорил, что не нужно терять время…

Эм, [24.12 16:03]

А, это. Я по-прежнему так думаю!

Анна, [24.12 16:04]

Я хотела с тобой поговорить, мы можем встретиться, Эм?

Эм, [24.12 16:04]

Давай в парке через час? Ну, там, где ты вчера не хотела танцевать со мной.

Собираясь, я очень волновалась. Торопливо расчесывая волосы, поймала свой взгляд – из зеркала на меня смотрела незнакомая девушка с лихорадочно блестящими глазами. Опять температура? Да вроде нет.

«Мне страшно, но я хочу этого», – сказала я себе, застегивая куртку. «Он нужен мне, как воздух», – сказала я кнопкам в лифте. «И не надо меня отговаривать!», – это, по-видимому, было обращено к моим новым зимним кроссовкам, потому что взгляд мой был обращен в тот момент именно на них.

Я не опоздала, но Эм уже ждал меня. Стоял у скамейки, руки в карманах джинсов, машинально перекатывался с пятки на носок. В парке недавно зажгли фонари, и он стоял как раз в круге света от одного из них. Я ускорила шаг, так, что даже дыхание сбилось.

– Привет, – выдохнула я. – Давно ждешь?

Он обернулся ко мне, о этот взгляд! Никогда я не устану любоваться им, ни в этой жизни, ни в какой из последующих, если они существуют.

– Привет. Хотел скорее тебя увидеть и пришел пораньше.

Улыбнулся. И как будто не было тех многих месяцев молчания между нами.

Мы оба не знали с чего начать, хотя оба знали, о чем хотели поговорить. А потом Эм просто протянул мне обе руки, ладонями вверх. В этом жесте было что-то очень уязвимое, откровенное и доверительное одновременно.

– Анна, мне кажется, я уже говорил тебе раньше… Я люблю тебя. Этого уже ничто не изменит, даже если ты не ответишь мне взаимностью. Но все-таки у каждого из нас есть выбор. Ты правда хочешь быть со мной? Что бы ни ждало нас в будущем?

Я накрыла его ладони своими и притянула ближе.

– Да, хочу, Эм, я люблю тебя, ты ведь это знаешь…

Наши губы встретились, я закрыла глаза, и под веками словно взмыл в небо и рассыпался тысячей разноцветных огней фейерверк – вот это да!

Так обычным хмурым декабрьским днем на земле стало на двух счастливых людей больше. Новый год мы встретили вместе.

Глава девятая

Первая любовь – удивительное чувство. Только с возрастом поймешь, что невозможно вновь поймать эту волну. Любовь еще ждет каждого из нас и в любом другом возрасте, и более крепкая, и более верная, и более глубокая. Но никогда уже не та, почти безусловная, и бескорыстная, когда тебе ничего не нужно от другого взамен. Бытовой комфорт, материальное положение и статус, обжигающая страсть, одобрение родственников и подруг – пустой звук. Ты видишь его и то, как он смотрит на тебя – и все, этого достаточно.

На какой-то бесконечно дальний план ушли моя учеба, подруги и вообще все мои прежние интересы. Не знаю, когда Эм умудрялся что-либо успевать из своих дел, потому что, по моим ощущениям, мы были вместе всегда и везде. Эм познакомился с моими недоверчивыми и скептически настроенными родителями, и понравился им. Родители Эм тоже очень тепло отнеслись ко мне. Казалось, весь мир рад за нас, как будто на дороге перед нами все светофоры – зеленые, далеко-далеко вперед, до самого последнего перекрестка в городе.

Наступила весна, Эм получил права и частенько по выходным одалживал родительскую машину. Мы отправлялись кататься по городу и пригородам, заезжали на заправки за кофе и пили его, сидя рядом в машине. Вообще, прелесть таких поездок в том, что только мы сами решали, куда и сколько нам ехать, и где остановиться.

В один из таких дней дождь застал нас врасплох, когда мы отошли от машины прогуляться к озеру. Накрапывая потихоньку, уже через пару минут он превратился в настоящий ливень.

– Бежим, Анна!

Мы бежали под дождем, перепрыгивая через лужи, смеялись, и он тянул меня за руку: «Быстрее, Анна, быстрее», – хотя уже никакого толку не было от этого «быстрее», потому что мы и так насквозь промокли.

Мы подбежали к машине, и конечно именно в этот момент, ни раньше, ни позже, дождь закончился. Эм открыл двери и резко повернулся, стягивая мокрую футболку через голову. Я остановилась рядом, глядя на него во все глаза.

У Эм под левой ключицей – татуировка, простая надпись каллиграфическим почерком, линия тонкая, но четкая, всего одно слово – «Марта».

– Хм, я думала – в таких местах делают татуировки только девчонки? – поддразнила я его, пытаясь не выдать своего смущения. «Вот это поворот, кто она вообще такая?»