Пока гуляла, я много думала. О самых разных вещах, обо всем. Я размышляла о том, как прекрасно, что у меня есть возможность посетить город сейчас, пока я молодая и могу легко взлетать по бесконечным мостам и мостикам, гулять до изнеможения по жаре, чтобы потом сесть прямо на камни набережной, опустить ноги в воду канала и чувствовать, как прохлада поднимается от стоп, выше, выше, легкой волной, вверх по позвоночному столбу, по шее и наконец к голове. И тогда к сердцу поступает ощущение всеобъемлющего счастья. Ты вдруг осознаешь, что больше в этой жизни тебе, в общем‑то, нечего желать.

Нет, конечно, всегда можно к чему‑то стремиться. Я помню, как лет в шестнадцать приобретение какой‑нибудь вещи в магазине «Sasch» казалось мне непозволительной, почти недостижимой роскошью. Потом я вообще перестала воспринимать его как место для покупок и начала мечтать о чем‑то вроде «Monsoon», а спустя еще пару лет о «Hugo boss» и «Armani». И вот в тот момент я осознала, что можно до бесконечности стремиться заполучить более «крутую» одежду, машину, дом, но все равно найдется кто‑то, кто будет богаче и успешнее, чем ты. То же самое и с красотой. Я не говорю о том, что нужно жить в шалаше и довольствоваться одной кофтой в год, вовсе нет. Просто я решила для себя не делать самоцели из вещей. Вы не будете вспоминать ту самую юбку от Ferre на смертном одре. Вы улыбнетесь, когда воспроизведете в памяти чудесные минуты, что провели в замечательной компании или без нее в красивом месте. И именно в тот момент я пообещала себе, что все остальное для меня – неважно, гораздо принципиальнее мгновения, когда ощущаешь, что сердце переполнено до краев, готово разорваться от радости. Ни одна вещь таких эмоций не даст. Чувства могут подарить только мужчины и путешествия. За нежеланием находиться в постоянном поиске того самого единственного, в Венеции я дала себе слово, что отныне все свободные деньги, которые у меня останутся, буду тратить на путешествия. Я вдруг отчаянно захотела увидеть весь мир, почувствовать его, понять людей, живущих на другом конце планеты.

Вы скажете, что невозможно понять других людей за пару дней, проведенных в городе, что нужно пожить там? Вовсе нет. Достаточно полностью погрузиться в атмосферу, ни о чем не думать, ни с кем не общаться, просто бродить по узким улочкам вдоль каналов, любоваться на смешные двери домов. Это, кстати, отдельная строка в городе на воде. Как мне показалось, там нет ни одной двери, похожей на другую. Они все абсолютно разные. Большие, средние и совсем маленькие, словно созданные для гномов. Смешные, открыв которые сразу же оказываешься лицом к лицу с водой. Мне все время хотелось спросить жильцов некоторых домов: «Не бывало ли у вас так, что утром, забывшись и выйдя на балкон покурить, вы падали в воду?»

Интересно, если бы когда‑нибудь мне пришлось переехать в Венецию, смогла бы я жить здесь? Привыкнуть к тому, что здесь все такое игрушечное, маленькое после глобализма Москвы? Эти стеклянные цветочки в горшочках, по всей видимости, произведенные неподалеку на острове Мурано, маленькие домики на крыше, предназначенные, видимо, для местных Карлсонов (мне так и не удалось выяснить, для чего они нужны), дорожные знаки (или правильнее говорить «канальные» знаки?) с изображениями гондольеров, толпы туристов, пестрые маски в витринах через каждые сто метров – все это отдавало какой‑то провинциальностью. Забавно. Если бы я жила в Венеции, то каждое воскресенье я бы ходила в церковь Святого Николая, расположенную в новой части города, прямо за портом. Я бы посещала различные мероприятия, передвигаясь из одного места в другое на гондоле, в вечернем платье. Первые недели и месяцы я была бы здесь счастлива, но потом все приелось бы, и я начала бы рваться дальше, куда‑нибудь еще. Ведь столько всего нужно увидеть, услышать, почувствовать. Наверное, моя душа всегда будет стремиться куда‑то вдаль. Может, поэтому оба моих брака закончились провалом?

Вам режет ухо сочетание «оба брака», учитывая, что они совершались с одним и тем же человеком? Что ж, может, стоит рассказать об этом поподробнее? Ведь большинство из вас наверняка считает, что я дважды наступила на одни и те же грабли. Но вы ошибаетесь. Не бывает двух одинаковых браков, даже если они совершаются между одними и теми же людьми. Со временем каждый из нас меняется, пусть не сильно и, увы, не всегда в лучшую сторону, но мы пересматриваем свое отношение ко многим вещам. Мне кажется, что первый раз мы женились из‑за усталости. Я больше не могла переносить одиночество, мой муж решил, что ему пора «образумиться», и все близкие всячески убеждали его в верности такого решения. В действительности каждый должен решать сам, готов он (или она) к браку или нет. Общественное давление иногда бывает так беспощадно, что мы не выдерживаем, ломаемся, прогибаемся, а потом горько жалеем, что поторопились. Понятно, что такими темпами можно прождать слишком долго, и к моменту, когда окончательно «дозреешь», понять, что ты никому не нужна. С другой стороны, стоит ли выходить замуж, чтобы через год или два развестись? А ведь большинство людей так и делают. Спустя два брака я поняла, что теперь для меня должны иметься очень веские причины, чтобы выйти за кого‑то замуж. На первых порах всегда приятно просыпаться с любимым, но рано или поздно настает момент, когда открываешь глаза, смотришь на того, кто лежит рядом с тобой, и думаешь: «Что я здесь делаю?» И тогда приходится уговаривать себя, придумывать аргументы, вспоминать то, что тебе так нравилось в твоем супруге, когда только выходила замуж. Любовь – это замечательное чувство, но со временем оно тускнеет, и тогда ты остаешься один на один с человеком, у которого в действительности имеется масса недостатков и своих «скелетов в шкафу».

Оба раза я противилась традиционным канонам свадьбы. В первом случае мое платье было темно‑серого, почти черного цвета, скорее коктейльного, нежели вечернего типа. Я не посещала салон перед торжественным днем, пригласила минимум гостей, а на следующий день мы улетели в свадебное путешествие в Тунис. Второй раз я была в простом летнем голубом сарафане, у нас не было торжественной части церемонии, мы просто расписались и обменялись кольцами. Налет романтики также отсутствовал. Все получилось так, словно мы заключили какой‑то договор, и теперь такой подход тоже казался мне неправильным. Я против свадьбы на 200 человек, если к этому не вынуждает положение одного из супругов, но и минимализм, оглядываясь назад, я тоже считаю неправильным.

Теперь я точно знаю, что третья свадьба, если она когда‑нибудь случится, станет для меня праздником мечты. Сначала не слишком большой торжественный вечер, максимум на 50–100 человек, где‑нибудь в уютном ресторанчике. Вы будете смеяться, но в третий раз обязательно выйду замуж в белом платье, я даже выбрала, в каком. Его я нашла совершенно случайно. Как‑то раз гуляла по Москве, увидела его в витрине, и меня словно пронзила мысль: «В нем я буду выходить замуж». А потом вместе с супругом мы отправимся в свадебное путешествие куда‑нибудь на острова, на тот же самый Бали, например. Размечталась… осталось дело за малым – найти супруга, человека, с которым мне захочется провести остаток дней. Сейчас появление подобного кажется чем‑то из области фантастики. А если серьезно, наверное, счастливый брак – это прекрасно. Только вот много ли таких вы видели своими глазами?

Возвращаюсь к моему бывшему, думаю, что в первый раз мы развелись так же, как и поженились, – тоже от усталости, но только другого рода. Она сквозила во всем. Прежде всего, ребенок, который весь первый год плакал и просыпался почти каждую ночь. На фоне бессонницы нервы могут сдать у кого угодно, что уж говорить про такую психически слабую женщину, как я. Вот сейчас подумала, что большинство российских мужчин не считают необходимым помогать жене с ребенком, даже если она работает наравне с ними. И это неправильно. Только не обвиняйте меня в феминизме. Я не отношусь к данной категории женщин и считаю, что любое проявление крайностей в жизни неприемлемо. Хотя слово «неприемлемо» тоже своего рода крайность.

Просто здорово, когда рядом с вами любящий мужчина, способный поддержать вас во всех ваших начинаниях. Ключевые слова здесь: «способный поддержать вас». Найти такого очень сложно. Это как с настоящими друзьями, которые могут разделить с вами и горе и радость. К сожалению, мужчин, которые искренне будут радоваться вашим успехам, не переживая глубоко внутри чувство неполноценности, – очень мало. Представитель сильного пола может пережить измену, пренебрежение, но только не успешность женщины. Как так, она зарабатывает больше, чем я? У нее важные встречи и переговоры, а я вроде как сижу без дела и занимаюсь номенклатурной работой! Она встречается с известными людьми! И она радуется этому, она счастлива, даже когда одна! Безобразие! Конечно, большинство не скажет вам об этом напрямую, но многие подумают. Я видела, как из‑за успеха женщины рушился не один брак. Но это не повод переживать, а всего лишь доказательство, что союз изначально держался на непрочном фундаменте. Знаете, если построить песчаный замок слишком близко к воде, и на него накатят волны, первая не нанесет особого вреда, просто подточит фундамент, вторая – размоет его еще сильнее, третья – вызовет оползень, и так, пока замок не превратится в руины.

Это касается не только карьерного успеха. Всего, что создает проблемы в браке. Кто‑то скажет, что их придумывает женщина, но это не совсем так. Знаю, сама писала, что пока супруга терпит все недостатки мужа, брак держится. Но вопрос заключается в том, стоит ли терпеть все то, что не нравится, есть ли в этом смысл? Иногда, не спорю – игра стоит свеч. Вы прожили долгую счастливую жизнь, но наступил временный кризис, и вы постоянно ругаетесь. Я буду двумя руками за то, чтобы данную ситуацию пережить. Но когда брак создавался, потому что «так надо», это грустно, бессмысленно. Равно как и если решение принималось исключительно на основании «высоких чувств». В общем, все сложно и запутанно. И, мне кажется, если не было измен и побоев, очень сложно сказать, в какой момент все разрушилось. Просто волны накатывали на песчаный замок одна за одной, и известен только момент его окончательного падения – дата, которую вписывают в паспорт: таким‑то отделом загс такого‑то числа зарегистрировано расторжение брака и так далее… И ведь, как показывает мой опыт, такая запись необязательно является окончательной точкой. Иногда она может служить многоточием еще на какое‑то время.

Конечно, когда мы женились во второй раз, мы очень изменились. Я стала спокойнее и терпимее, вообще как‑то выросла, что ли. Он научился не реагировать на мои порой излишние нервозность и реактивность и на нездоровую реакцию на те вещи, которые казались ему вполне естественными. Но в глубине души мы все еще оставались слишком разными, чтобы жить под одной крышей. И вот тогда я поняла, что лучше существовать порознь, общаться, дружить, чем дожидаться того момента, когда, устав от непонимания, мы начнем изменять друг другу, говорить гадости и вести себя как большинство пар во время расставания. Все нужно делать вовремя.

Я очнулась от своих мыслей, оказавшись в очередной раз у площади Сан‑Марко. Поодаль гуляла пара молодоженов, словно еще одно напоминание о моих неудавшихся браках. Ее пышное нежно‑кремовое платье развевалось на ветру. Жених, в смокинге, высокий, с безупречной осанкой. Они были похожи на какую‑то рекламу, но не реальных людей. В тот момент я решила, что должна сделать свой отпуск в Италии незабываемым. Если до этого я мысленно постоянно напоминала себе, что у меня осталось не так много средств, то в тот момент ощутила, что не хочу постоянно экономить, я жажду запомнить Италию как праздник, который навсегда останется в моей памяти. Почти по Хемингуэю: Праздник, который всегда с тобой.

И свое решение я тут же подкрепила действиями. Катание в Венеции на гондоле дорогое удовольствие, но я решила не скупиться. Подойдя к пристани и «выловив» самую красивую лодку, я уселась в нее, все еще ужасаясь при мысли о том, что за ближайшие полчаса потрачу сто евро. С другой стороны, где гарантия, что мне когда‑нибудь еще представится возможность прокатиться на гондоле в одиночестве.

Гондольер улыбнулся, протянул мне руку, помогая устроиться в лодке. Она заскользила по воде, а я откинулась на мягких подушках, с упоением вглядываясь в фасады домов, которые так же нуждались в реставрации, как и мое сердце. С другой стороны, в их запущенности было какое‑то очарование. Значит, и в моем душевном состоянии можно найти прелести?

Закончив прогулку, я не хотела возвращаться в отель, хотя уже смеркалось и я чувствовала себя уставшей. Я села на вапаретто, речной трамвайчик, один из немногочисленных венецианских видов транспорта, где имеется конкретный маршрут и расписание движения. Начал моросить дождик. Ночью, как оказалось, город на воде почти не подсвечивается, отчего производит унылое впечатление. Но все же даже в мрачной, пасмурной Венеции есть свое очарование.

Я вышла у церкви делла Салюте и прогулялась до стрелки острова у Пунта делла До‑гана, расположенной напротив площади Сан‑Марко. В путеводителе вычитала, что скульптура «Мальчик с лягушкой», установленная прямо на краю мыса, лицом к каналу, обозначает искусство, которое постоянно поворачивается к зрителю то одной, то другой стороной, вызывая то восхищение, то брезгливость и давая в конечном итоге беспристрастное знание. И подумала о том, что так происходит со всем в нашей жизни. Провалы и победы – именно их сочетание делает нас мудрее. Если бы все было только хорошо, или, наоборот, плохо, понять, за что мы любим жизнь, оказалось бы очень сложно.

Я села у скульптуры, откупорила маленькую бутылку шампанского и пригубила, о ужас, прямо из горлышка. Игристое вино было прохладным, вокруг – ни души, я любовалась видом на Сан‑Марко и думала о том, что еще полгода назад даже не рассчитывала оказаться в Венеции. А еще о том, что когда‑нибудь буду точно так же сидеть тут с любимым человеком.

В последнее утро я встала очень рано, уехала в город на первом автобусе и наслаждалась последними мгновениями в Венеции. Она словно радовалась возможности побыть со мной еще немного и вся светилась, сияла от лучей летнего солнца. Я прошла по полюбившимся мне местам, забежала на площадь Сан‑Марко, с которой послала воздушный поцелуй моему любимому «Мальчику с лягушкой», прогулялась по мосту Риальто, бросила прощальный взгляд на Гранд‑Канал, кинула в него пару монеток за себя и многочисленных подруг и направилась к вокзалу.

На деревянном щите у Санта‑Лючии увидела надпись на итальянском: «Венеция, как и Сталинград, – никогда не сдается!» Я улыбнулась и подумала о том, что мы во многом похожи с Венецией. Я тоже никогда не опускаю руки, всегда стараюсь двигаться вперед, как бы плохо мне ни было, какой бы развалиной ни казался мне порой мой «фасад», как бы ни затягивалась полоса дождей, я верю – все изменится. И в Италию я приехала, кажется, именно для того, чтобы снова обрести померкшую надежду на лучшее, стряхнуть с нее пыль, вновь ощутить, что мечты сбываются! А еще радоваться каждому мгновению этой жизни, замечать что‑то прекрасное рядом. Ведь, когда окунаешься в рутину, так легко отвыкнуть от этого. Нужно наслаждаться жизнью, пить ее каждый день большими глотками. Она у нас всего одна, не такая уж долгая, и потому ее нужно подавать свежеприготовленной и горячей!