Зеркальный шкаф вернул мое отражение. Опухший нос, красные глаза, на фоне которых кожа казалась бледнее, чем есть. Темные волосы были забраны в хвост, но, видимо, когда нервничала, я зарывалась в них пальцами, так что сейчас прическа оставляла желать лучшего.

Опустив голову и смотря в пол, в последний раз отправилась на свое рабочее место. Слез не было. Только пустота.

Лишь в груди что-то тоскливо сжималось.

Я действительно боялась отца своего будущего ребенка. Именно страх заставил порвать с ним. И даже аборт собиралась сделать из страха, только бы не иметь с ним ничего общего. Был уже назначен визит в клинику.

Но…

Не смогла. Увидела на УЗИ маленького человечка. Всего восемь недель, как мне сказали, а у него уже были ручки и голова…

Нужно было бросать все и уезжать в другой город, все равно за душой ничего не было. Как-нибудь бы справилась. Пришлось бы врать на собеседованиях – никто не захотел бы брать на работу беременную.

Вот только что уж теперь об этом думать. Мечтать о том, что уже не сбылось. Сожалеть.

Несколько коллег, увидев мое заплаканное лицо, начали спрашивать, что случилось. А моя ровесница Кира, с которой мы успели сдружиться, и вовсе порывалась сама пойти к директору, чтобы выяснить, в чем же дело и почему меня увольняют.

Пожилой охранник на выходе, всегда шутивший со мной, насупил кустистые седые брови, но смолчал, принимая пропуск.

У самого выхода стояла уже знакомая чёрная машина. Стекло передней двери опустилось.

– Садись, – кивнул Виктор.

– Я иду на автобус, – буркнула я, прижимая к себе гибискус, который до этого стоял у меня на рабочем столе.

Руки оттягивал пакет с остальными вещами, живот мешал взяться поудобнее. Сделав несколько шагов, я поняла, что до автобусной остановки так просто не дойду.

Плевать. Вызову такси. Остановившись, поставила вещи на землю, а сама полезла в сумку за телефоном.

– Ника, что ты делаешь? Не дури. Я просто довезу тебя, куда ты скажешь, заодно объясню, почему порекомендовал поступить тебе так, а не иначе.

Не слушая, что он говорит, включила приложение на телефоне и принялась вводить адрес.

Вот только когда я попыталась послать вызов, на экране высветилось:

«Привязанная карта недействительна».

Что значит «недействительна»?! Там должны быть деньги. Пусть немного, но они должны быть.

Полезла в приложение онлайн-банка… Меня заблокировали! Что за?..

– Это твоих рук дело? – подняла я глаза на Виктора.

– Не понимаю, о чем ты, – невозмутимо откликнулся он.

– Моя банковская карта заблокирована!

Мужчина скривился, словно разом проглотил килограмм лимонов.

– Вот баран… – непонятно прошипел он. – Садись. Тебе сейчас лучше не быть одной.

– Сейчас мне лучше быть где угодно и с кем угодно, лишь бы подальше от тебя! – в сердцах выпалила я, шагая в сторону от машины. И вдруг запнулась и выронила горшок с цветком.

Керамика с грохотом полетела на асфальт и тут же треснула, раскалываясь в мелкую крошку.

На глаза снова навернулись злые бессильные слезы. Это просто стало уже последней каплей. Ну почему я вечно делаю все не так? Почему вечно со мной происходит какая-то ерунда?

– Так, все, Ника, это уже не дело… – Виктор вышел из машины и, мягко приобняв меня за плечи, забрал вещи, а затем усадил на заднее сиденье машины. Я уже не сопротивлялась.

Возможно, это было действие гормонов или чего-то еще, но на меня накатили такая апатия и безнадежность, что хотелось выть в голос.

Мои вещи мужчина положил в багажник, а затем завернул обнажившиеся корни цветка и останки керамического горшка во взявшийся словно из ниоткуда черный мусорный пакет и отправил следом за вещами.

Когда он сел за руль и завел машину, я все же спросила:

– Когда мы встретились вчера… ты ведь не сразу заметил, что я беременна?

– Нет, не заметил. Просто ты выглядела такой… – он покачал головой, давая понять, что пришедший на ум эпитет мне не понравится, – в общем, решил навести справки, что ты и как. Представь мое удивление, когда я узнал, что ты в положении.

Внутри неприятно заныло. Значит, ему просто стало меня жалко? Благодетель хренов. Пусть котят бездомных жалеет! У меня все будет хорошо. Пусть и не сразу.

– Ника, ты сама сегодня мне позвонила. Так что не делай, пожалуйста, вид, что я тебя похищаю, – вроде и в шутку сказал, и все равно стало обидно.

– Я звонила, чтобы ты помог мне с документом. Я не просила лишать меня работы. Ты должен был наоборот предотвратить это! – в сердцах бросила я.

– Девочка моя, – сказано вроде и ласково, но вместе с тем в этом обращении чувствовалась угроза, – я тебе уже давно ничего не должен. Но хочу заметить, что, позвонив мне, ты поступила правильно. Ты ведь понимаешь, что твой начальник собирался на тебя повесить?

Он поднял голову, смотря на меня через зеркало заднего вида.

Зеленые глаза сердито блеснули, а у меня перехватило дыхание. Он все еще мне нравился, отрицать было бесполезно. Очень нравился.

Как легко сейчас было представить, что мы все еще вместе. Едем куда-нибудь в кино или кафе.

Интересно, у него кто-нибудь был за эти полгода? Или, может быть, он и сейчас с кем-то встречается?

Поняв, о чем я думаю, тут же обругала себя. И совсем мне не интересно, что этот негодяй думает обо мне! И уж тем более мне нет дела до его женщин. Такие, как он, всегда имеют очередь из воздыхательниц всех мастей.

Просто когда-то я и сама была одной из таких воздыхательниц…

– Как ты меня нашел? – спросила я, желая перестать воображать его нынешних пассий.

– К гадалке сходил, – абсолютно серьёзным тоном ответил он.

У меня вырвался нервный смешок. Так и представила себе это зрелище.

– Не очень смешная шутка.

Он обернулся на меня и подмигнул.

– Да ладно. Ты ведь засмеялась, я слышал.

– Отвезешь меня домой? – спросила и тут же решила уточнить, на всякий случай. – На квартиру, где ты вчера был.

– Туда мы и едем.

Я облегченно выдохнула. Кем бы ни был Виктор, но он, по крайней мере, никогда мне не лгал. Во всяком случае, на прямые вопросы. Мог отшутиться, если не хотел отвечать. Но не врал. Следующие полчаса ехали молча, пока машина резко не затормозила и меня стремительно не качнуло вперёд.

– Ты что, не пристегнулась там? – в голосе мужчины послышалось беспокойство. – А если бы мы в аварию попали?! Ника!

Он осуждающе покачал головой.

– Я… Извини.

– Пристегнись, пожалуйста, – мягко попросил он.

Я молча взялась за ремень, но так и не сделала этого, заметив, что мы почти подъехали к дому.

Вот только путь нам преграждали две полицейские машины. Мужчина в форме сделал знак рукой, чтобы Виктор припарковал машину на обочине.

Ну вот. Наверняка заметили, что я не пристегнута, сейчас штраф дадут….

Пока он останавливался, я подняла глаза на свой подъезд, затем на окна своей квартиры… Занавеска на окне дернулась, выдавая, что за ней кто-то есть.

Я вжалась в сиденье, стараясь казаться как можно меньше и незаметнее.

Вот. Же. Черт.

Животный первобытный страх ударил в голову, кровь стучала в висках, заглушая прочие звуки. Я понятия не имела, что происходит, но в этот момент четко осознала, что между Виктором, которого я безусловно считала злом и исчадием ада, и неизвестностью, притаившейся в съемной квартире, я выберу Виктора. Хотя бы потому, что он хоть и зло, но зло более-менее известное.

Тем временем машина, на которой мы ехали, остановилась, переднее стекло опустилось с характерным звуком. С улицы потянуло снежной прохладой.

– Старший оперуполномоченный Варенков. Предъявите, пожалуйста, документы, – полицейский чуть наклонился, заглядывая в окно, и посмотрел на меня. – И вы, девушка, тоже.

Точно. Сейчас будет штраф.

Хотелось просто побиться головой об стену от своего сегодняшнего невезения.

Я послушно полезла в сумочку.

– И с каких пор полиция у нас работает вместо ГИБДД… – едва слышно прошептал мой бывший.

– Алмазов Виктор Альбертович… – озвучил тем временем полицейский и вдруг потянулся за рацией. – Выйдите, пожалуйста, из машины.

– Не стоит этого делать, – дружелюбно произнес Виктор.

Страж порядка замер, так и не донеся рацию до лица.

– Кого вы ищете?

– Романову Веронику Александровну, тысяча девятьсот девяносто девятого года рождения, проживающую по адресу Горьковский проспект, дом четырнадцать, корпус два, квартира тридцать восемь, – голос его был монотонным, взгляд рассеянным.

Они ищут… меня?

Если до этого я вжималась в сиденье, то сейчас захотелось просто сползти вниз и спрятаться между рядами кресел. Что происходит вообще? Я ведь ничего не сделала…

Сознание услужливо подсунуло образ вчерашней розововолосой девушки с короткой стрижкой. Неужели все из-за этого?

Господи, что я натворила?!

Обхватив живот руками, я погладила его, словно ища поддержки у еще не рождённого ребенка.

– Почему ее ищут?

– При обыске арендуемой ею квартиры была обнаружена большая партия фальшивых купюр, – все дело было явно в чертовом гипнозе, и я впервые в жизни порадовалась тому, что Виктор обладает такой способностью. – Вы указаны как лицо, которое может быть с ней в контакте. Больше мне ничего не известно.

Вот только теперь получалось, что дома меня ждала полиция. И страшно было даже представить, что было бы, если бы я пришла домой одна.

– На вас есть какая-то прослушка или видео-фиксация? – все так же невозмутимо спросил мой бывший.

Полицейский отрицательно покачал головой.

– Тогда забудьте наш разговор и мое имя, если свои спросят, о чем говорили, скажете, что у меня страховка была просрочена. Документы у девушки вы также проверили, ничего подозрительного. А теперь до свидания.

– Здравия желаю… – кивнул в ответ оперуполномоченный Варенков и наконец отошел от нас, а Виктор тем временем тронулся с места.

– Не дергайся, – негромко произнес он, отъезжая от дома. – Машина записана не на меня, так что по номеру пробить не должны. Стекла тонированные, тебя не разглядели. Но если будешь вести себя подозрительно, захотят перепроверить.

– Как так могло получиться… – в горле стоял ком, а на тело накатила слабость, – он правда сказал «обыск»? Фальшивые деньги? Но ведь… как? У меня в голове не укладывается…

– Это ты меня спрашиваешь? – хмыкнул мужчина, выезжая с дворовой территории на улицу. – У меня к тебе тоже вопросы. Как ты умудрилась так вляпаться?

Его отражение в зеркале заднего вида выразительно приподняло брови.

– Ты всегда была девочка-беда, но это… – недовольно поцокал.

Я тяжело сглотнула и, зажмурившись, выпалила:

– Это точно не твоих рук дело?

А сама сжала кулаки до боли, молясь всем известным богам, Вселенной, да даже Деду Морозу. Кто угодно, пожалуйста, пусть он окажется ни при чём. Иначе… иначе у меня вообще нет шансов из всего этого выбраться.

Как странно. Человек, от которого я убегала полгода, которого пыталась так старательно вычеркнуть из своей памяти, вдруг оказался последней соломинкой, способной не дать мне утонуть.

– Думаешь, что я стал бы подобным заморачиваться? – сказано сухо, но я чувствовала, что за этим безразличием скрывается буря.

В какой-то миг даже показалось, что я уловила красный блеск в зеркале.

Ребенок в животе зашевелился, ощущая мой страх.

Не надо забывать, что этот мужчина может быть очень вспыльчивым. Да и после того, как я видела, на что он способен, глупо предполагать, что Виктор стал бы заморачиваться такой многоходовкой. Если бы он хотел поставить меня в зависимое от себя положение, ему было бы достаточно просто приказать. Его странному гипнозу сопротивляться было невозможно.

Какое-то время мы оба молчали, пока машина петляла среди городских улиц.

– Тебе придется какое-то время пожить у меня, пока я со всем этим не разберусь, – произнес он, очевидно, уже справившись с собой. Снова посмотрел на меня через зеркало. Я послушно кивнула, понимая, что у меня действительно нет выбора. – Что? Даже не возразишь?

– В одной комнате с тобой я спать не буду, – выдала я, поддаваясь желанию съязвить.

Нет, ну а зачем он сам меня провоцирует?

– Конечно не будешь, – он коварно улыбнулся, внимательно следя за моим лицом. – Третий лишний, как говорится.

По венам словно пробежала холодная волна. Кровь на мгновение застыла в жилах, сердце остановилось. У него действительно кто-то есть. И не просто есть, он живет с какой-то девушкой или женщиной…

Даже когда полицейский сказал про фальшивые деньги и обыск, я не испытывала подобного. Но почему? Какое мне дело до этого мужчины?

Не я ли сама сбежала от него полгода назад? Не я ли клялась себе, что мне лучше без него?

Я ведь не тешила себя надеждами, что он будет рвать на себе волосы, любить меня вечно, и напротив, делала все, чтобы не напоминать лишний раз о себе. Старалась даже не появляться в той части города и в тех местах, где точно знала, что он может бывать. Чему же сейчас удивляться?

Из этого странного анабиоза меня вывел голос Виктора:

– Ну, а как у тебя дела? Чем занималась последние полгода, помимо того, что ударилась в преступную деятельность?

– Приложение знакомств скачала, – съязвила, отворачиваясь к окну.

Ну вот и зачем я это сказала? Виктор был моим первым и единственным мужчиной. После нашего расставания я даже смотреть на других не могла, не то что заставить себя сходить с кем-то познакомиться.

Мужчина в ответ на это только хмыкнул.

Машина тем временем вырулила в центр, подъезжая к театру оперы и балета имени Хандошкина.

– Я думала, мы едем к тебе домой? – забеспокоилась я, поняв, что он припарковывает машину. – Зачем мы здесь?

Когда мы встречались, Виктор жил один в небольшом коттедже в черте города. Двухэтажный дом с уютной лужайкой перед ним всегда вызывал у меня симпатию. На первом этаже была кухня-столовая и гостиная, на втором – две спальни.

– Хочу понять, связано ли то, что происходит вокруг тебя сегодня, с тем, что я искал тебя вчера, или нет.

– И чем нам поможет театр?

Виктор вышел из машины и открыл мне дверь, галантно подавая руку.

– Навестим гадалку.

– А мне не опасно выходить из машины? – забеспокоилась я. – Мало ли тут где-то камеры…

На это Виктор только скривился.

– Поверь мне, кроме владельца театра тут опасаться некого.

Поколебавшись немного, я вылезла наружу, чуть ссутулившись. На душе скребли кошки, я ощущала себя потерянной, заблудившейся где-то посреди океана. Вокруг неизвестность, пугающая опасность, а из помощников у меня только криминальный авторитет, каким я представляла своего бывшего.

Виктор шутливо поклонился, подавая мне локоть, и я без раздумий уцепилась за него, как за спасательный круг. Сейчас не время быть гордой. Между двух зол всегда выбирают меньшее.

Мы подошли к высоким колоннам, венчающим полукруглые каменные ступени, прошли мимо гигантских львов. Здание, насколько я знала, было построено в начале прошлого века, но и сейчас выглядело помпезно и величественно.

От мужчины рядом пахло терпким парфюмом, и этот запах гипнотизировал не хуже его способностей.

– Подожди, ты сказал про владельца театра, но разве он не принадлежит городу? Я имею в виду, он ведь не частный?

– Не бери в голову, – Виктор осторожно, словно боясь вспугнуть, положил мне руку на плечо. – Ты вся дрожишь. Вот, возьми мой шарф.

От его прикосновения по телу пробежали электрические искры, я до боли закусила губу. Возможно, это была пресловутая чувствительность беременных. Или еще что-то.

Я отчаянно затрясла головой, отстраняясь.

– Спасибо, но не надо. Мне не холодно.