Песенка мышонка

Больше всего на свете Мышонок любил ничего не делать. Одни только песни на уме. Возьмёт гитару, вскочит на пенёк и поёт:

Какой чудесный день!
Какой чудесный пень!
Какой чудесный я
И песенка моя!..

Зверюшки смотрят и смеются. А Мышонок рад. Он и не догадывается, что смеются-то все над его глупой песней.

Шли однажды на работу мастера лесные: Ёж, Бобёр и Заяц. Увидели, что Мышонок снова на пеньке отплясывает. Остановились. Покачал головой Бобёр и говорит:

– Эх ты, горе-артист! И не надоело тебе так?

– А ты и так не умеешь! – дерзко ответил Мышонок и ещё громче забренчал на гитаре.

Ухмыльнулся Бобёр, шепнул что-то Зайцу, подмигнул зверюшкам, отстранил Мышонка, вскочил на пенёк и начал плясать. Да как! Ловко, весело, красиво! Вот уж и правда, настоящий артист! Мышонок от удивления слова вымолвить не может.

«Ну, нет! – подумал Мышонок. – Мы ещё посмотрим, кто кого!» Прыгнул на пенёк и ну кувыркаться, скакать через собственный хвост! Прыгал, прыгал и шлёпнулся!

Засмеялись зверюшки и разбежались. А мастера пошли дальше.

– Эй, куда вы?! Я ещё и не так умею!

Но никто не вернулся.

– Ну и пусть! Мне и одному не скучно! – крикнул Мышонок и, наигрывая на гитаре, пошёл куда глаза глядят…

Возле сосны трудилась Белочка. Ловко приладив лебёдку, она поднимала в дупло корзину с грибами.

Подошёл Мышонок, посмотрел и говорит:

– Дай покрутить!

Рванул изо всех сил ручку лебёдки. И все грибы из корзины посыпались на землю.

– Эх, ты! – рассердилась Белочка. – Только и знаешь:

Какой чудесный день!
Какой чудесный пень!..

Мышонок схватил гитару и как ни в чём не бывало отправился дальше.

– Привет, кочерыжки! – крикнул он зайчатам, которые поливали свои грядки.

– Ах, так! Ничего не делаешь и ещё дразнишься? – Зайчата взмахнули лейками и окатили бездельника водой.

– Но, но! Я вам не морковка! – погрозил Мышонок.

Неожиданно за деревьями открылась поляна. Выбежал Мышонок из-за дерева и увидел: строят на поляне дом! Работа кипит вовсю! И строят дом славные лесные мастера – Бобёр, Ёж да Заяц. Работают мастера, как волшебники: быстро, умело! И дом растёт прямо на глазах.

– Вот это да! – Мышонок от удивления даже рот раскрыл.

Заметили мастера Мышонка, но вида не подали, только улыбнулись.

– Артист пришёл! Ну что ж, пусть посмотрит.

Заяц на подъёмном кране оконную раму опускает, Бобёр и Ёж её подхватывают, к стене прилаживают, молоточками постукивают и снова кирпичи кладут. А Мышонок только головой вертит: не успевает за ними следить.

Тут зазвенел звонок. Сорока-повариха стала всех на обед созывать. Оставили мастера инструменты, помылись, сели к столу. Сорока каждому полную тарелку вкусной каши накладывает. А Мышонку ничего не дала. Ведь он не работал!

Рассердился Мышонок:

– Подумаешь! Никакой премудрости в вашей работе нет! Я ещё получше вас всё сделаю!

Поставил Мышонок возле дома гитару, залез на кирпичную стену, взял мастерок, которым кирпичи укладывают, и решительно принялся за работу.

Шлёп! – один кирпич – криво. Шлёп! – другой кирпич – косо.

– Ай-яй-яй! – Не успел Мышонок вовремя отдёрнуть руку, и кирпич придавил ему палец.

Услыхали мастера крик Мышонка – побежали на помощь. Посмотрели на работу Мышонка и сказали:

– Да-а! Это тебе не на пеньке плясать.

А Мышонок в ответ:

– Так и знал, кривые кирпичи мне подсунули.

Засмеялись мастера:

– А ну-ка, певец, давай попробуем вместе!

Встал Бобёр рядом с Мышонком, дал ему рабочие рукавицы и фартук.

Сначала неловко, а потом всё лучше и лучше стал укладывать кирпичи Мышонок. И так понравилась ему эта работа, что он даже не заметил, как отошёл Бобёр в сторону. Кладёт Мышонок кирпичи ровно, гладко.

– Ай да певец! Ай да молодец! – хвалят Мышонка мастера.

Мышонок чувствовал себя совсем счастливым. Ведь теперь никто над ним не смеялся, никто не называл бездельником! Дал Бобёр гитару и говорит:

– Как там в твоей песенке поётся?

Мышонок улыбнулся и запел. Но только слова в его песенке были совсем другие:

Какой чудесный день!
Работать мне не лень!
Всегда со мной друзья
И песенка моя!

Вот какая теперь была чудесная песенка у Мышонка!

Волшебная булавка

Всем хорош был зайка Кузя. Одно плохо – всего боялся. Не было в заячьем роду такого трусишки, как Кузя. Ветер дунет – зайка дрожит, ветка хрустнет – зайка дрожит. Темноты боится, дождя боится – беда, да и только!

А какой маме понравится, что у неё сын трус? И решила тогда зайчиха Аннушка показать сына лесному доктору – дятлу Иннокентию. Но одно дело решить, а другое – уговорить Кузю. И пришлось зайчихе пойти на обман. Обманывать нехорошо. Ох как нехорошо! Да только другого выхода у зайчихи не было. Сказала она сыну, что глаз у неё болит – то ли соринка попала, то ли мошка залетела. И надо ей к доктору идти. Только одна она не дойдёт. Вся надежда на сына.

Испугался Кузя, задрожал – доктора он больше темноты, больше грозы, больше лисы Алисы и совы Гликерьи боялся. Увидела это зайчиха и говорит:

– Ну ладно, ладно. Никуда не пойдём. Буду терпеть, сколько смогу. Второй бы глаз не заболел. Не увижу тогда ни ясного солнышка, ни сыночка любимого Кузеньку.

Завязала платочком один глаз и собралась уходить.

А зайчишка ещё сильнее задрожал – жалко матушку зайчиху. Ой как жалко! И залепетал:

– Согласен – провожу тебя к доктору. Только когда солнце над верхушками сосен поднимется – ярче светить будет, когда ве-тер в кустах шелестеть перестанет. А ещё чтоб дорога, по которой пойдём, была прямая да короткая.

На том и порешили.

Дождались и дня погожего, безветренного, и времени, когда солнце над самой головой засияет, и дорогу покороче да попрямее наметили и отправились в путь – зайчиха Аннушка и сынок её – трусишка Кузя.

Доктор, красноголовый дятел Иннокентий, встретил посетителей приветливо. Он был в белом халате, на голове – белая шапочка, на носу – роговые очки, в кармане халата – трубка для выслушивания – «дышите, не дышите». Рядом на столике громоздились бутылочки с микстурой, баночки с мазью, коробочки с таблетками и, что больше всего напугало зайчонка Кузю, – инструменты, от одного взгляда на которые Кузино сердце – тук-тук-тук-тук-тук! – бешено заколотилось, уши задрожали, глаза заморгали. И доктор Иннокентий сразу понял, с каким больным он имеет дело.

– Так-так-так! На что жалуетесь? – спросил он зайку.

– Ни… ни… ни на что, – заикаясь, ответил Кузя. – Ма… ма… ма… моя мама…

– Понятно! – кивнул дятел. – Посмотрим, что с мамой. А вы, голубчик, посидите в сторонке.

Мама сняла с глаза платочек, незаметно подмигнула доктору, что-то шепнула и взглянула на сына.

– Дело серьёзное. Но не безнадёжное. Вы вовремя пришли. Постараюсь помочь, – важно сказал доктор и – хм-хм! – то ли захихикал, то ли закашлялся.

Он взял со стола пипетку, набрал в неё из бутылочки какую-то жидкость и капнул зайчихе в глаз. На самом деле ничего он не капал, а только сделал вид, что капает, потому что знал – глаз у зайчихи Аннушки здоровёхонек!

– Всё в порядке! – хитро подмигнул он зайчихе. – Прошу вас! – обернулся он к зайчонку. – Можете идти! – И вежливо открыл перед ними дверь.

Потом вдруг уже на пороге неожиданно спросил:

– Не заинтересует ли вас одно замечательное средство? Только вчера из Дальнего Леса получил. От страха. Действует замечательно. И заметьте, не какая-нибудь горькая микстура или уколы, а «Булавка английская».

– Ай! – воскликнул зайка и спрятался за мамину спину.

– Булавка?! – притворилась удивлённой зайчиха.

– Да что вы испугались?! Не глотать же её я вам предлагаю. И не колоть ею себя. Положите в карман – и страх как рукой снимет. Булавка-то не простая – волшебная! Советую! Вдруг пригодится?

– По… пожалуй, пригодится, – согласился Кузя. А уж как обрадовалась зайчиха, передать невозможно!

– Ах, доктор, спасибо! Большое спасибо! И от меня, и от сына! – рассыпалась она в благодарностях доктору. – Очень нам пригодится ваша волшебная булавка!

Дятел Иннокентий пошарил в кармане, вынул большую английскую булавку и вручил зайке Кузе со словами:

– Лекарство редкое, бесценное. Наделяет владельца львиным бесстрашием, орлиной зоркостью и скоростью гепарда! Теперь вам нечего бояться. Дарю вам эту волшебную булавку, уважаемая зайчиха Аннушка! Вам и вашему сынишке. Очень вы мне понравились.

– Доктор, скажите, а когда она начнёт действовать? – спросила зайчиха.

– Как когда?! – удивился дятел. – Прямо сейчас и начнёт! Вот, прошу вас, – обратился он к Кузе, – положите булавку в карман и громко произнесите:

Волшебная булавка, помощница моя,
С тобой я стану храбрым,
Отважным стану я!

Закройте глаза, сосчитайте до трёх – раз, два, три! – откройте глаза и – вперёд!

Булавка была уже в кармане у Кузи, и он, осмелев, обратился к дятлу:

– Доктор, пожалуйста, дайте нам ещё одну булавку. Будет две – одна мне, а другая – маме.

– Очень, очень сожалею! Всего одна! Да вы не огорчайтесь, носите по очереди – сначала вы, а потом ваша мама, – успокоил он зайку Кузю. – Действует безотказно! Счастливого пути! Раз, два, три! Вперёд!

Дятел Иннокентий так лихо тряхнул головой, что очки сползли на самый кончик его длинного носа, а белая докторская шапочка подпрыгнула и съехала на глаза.