Цитаты из книг автора «Екатерина Гликен»

Аккуратно, уже догадываясь, что случилось что-то нехорошее, Игорь оттянул голову соседа назад за волосы и моментально отшатнулся. Перед ним сидела мумия человека, высохшего, как будто выпитого до дна, желтая скукоженная с чёрным зияющим провалом рта, навсегда застывшего в беззвучном крике.

«Сегодня ночью в подъезде что-то нестерпимо выло, кидаясь и грохоча лестничными перилами, – сделал очередную запись в своем дневнике Андрей. – В шуме можно было различить разные голоса, как будто все они жужжали в общем неразличимом хоре, однако, я явно слышал голос Леночки. Она умоляла Игоря о чем-то, о чём, я не разобрал. Голос был слишком жалобный, я едва сдерживал порыв выйти ей навстречу.

как известно, прогресс науки и цивилизации – первый враг для вампира. Они гибнут только от мысли, что какой-то школяр смог доказать теорему Пифагора или, хуже того, узнал про состав ДНК и понял, что человек не может превратиться в мышь. И чем больше таких, тем меньше вампиров. А значит и меньше работы у Ван Хельсингов, и значит меньше их доход.

Еда из супермаркетов не несет в себе ничего, не насыщает желудок. Она дарит покой только уму. Глупый умишко считает, что если что-то попало в желудок, так значит человек достанет сил прожить еще день, значит голода нет. Но ведь вампира не обманешь! Он чует, что кровь человеческая стала пуста! В ней нет больше витаминов, нет вкуса. Подумать только, как раньше отличались на вкус крестьянин, выросший на овощах, и барин, вскормленный мясом и пирожными. А сейчас? Сейчас ведь даже сладость крови не настоящая, сплошной рафинад! Раньше страх, и только страх, ужас разумного существа перед смертью, наполнял кровь тем чувственным, едва уловимым оттенком сладости. А сейчас? Кровь настолько сладкая от дешевых конфет, что ее хочется запить чаем!

Величие отцов толкает детей на преступления. Не в силах превзойти отца в добре, сын опередит его в дурной славе. Будьте неудачниками для детей, пусть мир отдохнет от ненужных побед…

Всё абсолютно просто. Чем больше свидетелей того, что человек умен, тем неопровержимее доказательства его ума. Чем больше знают о человеке, как о добряке и меценате, тем значит он добрее и есть. Как получить больше свидетелей? Объявить об этом, объявить так, чтобы узнало, как можно больше людей. Допустим, хотя бы сотня. Как только первая сотня узнала, что господин N добряк и умница, сто первый не посмеет сказать что-либо другое про него, даже если будет уверен, что тот самый N подлец и пьяница, так как в соседнем доме живет, и каждое утро с пропою деньги клянчит. Нет, после первой сотни сто первый усомнится не в сведениях большинства. Нет! Усомнится он в том, что видит сам, в фактах, что находятся прямо перед ним. Своим глазами не поверит. Такова сила общества.

Однако, остров весь встал на дыбы против захватчиков поганых. Чертполох обвивал ноги их и они спотыкались и лошади тоже. Осина листьями шумела на ветру, не давая расслышать подходы защитников острова. Птицы выклевывали им глаза на ветру. Змеи их жалили.

но ведь он не бросил её такую, испорченную, неправильную, бракованную, старался, воспитывал, учил, как жить, как не выделяться. И теперь, когда он все силы свои употребил на неё, когда и сам стал виноват и мученик, разве ж можно бросить его?

Колыбель не нужно мамочке качать, Прилетит к ней ветер, станет с ней играть,Спи, моя малышка, пока буду петь,Мать привесит к ёлке колыбель висеть.Будет тьма и сырость, иглы и паук,Волк с огромной пастью станет лучший друг,Прилетит синица, приползёт змея,Спи одна на свете, девочка моя.Спи, моя малышка, только не кричи,Ветерок посвищет для тебя в ночи,Будешь громко плакать, покачнётся ель,И уронит наземь легкую постель.Покатится люлька с девочкой к ручью,Захлебнёшься тиной на радость воронью,Да песок набьётся в милые глаза,Ляг, не трепыхайся, дочка-егоза.Будешь трепыхаться, наклонится ель,Ветка хрустнет громко, скинет колыбель,Покачнётся елка, набок упадёт,Кореньём наружу, иглами в живот.Мама не узнает, где её дитя,Ёлка не расскажет, скрыла где тебя,Волк обгложет кости, ворон съест глаза,Мама не узнает, мамочке пора.Будет мама ночью у печи рыдать,И дочурку будет долго вспоминать,А потом заботы, ветры и дожди, Спи, моя малышка, мамочку не жди.

Сначала она подняла с кушетки низ спины и застыла в таком положении, балансируя, чтобы не упасть, ловя слезящимися глазами стаю черных мушек, брызнувших из-под лысых век. Не торопясь, хорошенько раскачав верхнюю половину туловища, бросила руки в сторону письменного стола, стоявшего неподалеку. С первого раза зацепиться не удалось.