Глава 4. Госпожа подозреваемая и самые прекрасные болота

Тонкий щуп стремительно обвился вокруг лодыжки и дёрнул девушку на себя. Та только и успела, что прерывисто вздохнуть и выпучить глаза от испуга, как полетела лицом в грязь. Её падению вторил гулкий хохот.

Майяри подняла голову и с раздражением отплевалась. За ногу несильно, но упорно тянули. Обернувшись, девушка разгневанно попыталась пнуть один из тонких щупов. Раздался обиженный булькающий писк.

– Я ж говорил, подальше обходи, – продолжал весело хохотать крупный мужчина, помогая Майяри подняться.

Девушка с возмущением посмотрела на его добродушную физиономию.

– Ты сказал, что он только до камня дотягивается!

Упомянутый камень едва проглядывал над грязью и находился на целую сажень ближе к дереву, чем то место, где её схватили.

– Ну, подрос малость, – ничуть не смутился Тошка̀н. – Зато какой живёхонькой ты стала, а то ходила тени подобна!

Майяри отёрла лицо чистой стороной рукава и с ненавистью посмотрела на бахвинного паразита. Опять всё стирать!

Тот тоже выражал возмущение, разевая круглую воронку рта и издавая неприятный булькающий писк. Выглядел он действительно несерьёзно, успев вымахать всего на полсажени в высоту. Но Майяри всё равно потряхивало от всплеска страха и лёгкого отвращения. К некоторым тварям на болотах она уже успела привыкнуть, но к паразиту, видимо, не привыкнет никогда. Один его вид вызывал склизкую дурноту: вытянутый к небу столб студенистой плоти с множеством длинных щупов, растущих из нижней его части, и воронкообразной пастью и белёсыми глазами в верхней. А уж какой у него был запах…

Хотя пахло тут везде не пряными лугами.

Майяри осмотрела клубящийся вокруг молочный туман, в котором дальше, чем на четыре сажени, видно ничего не было. Под ногами хлюпала грязь и с журчанием текла вода, струйки которой выбивались из-под корней высокого разлапистого дерева. На его ветвях тяжело покачивались большие, с тыкву размером, голубоватые грушевидные плоды. Эти же плоды распирали два мешка, один из которых нёс Тошкан, а второй лежал в грязи у ног Майяри. Девушка было протянула руку к нему, но мужчина опередил её. Закинув на плечо оба мешка, Тошкан зашагал дальше, продолжая посмеиваться. Раздосадованная Майяри последовала за ним.

Неожиданное столкновение с паразитом действительно оживило её. Почти три месяца пребывая в странном сомнамбулическом состоянии, Майяри привыкла воспринимать всё происходящее вокруг себя как сон. Пробуждение вышло ошеломляюще ярким. И грязным. Девушка с отвращением вытерла шею.

– Чтоб у тебя несварение было! – мстительно пожелала она паразиту.

– Эт у него-то? – ещё больше развеселился Тошкан. – Тока если прима̀нника по дурости заест.

Майяри поморщилась, но мысленно поспешила забрать свои слова назад. Несмотря на довольно омерзительный вид, приманник был ей симпатичен. Главным образом потому, что он, сам того не ведая, выводил разбойников с болот, которых на окраине было что клопов в трактирной постели.

Споткнувшись о скрытый в грязи корень и едва сдержав рвущееся наружу ругательство, Майяри потопала за Тошканом.

Со всех сторон раздавались разнообразные звуки: болота булькали, хлюпали и ревели разными голосами. Но идти было не страшно. Сперва Майяри подумала, что это из-за присутствия Тошкана, но потом неожиданно поняла, что в ней самой что-то изменилось. Болота больше не наводили на неё ужас. От удивления она даже приостановилась, но потом бросилась догонять Тошкана.

А ведь когда она только попала сюда, всё казалось ей ужасно пугающим. И молочный туман испарений, постоянно витающий над топями и становящийся голубым ночью, и грязная хлябь под ногами, и деревья с узловатыми ветвями, на которых жутковато светились в ночи большие плоды. Но где-то позади была погоня, и Майяри не знала, потеряли ли оборотни её след. Возвращаться было страшно. На болотах у неё ещё был шанс выжить, а там – нет.

Про Гава-Ыйские болота Майяри слышала и раньше. Они имели на редкость дурную славу, даже о Рирѐйских горах отзывались куда приятнее. Местные испарения считались ядовитыми, топи – гиблыми, а зверей – жутких болотных тварей – опасались даже самые бесстрашные из оборотней. Только в первый день, едва ступив на эту хлябистую землю, Майяри столкнулась с куда более жуткой тварью – представителем разумной расы.

Про то, что по окраинам болот скрывались от закона разбойники, говорили все. Но в пылу бегства, приняв отчаянное решение скрыться в этом страшном месте, Майяри боялась столкнуться не с ними. Воображение рисовало ей жутких монстров с ужасными мордами, но первые встреченные ею живые существа оказались оборотнями, грязными, исхудалыми, с какими-то странными червеобразными наростами на лице.

– Девка… – удивлённо пробормотал один из них. – Смотри-ка, девка! Мне ж не мерещится?

– Не мерещится… – протянул его товарищ, жадно осматривая Майяри.

Майяри тряхнула головой, отбрасывая это воспоминание. Подобные взгляды были ей знакомы, так что перепугалась она тогда жутко. Бросилась бежать вглубь болот, хотя до этого уже подумывала повернуть назад. Гнусные крики и улюлюканье тогда ещё долго раздавались за её спиной.

Бултых! Нога девушки по колено ушла в топь. Развернувшийся Тошкан подхватил Майяри под локоть и одним рывком выдернул из ловушки.

– Ты б уж кричала, – с укором протянул он. – Топай наперёд.

Майяри судорожно выдохнула сквозь сжатые зубы и опять вдохнула, стремясь успокоить гулко стучащее сердце. После нескольких месяцев отрешённости каждое, даже незначительное происшествие, ошеломляло и пугало её. Несколько секунд ей ещё понадобилось, чтобы понять, что от неё хочет Тошкан. Она прожила здесь больше года, но местный говор всё ещё вводил её в недоумение.

Обойдя Тошкана, Майяри зашагала по залитой водой тропке. Так-то тропки здесь видно не было, она пролегала по этому месту исключительно в воображении местных жителей и в воображении Майяри теперь тоже. Подобного рода фантазия играла в топях хорошую роль.

Совсем скоро туман впереди поплотнел и приобрёл серовато-белый цвет. С каждым шагом он всё более темнел и уплотнялся. Майяри вскинула голову и в просветах клубящегося тумана увидела кусочек пасмурного неба и скалистый уступ.

Впервые столкнувшись с Каменным Порогом, Майяри растерялась и неожиданно испугалась. Беглеца всегда вводит в отчаяние любая неожиданная преграда, но девушка испугалась не возможности быть пойманной, а чего-то совсем непонятного. Накативший ужас настоятельно требовал, чтобы Майяри немедленно убиралась отсюда. Она бы так и поступила, но ей послышались голоса за спиной и это испугало её куда сильнее. Майяри всегда боялась больше известного, чем неведомого, так что предпочла лезть вверх по склону, благо лазить по горам она умела превосходно. Терзаемая страхами, девушка даже не подумала попытаться обойти возникшую преграду.

Что оказалось к лучшему.

Подъём наверх был долг и тяжёл, но Майяри смогла его преодолеть, несмотря на усталость. Её даже посетило чувство ностальгии: она уже очень давно не была в горах и, несмотря на все неприятные воспоминания, скучала по ним.

Наверху девушке открылась чудесная картина. Болотные испарения остались внизу, и воздух был чист и свеж. На восток и на запад простиралась горная гряда. Не самая высокая, не самая длинная, да и выглядела она вообще странно: гребень у неё был плоский. Майяри и раньше видела горы с ровными как стол вершинами, но здесь такой была целая гряда. Плоскость, конечно, была неидеальной, но, стоя на вершине, возникало ощущение, что перед тобой расстилается бескрайний луг, украшенный небольшими рощицами.

Лучше бы тогда она осталась на этой вершине. Болотные твари залезали сюда редко и неохотно. Видимо, им было неуютно без испарений, но это Майяри узнала уже потом. А тогда она дошла до противоположного края плоской вершины и увидела по другую сторону гряды зелёный лес и несколько деревушек. Девушка решила, что за горами болота кончаются, хоть и была поражена тем, что они на самом деле занимают куда меньшую территорию.

Только спустившись, вниз Майяри поняла, как жестоко ошиблась, сразу же столкнувшись с бо̀швиком. Приземистая тварь, больше похожая по строению тела на рысь, но совершенно лысая, невероятно худая и безухая, быстро развеяла все её заблуждения. Отпугнуть её удалось только магией, но, даже потеряв лапу, зверь не отступил сразу. Майяри же поспешила туда, где видела ближайшую из деревень, но на неё накатила такая дурнота, что она едва-едва добрела до полуразрушенного пустого дома, встреченного ею на пути. Этот дом и стал её пристанищем на весь следующий год.

Майяри отодвинула в сторону красновато-зелёный растительный полог и, прежде чем шагнуть в темноту открывшейся трещины, пустила внутрь крошечный импульс магии.

– Никого, – сообщила она Тошкану и первой шагнула внутрь.

За поворотом на полу обнаружились крупные, с голову ребёнка, оранжево-красные плоды, от которых разливалось мерное свечение. Майяри выбрала тот, что поярче, и за черенок подняла его над головой. Сама она вызывать огонь с помощью дара опасалась. Она вообще старалась использовать магию только при большой необходимости и по мелочи. Как выяснилось, на Гава-Ыйских болотах было совершенно невозможно нормально колдовать. В самом этом месте было столько магии, что Майяри чувствовала себя так, словно плавала в ней. И магия эта не всегда была дружелюбной и очень часто предостерегающе дышала в затылок ледяным дыханием смерти.

Только предостережение это дошло до Майяри не сразу, а только после первого убийства, совершённого ею на болотах. Перепугавшись, девушка подожгла сма̀дника. Зверь загнал её к самому Порогу и уже примеривался к ноге, когда она наконец вышла из оцепенения и атаковала. Прежде чем тварь упала на землю, Майяри сама потеряла сознание.

Тогда ей очень повезло. Очнувшись, она поняла, что цела, рядом лежит обгоревший труп хищника и на его запах ещё никто не подоспел. Чувствовала она себя невероятно разбитой и, казалось, была полностью лишена сил. Кое-как добравшись до своей избушки, девушка упала прямо на крылечко и там проспала около суток.

В чём заключалась проблема, Майяри поняла не сразу. Но постепенно она отметила, что приступы недомогания начинаются именно после колдовства. Болота словно бы чувствовали её силу и, когда она её выпускала, стремились высосать из неё как можно больше.

Уже потом Майяри предположила, что болота так защищаются. Эта мысль появилась у неё уже после того, как она узнала эти места лучше. Всё же приступы недомогания ни разу не одолевали её, если она использовала свои силы для лечения.

Без магии было страшно. Майяри привыкла ощущать уверенность, которую ей давало осознание своей силы. Но на болотах эта сила обернулась против неё. Это тоже было страшно. Здесь всё было страшно.

Девушке послышался какой-то шелест, и она поспешила вскинуть голову и осветить свод, сходившийся треугольником над их головами.

– Майяри? – окликнул её Тошкан.

– Всё нормально, – ответила та.

– Чего? – не понял тот.

– Всё хорошо.

Про тоннели-проходы Майяри узнала не сразу. С местными жителями общаться она начала далеко не с первого дня, предположив, что раз она так горько ошиблась, решив, что за Порогом болота кончаются, то с жителями ей тоже может не повезти. Вдруг это разбойные поселения!

Опасения её начали развеиваться, когда она однажды набрела в лесу на раненого. Девушка очень спешила в свою избушку с только что собранной абдарѝкой, когда увидела лежащего на траве мужчину. Стыдно признать, но она сперва прошла мимо. Уже в сенях дома, когда девушка сгрузила добычу на пол, совесть начала нещадно грызть её, и Майяри, обмирая от страха перед встречей с болотными тварями, вернулась на ту полянку. Мужчина лежал на том же самом месте, и покуситься на него ещё никто не успел. Он даже в сознание пришёл, только говорил так странно, что Майяри его почти не понимала. Но чем смогла помогла и даже проводила до деревни. Правда, не до ворот. Страх оказался всё же сильнее.

Местные посетили её сами через пару дней. На порог Майяри их, правда, не пустила. Трое мужиков, у одного из которых была вместо ноги чешуйчатая трехпалая лапа, сильно её насторожили. Но они только поблагодарили и оставили ей яйца. Настоящие птичьи яйца! Изголодавшаяся на одних фруктах девушка чуть ли не плакала над корзинкой. Чьи это были яйца, она не знала и до сих пор не знает, но вкус у них был божественный!

После этого Майяри стала чаще обращать внимание на посторонние звуки, особенно, если они были похожи на стоны, и с куда большей охотой помогала раненым. А потом она сама неудачно упала со склона и сломала ногу. К тому времени уже наступила зима. Снег на незамерзающих болотах особо не залёживался, но стынь стояла такая, что волосы инеем покрывались. Ей повезло тогда, что Вара̀ш с соседней деревни от родственников возвращался. Подобрал её и притащил к себе. Тут уж за неё местные бабы взялись и в несколько дней на ноги поставили, но ещё неделю в деревне продержали, откармливая. Майяри ранее никогда и ни к кому не испытывала такой жгучей благодарности.

Свет упёрся в препятствие, и Майяри, осторожно нащупав растительный порог, выглянула наружу. Взору её открылся жёлто-зелёный лес. Часть деревьев уже успела наполовину сбросить листья, а другая часть даже не замечала приближение зимы. Девушка осторожно высунула голову и осмотрела склоны по бокам от выхода и сверху. Только после этого она пропустила Тошкана вперёд, а сама вернулась в проход и оставила светящийся плод за первым поворотом.