Глава 2

Молний искрили, прошивали землю вокруг разлома, который опустился ниже и засветился чуть ярче. Эти разрывы в пространстве обычно выглядели похоже – будто кто-то разрезал острым ножом простыню и оставил дыру, через которую хлынут существа из другого мира.

Они всегда шли волнами. В первой и второй – самые голодные и злые твари, которые сметают линию защиты и жрут всё, до чего дотянутся. Именно они прорываются в самом начале из истощённого и переполненного осколка мира. В третьей – сильные матёрые хищники.

Четвёртой волны как таковой нет. Её можно увидеть только в разломе. В моём мире мы заходили внутрь и зачищали всех тварей, даже самых сильных. Обычно это матка или вожак, окружённые стражами. Этакий полководец с приближенными гвардейцами. В этом мире в разломы заходят только сумасшедшие и самоубийцы, что, по сути, одно и то же.

Я нашла взглядом Митеньку, родители которого сунулись в один из разломов. Безумные воители, что так бесславно сдохли, оставив сиротой единственного ребёнка. Почему они не подумали о будущем рода? Не заделали ещё детишек, не нашли достойных людей для их воспитания?

Митеньку его ушлая бабушка женит не один раз, чтобы наплодить побольше наследников первой линии крови. Многожёнство, как и многомужество, официально не запрещено. Если остался один представитель древнего рода, никто не осудит его за желание усилить род через множественные браки.

Единый протяжный стон заставил меня переключиться с отстранённых мыслей. Врата разлома расширились, достигли земли, потемнели и налились силой. Я напитала внутренний доспех и отправила импульсы в горнянку.

Я собиралась напитать своих питомцев и отойти в третий ряд. Воевать в мои планы не входило. До того момента, пока из разлома не хлынула первая волна. Твари оказались летающими. Лаверы, как мы называли их в моём мире, вырвались из разлома и бросились в нашу сторону.

Плохо дело. Моим семечкам потребуется куда больше энергии. Я усилила импульс, горнянки достигли двух метров в высоту и начали выплёвывать в тварей сгустки огня. Но конечно же целиться мои травки не умели, а у меня на это не было времени. Шипики взметнулись к небу, ухватив сразу около дюжины лаверов, но этого было мало.

Свистели стрелы, матерились солдаты корпуса, дети аристократов и даже наставник по боёвке. Я же, сцепив зубы, продолжала напитывать своих питомцев энергией. Магии во мне не так много – во время выброса я не перешла на следующий ранг и исчерпала источник досуха, а после валялась в наручниках под алтарным залом.

Метнувшись к дальним рядам, я выхватила лук у кого-то из одноклассников. Наполненная моей энергией стрела взорвалась, забрав с собой сразу двух лаверов. Я истратила два колчана, немного сократив количество тварей. Отбросила ставший бесполезным лук и снова рванула к первой линии защиты, чтобы проверить своих питомцев.

Лианы напитались разломной энергией и уже сами тянулись к лаверам. Хорошо. Я добавила ещё немного шипикам, которые не имели запаса роста в отличие от горнянки.

К счастью, солдаты имперского военного корпуса и детки аристократов оказались неплохими бойцами. Мы вполне неплохо справлялись и пока даже обошлось без потерь.

Всего я насчитала несколько десятков тварей, вторая волна будет поменьше. Мы можем выжить. От облегчения я чуть не пропустила момент, когда очередной лавер спустился и попытался подхватить Аню. Я испугалась и не подумав закричала. На родном языке. Всего одно слово. Но какое…

– Умрите.

Приказ, усиленный магией, разнёсся под небом этого мира впервые. Молнии из разлома снова начали бить в землю, ускоряясь и предвещая вторую волну.

Под защитным куполом школьного полигона повисла ошеломлённая тишина. Тушки мёртвых лаверов падали, словно капли дождя. Никто не понял, что случилось, но радость на лицах выживших переплеталась с надеждой.

И только пристальный взгляд Алексея Наумова сверлил затылок. Я обернулась и пожала плечами. Ты ничего не докажешь. Тебе никто не поверит. Разве что… взгляд Тараса Чебукова оказался таким же жгучим и таким же пристальным.

Да чтоб вас! Я отбросила носком ботинка тушку лавера и сжала кулаки. Ладно, просто дыши, Ярина. Просто дыши. Никто ничего не докажет. Приказ на языке древних не должен был расслышать никто, кроме тварей, ведь именно для них он был отдан.

Наклонившись, я всмотрелась в лавера. Острый загнутый клюв, которым легко вырывать куски плоти, когти с металлическим отливом и жёсткая чешуя, заменяющая перья. Иномирные твари почти все были покрыты чешуйками разных размеров и плотности.

Вторая волна на подходе. Мы выстояли полчаса, но защитный купол до сих пор стоит. Неужели не нашлось тех, кто справится с ним? Я прищурилась и всмотрелась в силовые линии. Решётка купола защищала школу от разрушительных заклинаний или случайных выбросов за счёт вкраплений ронанта.

Наша школа по праву носила звание одной из древнейших в Империи – в год основания главы всех родов Тугольского района приняли меры для защиты своих наследников.

Молнии напитали решётку иномирной энергией, куда более мощной, чем та, что есть в этом мире, а ронант закрепил эту энергию, превратив защитный купол в монолитную стену. Но Белкин так уверенно говорил, что нас вытащат через час… Это было предположение, или он сказал так, чтобы нас успокоить?

Я нашла взглядом подруг, выдохнула с облегчением и пересчитала выживших. Из первой линии выбыли четверо бойцов. А это были обученные военные. Наставник по боёвке лежал рядом с рядами для зрителей – ранен, но вроде не сильно. Белкин в порядке, разве что устал. Я видела, как он сбивал на подлёте лаверов, спасая школьников.

Тарас Чебуков, Алексей Наумов и даже Митенька не получили ни единой царапины. Зато шестерых моих одноклассников уложили рядом с наставником. Оценить ранения с такого расстояния было сложно, но все они были в сознании. И только потом я увидела ещё одно тело, лежавшее чуть в стороне. Значит, я ошиблась – жертвы есть.

Приставленный к занятиям целитель был всего лишь практикантом с предпоследнего курса академии. Он мог только вправлять суставы и выпрямлять сломанные носы, его сил не хватало для таких серьёзных ран.

Рано подводить итоги, но привычка считать живых закрепилась на уровне рефлексов. Убитых я обычно не считала – слишком много их было. Но сегодня я не могла по-другому. Здесь были дети. Просто дети, оказавшиеся не в то время не в том месте. Случайные жертвы. Они всегда самые несправедливые и оттого самые горькие. Всего лишь дети. Дети.

Лицо Оа́руша возникло на миг перед глазами. Мой брат погиб несправедливо, незаслуженно. Совсем как эти школьники. За брата я отомстила. Пора мстить за остальных.

Я нащупала пальцами меч и вцепилась в рукоять. Ты не остановишь меня, Всевидящий! Не сегодня. Не тогда, когда гибнут дети. Слышишь меня?! Ты слышишь дочь свою, что отринула веру и стала убийцей?!

Наверное, я выглядела странно. Сжатые до боли кулаки и стиснутые зубы, звериный рык и безумный оскал.

Такой я стала, мой бог. Такой я стала, когда ты отвернулся от нас. Такой ты меня сделал. Мой мир чист. Он пуст и мёртв. Но я здесь. Ты призвал меня сюда, и я пришла. Великие Силы доступны мне, как и умение убивать во имя твоё. Ты доволен дочерью своей, Всевидящий?! Доволен мною?!

Вторую волну я встретила рыком и взмахом руки, усиливая оставшиеся поросли. Вместо мелких лаверов из разлома вышли ящероподобные твари. Здесь бы их назвали драконами или вивернами, но суть от названия не меняется. Хищники – злые, голодные, сильные.

Судя по размерам, этим тварям было тяжело летать, но крылья были. Они обошли горнянки, перелетели шипики и почти миновали лианы. Пришлось напитать своих питомцев так сильно, что они почти сияли. Я заставила их скручиваться, ползти по земле, а затем резко распрямляться. Получалось что-то вроде сети, которая оплетала не успевших подняться в воздух тварей.

С третьей линии защиты летели стрелы, иногда промахиваясь, иногда попадая. Мои изнеженные одноклассники-аристократы собрались с духом и силами, стали стрелять кучнее и метиться лучше. Редкие заклинания прорезали воздух, дрожащий от молний и магии.

Я отвлеклась на подобравшуюся поближе тварь, сражаясь ученическим мечом, поэтому не сразу сообразила, что снова просчиталась. Это уже не тупые лаверы, это умные хищники. Они окружали нас. Выбирали цель и шли по трое. Пока один идёт в лоб, остальные подбираются со спины и боков.

Откатившись от хлестнувшего по земле хвоста с острыми шипами, я увидела остальных тварей. Тактика ясна. Нужно перестроиться – найти союзников и занять круговую оборону.

– Круговая оборона! Перестроение! – заорал во всю глотку Белкин. Или мысли мои прочитал, или и вправду звание героя получил не за красивые глаза.

Детки перестали стрелять, сбились в кучу, оставив за спиной раненых. Молодцы какие, защищают своих. Только вот смысла в этом не особо много – так они теряют манёвренность и становятся лёгкими мишенями.

– Яра, давай ко мне! – крикнул Алексей, пробиваясь через тварей в мою сторону. – Ты ранишь, я добиваю. Как тогда в пещере.

Я кивнула и двинулась к нему. Наперерез мне рванул Тарас Чебуков, кастуя что-то на бегу. Он сбил меня с ног, закрыв своим телом. Это он что, решил собой пожертвовать? У нас и так каждый боец на счету.

Сбросить с себя этого ненормального не получилось – тяжёленький оказался княжеский отпрыск. Напитала силой ноги, подала импульс и обняла своего «спасителя». Пришлось извернуться, чтобы перекатиться вместе с Тарасом не выпуская его из захвата. Ой, а что это он так удивляется? Не ожидал, да?

– Сдурел?! На кой ты подставляешься, морда княжеская?!

Рявкнула я, отбив ударом меча тварь, клюнувшую землю в том месте, где мы были секунду назад. Наш кувырок занял не так много времени, да я и не раздумывала даже – рефлексы на адреналине работали быстрее, чем мозг обрабатывал информацию.

– Ты не видела, а я не успевал! – рыкнул в ответ мой герой.

– Быстро встал! Спина к спине! – скомандовала, заняв позицию рядом с Наумовым. – Лёша, двигаемся к нашим, там раненые.

Я уже давно отбросила правила приличия, титулы и прочую муть, которые мешают в бою. Сейчас меня волновало совсем другое – как нам выжить.

– Понял, вижу, – кивнул он. – Белкин тоже там.

– Пошли-пошли! – мотнула я головой в сторону одноклассников. – Время уже на минуты! Скоро третья волна, а помощи нет.

И мы пошли. Кружились, прикрывая спины друг другу и разя тварей. Я ранила, Алексей и Тарас добивали. Мы спешили, но всё равно не успевали. Я видела, как твари выцепили кого-то из солдат и утащили вглубь.

Рывок, удар. Сухожилие под крылом. Отход.

Взмах. Подсечь запяточные жилы. Отход.

Я рычала, клацала зубами и резала тупым мечом уязвимые места.

Счёт времени я потеряла. Потом сломался мой меч. Тупой, дрянной тренировочный меч, который разрубил десятки жил и хрящей. Не выдержал. А я до сих пор в строю.

– Держи! – Тарас перебросил мне свой меч и принялся швырять в тварей заклятья.

Хорош! Это я про меч, если что. Хотя и хозяин его тоже неплох. Меткие удары ледяных шипов достигали целей. Несколько вполне годных копий прошибли сразу трёх тварей, нанизав их на ледяное древко, словно бусины на нитку.

О, а вот это интересно. Устав швыряться заклятьями, Тарас создал себе ледяные мечи. Уникальная техника. И сложная. Концентрация и контроль должны быть такими, что… да он вархов гений! Шоковая заморозка?! Это уже из древних родовых фолиантов. Та самая секретная техника рода Чебуковых – заклятие вплетено в созданное магией оружие. А неплохо в княжеских родах готовят молодняк. Весьма и весьма неплохо.

Мы почти добрались до ребят, когда разлом вдруг расширился. Что происходит? Такого я ещё не видела. В этом мире другие разломы? Другие твари, другая магия. Вообще всё другое?

– Лёша, что это? – спросила я хрипло.

– Теория разломных искривлений. Пункт двадцать восьмой, – как по учебнику начал докладывать Наумов. – Иногда порталы расширяются, если иномирные твари слишком сильны или превосходят размерами изначальные границы контура.

– Нормально можешь сказать?

– Оттуда сейчас полезет что-то огромное, – пояснил мне Тарас. – И сильное.

– Третья волна? – я попробовала подсчитать прошедшее с начала боя время. –Рановато для неё. Да и не должны разломы расширяться – самые крупные твари никогда не выходят наружу.

– Нет никаких волн, Ярина, – устало сказал Алексей. – И никогда не было. Не знаю, какие учебники ты читала, но теория разломных искривлений говорит совсем другое.

– Сколько мы сражаемся? – мотнула я головой. Не может здесь всё так отличаться. – Сколько прошло с тех пор, как вышли эти ящерицы?

– Около часа, – быстро ответил Наумов, показав мне артефактные часы.

– Итого два часа с момента появления разлома, – я сузила глаза и выругалась. – Почему нас никто не спасает?

– Не могут пробиться, скорее всего, – предположил Тарас. – Тут нужен уровень мага вне категорий, и вряд ли один человек сможет такое…

– То есть вы с самого начала знали, что нас никто не вытащит?

– Не умирать же без боя, – Тарас рубанул очередную тварь по морде ледяным клинком и повернулся ко мне. – Когда ещё я бы увидел женщину, что удержала в руках Ледяной Коготь?

– Ты о чём? – я тоже не стояла на месте, разрезая жилы и раня подступавших к нам тварей.

– Мой родовой меч, – кивнул на оружие в моих руках парень. – Даже отданный добровольно, он сопротивляется. Не терпит слабых людей.

– Ха-ха! Мне теперь от счастья лопнуть или что?

– Лучше предложи работающий план… или сотвори то, что уже сделала с той «первой волной».

– Не смогу. Энергии не хватит, – я сдула прилипшую ко лбу прядь и устало выдохнула. – И ярости…

– Энергию я могу дать, а насчёт ярости… знаешь, я в этом деле спец, – ледяные клинки растаяли в руках княжича, а сам он вдруг резко притянул меня к себе и начал склоняться к моему лицу.

– Даже не думай! – вскрикнула я, отпихивая Тараса. – Стой!

– Энергия, – он сложил губы трубочкой и подул на мои губы. – Она даётся достойным. Ты достойна этого, графиня Войтова?

– Не надо мне ничего, – тихо сказала я, понимая, что он собирается сделать. – Я сказала – нет!

Мне пришлось подать в руки импульс такой силы, что они почти не чувствовались. Я оттолкнула от себя Тараса, швырнула в него меч и отпрыгнула в сторону. Не думала, что в этом мире знают о ритуале единения души. Именно его хотел провести Тарас Чебуков, явно не понимая, что делает. Разве стал бы он осознанно связывать наши души?

В моём мире единение проводили во время свадьбы, чтобы силы и жизненный путь у супругов были равны. Может быть, именно поэтому мама и умерла так рано – не смогла жить без половинки своей души. Да, она пережила отца, родила Оа́руша, но с каждым годом она старела так, будто проходили десятилетия.

Злость на княжича бурлила в крови. Он и правда спец в том, что касается ярости. Теперь мне хватало сил на то, чтобы напитать слово магией, но я знала, что это не поможет. Теория разломных искривлений совершенно не совпадает с тем, что я знаю. Сколько таких разломов видели местные, чтобы эту теорию проверить на практике?

Мне пришлось остановиться, замереть на месте и окинуть взглядом весь полигон. Вторую волну мы почти добили, осталось всего девять тварей, с которыми мы справимся без особых проблем. Но что делать дальше?

В третьей волне будут осторожные и расчётливые ящерицы, которых не одолеть вот так с нахрапа. Мои травки уже выдохлись, аристо устали и едва держатся на ногах, а военных мало для такой битвы. Я сделала глубокий вдох и выругалась вслух. А потом крикнула Алексею с Тарасом, чтобы они продолжали двигаться к старшеклассникам.

– Стой! Куда?! – завопил во всё горло Алексей, привлекая ко мне внимание. – Вернись назад! Это приказ! Приказ, слышишь?!

Я не ответила. Да и приказывать мне Наумов не мог – я не его подчинённая, не солдат из его группы и вообще… кроме меня здесь никто не знает, как закрыть разлом и выбраться с этого полигона. Но свидетели мне точно не нужны. Я закрою этот вархов разлом даже если мне придётся призвать Всевидящего во плоти.

Ведь если я этого не сделаю, мы так и останемся запертыми на школьном полигоне, отрезанными от внешнего мира непроницаемым куполом защитного барьера. Убитым уже всё равно, а вот раненые не продержатся долго. Им нужен нормальный целитель, а не практикант с пятым уровнем, который уже свалился с магическим истощением.

Молнии возле разлома приветствовали меня короткими вспышками. Их иномирная сила мне не страшна – я и сама из другого мира. Что не убивает нас – делает сильнее. Я уже использовала энергию Хаоса для расширения энергетических каналов, так что и с этой силой совладаю.

В разломе никто не увидит, что я буду делать. Никто не узнает и не расскажет. Никто не запрёт меня в подземной тюрьме для особо опасных преступников, чтобы узнать о моём мире и языке Древних. Никто не уничтожит мой род за призванный Хаос.

В этом разломе я буду собой. Буду той, кем была.

Я буду генералом объединённой армии живых.

Буду дочерью своего отца.