Нормальные изменения для взрослеющего ребенка

Что мы можем ждать в этом возрасте?

Нормально, если ребенок реже рассказывает о себе и уединяется, если у него появляется желание быть от родителей подальше. Именно этот человек, который атаковал мать в четыре и семь лет: «Мамочка, мамочка, ну посиди со мной, ну побудь со мной, ну поиграй со мной», как раз и говорит: «Мама, закрой дверь».

Это не сломавшиеся отношения, это именно потребность в уединении. Если родители начинают бояться этих изменений, это неправильная реакция. На самом деле подростковый возраст очень интересный, и как бы страшно подростки ни выглядели, какие бы жесткие слова по отношению к родителям ни говорили, они очень ранимые и очень уязвимые.

Просто подростку гораздо более интересными становятся сверстники. Они хотят, чтобы родители отошли подальше и чтобы у них появилось время и пространство для общения с ровесниками – это основной интерес. Если вы вспомните свой подростковый возраст, что вы помните ярче всего, острее всего из того времени? Наверняка на первом месте будут личные переживания, а на втором месте будут переживания по поводу общения.

Подросткам гораздо интереснее не то, что говорят и думают родители, а то, что говорят и думают их друзья, одноклассники.

У родителей просыпаются страхи: вдруг он попадет в плохую компанию, забросит учебу? Вдруг он влюбится так, что сломает свою жизнь? За ребенка становится реально страшно, хочется его предостеречь, но он отказывается слушаться.

Если трехлетке можно сказать: «Перестань», и хотя бы с третьего-четвертого раза он перестанет, или можно взять его на руки и унести, то здесь уже невозможно сказать: «Перестань», можно сто раз говорить: «Перестань». Вспомните себя – когда эти родительские «перестань» работали? Можно закрутить гайки и лет до 16–17 продержать ребенка в жесточайшей, самой строгой дисциплине, но только это будет ценой потерянных отношений.

Необходимо осваивать новый навык – что делать, когда послушание уже не работает? Как договариваться о возможном? Как выставлять границы? Как достигать подтверждения договоренностей, когда не работает прямое послушание?

Подростки почти никогда не соглашаются на прямые требования – это еще одна из внутренних особенностей подросткового возраста, надо просто это запомнить. Но если вы не требуете исполнения договоренностей здесь и сейчас, если вы, сказав, отступаете на шаг, вероятность гораздо бо́льше, что к вам прислушаются, вас услышат и договоренность будет соблюдена. Если вы понимаете, что давить не нужно, если вы научились реагировать нормально, когда подросток не слушается, пропасть отчуждения между вами может не возникнуть.

Переживания, работающие против нас

Один из основных страхов родителей подростка – это страх потерять с ним контакт и его доверие. И обычно, когда работает какой-то сильный страх, человек ведет себя нерационально. Происходит парадокс: человек боится потерять доверие, но говорит и делает все, чтобы это доверие разрушить. Именно страх толкает его на это.

Родитель боится, что ребенок потеряет веру и заставляет его ходить в церковь, в итоге у подростка внутри возникает серьезнейший кризис. Родитель боится, что ребенок не закончит образование, и так контролирует учебу, что у ребенка не возникает навык учиться самостоятельно. Очень часто наши страхи работают против нас.

Неработающие способы общения с подростком

В пубертате совершенно не работает прямой контроль. К тому же против этого контроля подросток может предпринимать иррациональные действия. Или он может сопротивляться контролю пассивно, становиться неорганизованным и невнимательным.

Также не работают инструкции в общении с подростком. Соответственно, как быть, когда контроль не работает и не работают инструкции? Дело в том, что у подростка должен включиться собственный «двигатель». Контроль и инструкции – это когда мы ребенка ведем за руку и мы его контролируем, чтобы он не споткнулся. Это про первую эпоху детства. Но если в подростковом возрасте мы по-прежнему используем контроль и инструкции, мы получим только сопротивление.

Ребенок должен научиться идти своими ногами к тем целям, которые он сам себе ставит.

Еще в общении с подростком не работает требование прозрачности: «Расскажи мне про себя все прямо сейчас, потому что я твоя мать!». Это не прокатит.

Если вы запомните только эти три пункта: не работают контроль, инструкции и требования прозрачности – это уже будет огромный шаг. По крайней мере, если вы еще не умеете использовать работающие методы, а это нормально, вы только учитесь быть родителями подростка, можно хотя бы не использовать неработающие и не портить жизнь ни ребенку, ни себе. Очень часто жесткое взаимодействие, битвы в пубертате и глубочайшие внутренние конфликты возникают тогда, когда родители по привычке пытаются использовать именно неработающий арсенал там, где необходимо выстраивание новой стратегии.

Иногда он слышит

Про послушание в пубертате можно забыть, но надо иметь в виду, что, если у подростка нет какой-то психиатрии или психопатии и в семье нет сильно нарушенных отношений, иногда подросток слушается, иногда он слышит. Обычно это происходит в серьезные критические моменты в жизни взрослых и в жизни семьи. Например, он слушался, когда были в походе. Или начал слушаться, когда заболел дедушка. Или когда маме была необходима помощь, она зашивалась по работе.

Подростки включаются и когда у них есть собственная мотивация, когда им зачем-то нужно, чтобы отношения со взрослым были хорошие. Это, конечно, можно использовать, но, когда родители пытаются жестко контролировать, ребенок это сбрасывает как неудобное ярмо. А если же он понимает, что ситуация критическая, что сейчас взрослый не просто чего-то хочет, а реально нуждается в помощи, тогда он включается.

Объясняем ребенку свои срывы и их причины

Быть родителем подростка – это достаточно энергоемкое занятие. Мы все живые люди и имеем право на ошибку. Иногда родителям мешает наладить отношения с подростком даже не незнание, как нужно, а привычное родительское самопоедание, когда мы превращаемся в цербера и потом ужасно себя ругаем за то, что отношения испорчены. Нам становится обидно, что он нас задел – что-то такое сказал, и мы «поставили его на место», но из-за неумения выставить границу получилось только разделение.

Не надо ругать себя, если вы прореагировали как-то неправильно, если вы сорвались.

На самом деле то, что у подростков есть, – это умение слышать, когда к ним обращаются по-человечески – не сверху вниз, и не снизу вверх, и не совсем на равных, потому что все же нет полного равенства, а с уважительной дистанцией. С собственным подростком, особенно в те моменты, когда есть разногласие, когда вы сделали не совсем то, что собирались, превратились на время в цербера или в жандарма, а потом пришли в себя, работает следующее: поговорить с ним про свою ошибку, про эту ситуацию, но только не с позиции «сверху» и не с позиции