Айзек Уилсон, владелец компании Wilson Advanced Solutions, сидит за столом, уставившись в монитор. На экране письмо: что-то на юридическом языке о плохом обслуживании и нарушении условий договора, а последней строчкой: «В ваших услугах более не нуждаемся».
Это тяжёлый удар.
Письмо от Doolen, одного из его лучших клиентов. Это крупная компания, которая сотрудничала с ними больше 15 лет. Wilson разработала для Doolen несколько блестящих решений. Айзек никак не ожидал, что может дойти до такого, Doolen должны были остаться. Он снова и снова читает письмо. Раз уж они умудрились потерять такого клиента, то дело плохо.
Айзек гордится семейной компанией, которую основал больше 30 лет назад. Но времена меняются, всё не так, как раньше, и он не в лучшей форме. Недавно ему поставили тяжёлый диагноз, и он должен привести дела в порядок. Нельзя оставлять семье тонущий корабль.
Марк выходит из спортзала, волосы ещё не успели высохнуть после душа. Заметив пропущенный звонок от отца, он решает зайти в офис и узнать, в чём дело. Ещё раннее утро, но солнце уже нещадно палит, и Марк весь взмок, пока шёл к внедорожнику. Август только начался и, похоже, будет долгим.
– Доброе утро, пап, – говорит Марк с порога.
Айзек поднимает глаза.
– Заходи. – Он жестом указывает на стул. – Нам надо поговорить.
Марку Уилсону 32, он высокий и спортивный. Вполовину моложе отца, но во всех остальных отношениях – его вылитая копия. К радости Айзека, Марк пришёл в компанию сразу после получения диплома инженера. Он продвигался вверх по служебной лестнице, управляя командами интеграции и поддержки, и пару лет назад Айзек поставил его во главе своего детища и гордости – инженерного отдела.
– Тебе удалось договориться с Doolen? – спрашивает Марк.
– Боюсь, мы потеряли их, – качает головой Айзек. – Мы слишком поздно сдали заказ.
– Проклятье! Мы сорвали финальный срок максимум на месяц…
Айзек с трудом сдерживается, чтобы не вспылить.
– Ты имеешь в виду окончательный финальный срок. Тот, которого мы добились после получения двух отсрочек от исходного. И это не первый раз, когда мы не выполнили в срок их заказ.
– И ты совсем ничего не мог сделать? У нас в работе ещё три проекта для них.
Айзек не хочет вдаваться в подробности, последняя встреча с президентом Doolen была весьма неприятной, хотя за эти годы у них установились вполне дружеские отношения.
– Из-за нас им пришлось сильно задержать запуск новой производственной линии. Они больше не хотят с нами работать. Наше сотрудничество окончено.
Айзек настраивается на непростой разговор. Как бы он его ни повёл, будет нелегко.
– Как у нас обстоят дела с другими проектами?
– Мы делаем всё, что в наших силах, – несколько уклончиво отвечает Марк.
Айзека такой ответ не устраивает.
– Мы успеем закончить в срок проекты B120 и P831?
Это проекты для двух других крупных клиентов, и оба должны быть завершены в следующем месяце.
– Сейчас мы сможем ускориться по ним, до этого все силы были брошены на проекты Doolen.
Айзек вздыхает. Делать всё в последний момент, когда времени остаётся в обрез, уже стало нормой для них. И они всё чаще и чаще срывают сроки.
Айзек знает, как тяжело управлять инженерным отделом, ведь руководил им с самого начала, пока его не сменил сын. Марк завоевал уважение отца своими инновационными идеями и способностью направлять других инженеров в перспективные области. Айзек в душе надеялся, что Марк совершит чудо и повысит эффективность инженерного отдела, но, похоже, не в этот раз.
– Уход Doolen – тяжелый удар, – продолжает Айзек, – и они не первые, кто ушёл.
– Ожидания клиентов нереалистичны, – отвечает Марк, – ты же знаешь, что сроки слишком сжатые.
– Марк, мы уже увеличили срок, который предлагаем рынку, с пяти месяцев до шести. Мы не можем растягивать его до бесконечности.
Отец прав: их клиенты не согласятся на бо́льшие сроки. Они просто уйдут к конкурентам. Времени мало, но необходимо что-то сделать.
– Я тебя понял, – говорит Марк, хотя у него нет ни малейшего представления, как выпутаться из создавшейся ситуации.
– Боюсь, что нет, – отвечает Айзек, – мы должны смотреть на полную картину.
– Полную картину? – Марк поднимает брови.
Айзек собирается с мыслями. Он вспоминает, как начинал бизнес на старом складе на окраине города, используя свой инженерный опыт и опыт в области разработки программного обеспечения, чтобы подключить камеры и другие сенсоры к промышленным роботизированным манипуляторам. Все эти годы его фирма оставалась на передовой быстро развивающихся технологий. Маленькая компания заработала свою репутацию, разрабатывая концепции, кастомизируя, производя и интегрируя новейшие решения в области автоматизации. Инженерный отдел, как и большинство других, он оставил в городе. Производство было перенесено на Юго-Восток всего несколько лет назад, когда они открыли там филиал.
Айзек знает, что сын на всё привык смотреть с точки зрения своего отдела, но сейчас нужно заставить его взглянуть шире.
– Увеличение сроков выполнения и рост штата сотрудников истощили нашу маржу. Прибыль падает, и это пагубно сказывается на стоимости компании. Наша обширная клиентская база и хорошая репутация также составляют заметную часть оценки стоимости, но и они под угрозой. Конкуренция растёт, крупные компании захватывают рынок. Мы из последних сил стараемся удержаться на плаву.
Марк растерянно смотрит на отца.
– Что ты хочешь, чтобы я ещё сделал?
– Боюсь, ты уже ничего не можешь сделать, сын, – тяжело вздыхает Айзек. – Я начинаю искать покупателя.
Марк пытается возразить, но отец не хочет слышать ни слова. Выходя из офиса, он видит Софию, офис-менеджера. София – мать-одиночка, ей около пятидесяти, она много лет заведует отцовским офисом. Обычно Марк останавливается перекинуться с ней парой слов за жизнь, спросить, как дела у её сына-подростка. Но сегодня он, хмуро кивнув, проходит мимо.
Он идёт в конференц-зал. Ему нужно выпустить пар, а этому очень способствует быстрая ходьба, но его кабинет слишком мал. Марка мутит от волнения. Какая муха укусила отца? Интересно, в курсе ли сестра. Может, позвонить ей? Но у неё трудный характер, разговор с ней то ещё удовольствие. Придётся разбираться самому.
Чтобы получить шанс вернуться к разговору с отцом, нельзя сорвать сроки по этим двум клиентам. Марк пишет Эбби и Кайлу, инженерам, отвечающим за эти проекты, чтобы они зашли к нему.
– Что случилось, Марк? – спрашивает с порога Кайл.
Кайл – талантливый парень лет двадцати с небольшим, с отличными управленческими навыками. Несмотря на его молодость, Марк доверил ему большую зону ответственности и назначил менеджером по важному проекту B120.
– Мы должны выполнить твой проект в срок, – говорит Марк.
– Это невозможно. Договорись с клиентом о новом сроке, чтобы нам дали ещё несколько недель, – мгновенно отвечает Кайл.
– Я не буду ни с кем договариваться ни о каких неделях. Мы должны сдать B120 в срок, – темнеет лицом Марк.
– Я тебе ещё раз говорю, что это невозможно. И ты прекрасно знаешь, что это не только наша вина. Клиент изменил требования, когда проект был наполовину готов. Мы не уложимся.
– Мы должны.
В дверях появляется Эбби. Надо им всё рассказать.
– Мы потеряли Doolen. Мы не можем позволить себе разочаровать ни одного из оставшихся клиентов.
– Вот чёрт! Это плохие новости, – говорит Эбби.
Она берёт стул и подсаживается к Марку и Кайлу. Она невысокая, пухленькая, с чёрными волосами до плеч и голубыми миндалевидными глазами. Эбби – эксперт по механике и самый толковый менеджер. Она вела проекты Doolen и несколько других, включая горящий P831.
– Мне жаль, Эбби. Ты сделала всё, что могла, – говорит Марк.
– Может, отдашь мне людей, которые работали на Doolen? – пользуясь моментом, говорит Кайл.
– Без проблем, – говорит Эбби, – но не особо надейся, что они сильно помогут. У них полно других проектов, включая P831.
– Может, мы можем отдать Кайлу пару человек? – размышляет вслух Марк. – Это всего лишь на несколько недель.
– Тогда мы гарантированно завалим все остальные проекты, – тихо произносит Эбби. – Нам нужно больше людей.
– Год назад была та же история, – вздыхает Марк. – Нам выделили средства, мы нашли хороших инженеров. Мы увеличили штат на 10 % и… и ничего не изменилось.
Значит, придётся обходиться тем, что есть. Нельзя нанять больше людей, потому что бюджет и так трещит по швам.
– Ладно, – пожимает плечами Кайл. – Давай я свяжусь с заказчиком и попрошу его отказаться от некоторых функций.
Ну вот опять. Уложиться в сроки, соблюсти бюджет и выполнить полный объём работ. Всё по-прежнему. Берясь за новый проект, мы стремимся соответствовать всем трём требованиям, но в итоге каждый раз приходится выбирать. Если мы пытаемся спасти какое-то из трёх обязательств, мы вынуждены поступаться остальными. Такова реальность проектной среды. Так было всегда.
Только теперь Марк не может себе позволить ничем поступиться.
– Послушайте, мы не можем потерять ещё одного клиента. Нам нужно работать лучше. Чего бы это ни стоило.
– Не знаю, сколько ещё мы так сможем выдержать, – устало говорит Кайл. – Люди вкалывают с утра до ночи. Мы практически живём здесь.
– Это всё? – спрашивает Эбби.
– Да.
– Пойду скажу, чтобы остановили проекты для Doolen. – Эбби встает и уходит.
Кайл не торопится уходить. Он выгорел, и всё это того не стоит. Компания, похоже, тонет, и ему нет никакого резона портить своё безупречное резюме. Но и портить отношения с Уилсонами не хочется. Они были добры к нему, и их рекомендации ему ещё пригодятся.
– Марк, мне надо тебе кое-что сказать, – говорит Кайл, когда они остаются одни. – Я давно собирался, и лучше сделать это сейчас.
– Говори.
– Мне сделали предложение. Слишком хорошее, чтобы от него отказаться. Прости, но я отработаю месяц и уйду.
Марк работает допоздна почти каждый день, но сегодня вечер пятницы, и ему нужна передышка. Он едет в центр, в Bigsby, красивый первоклассный бар. Подходя к свободному стулу за барной стойкой, он замечает вокруг много хорошеньких девушек. Как давно у него не было никаких романтических увлечений! Осмотревшись, он замечает, что девушки в основном пришли компаниями, они весело болтают и смеются. Нет, он не будет им мешать. Знакомиться в баре не так-то просто, как может показаться, а свайпить[7] в приложениях для знакомств он терпеть не может.
Бармен подходит к Марку и ловит его взгляд на полке с виски.
– Хотите побаловать себя чем-нибудь приятным? – говорит он и тянется за 14-летним односолодовым.
– Пожалуй, да, – кивает Марк и возвращается к своим мыслям.
О проекте
О подписке