Военные набеги

Таким образом, к окончанию спора между Кокандом и Россией перед захватом Ташкента раздор принял характер священной войны. Он принял форму мелких столкновений и нескольких крупных сражений, в которых, однако, религиозные соображения играли не главную роль. В самом начале, в IX веке, противоборство происходило в виде грабительских рейдов, затевавшихся с русской территории славянами или скандинавами с восточного побережья Каспийского моря. Часто на стороне русских в битвах участвовали хазары, булгары или половцы (куманы).

Аналогичным образом тюркские кочевники равнин составляли мощную силу армий хана Батыя, вторгшегося на территорию Руси между 1237 и 1240 годами. А к концу XIV века русские снова оказались вовлеченными в битвы, когда Тимур (Тамерлан) (пр. 1370–1405) и его воины сокрушили Золотую Орду с ее славянскими отрядами. Эти сражения имели место в Северном Хорезме и Южной Руси. После падения Золотой Орды и образования отдельных ханств военное противостояние Русского государства и Средней Азии хотя и продолжалось, но в меньшем объеме. Это происходило до тех пор, пока их отношения не приняли новый оборот, когда русская южная граница, сократившаяся под давлением кочевников в XI и XII веках, продвинулась далеко на юг.

Предтечей экспансии на юг стали казацкие поселения, которые подготовили почву для прямых военных действий против Средней Азии с форпостов в районе реки Яик (Урал). Из этой пограничной зоны совершались кровавые набеги. Атаман Нечай Старенский с яицкими казаками в ходе внезапного нашествия 1603 года проникли в центр Хивинского ханства, где захватили и разграбили столицу Ургенч, но затем их окружил Араб Мухаммад-хан I (пр. 1602–1621). После кровопролитного сражения казаки сумели вырваться и вернуться домой с захваченными женщинами и трофеями. Имеются сведения, что в том же веке казаки дважды подвергались истреблению, когда пытались совершить такие же набеги.

В отличие от внутреннего замирения в России в Средней Азии усилилась междоусобная борьба. В XVII и XVIII веках создалась обстановка, когда нельзя было ожидать, чтобы с территории ханств предпринимались сколько-нибудь эффективные военные вторжения на территорию России. И созидатель империи Петр I стал проявлять интерес к экспансии на юг. В результате российские власти тщательно спланировали военную экспедицию, выдававшуюся за дипломатическую миссию в Хиву.

В 1717 году русский отряд численностью 3500 человек, преодолев немалые трудности и пустыню, достиг Хивы. Он был разгромлен, а немногие оставшиеся в живых казаки попали в пожизненное рабство. Этому фатальному для русских походу под командованием Александра Бековича-Черкасского предшествовали в 1716 году попытки построить первые русские крепости на побережье залива Тюб-Караган на восточном берегу Каспийского моря, а также южнее, вблизи места, которое называется сейчас Красноводск. Разгром русских под Хивой заставил их покинуть эти форпосты, и экспансия Петра в Азию прекратилась.

Более эффективным стал русский поход во время военной кампании 1715 года под командованием полковника Ивана Бухгольца во главе отряда примерно в три тысячи человек. Он прошел вдоль реки Иртыш от Тобольска к Ямыш-озеру, где была построена крепость. Попав там в осаду калмыков под водительством Черин-Дондука, русский отряд покинул крепость, лишь 700 человек из него смогли отступить к устью реки Ом. Здесь в 1716 году потрепанный отряд основал крепость, которая позднее превратилась в город Омск. Бухгольц, как Бекович-Черкасский в Хиве, погиб во время похода.

Лишь через два года был воздвигнут форт Семипалатинск, а в 1720 году подобная крепость появилась в Усть-Каменогорске. Новая пограничная крепость Оренбург была сооружена в 1735 году на том месте, где сейчас стоит Орск в устье реки Ор. К 1743 году крепость переместилась на запад к своему нынешнему положению у слияния рек Урал и Сакмара. Троицк был основан в том же году, когда Оренбург занял свое второе место, а через десять лет был заложен Петропавловск (1752).

Теперь граница между Россией и Азией на большом протяжении была обозначена. Поворачивая на западе к древнему городу Астрахань, Яицкому городку (Уральску), основанному в 1620 году, и Гурьеву, построенному в 1645 году, эта граница напрямую сокращала старую границу, проведенную по линии Уфа – Тобольск – Сибирь, обрезав края азиатских соседей на всем пути от севера каспийского побережья к китайской границе. С этих пор, сочетая военное давление с дипломатической активностью, русские повели наступление, имевшее целью нарушить хрупкое равновесие между недостаточно хорошо скоординированными из единого центра частями оборонительной системы противника. Кочевые казахи, киргизы и туркмены формировали внешнее кольцо подвижной обороны жизненно важного ядра ханств, расположенных в середине и являвшихся прочным фундаментом, на который кочевники могли опираться или отдаляться в определенных ситуациях. Казахи и туркмены, занимавшие периметр, разделяли неприязнь к нападавшим русским с Хивой, Бухарой и Кокандом, которые во многих случаях снабжали кочевников всем необходимым, чтобы поддерживать оборонительную систему в боевом состоянии.

Цель наступления русских состояла в ликвидации и дезорганизации важных частей всей системы. Русские начали действовать в соответствии с этой необходимостью, когда их новые передовые посты оказались в постоянном соприкосновении с азиатами. В течение XVIII века русские трудились на строительстве серии укреплений по линии Яик – Оренбург – Ишим – Иртыш, которые консолидировали оборону России против нежелательных набегов казахских всадников и тем самым облегчили подготовку к своему дальнейшему продвижению. В систему этих линий вошли 46 фортов и 96 редутов.

Царские войска пережили кратковременные трудности, когда многие казахи присоединились к Емельяну Пугачеву в борьбе против царской власти в 1773–1774 годах, захватив Гурьев, Петропавловск, Троицк и осадив Оренбург. Но после этого русские войска двинулись на юг именно с этих баз. Они жестоко подавляли сопротивление казахов в первой половине XIX века и поменяли на вражду значительную часть доброй воли, которой отличались их прежние дипломатические усилия.

Примерно с 1836 по 1846 год султан Кенесары Касымов (1802–1847), некогда союзник русских, стал их наиболее ярым противником на равнинах Казахстана. В этот период у казахов накопились бесчисленные обиды против русских, и способный военный предводитель Кенесары Касымов не только возглавил сопротивление казахов, но и обличал несправедливости, которые терпел его народ от царизма. В жалобе председателю Пограничной комиссии Оренбурга в июне 1841 года Кенесары Касымов представил причины своего сопротивления таким образом: «По примеру предков наших, хана Аблая, принявшего присягу на верноподданство Великому Государю Императору, мы располагались кочевьем на Исель Нуре, уповая на Бога и не беспокоясь ни о чем, как только о спокойствии нашего народа, но вдруг грянул на нас гром следующим образом… В 1825 году… Султан Ямантай Букеев… наговорил на нас начальнику Каркаралинского приказа Ивану Семеновичу Карначеву, который, выехав с 300 русскими и 100 человеками киргизов… разбил аулы султана Саржана Касымова… и награбил бесчисленное множество скота и имущества и убил 64 человека, остальные же спаслись бегством. В 1827 году… 200 человек под начальством майора Мингряву разбили аулы отрядов Алике и Чубуртпалы, убили 58 человек и разграбили бесчисленное имущество… В 1830 году… команда… убила 190 человек… В 1831 году… команда в 500 человек под начальством подполковника Алексея Максимовича… убила 450 человек и увезла дитя Саржана [Касымова]… В 1832 году… команда в 250 человек под начальством Петра Николаевича Кулакова… убила 60 человек… В 1836 году… 400 человек под начальством майора Тинтьяка… убили 250 человек… В 1837 году… 400 человек под начальством Ивана Семеновича Карпачева разграбили аликинцев, калкамановцев и туртуловцев и убили 350 человек».

Границы с Азией, 1801, 1864 гг.

Кроме этих бесчинств, Кенесары Касымов указывал в своей жалобе, что в 1838 году в ходе четырех карательных экспедиций под командованием русских или казачьих царских офицеров в составе разных отрядов общей численностью 1600 человек было разорено и разграблено несколько тысяч казахских деревень, убито 854 человека и похищено более 180. В 1840 году царские войска разграбили аулы султана Саржана, убили 70 человек, увели в плен 20 женщин и угнали 2300 лошадей, 300 верблюдов, три тысячи баранов и 100 голов рогатого скота. В том же году в ходе двух других набегов русских общей численностью 900 человек было разграблено шесть казахских становищ, убито 111 человек, захвачено 20, уведено тысячи овец, коров и верблюдов.

В то время как Кенесары Касымов и русские продолжали войну, царское командование в Оренбурге, раздраженное открытой поддержкой Хивы сопротивления казахов и забыв старый урок, преподанный казакам в XVII веке и Бековичу-Черкасскому в XVIII веке, снова разработало план похода на Хивинское ханство. Правители России выдвинули удобные предлоги для оправдания своих агрессивных действий и предприняли полномасштабное наступление в 1839–1840 годах.

Хотя последовавший разгром привычно оправдывался снежными буранами, в которые попала армия, известно, что кампания под водительством хорошо знакомого с регионом генерала В. А. Перовского была предусмотрительно запланирована на зиму, чтобы избежать чрезвычайной летней жары. Она могла достичь своей цели и исход битвы считался бы делом решенным, если бы хивинцы и их немногие туркменские и казахские союзники не воспользовались проблемами русских в транспортировке и снабжении. Они подготовили серию партизанских акций, умело проведенных летучими отрядами, которые сожгли русские корабли со снабжением из Астрахани, как и рыбацкие лодки, стоявшие у форта Ново-Александровск на Каспии, угнали овец, необходимых в качестве продовольствия, захватили царского офицера по снабжению и его караван, серьезно уменьшили количество конфискованных у казахских кочевников верблюдов, которые требовались для доставки провизии авангардным колоннам русских. Эти потери плюс ущерб, нанесенный плохой погодой, заставили русских, не одолевших и половины пути до цели, начать 1 февраля 1840 года отступление.

Под впечатлением этой неудачи Россия отправила позднее новые карательные подразделения для подавления вроде бы дружественных казахов, которые отказались содействовать походу царских войск на Хиву. Поскольку самого Кенесары соперничающие киргизы затравили и убили, Россия, которую больше не сдерживало широкомасштабное казахское сопротивление, построила новую линию укреплений посреди равнин, начиная на западе с форта Ново-Александровск, сооруженного в 1834 году на побережье Каспия и перемещенного в 1846 году в новый пункт побережья. Русские быстро соорудили крепости в Иргизе (1845), Тургае (1845), Алатау (1846), Раиме (Арал – 1847), Копале (1847).

В то время как казахи переживали тяжелые испытания, а царская армия прочертила новую линию фронта, на юге поднималась новая сила, готовая противостоять наступлению русских. Примерно с начала XIX столетия, когда на казахских равнинах и в других местах падало влияние Хивы, а также усиливались беспорядки, Коканд планомерно продвигал на север свои границы. На пике могущества ханства в этом веке цепь его крепостей распространилась за Акмешит, построенный в 1817 году, и включала Чин-Курган, Кумиш-Курган, Кош-Курган, Джулек и Яни-Курган. Они строились после крупных завоеваний Коканда в 1814 году. Новые кокандские крепости появились также к северу от Голодной степи на реке Сарысу в деревне Караджар, а также в селении Юрт-Кулак в 79 милях вниз по реке. Хотя в 1832 году русские атаковали и разрушили обе эти маленькие крепости, кушбеги Ташкента построил через два года другую, более мощную крепость в горах Алатау, с которой досаждал русским и подстрекал казахов к сопротивлению.

В середине века главные противники стояли напротив друг друга, и именно в 1850 году кокандцы стали оказывать нажим на местных казахов, которые сотрудничали с русскими. Центром таких действий стал Акмешит, откуда регулярно выступали сильные отряды. В начале марта 1852 года Якуб-бек, будущий правитель Кашгара, во главе отряда из 1700 всадников, следовавших вдоль реки Сырдарья для преследования «русских» казахов, вступил в ожесточенное сражение с карательным подразделением русских. Одержав ряд побед, кокандцы умчались в свои небольшие неохраняемые укрепления в пустыне. После другого столкновения на Сырдарье с кокандцами в апреле 1852 года разведывательный отряд царских войск из 80 солдат был вынужден отступить. В ответ на решительные действия Якуб-бека генерал Перовский приказал отправить из крепости Раим усиленный отряд совершить внезапное нападение на Акмешит, являвшийся мощной передовой крепостью Коканда, и разрушить ее. В отсутствие Якуб-бека яростным отпором нападению русских 20 июля 1852 года руководил Батыр-Басы. Он отбросил русских, нанеся им тяжелые потери. В этом сражении, как и во многих последующих боях между войсками России и Коканда, царские войска значительно превосходили кокандцев в живой силе и вооружении. В Ак-Мечети, например, гарнизон защитников составлял всего 50 солдат и около ста торговцев.

Соотношение нападавших и защитников можно сравнить с численностью населения в двух регионах. По некоторым оценкам, в начале XIX века население России составляло 60 млн человек, а население данной азиатской территории было 5–6 млн. Более всего поражает то, что Хива, которую Россия считала своим заклятым врагом, являлась самым маленьким из трех ханств и самым бедным. К концу XVIII века население Хивы, по оценке одного русского дипломата, не превышало 400 тыс. человек из расчета четыре человека на хозяйство. А в 1842 году, вскоре после неудачной попытки завоевательного похода русских, другой царский посол, который тщательно изучил оседлое население ханства, сообщал о его общей численности 300 тыс. человек. Число жителей, населяющих город Хиву и окрестности, согласно церковно-приходской переписи, проведенной около 1858 года, года последней официальной дипломатической миссии в ханство, составляло менее 18 тыс. человек (4493 хозяйства).

Коканд был гораздо более населенным городом, чем Хива, но численность населения или противостоящих армий не являлась решающим фактором победы. Важнее были положение ханств и наличие у их обитателей оборонительных средств, которые могли противостоять тяжелому вооружению русских. В открытом столкновении, когда ханские воины подвергались массированному огню русских, особенно картечи, местные войска несли огромные потери, подобные которым штурмующие русские колонны не могли себе позволить, и было бы неверно изображать мусульман, как иногда делают некоторые исследователи, трусливо бегущими от русских. Героизм при наличии ужасающего неравенства сил в пушках и пехотинцах, как в Акмешите, проявляли как раз азиаты. Русским не было причин бояться оружия соперников. Тем не менее русские командиры, приобретшие значительный опыт в войнах с поляками, венграми, англичанами, французами, турками, персами и кавказскими горцами, часто не могли использовать его в Азии.

Но, несмотря на боевой дух хивинцев и кокандцев, превосходство русских в вооружении, организации и, вероятно, в физической подготовке постепенно склонило военное противостояние в пользу царя. Например, через год после победы Батыра-Басы русские войска со второй попытки взяли 28 июля 1853 года крепость в Акмешите, пользуясь преимуществом в численности в соотношении десять к одному и только после того, как были убиты ее комендант Мухаммад Вали и 230 из 300 защитников в течение четырех недель жестокого сражения. В этом повторном сражении русские войска под командованием генерала Перовского имели 17 орудий и были поддержаны огнем с парового катера «Перовский», пришвартовавшегося у берега реки. Но и они потеряли 164 солдат и офицеров убитыми или ранеными.

После падения Акмешита Коканд продолжал оказывать сопротивление наступлению русских, в то время как в степях после гибели Кенесары Касымова Младший казахский жуз возглавил Есет Котибарулы. Казахами в нижнем течении Сырдарьи предводительствовал Жанкожа Нурмухамедулы (погиб в 1860 г.), который после запрета соплеменникам снабжать верблюдами русские войска, наступавшие в 1853 году на Акмешит, снова вступил в открытый вооруженный конфликт с ними и их казахскими марионетками. Есет Котибарулы восстановил связи с Хивой на западе, а русские войска снова повели наступление на восточном фронте на кокандские укрепления, захватив в конце августа 1860 года Токмак и после массированного орудийного обстрела 3 сентября 1860 года – Пишпек. Затем эти города были сданы, но царские отряды вновь овладели ими в 1862 году. Среди азиатских пленников, взятых в Пишпеке, как и в Дин-Кургане в 1862 году, было несколько русских дезертиров. Яны-Курган пал в сентябре 1861 года, Аулие-Ата – 4 июня 1864 года, а город Туркестан – 12 июня 1864 года в ходе продвижения русских с целью установить новую границу между оккупированной и свободной азиатской территориями.

К середине 1864 года Коканду удалось, хотя и запоздало, изменить характер боев с русскими войсками, приобретя орудия лучшего качества и освоив применение фугасных снарядов. Большой отряд кокандцев в июле 1864 года окружил в Ак-Булаке подразделение русских, двигавшихся в Чимкент, и отступивший русский командир вывел свои войска благодаря лживому обещанию сдать город Туркестан Коканду. Он сообщал: «После полудня кокандцы установили на возвышенности три орудия, и первый снаряд, достигший нашего лагеря, произвел ошеломляющее впечатление. Он взорвался, и каждый понял, что мы имели дело с противником, какого армия еще не встречала на Сырдарье». Это был тот самый бой, который побудил муллу Алимкула выдвинуть процитированное ранее требование, что русские должны принять ислам или умереть.

Вскоре будущий генерал М. Г. Черняев, наступая в восточном секторе русского фронта, попытался захватить Чимкент, но также встретил упорное сопротивление его защитников и сильных подкреплений во главе с неуступчивым муллой Алимкулом. Наконец, Чимкент пал 22 сентября 1864 года.

Воодушевленный успехом, Черняев быстро двинулся на Ташкент, который русские считали главным пунктом в Средней Азии. Как и в случаях с Акмешитом и Чимкентом, первая попытка сорвалась. Войска Черняева были отброшены с большими потерями, и он отступил к Чимкенту. Но весной 1865 года произошло событие, которое предрешило конечный исход борьбы. 9 мая был убит во время решающего сражения мулла Алимкул, все еще командовавший войсками Коканда и бывший регентом кокандского трона. Хотя последовавший 7 июня 1865 года штурм русскими Ташкента был отбит, кокандцы без воодушевляющего командования, видимо, утратили в большой степени свою боеспособность.

Распространенная местная легенда о битве за Ташкент приписывает гибель муллы Алимкула не действиям противника, но предательству некоторых его сторонников. Этой версии верят не только потому, что в то время Ташкент отличался ожесточенным соперничеством между кокандцами, бухарцами и примиренцами, но и потому, что влиятельные жители Ташкента, недовольные правлением Коканда, сдали врагу город, насчитывавший 60–80 тыс. населения. Абдуррахман-бек, правитель восточного района Ташкента, и Мухаммад Саатбай, богатый торговец, в критический момент передавали в 1864 и 1865 годах генералу Черняеву информацию относительно обстановки и обороны города.

Сторонники ориентации на Россию сыграли определенную роль в достижении сравнительно быстрого захвата Ташкента. Особенно во время штурма, когда царские войска овладели стеной города, Мухаммад Саатбай и его сторонники призвали ташкентцев прекратить сопротивление и способствовали сдаче города.