Михалыч застыл с чуть приподнятыми руками и удивление уставился на вошедшего. Он уже собирался уходить, поэтому держал кожаный дипломат.

– Плохие у вас охранники! – выговорил Степан, разглядывая помещение, пытаясь запомнить каждую мелочь. – А что это у Вас в дипломате?

Он сделал шаг вперед. Нервы его были напряжены, и он успел заметить боковым зрением движение в углу. Мгновенно обернулся и увидел, как лысый парень выхватил из-за пояса пистолет. Это не выдержали нервы у Биг Булла. Он нажал на спусковой крючок . Раздался глухой выстрел. Тяжелая свинцовая пуля вырвала клок мяса из плеча следователя и с силой бросила его на стену. Уже скользя по ней, Степан дважды выстрелил в ответ. Всё это заняло всего несколько секунд, три выстрела практически слились в один. Комната наполнилась грохотом и пороховым дымом. Сразу Степан не почувствовал боли. У него лишь заложило уши, и к горлу подступил тошнотворный комок. Он увидел как у Марата на рубашке, как раз между двумя пуговицами появились одно за другим красные пятна, а Марат сделал удивленное и немного обиженное лицо, как у трехлетнего ребенка, глядя на эти расплывающиеся пятна, и вдруг широко открыл рог. Степан понял, что это он кричит, но ничего не слышал. Марата выронил пистолет и начал медленно оседать.

В этот момент Степан почувствовал как что-то горячее бьет ему в шею и стекает за ворот. Он повернул голову и увидел рваную рану из которой хлестала алая кровь. Наконец он почувствовал боль и понял что теряет сознание.

Михалыч, который так и не двинулся с места, предстал перед ним в негативном изображении .Он как-то странно шевелил руками, видимо что-то говорил и слегка тряс ими. Огромным усилием воли Степан справился с тошнотой. Негатив отступил. Он, собрав силы, встал на шатающиеся ноги. В раненом плече стал вырастать огромный огненный шар, который нещадно жег всё тело и его красные языки пылали перед глазами, застилая изображение. Степан пошевелил руками и понял, что они с трудом, но подчиняются ему. Полез в карман за наручниками, достал и кинул ошарашенному хозяину кабинета.

– Лови! – крикнул он и не услышал своего голоса. Михалыч поймал стальные браслеты и с испугом, глядя на направленный на него пистолет, снова зашевелил губами.

За его спиной в углу проходила труба отопительной системы. Степан успел разглядеть её, как только вошел.

– Положи дипломат на стол и пристегни себя к трубе! – приказал он. Где-то в середине фразы глухота вдруг отступила и он понял, что орет, причем чужим глухим голосом. Щелкнули наручники. Степан сделал ещё несколько неуверенных шагов к столу. Негатив снова наплыл на глаза и снова он усилием воли справился со слабостью. Неловким движением подцепил крышку дипломата и откинул её. Увидел содержимое, подвинул к себе телефон и набрал "02".

Воскресная служба в церкви только что закончилась. И уже потянулась к автобусной остановке вереница из мирных прихожан. Бабушки в чистеньких белых платочках, пожилые и не очень пожилые мужчины, было много молодежи.

За ними с интересом наблюдал из окна серой "Волги" с тремя фонарями на крыше седой мужчина с бледным лицом, который держал правую руку на перевязи. Это был, конечно, следователь уголовного розыска Степан Андреевич Грозный.

Пропустив основную массу прихожан, он осторожно выбрался из автомобиля и пошел по узкой тропинке мимо сторожевой будки прямо к церкви. За ним, хлопнув дверьми, вышли трое крепких молодых мужчин в строгих костюмах. Один из них держал в руке все тот же кожаный дипломат. Пожилой священник разговаривал с молодой женщиной, когда на порог храма ступил Степан. С любопытством оглядев убранство храма, он направился к настоятелю. Мужчины всё также молча следовали за ним. Извинившись перед женщиной, Степан обратился к священнику:

– Извините, можно Вас на немного. Мы из милиции.

Священник понимающе кивнул головой и пригласил их к себе в келью.

Келья, небольшая клетушка, в углу здания была чисто прибрана. И производила приятное впечатление. Святой отец выглядел устало, поэтому сразу опустился на кушетку, не забыв при этом предложить сесть и его посетителям. Поблагодарив, Степан кашлянул в кулак, не зная с чего начать.

Наконец решил, что если начинать, то начинать лучше всего с главного, махнул рукой. Ему подали дипломат и он, открыв его показал священнику:

– Это ваша?

Священник открыл широко глаза, потом подслеповато их сузил и потянулся к иконе, которая лежала в дипломате. Дрожащими руками взял eе.

– Да!

Он посмотрел на следователя.

– То есть нет.

Вернул икону на место.

– Подождите, я ничего не понимаю.

Достал из широкого кармана рясы очки. Посмотрел на икону через них. Странно засуетился и вдруг выбежал из кельи.

– Я сейчас!

Степан, опустив голову, ждал. Через две минуты отец вернулся, держа в руках вторую икону. Она была как две капли воды похожа на первую, но только для непосвященных. Священник тяжело дышал.

– Посмотрите, она точно такая же. Она – это не подлинник. Это, это … – он ударил по деревяшке, – Это подделка.

Его лицо задрожало и он, совсем обессилев упал на кушетку. По его старческому лицу текли слезы.

– Как же… Как же они могли.

Степан тихо поднялся и дал знак сопровождающим его людям выйти.

– Не волнуйтесь. Всё уже позади. Как только закончиться следствие, мы вам её вернём.

Старик проводил его до самой калитки. И потом долго смотрел в след удаляющейся машины.

Шипя, заработал передатчик. Степан, сидя на переднем сидении, снял микрофон.

– Грозный, слушает!

– Степан Андреевич, – услышал он голос дежурного. – где вы сейчас находитесь?

– Возвращаемся из церкви. Через пятнадцать минут будем в отделе. А что?

– Зайдите к начальнику! – в динамике зашумело и Степан повесил микрофон.

– Разрешите войти! – по-военному строго спросил Степан, одернув пиджак, и вошел в кабинет начальника ГУЗД. Полковник Панкратов был его старым другом. Вот уже десять лет плечом к плечу несли они свой нелегкий долг, но всё равно каждый раз Степан испытывал робость, идя к начальству.

Панкратов, широкоплечий высокий мужчина, примерно того же возраста что и Грозный, улыбаясь, пошел на встречу Степану:

– Заходи, заходи, дорогой!

Хотел похлопать его по плечу, но остановился, вспомнив о ранении.

– Заходи, садись. Отчет я уже прочел, но вот хотел послушать детали.

Несмотря на то, что Степан провел бессонную ночь и лишь немного успел отдохнуть, он всё же уловил подвох в его словах. Он прищурился и посмотрел на полковника.

– Давай, начальник, не тяни. Что случилось?

Улыбка исчезла с лица Панкратова, и он сразу же постарел на несколько лет.

– Ты у на лучший работник, поэтому я сделаю всё, чтобы все было нормально.

– В чем дело?

– В чём дело'?

– Кто-то стуканул туда…

Полковник поднял голову.

– И там стало известно о том, что произошло в КПЗ. Почему-то всех собак вешают на тебя.

Степан опустил голову, а Панкратов также на одной ноте продолжал:

– Всё уладится. Я уверен, ну а пока.

Он посмотрел на стол, где стоял отрывной календарь.

– Считай ,что с сегодняшнего дня, с двух часов ты в отпуске. Понял. Дело передашь пока мне. А сам давай, съезди куда-нибудь. Отдохни. Вон посмотри, на тебе лица нет.

Степан так и ничего не сказал. Он был слишком стар и опытен, чтобы спорить Встал.

– Разрешите идти?

– Да, давай, Андреич. Ты только обиду на меня не держи.

Степан махнул рукой.

– Да ладно, чего уж там.

Он вышел на улицу. Ветер дыхнул ему в лицо. Взъерошив седые волосы.

– Ну что же в отпуск, так в отпуск. Я видно и впрямь сильно устал.

Ветер снова дохнул на него, окатив с ног до головы опавшей с деревьев листвой. Степан заулыбался, отряхиваясь. А ведь и правда осень. С этой работой даже не заметил, как лето пролетело.

Рядом с ним остановилась машина и из неё вышел знакомый оперативник тот, у кого сынишка интересовался кикбоксингом.

– Послушай! – он обратился к нему, – ты сегодня идешь на матч Стрельцова с Динамитом?

Тот удивленно посмотрел на Степана.

– Да! Если ничего не помешает. А вам это зачем?

– Да так ничего! Во сколько начало?

– В семь вечера!

Степан посмотрел на часы .Пол третьего. Успею выспаться.

– Спасибо!

Воскресенье. Без пятнадцати семь. Центральный стадион. У касс толпится народ в надежде на лишний билетик, но тщетно.

Матч Динамита со Стрельцовым – главное событие города. Все билеты распроданы ещё за месяц вперёд.

На трибуна кипят страсти, а в маленькой раздевалке они не слышны. Здесь тишина и покой. На массажном столе лицом вверх лежит Свят. Лена только что сделала ему заморозку и сейчас аккуратно наматывает на пораненное бедро эластичный бинт. Славка сидит в углу на табурете и крутит рычажок маленького приемника в поисках хорошей музыки. У него как всегда хорошее настроение. Свят сосредоточенно смотрит в потолок. Все мышцы расслаблены. Он настраивается. В эти последние минуты перед боем он хочет собрать все силы, все нервы в кулак. Живот его ровно дышит. Кажется ничто окружающее его не беспокоит. Но вот Лена сделала последний виток .закрепила бинт.

– Ну-ка пошевели ногой?

Свят осторожно согнул её в колене.

– Двигать смогу, но бить … вряд ли.

Он поднялся, соскочил на пол и сделал несколько плавных быстрых движений. Шумно выдыхая через нос. Лицо его просияло.

– Всё нормально. Порхаю как бабочка, жалю как пчела.

Его кулак несколько раз прошелся по воздуху как паровой молот. В дверь застучали.

– Нам пора!

Сказала Лена и накинула на плечи Свята халат, хлопнув ему по спине.

– Вперёд, Мухаммед Али!

Открылась дверь, и гул зала тугой волной ворвался в комнату, зарокотал по углам, отразившись от стен.

Появление в зале Свята, в сопровождении своих верных секундантов, вызвало новую бурю оваций. Его приветствовали как героя, как чемпиона. Вся симпатия публики сегодня была отдана ему. Ни один человек не верил, что Свят мог проиграть. Ведь вчера он показал такой класс.

Свят, вскинув руки вверх, бежал к рингу, приветствуя своих болельщиков. Он и так верил в свои силы, но теперь у него их стало в десять раз больше. Он даже забыл на время о своей ноге. Лишь один человек из всего зала , казалось, не проявлял бурных чувств к появлению Свята. Степан, воспользовавшись своим удостоверением, прошел к самому помосту, где и ждал претендента.

Свят сразу узнал следователя, который стоял в конце длинного коридора. Приближаясь к нему ему, сразу бросилось в глаза ,что следователь за то время, которое он его не видал резко сдал, да ещё эта перевязь. Свят остановился возле него.

– Что с вами?

Степан улыбнулся.

– Ничего, всё нормально.

Маленькая слеза-предательница скользнула по его щеке. Он быстро стер её и махнул рукой.

– Иди, сынок, ты должен выиграть!

– Спасибо Вам за всё!

Мягкие перчатки спортсмена обняли руки этого мужественного человека. Их взгляды встретились и они поняли друг друга. Но надо было идти на ринг. Вскочив одной ногой на помост, он поприветствовал зал, который ответил ему тем же.

Рядом вынырнула Лена.

– Давай не расслабляйся!

Он улыбнулся ей в ответ.

– Всё будет нормально.

– И, главное, не отводи глаза…