Цитаты из книги «Другая Россия»

Учителей же в мире горстка. Найти себе учителя – задача тяжкая. Тех, кто преподает в школах, нельзя называть учителями. Это святотатство. Учителей – горстка. Счастлив тот, кто обрел своего учителя.

Она учит тебя низменной хитрости: зная слабость учителя, можно получить хорошую отметку. И подчинению, подчинению учит она.

Она учит тебя низменной хитрости

Не важно, что думает и чего хочет большинство. Давно пора отказаться от заискивания перед толпами граждан, электоратом, большинством. Так откажемся же. Большинство людей даже не имеют своего мнения. Перечитайте мою книгу «Дисциплинарный сана торий». Важно ориентироваться на удовлетворение интересов героической, сверхчеловеческой части населения нашей планеты, а большинство – приспособится. Мы их не забудем. Мы будем заботиться о них. Это большинству важны мизерные прибавки в рублях и долларах. Меньшинству необходима прибавка в свободе, в возможности задействовать свою агрессивность. Поэтому мы станем ориентировать нашу цивилизацию на агрессивное меньшинство – на маргиналов. Они есть соль земли. Мы призовем их во Вторую Россию, не только русских. Всех.

Сегодня в школах сидят на партах такие тринадцатилетние и пятнадцатилетние «девочки» – что парты трещат от расцветших телес. Им не место на партах – им место в постели. Человечество давно вышло из холодных пещер, оно живет в тепле, обильно питается, потому дети созревают много быстрее. Девочек нужно быстро переводить в девушек, – пусть совокупляются, – результат будет разительным.

Для тех подростков, кто не избавился от девственности сам, нужно по достижении 13 лет вменить обязательное лишение девственности. Поскольку это обуза на самом деле. Поскольку love – это благо, то нужно спешно приобщиться к love. Доводы в пользу промискуитета:

Почему выродились коммунистические и социалистические партии? Потому что они оперируют теми же категориями, что и либералы, призывают к тем же целям.

Студенты выдвигали лозунги поистине гениальные: «Ни Бога, ни господина!», «Будьте реалистами, требуйте невозможного!», «Запрещается – запрещать!», «Воображение к власти!».

Может быть, из столкновений с Бакуниным, из перепалок с ним и родилось у Маркса язвительное мнение о русских: «Смесь психологии славянского раба и монгольского всемирного завоевателя».

Надо же было сотню лет без устали физически перемешивать народы СССР, создавая единый этнически советский народ. Надо было, как это делают сейчас в Саудовской Аравии, проводить единые показательные многотысячные свадьбы северных народов с южными, западных с восточными, а то и подбирать пары по жребию или разыгрывать женихов и невест в ежедневной всесоюзной лотерее. Менять им фамилии и имена, на Ивановых, Петровых и Сидоровых. Надо было заморить все языки, кроме русского. Надо было сделать все для того, чтобы латвийцы, литовцы, казахи, камчадалы какие-нибудь забыли свою историю, если она у них была. Не обязательно нужно было жечь исторические книги и словари. Достаточно было их не переиздавать. Если бы начали это делать большевики с первого года революции, за семьдесят лет бы управились! Но не только не сплавляли воедино, нет, поощряли рознь, поощряли каждому свое.