После этого случая и вплоть до самой развязки Козырь уже не пытался качать права и даже ни разу не повысил на меня голос. Впрочем, конец уже был слишком близок, и времени у нас оставалось только на то, чтобы окончательно осознать свою обреченность. Я хочу сказать, что мы были обречены на гибель, как только переступили черту запретной зоны и даже раньше, с самого начала нашего рискованного предприятия. Можно с сочувствием отнестись к четверым моим спутникам, не знавшим этих мест, и не ставить им в вину неведение. Но я-то, прекрасно осведомленный обо всех опасностях, подстерегающих дерзких путников, и обо всех запретах, наложенных негласным законом на область Территории, окружающую Отрог дьявола, я, который гордился своим хваленым чутьем и смекалкой, неужели не мог предотвратить то, что случилось? Воистину, бес попутал меня, и имя этому бесу – алчность, жажда наживы. И эта чертова жадность ЧУТЬ было не сгубила меня.

* * *

К подножию горной цепи мы добрались еще засветло и с ходу начали второе восхождение наверх. Отрог, к счастью, оказался не столь крутым, как те кручи, что нам пришлось преодолеть накануне. Без особых усилий мы карабкались все выше, огибая заостренные пики скал, выискивая лазейки и удобные переходы, все время забирая вправо по направлению к центральной и самой высокой вершине отрога. Лишь в одном месте нам пришлось продвигаться по краю обрыва, где узкий и длинный выступ образовывал нечто вроде карниза, опоясывая стену широкой скалы. С опаской прижимаясь к холодной поверхности камня, мы шаг за шагом двигались вперед по этому ненадежному проходу, но, к счастью, все обошлось, и, когда мы достигли широкой каменной ложбины меж скалами, на землю опустилась ночь.

Мы поставили наши палатки неподалеку от массивного, высотою в два человеческих роста, валуна. После короткого и невеселого ужина отправились спать. Каждому из нас троих нужно было обязательно выспаться и набраться сил. Завтра предстоял последний и самый важный этап нашего авантюрного вояжа. Цель был так близка, стоило лишь поднапрячься, состязаясь с природой, роком и темными силами.

Так я думал, лежа в темноте с открытыми глазами, чутко прислушиваясь к каждому шороху. Все мои чувства были обострены, я приготовился к любому подвоху со стороны неизвестно чего. Но, как я ни боролся с усталостью, все же сон сморил меня, отняв память, разум и притупив бдительность. Ночью ко мне вернулись кошмары. Мне снилось, будто скалы со зловещим скрежетом расступились и поглотили нас вместе с палатками, нашей самонадеянностью и безумными планами. И, когда мы рухнули в бездонную, черную как могила пропасть, они вновь сомкнулись, навсегда скрыв тот маленький кусочек звездного неба, который с огромной скоростью удалялся от нас по мере нашего безудержного падения.

Проснулся я внезапно, обливаясь холодным потом, не сразу осознав, что меня окружает не непроницаемая пустота бездны, а брезентовые стены палатки. Рассвет только начал свое неминуемое наступление на ночь, и глаза мои, привыкшие к полутьме, со всей отчетливостью различали очертания предметов. Поэтому, когда я глянул в ту сторону, откуда мы накануне пришли, то похолодел от увиденного.

– Вставайте! – завопил я. – Просыпайтесь скорее!

На мой истошный крик выбежали заспанные, ошалелые с перепугу Козырь и Индеец.

– Смотрите! – хрипло промолвил я, указывая им пальцем – удивительно, но руки мои не дрожали. – Этот камень находился вчера рядом с моей палаткой, а теперь лежит там.

Мы не верили своим глазам. Внушительных размеров валун, который невозможно было сдвинуть с места даже бульдозером, каким-то непостижимым образом «переполз» расстояние в двадцать метров и наглухо закрыл собою проход, отрезав нам путь обратно. Я говорю «переполз», потому что за ним тянулся отчетливый след, наводящий на сумасшедшую мысль о том, что монолит вдруг ожил и словно улитка переместился с места на место.

– Дьявольщина! – выругался Козырь, но в голосе его уже не слышалось обычного превосходства и высокомерной насмешки, это был голос отчаявшегося человека. – Что скажешь, Тайга?

– Ясно одно – нам преграждают путь обратно, и теперь двигаться мы можем только вперед, куда и направлялись.

С этими словами я огляделся. С одной стороны обрыв, с другой – отвесная, без единых выступов стена, с третьей валун. И лишь с одной стороны располагался проход, более широкий и удобный, чем тот, по которому мы сюда добрались. Мы оказались в западне с той лишь разницей, что один выход все-таки оставался.

Всем своим нутром я чуял смертельную опасность, подстерегающую нас впереди, но деваться было некуда. Что ж, отправимся прямиком к тому месту, будь оно неладно, и сметем со своего пути любого, хоть самого Сатану! С таким вот «приподнятым» настроением мы двинулись навстречу Неизбежности.

Как ни странно, но до вожделенной цели мы добрались беспрепятственно, хотя последний рывок отнял у нас остатки сил и решимости. Измотанные морально и физически мы с благоговейным трепетом склонились над темным отверстием колодца, уходящего глубоко в недра горного отрога. На наше счастье, стенки его были расположены не вертикально, а под наклоном, позволяя спускаться вниз, упираться ногами в твердую опору и держаться за страховочный трос, разматывающийся по мере продвижения.

Взвалив на себя оборудование, двое моих спутников скрылись в темноте тоннеля, я же остался снаружи – следить за тросом и попутно в тревоге озираться по сторонам. Я сидел, застыв как истукан, одной рукой придерживал лебедку, а другой – вцепился в автомат. В полном одиночестве я прождал битый час, но мои спутники все не появлялись, и лишь слабое натяжение медленно разматывающегося троса позволяло предположить, что они все еще живы и продвигаются где-то там, в толще грозной вершины. Я внимательно следил за канатом, готовый в любой момент застопорить блок. Слава Богу, ничего подобного не потребовалось, и вскоре мои компаньоны вернулись целыми и невредимыми. Впрочем, как я вскоре убедился, таковыми они пробыли совсем недолго.

– Тайга! – с ликующим видом крикнул перепачканный грязью с головы до ног Козырь. – Он на месте, он у нас в руках! Мы все теперь богачи, Тайга! Что скажешь, Индеец?!

В ответ тот лишь осклабился в довольной усмешке. Мать честная, неужели мы все-таки обнаружили этот злополучный объект?! Во мне проснулось любопытство, дурное предчувствие разом улетучилось.

– Что он из себя представляет?

– А, за живое взяло? – хохотнул Козырь. – Погоди, дай очухаться, а потом можно еще раз залезть в логово к дьяволу – сам все увидишь. У тебя челюсть отвалится при виде этого зрелища, ха!

Тем временем, беспокойство вновь овладело мною. Не обращая внимания на болтовню воспрянувшего духом Козыря, я окинул встревоженным взглядом потемневший небосклон. Еще до возвращения моих спутников погода начала быстро портиться, поднялся порывистый ветер, пригнавший первое темное облако. Сейчас небо было сплошь затянуто хмурыми тучами, моросил холодный дождик. По своему опыту я знал, что признаки эти не предвещают ничего хорошего путникам, застигнутым непогодой в глухом лесу, тем более в таком зловещем месте.

– Гроза приближается? – перехватил мой озабоченный взгляд Индеец.

– Думаю, похуже – буря.

– Только бури нам не хватало, – мрачно заметил Козырь, от его бесшабашного настроения не осталось и следа.

– Нужно найти какое-нибудь укрытие – пещеру или грот.

– Так давай, залезем в этот тоннель и переждем там, – Козырь махнул рукой в сторону зияющего темнотой отверстия.

Я неодобрительно покачал головой. Мне не понравилась эта идея, все мое существо содрогалось при одной мысли, что нам придется располагаться в самом центре проклятого места. Нет, лучше уйти отсюда подальше.

Пока я размышлял, лихорадочно осматриваясь по сторонам, хлынул сильный ливень, сопровождаемый градом и шквалом такой силы, что мы с трудом держались на ногах. Удирать отсюда было поздно, того и гляди, соскользнешь в расселину и расшибешься об острые камни. Ураган неистовствовал все сильнее, с каждой секундой набирая небывалую мощь и со всей своей яростью обрушиваясь на неприветливые утесы. В завываниях шквала, перемежаемого чудовищными раскатами грома, мне чудился гневный вопль рассвирепевших демонов.

Внезапно, со всех сторон ударили молнии, угодив прямиком в отверстие штольни. Один из разрядов спалил дотла палатки и все наше снаряжение, превратив уникальные приборы в бесформенные слитки расплавленного металла. На мгновение вспышка ослепила меня, я зажмурился, а когда посмел вновь взглянуть на бушующий вокруг меня хаос, то первое, что сразу же бросилось в глаза, был обугленный труп Индейца. Рядом на четвереньках застыл Козырь, который обезумевшим взглядом уставился на превратившегося в золу товарища. Резко вскинув голову, он поймал мой взгляд, истерично захохотал и ткнул в сторону мертвеца пальцем.

– Он превратился в прах! – сквозь приступы смеха прокричал он мне. – Слышишь, Тайга, его кремировали, так что и хоронить не нужно!

Я подскочил к нему и, ухватив за шиворот, потащил к колодцу.

– Тупой придурок! – прорычал я ему в лицо. – Сейчас сам станешь прахом! Быстро в укрытие…

Я с трудом припоминаю, как нам удалось спастись, скрывшись в глубине тоннеля, прежде чем очередной залп молний не превратил нас в жалкие кучки пепла. Казалось, это место, словно магнит, притягивало к себе электрические разряды со всей округи. Молнии настойчиво били в одно и то же место, словно направлялись неведомой силой. Мы сочли за благо не отходить далеко от выхода, укрывшись за выступом стены. Металлический страховочный трос, теперь уже бесполезный, слабо искрился в темноте при каждом новом ударе. Жуткий грохот снаружи не прекращался ни на минуту, заставляя трепетать наши и без того сжавшиеся в страхе сердца. У меня возникло ощущение, что я очутился в самой преисподней, и демоны вот-вот набросятся и начнут терзать мою душу.

– Ты оказался прав, Тайга, – неожиданно раздался во тьме голос Козыря.

Немного помолчав, он добавил:

– Послушай, тебя ведь зовут Роман? Так вот, Рома, ты умный человек и сам все понимаешь – нам крышка. Высшие силы существуют, и они наказали нас. Нутром чую, пришел мне конец. А ты… Мой тебе совет: забудь об объекте, моли о пощаде и со всех ног беги отсюда, если это еще возможно. Мои кореша теперь на том свете, и я скоро отправлюсь туда же, а в тебе есть что-то такое…

На мгновение Козырь смолк, затем как-то глухо промолвил:

– У меня ведь сынишка подрастает… Я и сам только недавно узнал, что у меня есть сын.

Он придвинулся ближе, горячо зашептав:

– Я хочу, чтоб ты помог ему. В банковской ячейке лежит миллион «зеленых», за вычетом твоих двадцати «штук». Забери его себе, – он торопливо назвал мне банк, код и номер ячейки, напоследок вложив в ладонь ключ, – но из этих денег – половина твоя, другая – моего пацана.

– Вот, возьми, – он достал из внутреннего кармана бумажник и, покопавшись в нем, протянул в темноте фотокарточку, – там, на обороте, все его данные.

Внезапно, со стороны входа раздалось громкое потрескивание, наши привыкшие к темноте глаза уловили слабый источник света, усиливающийся по мере приближения к нам непонятно чего. Выглянув из укрытия, я оцепенел от ужаса. По воздуху, занимая собой все пространство, к нам приближался огненный шар, неся с собой неотвратимую гибель всему живому.

– Шаровая молния, – выдохнул я, лихорадочно просчитывая наши шансы на спасение. Ринуться вниз или попытаться схорониться за уступом, вжавшись в стену?

Дальнейшее произошло в одно мгновение. Разразившись ругательствами, Козырь вскочил на ноги и с ревом кинулся навстречу своей смерти. Я так и не успел вовремя отреагировать и остановить его.

Нечленораздельный вопль был последним, что я услышал от Козыря, после чего бросился лицом вниз. Тут раздался оглушительный взрыв, меня приподняло и швырнуло спиной о стену. Удар оказался настолько чувствительным, что я потерял сознание и какое-то время провалялся в беспамятстве, а когда очнулся, меня вновь обступала лишь кромешная тьма. Воняло перегоревшей изоляцией и горелым мясом. Я решил, что теперь остался один.

Забившись в выемку в каменистой стене шахты подобно перепуганному, затравленному зверьку в норе, я сидел и ждал, когда закончится буря. Дрожа от холода и страха, я терпеливо ждал. И с каждой минутой крепло убеждение, что, если мне и суждено погибнуть, то под открытым небом, а не в этой вонючей пещере, и борясь до последнего за свою жизнь, а не покорно ожидая своей участи, словно предназначенная на убой скотина. И я дождался!..

Пробираясь на ощупь во мраке тоннеля, я вскоре наткнулся на бездыханный, как мне показалось, труп своего товарища. Но, что это… неужели его грудь дрогнула? Так он жив?!

Я приник к груди Козыря – так и есть, дышит, живой!..

Не помню, как вытащил его наружу. При свете дня вид его показался мне ужасным – обожженные лицо и руки, волосы сгорели подчистую, но глаза… они не мигая смотрели на меня, и нескончаемым потоком из них лились слезы…

* * *

…Третьи сутки я пробирался сквозь непроходимую чащобу леса, раскинувшегося на многие сотни километров к востоку от высоких скалистых вершин. Поначалу нас было пятеро сильных, хорошо вооруженных мужчин. И вот остался я да полуживой Козырь, которого я из последних сил тащил на себе.

Уже смеркалось, когда я понял, что впервые в жизни заблудился, хотя ранее в этих лесах чувствовал себя как рыба в воде. Уложив Козыря в заросли папоротника, я двинулся на разведку. Скатившись вниз по скользкому от дождя склону оврага, я прошагал по его дну, пока не добрался до выхода в ложбину. Откуда-то неподалеку доносился шум ручья, петляющего в сумерках между каменистыми холмами. К одному из них я и направился нетвердой походкой уставшего путника.

Покрытые дерном валуны образовывали здесь нечто вроде грота. Здесь мы и переждем ночь. Я решил малость отдохнуть, а уж потом вернуться за своей непосильной ношей. Только прилег на мягкую и сухую подстилку из мха, как сразу же провалился в сон. Мне снились кошмарные видения: перекошенное в ужасе лицо Виктора с выпученными, налитыми кровью глазами; лужа крови с плавающими в ней клочками одежды и плоти – все, что осталось от Индейца; обуглившиеся до черноты камни, выжженное дотла место возле входа в колодец с покоящимся где-то там, на его дне, НЛО. А потом вдруг надо мной с озабоченным лицом склонился старый шаман Оразназар и принялся трясти меня, пытаясь привести в чувство.

Пробуждаясь, я не сразу осознал, что кто-то трясет меня за плечи. Разом покрывшись холодным потом, я широко раскрыл глаза, ожидая увидеть демона в плоти, но вместо горящих злобой глаз оборотня наткнулся на испуганный мальчишеский взгляд.

– Дяденька, вы живы? – пробормотал подросток.

– Ты кто? – резко сев, удивленно просипел я.

– Мы с отцом тут живем неподалеку.

– Где живете? – до меня все не доходил смысл его слов.

– Ну, в избе живем, отец – охотник.

Поняв, наконец, что это мне не снится, я громко расхохотался, испугав мальца еще больше.

– Не дрейфь, парень, – отсмеявшись, подмигнул я ему, – ты не представляешь, как я рад твоему появлению. Ты уж отведи меня к вам. У меня тут товарищ рядом.

Мы вернулись за Козырем. Он лежал, привалившись к стволу ели, и… улыбался – своими обожженными губами.

– Рома… – прохрипел он. – Нужно ценить жизнь… ТАКАЯ жизнь дается только раз…

Я украдкой смахнул слезы и, повернувшись к нему, с хитрецой подколол:

– А лимон-то пополам?

Он расплылся в улыбке – какой разговор!..