Божества водной стихии
ПОСЕЙДОН (римский Нептун) повелевал морями – Средиземным и Понтом Эвксинским (то есть Гостеприимным морем, которое мы называем Черным). В его власти находились также подземные реки.
ОКЕАН – титан, владыка одноименного могучего потока, окружающего землю. Его женой стала титанида Тефида. Их дочери, океаниды, были нимфами этого великого мирового потока, а сыновья – божествами всех существующих на земле рек.
ПОНТ, то есть Глубокое море, – сын Матери-Земли и отец морского бога НЕРЕЯ, гораздо более значимого, чем он сам.
НЕРЕЙ именуется также «морским старцем» (местом его обитания считалось Средиземное море). Гесиод описывает его как «ненавистника лжи, правдолюбца», который «душою всегда откровенен, беззлобен, о правде не забывает, но сведущ в благих, справедливых советах»[58]. Жена Нерея – океанида Дорида. У них родилось пятьдесят прелестных дочерей – морских нимф. В честь отца они назывались НЕРЕИДАМИ. Одна из них, ФЕТИДА, была матерью Ахилла. Еще одну, АМФИТРИТУ, взял в жены Посейдон.
ТРИТОН – морской вестник, трубивший в рог, сделанный из огромной раковины; сын Посейдона и Амфитриты.
ПРОТЕЙ иногда называется сыном Посейдона, иногда его подручным; обладает способностью предсказывать будущее и менять свой облик, как ему вздумается.
НАЯДЫ – еще одна разновидность водных нимф; обитали в ручьях, родниках и источниках.
ЛЕВКОТЕЯ и ее сын ПАЛЕМОН – бывшие смертные, Ино и Меликерт, ставшие морскими божествами. Точно такое же превращение претерпел ГЛАВК, но значимой роли в мифологических сюжетах никто из троих не играл.
Подземное царство
Царством мертвых правил один из двенадцати верховных олимпийских богов – Аид (у греков он также носил имя Плутон) со своей супругой Персефоной. Часто Аидом называли и саму преисподнюю. Как утверждается в «Илиаде», эта мрачная обитель скрыта в лоне земли. В «Одиссее» говорится, что врата в нее нужно искать на краю света, переплыв Океан. У более поздних поэтов различные входы в загробный мир располагаются в пещерах или возле глубоких озер.
Иногда в подземном царстве выделяли две области – Тартар и Эреб. В Тартаре, самой глубокой из Аидовых бездн, томились в заточении низвергнутые титаны, сыновья Матери-Земли, а через Эреб проходили души только что почивших. Однако зачастую эти области не различались, и любое из названий, особенно Тартар, могло обозначать всю преисподнюю целиком.
У Гомера подземный мир выглядит весьма расплывчато и неопределенно – это призрачное место, населенное бесплотными тенями. В нем все эфемерно. Существование там, если его можно так назвать, напоминает жуткий сон. Более поздние авторы все отчетливее изображают царство усопших как предел, где злодеи подвергаются наказанию, а праведники вознаграждаются. Римский поэт Вергилий развивает этот образ, добавляя такие подробности, какие не встречаются ни у кого из греческих стихотворцев. Он в красках описывает страшные муки одних и радость других. Кроме того, только Вергилий знакомит читателя с географией подземного царства. Путь в глубины преисподней ведет к месту слияния горестного Ахерона и реки плача Кокитос (римский Коцит). Старец Харон перевозит души умерших на другой берег, к адамантовым вратам Тартара (Вергилий предпочитает именно это название). Харон берет в ладью лишь тех, кому в рот, согласно обычаю, вложили монету для платы за переправу и кто был погребен по всем правилам.
На страже у входных врат сидит ЦЕРБЕР (Кербер) – трехглавый пес с драконьим хвостом. Он всех впускает внутрь, но никому не дает выйти обратно. Каждый усопший по прибытии предстает перед тремя судьями – Радамантом, Миносом и Эаком, которые приговаривают нечестивых к вечным мукам, а добродетельных отправляют блаженствовать в Элизий.
Помимо Ахерона и Кокитоса, подземное царство отделяют от мира живых еще три реки: огненный Флегетон, Стикс, водами которого клянутся боги, давая нерушимый обет, и река забвения Лета.
Где-то в этой бескрайней юдоли скорби расположены чертоги Плутона, однако описания их нет ни у одного автора. Известно лишь, что там множество врат и не иссякает поток гостей, а вокруг простираются тоскливые ледяные пустоши и поля асфоделей – мертвенно-бледных, похожих на призраки цветов. Больше ничего о подземном жилище Плутона мы не знаем. Поэты предпочитали не задерживаться в этом сумрачном месте надолго.
* * *
ЭРИНИИ (римские ФУРИИ) помещаются Вергилием в подземный мир, где они наказывают преступников, тогда как в представлении греческих поэтов эти мстительницы преследовали грешников главным образом на земле. Они неумолимы, но справедливы. По утверждению Гераклита, даже «солнце не преступит положенной ему меры. В противном случае его настигнут эринии, блюстительницы правды»[59]. Как правило, эриний было три: Тисифона, Мегера и Алекто.
СОН и его брат СМЕРТЬ тоже обитают в подземном мире[60]. Оттуда же возносятся к людям сновидения, вылетая через две пары ворот: роговые предназначены для правдивых снов, а ворота из слоновой кости – для лживых.
Другие земные божества
Мать-Земля[61], прародительница всего сущего, божеством в строгом смысле слова не была. В сознании древних она оставалась неотделимой от земли как таковой и не персонифицировалась. Верховными божествами земли, игравшими важную роль в греческой и римской мифологии, выступали богиня урожая ДЕМЕТРА (римская ЦЕРЕРА), дочь Кроноса и Реи, и бог виноделия ДИОНИС, носивший также имя ВАКХ. Им посвящена следующая глава. Остальные божества, жившие в земном мире, сравнительно малозначимы.
ПАН главенствует в этой группе божеств. Он сын Гермеса, шумливый и веселый, как говорится в посвященном ему гомеровском гимне. В облике Пана есть анималистические (животные) черты: у него козлиные рога и копыта. Он покровительствовал пастухам овечьих отар и козьих стад, весело отплясывал с лесными нимфами. Домом ему служили самые разные дикие места: глухие заросли, лесные чащи, горные склоны, но больше всего он любил свою родину – Аркадию. Пан был виртуозным музыкантом. Мелодии, которые он наигрывал на своей многоствольной тростниковой флейте, звучали слаще соловьиных трелей. Он постоянно влюблялся в какую-нибудь из нимф, но его отвергали из-за уродливой внешности.
Ему приписывали все ночные шорохи и скрипы, от которых уходила в пятки душа одинокого путника, – неудивительно, что безотчетный страх получил название «панического».
СИЛЕН считался либо сыном Пана, либо его братом и сыном Гермеса. Этот веселый тучный старик обычно едет на осле, потому что от обильных возлияний не держится на ногах. Его связывают не только с Паном, но и с Вакхом: он воспитывал бога виноделия, когда тот был еще юным, а потом, судя по беспробудному пьянству, из наставника превратился в истового приверженца.
Кроме перечисленных земных божеств, большой известностью и почитанием пользовались братья-близнецы КАСТОР и ПОЛИДЕВК (римский ПОЛЛУКС), которые, согласно большинству версий, жили попеременно то в подземном царстве, то на небе.
Они сыновья ЛЕДЫ. Обычно их считали божествами, которые особенно заботились о мореплавателях. Братья дарили спасенье
Они же оберегали воинов в битве. Их высоко чтили в Риме[63] как «двойню великую, которой каждый дориец молился»[64].
Однако сведения о них полны противоречий. Иногда божественное происхождение приписывается только Полидевку, а Кастор считается обычным человеком, который обрел частичное бессмертие благодаря заступничеству любящего брата.
ЛЕДА – жена спартанского царя Тиндарея. По наиболее распространенной версии, она родила от своего мужа двух смертных детей – Кастора и Клитемнестру, будущую жену Агамемнона, а от Зевса, явившегося к ней в обличье лебедя, двух бессмертных – Полидевка и Елену, из-за которой вспыхнет Троянская война. Тем не менее зачастую «сыновьями Зевса» называют обоих братьев – и Кастора, и Полидевка. Собственно, их общее прозвище, Диоскуры, и означает в переводе с древнегреческого «отроки Зевса». С другой стороны, ничуть не реже братьев именуют Тиндаридами, то есть «детьми Тиндарея».
Диоскуры жили в эпоху, непосредственно предшествующую Троянской войне, то есть в одни времена с Тесеем, Ясоном и Аталантой. В этом разные варианты мифа полностью совпадают. Братья принимали участие в охоте на калидонского вепря и в походе аргонавтов за золотым руном, вернули домой похищенную Тесеем Елену. Однако во всех этих историях они не являются главными персонажами, за исключением сюжета о гибели Кастора, когда Полидевк доказал свою преданность брату.
Дело было так. Братья оказались – зачем, не сказано – во владениях скотоводов Идаса и Линкея. Там, согласно Пиндару, Идас, разозлившись из-за быков[65], пронзил Кастора копьем. Другие авторы утверждают, что ссора вспыхнула из-за двух дочерей правителя этих земель, Левкиппа. Полидевк убил Линкея, а Идаса сразил своей молнией Зевс. После гибели Кастора безутешный Полидевк стал молить небеса лишить жизни и его. Тогда Зевс, сжалившись, позволил ему поделиться бессмертием с братом:
По этой версии, братья с тех пор не разлучались. Один день они проводили в царстве Аида, другой – на Олимпе, всегда оставаясь вместе.
Более поздний греческий писатель, Лукиан, предлагает другую интерпретацию. У него братья обитали то на небе, то на земле, но только порознь: один здесь, другой там, и больше никогда друг с другом не виделись. В Лукиановой сатире Аполлон спрашивает Гермеса:
«– … отчего они никогда не являются к нам вместе, но каждый из них поочередно делается то мертвецом, то богом?
– Это от их взаимной братской любви, – отвечает Гермес. – Когда оказалось, что один из сыновей Леды должен умереть, а другой – стать бессмертным, они таким образом разделили между собой бессмертие.
– Не понимаю я, Гермес, такого раздела: они ведь так никогда друг друга не увидят… ‹…› Но вот что меня еще интересует: я предсказываю будущее, Асклепий лечит людей, ты, как превосходный воспитатель, обучаешь гимнастике и борьбе… а они что же делают? Неужели они, совсем уже взрослые, живут, ничего не делая?
– Ничего подобного: они прислуживают Посейдону; на них лежит обязанность… приносить плывущим спасение.
– Да, Гермес, это очень хорошее и полезное занятие»[67].
Воплощением братьев Диоскуров на небе считались две самые яркие звезды в созвездии Близнецы.
Обоих традиционно изображали верхом на великолепных белоснежных скакунах, хотя Гомер отдает первенство в обращении с конями Кастору и в «Илиаде» называет их «Кастор, коней укротитель, с могучим бойцом Полидевком»[68].
СИЛЕНЫ – наполовину люди, наполовину кони; ходили не на четырех, а на двух ногах, но зачастую изображались с лошадиными копытами, иногда с лошадиными ушами и всегда с лошадиным хвостом. Отдельных мифов про них нет, однако на греческих вазах они встречаются часто.
САТИРЫ, как и Пан, имеют козлиные черты и, подобно ему, находят приют в диких местах.
В отличие от этих уродливых миксантропичных божеств все лесные богини имели облик прелестных юных дев – это нимфы гор ОРЕАДЫ и древесные нимфы ДРИАДЫ. Среди дриад выделялась особая группа – ГАМАДРИАДЫ, жизнь каждой из них была неотделима от жизни ее дерева[69].
ЭОЛ, повелитель ветров, тоже обитал на земле, а точнее на острове Эолия. Строго говоря, ветрами он распоряжался лишь как наместник богов. Главных ветров было четыре: северный БОРЕЙ (римский АКВИЛОН), западный ЗЕФИР (римский ФАВОНИЙ), южный НОТ (римский АВСТЕР) и восточный ЭВР, носивший у греков и римлян одно имя.
Водились на земле и существа, не причисляемые ни к божествам, ни к людям. Вот наиболее важные из них.
КЕНТАВРЫ – полулюди-полукони, в большинстве своем создания дикие, скорее животные, чем люди. Тем не менее один из них, ХИРОН, прославился своей добротой и мудростью.
ГОРГОНЫ – их три, но лишь две обладали бессмертием. Эти драконоподобные крылатые чудовища взглядом обращали человека в камень. Отцом их был Форкий, сын Моря (Понта) и Земли (Геи).
* * *
ГРАИ – сестры горгон, три седые старухи, имевшие один общий глаз на всех; жили на дальнем берегу Океана.
СИРЕНЫ обитали на острове посреди Моря. Они обладали чарующими голосами и своим пением заманивали моряков в гиблые места. Как сирены выглядели, неизвестно, поскольку никто из встретившихся с ними назад не вернулся.
Важную роль в мифологических сюжетах играли БОГИНИ СУДЬБЫ – мойры у греков и парки у римлян. Никакого особого места обитания ни на земле, ни на небесах у них не было. По Гесиоду, каждому человеку при рождении они назначали положенную ему меру добра и зла. Их трое: Клото («пряха») прядет нить жизни, Лахесис («дающая жребий») определяет участь человека, Атропос («неотвратимая») прерывает его жизненный путь, перерезая нить «жуткими ножницами»[70].
О проекте
О подписке