– Да, – ответил Стэн, чувствуя, как замерло его сердце, когда упругая грудь коснулась его плеча.

– Не вынимай его из кармана. Я сейчас отойду на 10 минут. Ты включи телик, найди эротику и сделай погромче звук. Пусть думают, что мы занимаемся сексом, – не дожидаясь ответа, она быстро поцеловала его в губы и исчезла за дверью.

Рассеянно глядя на пульт, Стэн с минуту стоял посреди номера, пытаясь собрать в пучок хаотично мечущиеся в голове мысли. Потом осторожно, словно опасаясь смять аккуратно заправленную постель, сел и осмотрелся. На стульях, кресле и даже на письменном столе были разложены вещи девушки. Не разбросаны, а именно разложены. Джинсы, пара блузок, несколько поло такого же цвета, как были на парнях во время стычки на набережной, аккуратно сложены в стопки. Две пары туфель, тактические ботинки военного образца и легкие кроссовки ровным рядком расположились у стены. Даже косметика была выстроена в одну линию у стоящей на письменном столе косметички.

Стэн поджал губы и, вспомнив холостяцкий бардак в своей спальне, уважительно покивал головой. Он в нерешительности посмотрел на пульт, потом на часы, обреченно вздохнув, включил телевизор и нашел эротический канал. В другое время действие на экране полностью захватило бы его внимание, но сейчас мысли были о Маре и о том, кто бы мог за ними следить.

Уже больше года он как участник международной группы в составе IRTF* (*англ. Internet Research Task Force – исследовательская группа интернет-технологий, которая выполняет долгосрочные исследовательские программы, связанные с вопросами развития архитектуры, базовых протоколов и сетевых приложений сети Интернет) по переходу с интернет-протокола IPv4 на IPv6 работал с IT-управлением Министерства обороны РФ. Ну как работал… В его задачу входило информировать военных, а кроме них и еще два десятка других крупных российских провайдеров и пользователей, имеющих прямой доступ к зеркальным серверам* (*локальный сервер, дублирующий один из корневых серверов Интернета), о возможностях шестой версии интернет-протокола и новых методиках перехода на нее с массово используемой сейчас 4-й версии. Такие брифинги проходили регулярно в форме презентации, иногда личной, иногда по сети. То есть информация шла от Стэна к военным, а не наоборот, и предполагать, что он представлял какую-то угрозу для безопасности страны, было просто глупо. Да и сам он на такое никогда бы не пошел. Стэн считал себя патриотом, и пусть он не во всем был согласен с властью, но открыто, осознанно, добровольно изменить своей стране даже за большие деньги просто не смог бы.

Сделав звук погромче, как просила Мара, он задумчиво поскреб подбородок. Нет, со стороны военных слежка за ним не имела смысла. А дальше можно перечислять всех его ключевых клиентов: и кабмин, и МВД, и Роскосмос, и Росатом, и еще куча серьезных организаций, каждая из которых имела свой Интранет* (*закрытая внутренняя сеть, по структуре и функциям похожая на Интернет), поддерживаемый мощной серверной платформой, и в принципе могла быть заинтересована в переходе на IPv6. Но с ними, как и с Минобороны, Стэн выступал стороной, предоставляющей информацию, а значит опять-таки никакой угрозы от него не исходило.

Тихо щелкнул отворяемый традиционным ключом дверной замок, и в номер вошла Мара.

– Ух… Как горячо, – кивнула она на экран, где парочка активно занималась сексом. – Женщина сверху… Моя любимая поза.

Снова приложив палец к губам, она присела на кровать рядом с ним и положила руку на его бедро. Стэн вздрогнул от неожиданности.

– Смарт, – тихо сказала она. – Дай мне твой смартфон.

Ругая себя последними словами за то, что не может совладать с эмоциями, он достал из кармана айфон и протянул девушке. Та молча взяла его, повалилась на спину и ловким движением засунула под подушку.

– В номере прослушки нет. Ребята из нашего питерского офиса проверяли перед заселением. А вот за твой смартфон я не ручаюсь, – сказала она, так и оставшись лежать на спине. – Со слежкой будем разбираться завтра.

Почувствовав, как ускоряется сердце, Стэн обернулся, окинул ее тело полным желания взглядом и увидел, как под полупрозрачной блузкой мерно вздымается грудь.

– Ну… И чего мы ждем? – как бы приглашая, прошептала Мара, и он, осторожно обняв, опустился на нее, найдя с готовностью раскрытые для поцелуя губы.

Адриатическое море

К низкой корме шикарной семидесятифутовой яхты, стоящей с подветренной стороны у скалистого берега небольшого острова, аккуратно причалил скоростной катер. Спустившийся к нему с палубы матрос выдвинул легкий алюминиевый трап и помог перебраться на борт средних лет мужчине в светлых летних джинсах и просторной цветастой рубашке.

– Вас ожидают на верхней палубе, сэр, – сообщил он и жестом пригласил гостя подняться по сверкающей начищенными до слепящего блеска перилами лестнице.

Оставив реплику охранника без внимания, мужчина пружинистым шагом взбежал по ступенькам, быстро огляделся и, заметив стоящего на верхней палубе уже немолодого седого человека с коктейлем в руке, приветливо ему помахал.

– Рад вас видеть в добром здравии, мистер Кларк, – в английском хозяина яхты чувствовались легкие итальянские нотки. – Как долетели?

– Я тоже рад, Бруно. Долетел нормально. Без приключений, – гость пожал протянутую руку и взглянул на стоящее низко над горизонтом солнце. – Не рано ли для коктейля?

– Это моктейль. Здесь нет алкоголя. Хотя я бы с радостью пропустил бокальчик шампанского. Вечеринка вчера удалась на славу. Местные девчонки просто прелесть.

– А ты уверен, что они хорватки? – скептически поднял брови Кларк. – Сейчас вся Европа забита украинками и молдаванками. Они готовы работать даже за еду, лишь бы не возвращаться к себе домой.

– Обижаешь, – Бруно сделал приглашающий жест в сторону находящегося под навесом стола из красного дерева, окруженного роскошными креслами, обтянутыми белой кожей. – Этих мне доставили из Задара* (*курортный город на побережье Хорватии), из топового эскортного агентства. Дорогущие, но своих денег стоят. Гости остались довольны.

– Не сомневаюсь. Гостеприимство Бруно Колетти не знает границ, – Кларк опустился в кресло и жестом подозвал официанта, внимательно наблюдавшего за разговором от барной стойки. – Эспрессо, пожалуйста, и стакан воды со льдом.

– Сделай пару, – присоединился к нему хозяин и, поставив на стол моктейль, спросил: –Как Прага? Как наш подопечный?

– Рабочая встреча прошла в обычном режиме. Куча мелочей, но ничего серьезного. Мои ребята со всем разберутся, – Кларк достал из кармана джинсов крошечную флэшку и положил ее на стол. – Здесь краткий отчет по статусу. Русский тоже в норме. Активен, мотивирован. Куча новых интересных идей, так что приходится держать его в фокусе. Но движется в правильном направлении. Не сомневаюсь, мы справимся в срок.

– Это хорошо, – одобрительно покивал головой Бруно. Наше дело близится к завершающей фазе, и мы не должны допустить срыва. Иначе годы работы пропадут зря.

– У Стэна, правда, появилась новая подружка.

– Может, ФСБ? – насторожился Бруно.

– Мы проверили по своим каналам. Не похоже. Девчонка работает на известную российскую ЧВК* (*частная военная компания). Раньше была на боевых миссиях. Теперь в штабе ведет официальные международные проекты. Сейчас набирает людей для обеспечения безопасности ооновской миссии в Сане* (*столица Йемена). Связи с силовиками, ГРУ и внешней разведкой у нее однозначно есть. Возможно, она даже работает с ними в плотном контакте. Но на должность медовой приманки для нашего ботана вряд ли подходит. Слишком открыто и очевидно все. Оперативница, наемник, связи с силовиками. Как будто перед тобой выложили все карты.

– Русских всегда было трудно просчитать. А сейчас, когда пришло новое поколение, это сделать стало почти невозможно. В фантазии им не откажешь и в дерзости тоже. Надо бы для верности получить на нее полное досье и навесить прослушку.

– У меня нет таких возможностей, как у ЦРУ или АНБ. Своими силами я могу организовать только мониторинг ее интернет-трафика. Для контроля мобильной связи нужна помощь американцев или хотя бы англичан.

– Хорошо, я посмотрю, чем тут можно помочь. В конце концов они тоже заинтересованы в том, что мы делаем. Вернее, в том, что они думают, что мы делаем, – Бруно, смакуя, сделал глоток кофе. – А вы пока не спускайте с этой девицы глаз. В нашем раскладе только наемников в юбках не хватало. Если надо больше людей, дайте знать. У нас в России неплохая сеть.

– Делаем все возможное.

– Ну и ладно, – одобряюще улыбнулся хозяин и посмотрел на часы. – Остальные члены Совета прибудут после обеда. Предлагаю пока искупаться. Вода в этой части Адриатики чистейшая. А потом позавтракаем морепродуктами прямо с местного рыбацкого рынка и пропустим по бокалу шампанского. Если не против, конечно. Ваш багаж уже в каюте. Переодевайтесь и спускайтесь на нижнюю палубу.

Ответив, что не возражает, Кларк в сопровождении матроса исчез на лестнице. Бруно сладко потянулся, жестом показал бармену, что ему нужно позвонить и, когда тот, почтительно поклонившись, протянул ему лежащий на серебряном подносе спутниковый телефон, набрал короткий номер.

– Миссис Кейси? – спросил он, когда на том конце сняли трубку.

– Святой отец? Чем обязана? – услышал Колетти знакомый женский голос с выраженным Нью-Йоркским акцентом.

– Мне нужна ваша помощь, дочь моя.

– Ну какая я вам дочь, падре, мне через пару лет будет столько же, сколько и вам. А насчет помощи… Надеюсь, не как в прошлый раз, когда нам пришлось перетасовывать группировку спутников слежения, чтобы выполнить вашу просьбу.

– Нет. На этот раз спутники двигать не придется. Мне нужен цифровой контроль объекта на территории России.

– Мы там уже ведем для вас несколько целей. Не злоупотребляйте нашим доверием.

– Мы делаем одно дело, Ребекка, – серьезным голосом ответил Бруно. – Не забывайте, что ваша контора у нас в серьезном долгу. А долги надо отдавать, иначе Господь…

– Только давайте не будем трогать Господа, падре Колетти. Подождите секунду… Вы сейчас находитесь на борту роскошной яхты, стоящей в живописной бухточке у хорватского побережья. На столе перед вами ведерко со льдом, в котором охлаждается бутылка шампанского. Из-за навеса над вами я не могу разглядеть марку, но явно что-то дорогое. И облачены вы совсем не в церковное одеяние. Так что не надо про Господа.

– Не надо так не надо, – падре поднял к навесу глаза и помахал рукой следящему за ним с орбиты всевидящему оку. – Но мне действительно нужна ваша помощь. По проекту, к которому у вас есть прямой интерес.

– Ладно. Пересылайте исходники. Я посмотрю и, если у нас есть технические возможности, дам вам ответ.

Поморщившись, Бруно вернул телефон на серебряный поднос, строгим взглядом окинул почтительно склонившего голову официанта и назидательным тоном провозгласил:

– Людская гордыня – тяжкий грех, сын мой.

– Да, падре. Но по тому, как вы устали за сегодняшнюю ночь, я думал, что прелюбодеяние – грех еще более тяжкий, – с улыбкой ответил тот.

– Но-но! Не дерзи. Все, что я делаю, есть промысел божий, – беззлобно погрозил пальцем Колетти и жестом руки отослал официанта прочь.

Солнце уже поднялось достаточно высоко. День обещал быть жарким и напряженным. Заседания Совета никогда не проходили спокойно. Уж очень важные для веры вопросы приходилось обсуждать с людьми, каждый из которых считал свою точку зрения единственно верной. Но вся эта суета будет после обеда. А сейчас его ждала освежающая, кристально чистая вода бухты и роскошный завтрак. Ведь для продвижения промысла божьего душа раба его должна быть ублажена радостями земными.

США, Мэрилэнд, Штаб-квартира АНБ

Полковник войск связи Ребекка Кейси работала в АНБ уже шесть лет с тех самых пор, когда после разразившегося скандала, спровоцированного Эдвардом Сноуденом, в агентстве прошла тотальная зачистка. То, чем она занималась сейчас, отличалось от ее прошлой работы только масштабами. Раньше она вела восточное направление «Эшелона»* (*глобальная система радиоэлектронной разведки, в которую входят США, Великобритания, Австралия, Канада, Новая Зеландия. Также известно как «five eyes» – «пять глаз») и осуществляла радиоперехват, обработку и анализ данных с размещенных вдоль границ России наземных станций слежения. Теперь ей доверили руководство «Группой А» управления разведопераций АНБ. Это подразделение отвечало за сбор данных по России с полного набора доступных агентству источников. К уже знакомым наземным станциям радиоперехвата, способным снимать данные с широкого спектра радиочастот, включая частоты мобильных операторов и звонки по обычным проводным линиям, добавились еще два мощных канала сбора информации: спутники радиоэлектронной и оптической разведки и Интернет.

Наземные станции осуществляли пассивный сбор информации, наполняющей эфир, затем фильтровали ее по заданным параметрам, вычленяя источники и направления потенциально важных сообщений, систематизировали их и пытались расшифровать. Спутники могли работать по конкретным территориям и даже объектам, позволяя вести значительно более эффективную точечную разведку. Интернет вообще был кладовой информации. Через предустановленные производителями в микропроцессорах секретные входы АНБ могло получить доступ практически к любым компьютерам и серверам, работающим на американской компонентной базе, и даже взять их под контроль. Очень помогали в сборе информации и американские производители мобильных устройств и операционных и поисковых систем. С их помощью через мобильники и смартфоны Ребекка Кейси имела доступ к большей половине населения России, пользовавшейся Android и iOS* (*операционные системы мобильных устройств).

Работы было много, и она становилась все интересней. Русские, осознав свою уязвимость, предпринимали отчаянные попытки блокировать деятельность АНБ, киберразведки ЦРУ и киберкомандования ВС США по основным критически важным направлениям, таким как Министерство обороны, ВПК, Администрация президента, правительство и управление критической инфраструктурой.

Еще лет пять назад тот странный, не поддающийся рациональному объяснению факт, что считающей себя супердержавой России за 20 лет так и не удалось создать собственный смартфон или достойную применения национальную операционную систему, значительно облегчал работу. Но не сейчас. Сейчас на российский рынок вломились китайцы со своими дешевыми железками. С одной стороны, это усложняло работу «Группы А», с другой, сильно отвлекало русских, так как им теперь приходилось бороться не только с американцами, но и с цифровой разведкой Китая, действующей точно такими же методами.

Еще одним пусть не основным в плане объема собираемой информации, но весьма важным с точки зрения ее качества способом была работа с агентурой, находящейся на территории России. Оперативники АНБ никак не вписывались в созданный Голливудом образ крутых шпионов, потому что в основном это были люди, связанные с компьютерной техникой, Интернетом или программированием и поэтому обычно не слишком обременяющие себя специальной физической и боевой подготовкой. В их задачу входила установка малоразмерной прослушивающей аппаратуры непосредственно на территории России и внедрение в ее локальные сети разведывательных или боевых программ. Некоторые из них были завербованы за хорошие деньги или обещания вида на жительство в США. Некоторые работали вслепую.

Именно в плане агентурной поддержки падре Бруно Колетти и оказал когда-то очень серьезную услугу АНБ. Его люди разместили предоставленную «Группой А» аппаратуру у загородного дома одного важного генерала из русского Генштаба и смогли некоторое время регистрировать его звонки и обмен в Интернете. Расшифровать все полученные данные оказалось почти невозможно, но информации, извлеченной из тех кусков, которые все-таки были взломаны криптографами, хватило, чтобы избежать ошибки, способной привести к войне с Россией.

Это случилось пару лет назад, когда новый эксцентричный, словно избалованный ребенок, и не привыкший просчитывать последствия своих шагов американский президент решил нанести ракетный удар по Сирии, где русские помогали Асаду давить исламистов. Вернее, решение было не его. Президента просто поставили в ситуацию, когда он вынужден был согласиться на необоснованное применение силы. Вначале ЦРУ и МИ6 под чужим флагом провели химатаку в провинции Идлиб и обвинили в этом правительство Сирии. Затем госдеп и контролируемые антипрезидентским «глубинным государством» СМИ развернули лживую кампанию, описывающую ужасы этой «трагедии». Потом министр обороны, госсекретарь и директор ЦРУ, раз за разом требовавшие более активных действий в Сирии, предложили план обстрела ее территории «Томагавками» с двух эсминцев в Средиземном море. А тут еще науськанная своим еврейским мужем истеричная дочка президента, ничего не смыслящая в политике, но тем не менее считающая себя основным советником папаши, прибежала вся в слезах с постановочными фотографиями якобы погибших от «химатаки» в Идлибе детей. Но хозяин Белого дома все медлил с окончательным приказом. Генерал, руководивший контингентом США в Сирии, однозначно предупреждал о реальной угрозе того, что в случае ракетной атаки русские будут сбивать участвующие в ней самолеты и топить корабли, какой бы стране они не принадлежали.

Ситуация была очень серьезной. Все требовали от Президента действий, но гарантий того, что они не перерастут в крайне нежелательную региональную войну с русскими, не было никаких.

Ситуация осложнялась тем, что ни у ЦРУ, ни у госдепа, ни у АНБ на тот момент не имелось надежных источников в Москве, способных хотя бы в общих чертах обозначить степень решимости Кремля ответить ударом на удар. Тут-то и помог Колетти. По обрывкам данных, полученных из перехвата у загородного дома русского генерала, стало понятно, что Москва не будет сбивать американские самолеты и топить корабли, если во время атаки они не нанесут ущерба ее войскам, размещенным на территории Сирии, и критической инфраструктуре страны. Основываясь на этой информации, генерал, командующий американской операцией в Сирии, в течение суток аккуратно и очень тайно согласовал с русским Генштабом время, цели и даже маршруты подлета крылатых ракет во время атаки.

В результате американские эсминцы успешно отстрелялись из западной части Средиземного моря. Из 103 выпущенных «Томагавков» 71 был сбит не самыми современными системами ПВО Сирии либо нейтрализован системами РЭБ* (*радиоэлектронной борьбы), а остальные нанесли лишь незначительный ущерб пустому аэродрому и нескольким зданиям в центральной части страны, из которых предварительно был эвакуирован персонал и вывезено ценное оборудование.

Если сбросить со счетов тот факт, что атака была актом грубой неспровоцированной агрессии против независимого государства и полностью противоречила международному праву, все стороны остались удовлетворены ее результатами. Американский президент объявил, что разбомбил пол-Сирии и наказал ее за «применение химоружия», которого не было. Западные СМИ получили красивую картинку пусков крылатых ракет с борта эсминцев на фоне развевающегося американского флага. Русские поняли, что «Томагавки» можно уверенно сбивать даже не самыми современными средствами ПВО или сваливать их с курса системами РЭБ. Сирийцы быстро подлатали военный аэродром, вернули на него заблаговременно выведенные самолеты и через сутки он заработал снова. Ну и, конечно, Москва и Дамаск вылили на США ушат грязи за агрессию и нарушение Устава ООН.

Впрочем, последнее Америку волновало меньше всего, потому что ей уже давно было наплевать и на ООН, и на ее Устав, и на международное право.

Во всей этой истории самым важным для Ребекки Кейси было то, что именно она в решающий момент смогла предоставить Президенту критически важную информацию, которая позволила избежать войны с Россией. После этого ее рейтинги в разведсообществе взлетели на невиданную высоту. И все благодаря падре Колетти.