Цитаты из книги «Книжная жизнь Нины Хилл»

Почему ей вообще хочется пойти на свидание с этим парнем? Почему ей с таким трудом дается выдержать вечер в одиночестве? Бойфренд – это последнее, что ей нужно. Психотерапевт – вот, что ей нужно. Психотерапевт и, возможно, бостонский терьер. Или французский бульдог. Какая-нибудь уродливая, но при этом очаровательная собачка

Нина возразила: – Но разве это не относится ко всем частям тела? Если ты включишь свет, а на полу лежит нога, это тебя тоже встревожит. – Да, – согласилась Ванесса. – Но я, по крайней мере, пойму, что это нога. А если там будет один пенис отдельно от тела, то я могу не сразу догадаться, что это, – преувеличенно всплеснула она руками. – «Не знаю, что это, но оно смотрит на меня единственным глазом, слишком большое, чтобы прихлопнуть его свернутой газетой… Ой, подождите, кажется, это что-то знакомое…»

Вот что я хочу сказать, – начала Дейзи, которая принесла две дюжины пирожных в виде чупа-чупсов и была под кайфом от мощной дозы сладкого. – Кто-то должен отвести мужиков в сторонку и прошептать им на ухо: «Чуваки, пенис не самая фотогеничная часть вашего тела». Будем честны: сам по себе пенис не очень привлекательная штука. Он похож на лысого крота в шапке. – Да. Если бы я ночью зашла на кухню, включила свет и увидела на полу пенис, я бы точно завопила и прихлопнула его веником

Достаточно. Если ты продолжишь, мы забудем про восьмиметровый пенис, на который действительно стоило бы взглянуть. Ли фыркнула: – И который, вероятно, сложно уместить на фотографии.

В тусклых промежутках между вспышками надежды проходит жизнь.

они все так же бодро отправятся в обеденный перерыв на йогу, выпьют овощного сока и будут с нетерпением ждать следующей возможности совершить Прорыв и добиться Успеха. Может, именно на этой неделе они встретят Того Самого. Лос-Анджелес держался на юношеском оптимизме, эндорфинах и заглавных буквах.

Каждое утро их будут ждать потенциальные разочарования (никто не перезвонит, не позовет на собеседование, на кастинг),

Боже, – подумала она, – иногда трудно быть человеком, ведь за необходимостью вести себя цивилизованно скрывается мозг маленького перепуганного млекопитающего».

Проблема с отцом была в том, что он постоянно исчезал. Он то и дело давал обещания и в последний момент находил причину их нарушить. В конце концов мы уже перестали чего-либо от него ждать. Если слишком сильно что-то сгибаешь, оно ведь ломается, правильно? – она посмотрела на Нину, и взгляд ее добрых глаз от воспоминания сделался холоднее. –

Но через час она наткнулась на строчку, которая так ее потрясла, что пришлось на мгновение закрыть книгу. «Я одинок, – говорил персонаж по имени Улисс, – и не знаю, отчего». Нина знала, как это вдвойне неприятно – испытывать мучительные эмоции и одновременно с этим досаду из-за неспособности эти эмоции выразить. Она где-то читала, что, если ты не можешь облечь свои переживания в слова, это потому, что они происходят из раннего детства, когда ты еще не умел говорить и все вокруг казалось подавляющим и необъяснимым. Ее часто охватывали похожие ощущения, когда она оказывалась одна в толпе. Она смотрела на незнакомые лица, и определение ее чувству маячило где-то на границе сознания.