Джим пошевелил пальцами и сумел поймать крест. Острый край поцарапал кожу, и Джим застонал вслух. Хорошо. Повторил. Тактильные ощущения давали огромный кайф – просто потому что они были. Покрутив крест некоторое время, он рискнул приоткрыть глаза и тут же закрыл их снова. Шторы оказались не задёрнуты, в комнате – слишком светло.
– Я тебя убью, – пробормотал Джим непослушными губами.
Онемение уже ушло, но какие-то отголоски сохранялись.
Ему никто не ответил. Открыв глаза снова, Джим понял, что он в квартире один. Пошевелил пальцами ног. Носки так и остались на месте, а вот туфли он всё-таки сумел снять. Всё тело было липким от пота. И воняло.
Поморщившись, Джим дорасстегнул рубашку и отшвырнул её в сторону. С отвращением вспомнил, что Большого Ка он не сможет убить. Потому что он уже убил его.
Почти.
Джим снова застонал, перевернулся так, чтобы лечь на диван целиком, стянул брюки и увидел снова эту картину: Клаус вставляет пистолет в рот и нажимает на крючок. Падает на новый серый ковёр, пачкает его кровью и мозгами, таращится в потолок пустым взглядом.
Нет, Джим не испытал того удовлетворения, на которое рассчитывал. Вышло слишком слабо. Дело, конечно, было в самом Клаусе. Тупой бурдюк. Он умудрился испортить даже мгновение собственной смерти.
Джим выпустил крест и потёр глаза. Зрение более или менее восстановилось, но на душ пока недоставало сил.
Он снова воспроизвёл в голове сцену: комната, Клаус, за стеной – девочка под прицелом снайпера.
Снайпер. Вот кто был хорош без сомнений. Мысленно Джим переключил картинку и погрузился в неё с головой. Высокий лоб, который создаёт дивную иллюзию ума, внимательные голубые глаза, неотрывно глядящие в прицел. По шее из-под коротко стриженных светлых волос стекает капелька пота, но он даже не думает стереть её, даже не вздрагивает, хотя это должно быть щекотно. Капелька проходит вниз и прячется под воротником серой футболки.
Джим слегка поменял ракурс. Спереди зрелище тоже было отличное.
На лице – ни одной эмоции. Разве что спокойная сосредоточенность. Моргает редко. Губы плотно сомкнуты, но не сжаты. Подбородок гладко выбрит, но всё равно видно, как должна расти щетина. Руки держат винтовку как будто совсем легко, без усилий.
Джим хотел знать наверняка: выстрелил бы Себастиан в девочку? Ему нравилось думать, что да. Такой совершенный инструмент должен работать без сбоев.
Но ведь Клаус тоже был хорош!
Внутри сжалось, и Джим сказал вслух: «Мне обидно!»
На самом деле, конечно, нет, он был зол и всё. Но ему могло бы быть обидно, теоретически.
Клаус изменил ему. Мудак. Что там, пара тысяч фунтов? Пара сотен тысяч? Попроси Клаус по-хорошему, Джим дал бы ему эти деньги. У него были. И ему было их совершенно не жаль.
Клаус решил всё усложнить..
В голове было тихо, и Джиму это не нравилось.
Продолжая крутить мысль о том, что сделал Клаус и ради чего, он нащупал пульт и включил стереосистему, позволяя вкрадчивому голосу заполнить пустоту. На фоне голоса мысли складывались стройнее.
Клаус устал возиться с ним, вот в чём причина. Он оказался таким слабаком, этот здоровый и сильный Клаус.
Может, стоило убивать его медленнее. У Джима был один талантливый парень, который умел снимать с людей кожу живьём. Вот только Клаус был таким скучным, что ради него даже не хотелось возиться.
Но, сделай Джим всё красиво и как следует, сейчас, пожалуй, было бы лучше.
Оставляя музыку играть в пустой комнате, Джим ушёл в душ и долго стоял под водой, тщательно вымыл голову два раза, а когда вернулся, композиция уже сменилась. Теперь играл старик-Синатра, и Джим не стал ему мешать. На сегодня у него ещё было много дел.
Он опять поймал крест, на этот раз избегая острого края, и потёр его. Гладкая поверхность оникса нагрелась.
Джим не хотел работать. Он ощущал себя разбитым в самом прямом смысле: как будто куски его тела, ставшего фарфоровым, разлетелись по всей комнате, а целостность – только иллюзия.
Снова рухнув фантомным телом на диван, Джим выключил музыку и активировал экран – он выехал из ниши в потолке и опустился на удобный уровень. И сразу началось воспроизведение фильма.
Джим улыбнулся, когда на экране отобразилось по очереди:
«Пост Реалити Студио» совместно с кинокомпанией BBC, постановка Александра Кларка, продюсеры Александр Кларк и Мэттью Фишер, сценарий Александра Кларка. Ф ильм основан на реальных событиях. Жертва нового бога».
Джим обожал смотреть, как Александр каждым кадром признавался ему в любви.
Это, конечно, была паранойя, снова поднявшая голову, но Себ не собирался на этот раз осаживать её, и, выходя вместе со Сьюзен из дома, прихватил футляр с «М-24». Сью на сумку бросила любопытный взгляд, но вопросов задавать не стала – ей сегодня хватило впечатлений, тем более, что в последние два часа они отчаянно играли в «Морской бой», а до этого – вместе готовили ужин. Себ постарался как можно тщательнее отвлечь дочь от воспоминаний о встрече с Фоули – и, кажется, это удалось.
Эмили на руки он сдавал очень уставшего, но весьма довольного ребёнка.
– Господи, Себ, ты её умотал, – улыбнулась Эмили.
– Это взаимно, – сказал он, помахал рукой и пошёл прочь.
Завёл машину, отъехал немного, сделал круг и вернулся. Запарковался чуть в стороне, чтобы не привлекать внимания, забрал винтовку и пошёл к школе – трёхэтажному зданию с идеальной плоской крышей, буквально созданному для его целей.
Его никто не видел, да и сам Себ никого не замечал. Район спал, в большинстве окон уже погасили свет.
Школа, конечно, охранялась, но одинокий сторож едва ли обратил внимание на шевеление теней, когда Себ перебрался через ограду. По пожарной лестнице он поднялся на крышу и сразу лёг на живот, чтобы на фоне ещё не до конца чёрного неба никто не разглядел силуэт.
Дом Эмили был перед ним как на ладони – он видел все подходы к нему. Через прицел можно было даже попытаться заглянуть в незашторенное окно, но делать этого Себ не стал.
«Что я делаю? Какого хера вообще творю?» – спрашивал он себя, но не шевелился, прижимаясь всем телом к холодной крыше, устроив щеку на ложе и вглядываясь в темноту.
Никого не было, не должно было быть.
Но Себ знал, что никакие разумные доводы не заставят его сдвинуться с места. Он должен убедиться, что пугающие намёки в словах Фоули – бред воспалённого воображения. И он предпочитал убеждаться в этом на крыше, на ветру, с винтовкой в руках, а не дома, где тепло – и где он совершенно беспомощен.
Шевеление за спиной он не услышал, а почуял, ощутил кожей. Боковым зрением увидел, как рядом опустилась тень, свесила ноги с края крыши и легкомысленно поболтала ими.
– Там никого не будет, Себастиан, – сказал Фоули после нескольких минут молчания. – Совершенно никого. Только я. И я здесь.
Себ поднял голову, опёрся на руку и тоже сел, поджав под себя ноги. Винтовку положил рядом. Фоули, чуть наклонив голову набок, рассматривал Себа с особым вниманием.
– Мне нужен снайпер, Себастиан.
– Тебя больше нет, – фамильярно произнёс Себ. Трепет перед Фоули исчез, как рукой сняло. – Я видел некролог в газете.
– Фоули нет… – улыбнулся он, и Себ заметил, что у него слегка искривлены нижние зубы. Казалось бы, мог бы пойти к стоматологу и всё исправить, заплатив сумму, раза в два меньше стоимости его костюма, но нет – оставил. Пиджак ценой в годовой доход какой-нибудь британской семьи, а зубы кривые. – Остался только Джим. И ему нужен лучший снайпер.
Сейчас Фоули… чёрт его возьми, просто Джим, выглядел совершенно адекватным. Примерно так могло бы проходить первое собеседование Себа: только не на крыше, а в офисе. Нормальный парень в дорогом костюме предлагает ему работу, и Себ соглашается, не спрашивая, кого именно завтра будет держать на прицеле, потому что ему, в общем-то, всё равно.
Вот только Джим Фоули – не нормальный парень, а сумасшедший. Сидит на наркотиках. Взорвал собственный, мать его, офис. Припёрся домой к Себу и угрожал его дочери. Или не угрожал?
Себ запутался.
Фоули давал ему работу, которая была отчаянно нужна, освобождал от необходимости искать себе место в гражданской жизни, которого всё равно не было.
– Мне нужно официальное место работы – не желаю привлекать внимание налоговой. И сумма из моего прошлого контракта… – произнёс Себ, – удвой её.
Джим присвистнул.
– Многого хочешь, детка. За что же такие деньги?
– Первая половина – за мою работу, – пояснил Себ. – Вторая – за то, что к этой работе прилагаешься ты.
Джим засмеялся – слишком громко в ночной тишине, хотя они ведь ни от кого не прятались.
– Вы посмотрите, оно кусается…
– Или ищи себе снайпера где хочешь.
– Я завтра пришлю документы. Тебе придётся каждый день доказывать, что ты стоишь этих денег.
Какое-то время они вдвоём рассматривали ночные улицы и небольшие тёмные домики. О чём думал Фоули… Джим – кто его знает, а Себ размышлял о том, что лет через десять ему потребуется чертовски хороший психолог. Если он проживёт десять лет с таким боссом, как Джим, разумеется.
– Ещё кое-что, Джим, – нарушил молчание Себ.
– Я весь внимание, дорогой.
– Возможно, я туповат, не спорю. У меня солдафонская рожа, на которой всё написано, и у меня нет и не может быть никаких секретов. Окей, без проблем. Я знаю, что ты можешь уничтожить меня, если захочешь. Идёт. Но если ты хоть раз заставишь меня снова испугаться за безопасность Сьюзен… – он сделал паузу, не сводя взгляда с дома Эмили, – если я почувствую хотя бы намёк на опасность для неё, я тебя убью. И твои мозги, хитрость и что там ещё прилагается не помогут, потому что от снайпера ты не спрячешься.
Ещё вчера Себ, наверное, побоялся бы сказать Фоули что-то в этом роде. А сейчас слова вылетали сами собой, без малейшего затруднения. Себ точно знал, что выполнит эту угрозу. И Джим знал, что Себ её выполнит.
– Это так трогательно… – сказал он задумчиво. – Так глупо… Твоя жизнь, твой опыт, знания куда дороже жизни девчонки, которая ничего из себя не представляет. Но ты умрёшь, защищая её. Никогда не пойму людей.
– Тогда просто запомни.
Джим протянул ему руку и улыбнулся, показав верхний ряд зубов:
– Моё слово. Никто не тронет малышку Сьюзен.
Себ скрепил этот договор рукопожатием, отметив, что у Джима тёплая мягкая ладонь.
По идее, можно было вставать и возвращаться домой. Но Джим сидел так, словно совершенно никуда не собирался, и Себ тоже не двигался. Он сам не понимал, в каком напряжении провёл весь этот день, а теперь его отпускало. Было приятно просто дышать ночным воздухом.
– Теперь вы возглавите новую компанию, сэр?
Джим фыркнул:
– Нет, дорогой, это в прошлом. Быть на виду, сидеть в офисе… Это было ужасно скучно. Нас ждёт нечто новое. Ох, Себастиан… Будет очень весело. И горячо. Всё как ты любишь. Не скучай, детка, – тем же плавным движением Джим поднялся, провёл рукой по волосам Себа, заставив его рефлекторно вздрогнуть, и исчез в темноте.
Можно было бы поднять винтовку и через прицел проследить за ним, но Себ решил, что ему лень.
***
Кто бы сомневался, что первое в новой жизни задание от Джима будет сложным и кровавым? Только не Себ. Скорее всего, бывший Фоули заметал следы и отдавал долги, потому что за сутки только пули Себа убили троих. Сколько ещё умерли от отравления газом или от рук других киллеров, он не имел понятия.
Зато ему действительно доставили бумаги, согласно которым Себастиан Майлс принимался на должность старшего менеджера службы безопасности в компанию GMS. И как это расшифровывается, даже «Гугл» не знал. Менеджер так менеджер. Себ поставил подписи в положенных местах, оставил один экземпляр себе, а второй отдал курьеру.
Когда третья пуля была выпущена, у Себа завибрировал телефон. Сообщение от Джима оказалось лаконично-раздражающим: «Хороший мальчик», – и подтвердило, что удвоение оклада Себ требовал не зря. Это всё он готов был терпеть только за очень большие деньги.
После серии заданий Себ снова с головой погрузился в ничегонеделание. Прогресс, правда, наблюдался: он понемногу учился находить себе занятия. Например, вспомнил, что уже на следующей неделе Эмили и Джексон отправятся в отпуск, а значит, Сью будет жить у него, и потратил день на то, чтобы обустроить для дочери комнату из той, которая до сих пор пустовала. Покрасил там стены в сиреневый цвет, купил односпальную, но достаточно широкую кровать с хорошим матрасом, поставил письменный стол, кресло с правильной спинкой, настроил освещение. Ему хотелось, чтобы Сьюзен чувствовала себя хорошо у него дома.
Новый звонок от Джима застал его за мытьём окна в комнате дочери.
– Ты мне нужен в Сити, здание напротив нашего офиса, через сорок минут. Не опаздывай, Себастиан, – без приветствий сообщил Джим.
– Да, сэр, – тут же отозвался Себ.
– И захвати свою игрушку, – он сбросил вызов, а Себ закрыл окно, оставил ведро с водой и немедленно собрался.
В Сити он бросил «Форд» на одной из общих парковок и пошёл к офису пешком, внимательно глядя перед собой: не хватало ещё нарваться на полицию.
До офиса он не дошёл – заметил прислонившегося к бетонной колонне Джима, одетого как подросток – в футболку с принтом и джинсы с прорехами. На уши он надвинул красную кепку с Багзом Банни.
Себ остановился в нескольких шагах и кивнул. Джим поднял палец, призывая к тишине, и зажмурился. Тут Себ заметил, что в ушах у него – наушники-капельки. Жмурясь и качая головой в такт, Джим дослушал песню, убрал наушники в карман джинсов и спросил:
– Любишь высоту?
Себ промолчал. Какая разница, любит он её или не любит. Надо – значит, полезет.
– Пошли, Себастиан. Покажу тебе кое-что.
Пожав плечами, Себ двинулся следом за Джимом. Они шли через Сити, почти всё время оставаясь в тени, которую отбрасывали груды стекла и бетона. Потом вошли в неприметную дверь «только для персонала», втиснулись в узкий маленький лифт и поехали на двадцать третий этаж.
То и дело Джим бросал на Себа задумчивые взгляды, как будто ждал какой-то реакции, а Себ благодарил бога и удачное стечение обстоятельств за то, что босс сегодня молчит.
Они вышли на крышу, и Джим велел:
– Достань винтовку, детка.
О проекте
О подписке