Глава 2

В усадьбе Пембрук царило сонное спокойствие, которое нарушил внезапно появившийся на дорожке полковник. Годами отработанный режим не давал ему спать до обеда, и уже на рассвете Хантер вышел из дому, чтобы проехаться верхом. Слегка прихрамывая, он направился к конюшне, как вдруг с изумлением увидел своего закадычного друга, крадущегося между зарослями сирени.

Роберт был в промокшей от росы рубашке, с исцарапанными руками и охапкой только что срезанных роз. Сдерживая смех, он приложил палец к губам, после чего закинул голову и оценивающе посмотрел наверх. Озадаченному Хантеру оставалось только смотреть, как его друг, носящий титул графа Бейли, запросто взбирается по стене на второй этаж и приподнимает створку окна. Букет исчез внутри, после чего сияющий от удовольствия Роберт спустился вниз и отряхнул руки.

– Что это было? – Хантер относился к людям, которых трудно чем-то поразить или вывести из терпения, но сейчас стоял с изумленным и растерянным видом, опустив хлыст и переводя взгляд с графа на отворенное окно.

– Это?! Цветы для моей дорогой кузины.

– Хочешь сказать, ты залез на второй этаж, чтобы оставить ей букет?!

– Именно. Она спит, а когда проснется, будет удивлена, озадачена и взволнованна. Там есть очень удобный выступ, а ближе к окну – заросли винограда. Так что я почти ничем не рисковал.

– В том, что ты не собирался ломать себе шею я не сомневался. У меня другой вопрос…

– Не будь таким скучным, Хантер! – Роберт отмахнулся, сохраняя озорное выражение лица. – Что, лучше просто передать розы с горничной? Если ты не заметил, этот дом, вне всякого сомнения, комфортный, но не располагает к веселью. Я хочу поднять ей настроение!

– Весьма оригинальный способ… ты уверен, что тебя правильно поймут?

– Я покорял этот Эверест, – он указал на стену, – много раз еще в детстве. Уверен, для Венеции это будет приятный сюрприз, не более. А чтобы ты не смотрел на меня с таким недоумением, я должен, пожалуй, кое-что рассказать.

В этот момент Бейли испытал некоторые угрызения совести. Он обещал Венеции избегать разговоров об их прошлом, но сейчас вынужден был признать, что выглядит до странности глупым, проявляя такой интерес к родственнице. Роберт положил руку на плечо друга и пошел рядом с ним в сторону конюшен, на ходу подбирая нужные слова

– Понимаешь, мы только называемся кузенами. На самом деле нас не связывает никакое кровное родство…

Он не стал углубляться в родословную и вкратце рассказал только то, что достойно было внимания. Роберт действительно был племянником леди Пембрук и единственным потомком фамилии по мужской линии. У его двоюродной тетки не было детей, и она взяла его под опеку в четырнадцать лет, сразу после смерти отца. Мать с радостью спихнула с себя такую заботу – мальчик рос практически без присмотра, давая волю своему необузданному характеру. Ее дальнейшее участие сводилось к редким встречам и просьбам помочь деньгами в связи «со сложной ситуацией».

Леди Пембрук была женщиной богатой и отвечала на просьбы согласием, хотя и неохотно. Не забывала она и своих родных. В частности, приглашала погостить и племянницу со стороны мужа – прелестную мисс Венецию Дефо. Она была на два года младше Роберта и казалась ему ангелом, спустившимся с небес.

В последний раз они виделись шесть лет назад. В то незабываемое лето он отведал вкус первого поцелуя, научился писать любовные стихи и портить теткину оранжерею, унося из нее охапки самых красивых роз. В то время юный граф считал себя всерьёз влюбленным и в тайне сделал кузине предложение. Глупое, конечно! Оба они были молодыми и зависимыми от родственников. А жизнь, как это часто бывает, оказалась не очень похожей на сказку.

Родные спешили устроить судьбу мисс Дефо. Вскоре нашелся подходящий кандидат, вдовец на двадцать лет старше нее. Сама Венеция была ему неинтересна, чего не скажешь о хорошем приданном. В отчаянье она пыталась написать Роберту, но к тому времени его уже отправили в военное училище, чтобы немного «вправить мозги», как выражалась без обиняков его любимая тетушка. К моменту следующей встречи Венеция сбежала от распускавшего руки, вечно пьяного мужа. Леди Пембрук встала ей на защиту и приняла в своем доме в качестве компаньонки.

О себе Роберт предпочел умолчать. Вначале новость о замужестве Венеции нанесла ему удар, но горе было не долгим. За несколько следующих лет граф успел не только утешиться, но и здорово поднатореть по части любви. За плечами было два серьезных романа и невесть сколько одноразовых приключений. Высокий, стройный, с копной чудесных вьющихся волос, он нравился женщинам и без труда мог соблазнить почти любую из них. Хантер был свидетелем его похождений и относился к ним снисходительно с высоты своих двадцати восьми лет, но в этот раз картина ему не понравилась. Дослушав сбивчивый рассказ, он остановился.

– Послушай, все это конечно, романтично, но миссис Маршал – замужняя женщина, к тому же, живет в доме твоей тетки! – лицо полковника выражало откровенное осуждение. – Она заслуживает уважения, а ты ведешь себя, как мальчишка.

– Дорогой мой друг, – Роберт обнял его за плечи. – Вот для этого ты мне и нужен, чтобы я сохранял хоть каплю трезвости в своих поступках. Но сейчас будь со мной честен. Разве она не очаровательна? И при этом так несчастна, это же очевидно! А что касается мужа, они уже достаточно давно не живут вместе, понимаешь, что я хочу сказать?

Намек был двусмысленным и Хантер остановился, воззрившись на друга с явным осуждением.

– То, что ты говоришь, Бейли, не укладывается в голове. Твоя кузина нисколько не похожа на легкомысленную женщину! И вообще, я не желаю копаться в чужом белье! Подумай лучше о том, что ее муж, каким бы он не был, может в любой момент заявить свои права на жену!

– Об этом я не беспокоюсь! – беспечно отмахнулся Роберт. – Под покровительством моей тетки Венеции ничего не грозит! В одном ты прав: если леди Пембрук готова была ее принять, значит племянница чиста как сам ангел! Она настоящее сокровище! Это такая редкость в наши дни… К тому же, я никому не причиню вреда. Ты знаешь, что моей свободе скоро придет конец, – он сделал скорбную мину. – Габриэль хотела объявить о помолвке в этом месяце.

– И поэтому ты сбежал, – Хантер закончил за него мысль. – Я не знаю, кому больше сочувствовать, твоей тетке, невесте или кузине. Скажу начистоту, если ты не остановишься, я вынужден буду уехать, чтобы не быть к этому причастным!

Полковник тронул поводья лошади, запрыгнул в седло и отправился на утреннюю прогулку, оставив друга размышлять о хитросплетениях судьбы и мимолетных чувствах к милой кузине. Разбалованный женским вниманием, Роберт был не столько безнравственным, сколько неспособным думать о последствиях. В своих увлечениях замужними дамами он всегда выходил сухим из воды и мало задумывался о том, что будет дальше с его избранницами. Жизнь казалась ему праздником, а сегодняшний приезд к тетке – настоящим подарком.

Что касается Венеции, в своих предположениях Роберт оказался прав и Хантеру своими глазами пришлось в этом убедиться. Подброшенный букет возымел именно то действие, на которое рассчитывал беспечный ухажер. За завтраком Венеция не упомянула о нем ни слова, но выглядела смущенной, что делало ее еще более красивой. Как правило, утро она проводила в компании леди Пембрук, занимаясь рукоделием, но сегодня их привычные планы были нарушены.

– Дорогая тетушка, меня посетила отличная мысль! – Роберт покончил с завтраком и откинулся на спинку стула. Его неуемная энергия не позволяла и минуты сидеть без дела, а потому он с удовольствием поглядывал в окно. – Почему бы нам всем не совершить прогулку по Пембрук-парку? Погода прекрасная и я не настроен сидеть в четырех стенах! После Лондона здесь все так и дышит свежестью!

– Не замечала раньше за тобой тяги к романтике, – графиня никогда не подбирала слов и говорила прямо все, что думала. Сейчас она смотрела на племянника из-под очков с явным интересом. – Что ты на самом деле задумал?

Роберт скорчил невинное лицо и тогда леди Пембрук обратилась к его другу.

– Полковник, вы вызываете у меня больше доверия, откройте нам тайну. Я подозреваю, что на самом деле дорогой Роберт хочет побыстрее посмотреть, хорошо ли ловится форель в наших угодьях и при этом боится обойти внимание дам. Оставлять двух родственниц на следующий день после приезда неприлично, поэтому он выдумал эту историю с прогулкой?

– Если это правда, то ваш племянник ничего мне об этом не сказал. – Хантер бросил мимолетный взгляд на Венецию и заметил румянец, окрасивший ее щеки.

– И именно поэтому сегодня в пять часов утра я видела его крадущимся в промокшей одежде. Ладно, молодые люди, я уступлю вашей просьбе! Сама я, конечно, трястись в коляске не намерена, но Венеция, думаю, составит вам компанию. Дорогая, тебе будет полезно подышать свежим воздухом, и доктор советовал совершать утренние прогулки, особенно верхом.

– Верховая езда? – воскликнул Роберт. – Отлично! Кузина, сегодня мы объедем окрестности, а завтра с благословения леди Пембрук, сможем покататься верхом.

Все это время Венеция не участвовала в разговоре, но теперь пора было что-нибудь ответить.

– Я не садилась на лошадь уже несколько лет, не знаю, стоит ли рисковать, – она бросила кузену укоризненный взгляд, но он проигнорировал ее немую просьбу.

– Ничего, думаю в конюшне найдется смирная лошадка для недалекой прогулки. Ну а пока… одевайте вашу шляпку, миссис Маршал, и покажите нам красоту Пембрук-парка!

Глава 3

Несмотря на недовольство Хантера и сомнения Венеции прогулка вышла замечательной. В Пембрук-парке было на что посмотреть, начиная от ровно высаженной аллеи и заканчивая прудом, где действительно ловилась форель. Ради удовольствия молодежь выбрала окольный путь, который занял не меньше часа, и всю дорогу Роберт рассказывал забавные истории.

– Боже мой, Венеция, старый дуб еще не спилили? – в полном восторге он указал на раскидистое дерево. – Кажется, на нем был твой домик, он уже разрушился?

– Ты забываешь, что мне давно не двенадцать, – рассмеялась Венеция.

– Жаль… Я бы сохранил его на память. Оттуда открывался такой чудесный вид! Хотя, что я говорю? Все это тебе неинтересно, Хантер, ты повидал красоты и поярче старого парка.

– В самом деле! – прекрасная спутница перевела взгляд на сидящего напротив гостя. – Вы все время молчите, а у вас наверняка осталось много впечатлений. Где в Вест-Индии вас квартировали?

– На Сент-Китсе. Вы были бы разочарованы, оказавшись, там, миссис Маршал. Это небольшая колония и гораздо больше похожая на английскую провинцию.

– Не может быть! – воскликнула она. – А как же охота на тигров, восточная экзотика и разрисованные слоны?

– Ничего не могу об этом сказать, хотя мне пришлось застать приезд местного раджи. Красочное зрелище.

– Венеция не просто так любопытствует, мой дорогой друг. Насколько я успел узнать, в связи с нашей победой будет организовано что-то вроде благотворительной ярмарки и бала. Не удивляюсь, если нам придется переодеться в индусов по этому поводу!

В ответ на это предположение миссис Маршал от души смеялась и одарила рассказчика нежными взглядами, что не укрылось от внимательного взгляда полковника. Судя по всему, между этими двумя что-то было, скорей всего именно в тем два года, когда Роберт стал шестнадцатилетним осиротевшим подростком. Теперь это «что-то» сгущалось и приобретало очень чувственную окраску.

За разговорами время пролетело незаметно и через час они добрались до тенистой рощи, где решили побродить пешком. Здесь было не так жарко, а ступать по усыпанной песком дорожке – особенно приятно. Чтобы не казаться невежливой, а может из истинного интереса Венеция пыталась разговорить Хантера, но он отвечал кратко и выглядел очень задумчивым. Присутствие привлекательной спутницы сделало его еще более неразговорчивым, а поддерживать беседу как Роберт он никогда не умел.

– Как ваша нога, полковник, не внушает беспокойства? Что говорят доктора? – в словах звучало настоящее участие, и собеседник невольно смягчился.

– Пустячный случай. Не стоит того, чтобы об этом говорить.

– Не слушай его, Венеция, если бы не железное здоровье, прости, Хантер, но буду называть все своими именами, неизвестно чем бы все закончилось.

– Вы долго пробыли в госпитале? Тогда вам действительно стоит погостить в Пембрук-холле. Говорят приятные мысли и красивые пейзажи целебно действуют на здоровье.

– Вы правда так считаете? Ну что ж, тогда я вдвойне рад, что приехал.

Они добрались до небольшого склона и Венеции пришлось опереться на руку полковника. Ступая рядом, она чувствовала и недюжинную силу, присущую настоящему военному, и заботливую предусмотрительность. Мэтью Хантер не был человеком светским и не умел понравится, как его друг. Роберту это удавалось в любом обществе. Он легко расточал улыбки и комплименты, прекрасно танцевал, любит играть в бильярд и красовался в седле как никто другой. Прогулки на природе радовали его ничуть не меньше балов, в чем всей компании вскоре пришлось убедиться.

– Хантер, взгляни сюда! – граф указал куда-то вдаль. – Отличное место для рыбалки! Здесь водится серебристая форель, а теткина кухарка отменно готовит рыбу. Как ты считаешь, стоит завтра пораньше туда наведаться?

Полковник отпустил руку своей спутницы и отправился изучать поросший ивняком тенистый спуск. Венеция осталась у самого края пруда, глядя на воду и из задумчивости ее вывел шепот возле самого уха.

– Как понравились розы моей дорогой кузине? – Роберт улыбнулся, отмечая вспыхнувший на ее щеках румянец. – Бедная тетушка еще не видела, во что я превратил ее оранжерею.

– Прекрасные цветы, но это было безрассудно.

– Вот как? – он поднял брови, изображая изумление. – Почему?

– По многим причинам, – ответила Венеция, бросив взгляд в сторону гостя.

Хантер не мог не заметить этого волнующего диалога и почувствовал себя лишним. Меньше всего полковнику хотелось стеснять Венецию, а ее смущение говорило о том, что Роберт не упустил удобного случая. Чтобы прекратить неловкую сцену, гость вдруг заинтересовался какой-то деталью пейзажа и спустился вниз по дорожке, оставив вчерашних влюбленных наедине.

– Хочешь сказать, я напрасно карабкался по стене? – Роберт многозначительно посмотрел на кузину и обхватили ее маленькие ручки. От этого невинного жеста на ее лице вспыхнули яркие пятна.

– Роберт, ты забываешь, что нам не шестнадцать, я замужем и нахожусь под покровительством леди Пембрук, да и ты сам живешь в ее доме!

Он не дал ей договорить. Возмущение кузины только раззадорило еще сильнее.

– Это единственная причина? – насмешливый тон смягчали только виноватые взоры, которые Роберт бросал на предмет своей страсти.

Вопрос заставил Венецию покраснеть еще сильнее. Во рту пересохло, как если бы ее поймали на воровстве или другом преступлении. Неужели «флюиды», как выражалась тетка, были настолько заметны? Неопытная в вопросах любви, она даже не догадывалась, как умело кузен расставил сети и с каким удовольствием наблюдал за борьбой ее чувств.

– Я давно хотел поговорить с тобой! – он склонился к самому ее ушку. – С тех пор, как я приехал, ты не выходишь у меня из головы. Столько всего мне вспомнилось в этом доме! Я старался держаться в стороне, но это выше моих сил. Я, конечно, обязан соблюдать приличия и делаю все, что могу.

– Перестань! – от волнения и гнева Венеция утратила над собой контроль. Она готова была бежать отсюда бегом, но первое же неосторожное движение чуть не закончилось бедой. Крутой склон под ногами был всего в шаге и пытаясь поскорее избавиться от общества кузена, она потеряла равновесие. В последнюю секунду Роберт поймал ее за руку и у с трудом удержал, обхватив за талию.

Теперь их лица были совсем близко, и он улавливал легкий запах чудесных волос. Венецию бросило в жар, который быстро распространился по всему телу. В юности между ними была платоническая любовь, но теперь, после новой встречи чувства приобрели другой оттенок. Ей до боли хотелось ощутить вкус его губ… а может быть и больше этого. Воспитанная в строгих правилах, лишенная любви к мужу, она привыкла подавлять такие желания, но с милым сердцу кузеном правило перестало работать.

Роберту не нужны были другие поощрения. Он хорошо знал женщин и понял – момент настал и его ни в коем случае нельзя упустить. Вслед за трепетным поцелуем он с легкостью проник через ее сомкнутые губы и его язык отправился в разведку. Маленькая кузина оказалась невероятно чувственной – она ответила на поцелуй, больше не противясь тесным объятиям. В голове, невзирая на громкие протесты разума, пронеслись образы, совсем уж неуместные для замужней женщины, но, к счастью, их короткий тет-а-тет был нарушен возвращением полковника.

Вдали послышался еле заметный шорох и чары развеялись.

– Отпусти меня! – прошептала она, продолжая сражаться с собой. – Роберт, пожалуйста!

– Ну уж нет! Если только ты отрастишь крылья, мой ангел, чтобы легко упорхнуть с такого склона.

Граф уже овладел собой и говорил шутя. Они сделали несколько шагов в сторону дорожки и теперь заметили приближающегося Хантера. Венеция отвернулась, стараясь взять себя в руки, но Роберту не понадобилось делать никаких усилий, чтобы заговорить с другом как ни в чем не бывало.

– Мы здесь осматривали пруд и миссис Маршал впервые в этом что в этом году заметила лилии. Они растут прямо здесь, под склоном.

– Вы любите лилии? – поинтересовался Хантер.

– Да, хотя и редко их вижу. Наверное, стоило было нарисовать такую красоту и украсить гостиную тетушки, – ответила она не сразу.

– Но поскольку заниматься живописью возле такого обрыва опасно для жизни, мы размышляли о том, как решить эту проблему. Кажется, я знаю ответ!

Не говоря больше ни слова, Роберт подошел к склону и стал спускаться, удерживаясь за корни редкого кустарника. Венеция в ужасе наблюдала за происходящим и, если бы не крепкая рука полковника, снова оказалась бы у самого края.

– Вашему кузену, миссис Маршал, не хватает риска в таком прекрасном и тихом месте, как Пембрук-холл, – проговорил он вполголоса. – Но думаю нам не стоит за него волноваться.