© Copyright c 2021 by Giulio Boccaletti. All rights reserved

© Поникаров Е.В., перевод на русский язык, 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

* * *

Джулио Боккалетти поразительно оригинально и убедительно доказывает, что историю человеческой цивилизации можно понимать как непрекращающуюся борьбу за воду. Поражает, насколько автор владеет материалом во времени и пространстве.

Николас Леманн, Школа журналистики Колумбийского университета

Написать «биографию» воды – вдохновенная идея, и Боккалетти воплотил ее в жизнь. Его книга впечатляет размахом – от первых человеческих обществ до вопросов водной безопасности нашего времени; она сочетает смелые аргументы и убедительные примеры. Эта амбициозная, уверенная и очень хорошо написанная вещь – впечатляющий и весьма долгожданный вклад в литературу.

Дэвид Блэкберн, Вандербильтский университет

Что отличает эту увлекательную книгу от других повествований о том, как вода формировала историю человечества, – так это детальный и пристальный взгляд Боккалетти на политические и экономические аспекты роли воды в истории. Изложение отличается выдающейся широтой и замечательным содержанием. Эта книга – высший пилотаж!

Майкл Ханеманн, университет штата Аризона

Превосходно. Боккалетти предлагает читателю отличную работу, показывающую, насколько тесно течение человеческой истории, экономики и геополитики связано с постоянной синей нитью нашей потребности в воде. Книга ставит сложные вопросы: как лучше всего обеспечить наше водное будущее и, как следствие, обеспечить само наше существование.

Доминик Ворей, Всемирный экономический форум

У воды не могло быть лучшего биографа, чем Боккалетти, который отправляет нас в увлекательное путешествие, повествуя о том, как взаимодействие человечества с этим наиболее ценным ресурсом сформировало нашу историю и наше настоящее и определит наше будущее. Блестяще и поучительно.

Эрик Бейнхокер, Оксфордский университет

Карты

Пролог

Вечером в понедельник 19 июля 2010 года в реке Янцзы гремела вода. На юго-запад Китая обрушились дожди восточноазиатского муссона. Вода лилась с небес. Когда понедельник перешел во вторник, наводнение усилилось: каждую секунду проходило семьдесят тысяч кубических метров воды, что эквивалентно тридцати олимпийским плавательным бассейнам. В прошлые годы собравшаяся вода хлынула бы между скалистых берегов Трех ущелий^[1] выше города Ичан. Вздувшаяся река перехлестнула бы преграды и затопила равнины ниже по течению. Вместо этого той ночью поток спокойно влился в широкое озеро у города Чунцин намного выше Трех ущелий, и гребень наводнения постепенно рассеялся. В шестистах километрах ниже по течению уровень воды в водохранилище поднялся на четыре метра, но двадцать восемь миллионов кубометров бетона его удержали. Больше ничего не произошло. Плотина «Три ущелья» прошла первое настоящее испытание.

План строительства самой крупной плотины в мире одобрили в 1992 году при премьере Государственного совета Ли Пэне. Это утверждение не обошлось без споров. Ли получил в Советском Союзе образование гидроэнергетика. Он настаивал на этом проекте, несмотря на опасения по поводу переселения полутора миллионов человек, а также потери экосистем и исторических артефактов. В конце концов большинство во Всекитайском собрании народных представителей проголосовало за строительство. Работы начались в 1994 году. Только через девять лет водохранилище начало наполняться водой – с опережением графика и в рамках бюджета.

История того, почему и как появился такой колоссальный объект инфраструктуры, хорошо известна. Этот высокотехнологичный проект XX века предназначался для освобождения общества от изменчивости климата – чтобы человек мог праздновать окончательную победу в завоевании природы. Сегодня все живут в иллюзии, что вода в нашем ландшафте является (или должна являться) всего лишь нейтральным фоном для сцены, где разворачиваются события человеческой истории.

Эту иллюзию создают сорок пять тысяч сооружений высотой больше пятнадцати метров, которые перегораживают реки мира; если же считать все подобные препятствия, то их число вырастает до миллионов. Эта колоссальная инфраструктура способна задержать примерно 20 % мирового стока воды, которая собирается в реках и ручьях всей планеты.

Современная водная инфраструктура заполонила планету. Плотина «Три ущелья» – одно из последних дополнений к этой масштабной застройке, которое доказывает, что современная история прогресса еще не завершилась. Энтузиасты технологий празднуют ее достижения, а защитники окружающей среды оплакивают последствия. В любом случае это история технологического избавления от природы, когда наука и инженерное дело дают человечеству (к лучшему или худшему) полный контроль над собственной судьбой.

Эта история хорошо известна, но также и неверна. История воды не технологична, а политична. Воздействие воды на общество нужно рассматривать по шрамам, которые оставил непрерывный цикл приспосабливания. Все сообщества взаимодействуют с водой с помощью каких-то действий и реакций. Дамба может защитить людей, поселившихся за ней. Плотина способна хранить воду на случай, если долгое время не будет осадков. Однако по мере того как города растут, а фермы расширяются, люди забывают, зачем в первую очередь были построены эти конструкции. Общество развивается и привыкает к новоприобретенной безопасности. В тени созданной инфраструктуры в иллюзии стабильности развиваются какие-то институты. Затем однажды дамба неожиданно обрушивается или пересыхает водохранилище. Начинаются потери и убытки, иногда катастрофические. Люди вынуждены заново пересматривать свою среду, которая больше не является безучастной декорацией их жизни. Они учатся, строят заново, развиваются, выходя на новый уровень безопасности. Их институты корректируются, а привычки меняются. Затем цикл повторяется.

Технологический прогресс и избавление человека от капризов природы в этой истории вторичны. В реках не просто записаны последствия продолжающихся отношений человечества с водой. Они вплетены в ткань общества, в убеждения, в поведение и в системы, регулирующие повседневную жизнь. Сильнее всего конструируется не ландшафт, а политические институты.

Основная идея этой книги заключается в том, что попытки человечества организовать общество в окружении двигающейся воды привели людей к созданию институтов, которые связывали отдельных людей воедино, когда они пытались справиться с окружающей средой. После бесчисленных вариантов наиболее успешным механизмом для решения современных вопросов индивидуальной свободы и коллективной выгоды перед лицом превосходящей силы воды оказалась республика. Эта идея не является строго детерминистской: вода сама по себе не могла «определить» форму политических институтов. Однако институты возникли (по крайней мере, частично), чтобы общество могло влиять на меняющуюся среду. В этом смысле суть повествования про воду на нашей планете – это политический ответ на материальные условия.

Если смотреть через эту призму, то корни отношения современного общества к воде уходят глубоко в прошлое. Эта история начинается с того времени, когда 10000 лет назад люди сделали решающий шаг и перешли к оседлому образу жизни. К тому времени Homo sapiens существовал уже триста тысяч лет, но с фиксированного места наблюдения сила воды становилась подавляющей. Засухи вмешивались в производство продуктов. Бури нарушали жизнь людей. Наводнения уничтожали поселения. Из-за мощи воды люди могли только ограниченно контролировать окружающую среду. Обществу в целом требовалось научиться пользоваться своими возможностями.

На протяжении всего хода человеческой истории жизнь в водном ландшафте создавала своеобразный общественный договор. Вода – это вещь общего пользования, общественное благо; и эта подвижная бесформенная субстанция не поддается частному владению, ее трудно удержать, ею нужно управлять коллективно. Люди создали институты, которые перед лицом силы воды сочетали индивидуальные желания и коллективные действия. Эти институты со временем стали доминировать в современном мире. Правовые и политические системы, территориальные государства, финансы, система торговли – все они развивались на протяжении тысячелетий, в то время как сообщества пытались справиться с силой воды и даже обуздать ее, поставив на службу людям. Без понимания того, откуда взялись эти идеи и как их развитие связано с водой, невозможно понять, почему и как ландшафт выглядит так, как он выглядит сегодня.

Первая часть этой книги прослеживает диалектические отношения между водным ландшафтом и человеческим обществом от эпохи неолита до классической Античности, – показывая, как подобные отношения способствовали формированию государственности. Затем во второй части показано, как за тысячу лет европейские народы преобразовали Античность в современное состояние. Правовое наследие Рима, классическое республиканство, политический либерализм, соблазняющие сирены утопизма – все смешалось, чтобы вдохновить новые институты, от американской республики до Британской империи, которые подготовили почву для XX века. Третья часть описывает, как мощь современного государства и сила промышленного капитализма привели к самой радикальной трансформации ландшафта в истории. Ее успех оказался настолько всеобъемлющим, что сделал связь общества с водой невидимой, скрытой под тканью современной жизни – посеяв при этом семена доминирующей сейчас опасной иллюзии. Четвертая часть, последняя, описывает, как под видимой поверхностью общества, которое считает себя отделенным от природы, подводные течения водной деятельности столь же мощны, как и прежде.

Такая тысячелетняя история – не просто рассказ о событиях и физических постройках. Это повествование об идеях. На самом деле невозможно объяснить первое без второго. Например, плотина «Три ущелья» – в первую очередь порождение мечты Сунь Ятсена, которого часто называют отцом китайской нации. Он был необычайно сложной личностью с блестящим интеллектом, вечный радикал и харизматичный лидер. Доктор Сунь, родившийся в деревне провинции Гуандун, прошел довольно долгий путь – от обучения в англиканской миссионерской школе на Гавайях до изучения медицины в Гонконге в 1880-х. На этом пути он обратился в христианство. Сунь Ятсен был врачом, но более всего он преуспел в революционной деятельности.

Доктор Сунь вдохновлялся глубокими преобразованиями конца XIX века, оказавшегося между британскими имперскими устремлениями и утопизмом современного индустриального общества, загипнотизированного отголосками классического республиканизма. Он стремился сначала реформировать, а потом свергнуть реакционный режим Цин в Китае. Его антиреакционный пыл рос в годы ссылок и неудавшихся восстаний. Как и многие современные революционеры, он был хорошо знаком с историей западной политической мысли. Сунь Ятсен принимал идеалы эмансипации и справедливости, восхищаясь французскими, американскими и британскими конституционными установлениями, хотя и возмущался при этом политикой, которую проводили эти державы. После революции 1911 года, когда династию Цин свергли, доктор Сунь стал президентом Временного правительства Китайской республики. Появилась возможность воплотить свои мечты в реальность.

Увы, первая современная республика Китая быстро погрузилась в хаос, поскольку старые военные элиты обратились к диктатуре. Не в силах реализовать свое утопическое видение будущего Сунь Ятсен перебрался в шанхайскую французскую концессию^[2] и стал писать о нем. Работа «Международное развитие Китая» стала планом экономического возрождения страны, точкой отсчета для которого была Америка. Сунь Ятсен предлагал «заставить капитализм создать в Китае социализм, чтобы эти две экономические силы человеческой эволюции бок о бок работали в будущей цивилизации». Его политическая философия требовала преобразования водных ресурсов Китая. Он сравнивал потенциал Хуанхэ с потенциалом Миссисипи, представляя себе дельту с такими же причалами, как в Новом Орлеане. Сунь Ятсен представлял улучшение существующих каналов и дамб, строительство новых водных путей, гидроэнергетику и поливное земледелие. Он видел плотину в основном русле Янцзы в районе Трех ущелий, чтобы «создать шлюзы, позволяющие судам подниматься по реке, а также производить гидроэнергию». Шел 1920 год.

Доктор Сунь был не инженером, а толкователем идей, уходящих корнями в глубокую историю человечества. У него была мечта утописта и революционера. Строительство плотины «Три ущелья», которая в 2010 году остановила наводнение, не было связано с новейшими технологиями. Это гидросооружение – продукт общества, которое давно предпочитает приручать окружающую среду в беспрецедентных масштабах. Это продукт столетней мечты, пропитанной республиканскими ценностями, говорящими о благе и прогрессе, о правах личности и национальных устремлениях, которые кристаллизировались задолго до того, как эта современная многофункциональная плотина стала обычным элементом ландшафта.

Мечта Сунь Ятсена позволила идее плотины «Три ущелья» продержаться так долго – при националистическом правительстве Чан Кайши, в эпоху Мао Цзэдуна, при реформах Дэн Сяопина и, наконец, при премьерстве Ли Пэна. Казалось, что однажды построенная плотина доказывает, что люди, живущие ниже по течению, могут спать спокойно, зная, что за ними присматривает нечто могущественное. Значимость этой безопасности заключалась в ее политическом смысле. Строительство плотины стало инструментом государства в создании иллюзии окончательного освобождения от природы и постановке ее на службу обществу. Вопрос в том, что происходит, когда – не если – эта иллюзия освобождения разрушается.

На заре XXI века человечество стало настолько могущественной силой на планете, что некоторые назвали этот период «антропоценом». Однако это не говорило о покорении природы. Вовсе нет. Масштабные изменения на планете укрепили, а не разорвали отношения людей с водой. Повышение количества парниковых газов в атмосфере оказывает заметное влияние на энергетический баланс планеты, меняя водный цикл Земли. Необычайные дожди 2010 года в бассейне Янцзы – предвестник чего-то гораздо большего. Изменения в климатической системе в конце концов развеют иллюзию какого бы то ни было избавления от природы. Когда это произойдет, человечество будут беспокоить в первую очередь не изъяны, которые выявятся в искусственно созданном ландшафте, а общественная реакция, которую они стимулируют.