резкой сменой направления его мыслей.
– Ник! Тебе и вправду не все равно, что он думает по этому поводу? – спросила она, набычившись, глядя, как он кусает губу. Серьезно? Что-то похожее на досаду обожгло вершину ее желудка, а еще она почувствовала укол злости и разочарования. В этот момент она не чувствовала, чтобы их встреча хотя бы отдаленно напоминала свидание – она хотела удушить человека перед ней. – Ник имел какое-то отношение к… ну, всем было ясно, что я много лет назад была в тебя влюблена. И я думала, что, может быть, ты… ты хорошо ко мне относишься.
Себастьян прикусил губу.
– Извини за мою брюзгливость. Поэтому я и пригласил тебя сюда сегодня… чтобы извиниться и поблагодарить тебя.
Он потер рукой лицо и, отвернувшись, принялся разглядывать крыши домов вокруг.
– Ты уходишь от вопроса, – сказала Нина, настаивая на ответе, хотя и не сомневалась, что его ответ ей не понравится.
– В этот момент было бы, вероятно, – он шутливо улыбнулся, – хорошо поцеловать тебя и стереть это сердитое выражение с твоего лица. Но в холодном свете дня… да, то, что он думает, имеет значение.
За считаные секунды ее надежды, воспарив, рухнули, и Нина проглотила комок разочарования, позволяя своему молчанию говорить за нее.
Он поморщился.
– Ты теперь злишься… извини, я профан в таких вещах. Тебе нужно набраться терпения со мной.