Цитаты из книги «Тысячеликий герой»

Подобные сложности возникают оттого, что осознанные представления жизни редко соответствуют реальному положению вещей. Как правило, мы отказываемся признать, что и в нас, и в наших близких царит подавляющее, обороняющееся, зловонное, плотоядное, развратное нервное возбуждение, которое составляет сущность органической клетки. Мы склонны скорее все приукрашивать и истолковывать по-своему; мы всячески убеждаем себя, что все ложки дегтя в бочке меда, все волоски в супе – это просто чья-то злая воля.

Не все, кто сомневается, обречены. У психики есть в запасе множество секретов. И они не раскрываются до тех пор, пока этого не потребуют обстоятельства. Поэтому любое затруднительное положение – следствие упрямого нежелания подчиняться зову – может содержать в себе самом ключ к чудесному освобождению.

Эта гибель наших логических и эмоциональных связей с судьбоносным моментом нашей жизни, единственным и неповторимым во времени и пространстве, это признание вселенского его значения и переход к новому этапу жизни, бурлящей, победоносной, уничтожающей прежних нас, эта роковая любовь – amor fati, «любовь судьбоносная», которая неизбежно приводит к смерти и составляет суть искусства; в этом ее радость и экстаз искупления:

первая миссия героя заключается в том, чтобы удалить из внешнего мира вторичные последствия тех областей души, где по-настоящему живут трудности, выяснить, в чем корень зла и вырвать самое его основание (то есть сойтись с демонами детской лицом к лицу в их естественной среде обитания), тем самым совершив прорыв к ничем не замутненному, праведному существованию, усвоить то, что К. Г. Юнг назвал «архетипными образами».[20] Этот процесс известен в индуизме и буддизме как viveka, «уничтожение неправильного».

Войны и вспышки раздражения – это непосредственные проявления невежества; раскаяние – это запоздалое озарение.

Совершенному мастеру физическое оружие не требовалось вообще, достаточно было силы его магического слова.

Приключение всегда и повсюду открывает завесу между известным и неизвестным; силы, которые стоят у границы, опасны; иметь с ними дело – рискованно; однако, если ты уверен в своих силах и отважен, эта опасность отступает.

Часто в реальной жизни и нередко в мифах и народных сказках мы встречаемся с печальной ситуацией, когда герой оставляет зов без ответа; ибо всегда просто отвлечься на что-то другое. Если не откликнуться на зов, то приключение превратится в свою противоположность. Погрузившись в повседневные заботы и тяжкий труд, в так называемую «культуру», человек теряет способность к судьбоносным решительным действиям и становится жертвой, которой уже кто-то другой должен прийти на помощь. Его цветущий мир обращается в пустыню, а жизнь кажется бессмысленной – пусть даже он, подобно царю Миносу, титаническими усилиями сможет создать процветающее государство. Какой бы дом он ни построил, это будет дом смерти: лабиринт с исполинскими стенами, в котором скроют от его глаз Минотавра. Единственное, что ему остается – создавать себе все новые и новые проблемы для себя и в ожидании той минуты, когда он и его мир рассыплются в прах.

Одержав эту победу перед заходом солнца, победитель в первую ночную стражу обрел знание своих прошлых жизней, во вторую стражу – божественное око всеведущего видения и в последнюю стражу – понимание цепи причинности. С приходом рассвета он испытал полное просветление.

Таким образом, аллегорически вхождение в храм и прыжок героя в пасть кита являются тождественными событиями, одинаково обозначающими на языке образов «центростремительное» действо, обновляющее жизнь.