Цитаты из книги «Тысячеликий герой»

И кроме драгоценного клада там таится и коварный джинн – это наши постыдные или запретные психологические влечения, которые мы не осмелились или не смогли выпустить на свободу. Там они и пребывают, пока какая-то мелочь – случайно вырвавшееся слово, аромат, глоток чая или мимолетный взгляд – не нажмут на скрытую пружину, и тогда в наш мозг нагрянут незваные опасные гости.

Однажды в тихий полдень Рамакришна увидел прекрасную женщину, которая вышла из Ганга и шла к роще, где он медитировал. Он понял, что она должна вот-вот родить. Через мгновение ребенок появился на свет, и женщина начала нежно качать его. Но вскоре облик ее стал ужасен, она схватила младенца своими, теперь страшными, челюстями и разорвала его на куски. Проглотив его, она снова вошла в Ганг и исчезла.[159] Лишь гений, способный к высочайшему пониманию, может вынести всю полноту откровения возвышенности этой богини. Для более ограниченных людей она приглушает свой блеск и являет себя в образах, которые неразвитые личности в состоянии воспринять. Увидеть ее в полном блеске было бы невыносимо для любого духовно неподготовленного человека: свидетельством чему служит несчастный случай с Актеоном, сильным и молодым мужчиной. Он не был святым, а был охотником, не готовым к откровению образа, который следует созерцать без обычных человеческих (то есть инфантильных) оттенков и подтекстов желания, удивления и страха.

Хозяйка Дома Сна – это хорошо известный персонаж сказок и мифов. Мы уже сталкивались с ней, говоря об образах Брунгильды и маленькой Спящей красавицы.[155] Она – образец красоты, воплощение мечтаний, желанная цель земных и внеземных поисков каждого героя. Она мать, сестра, возлюбленная, невеста. Все, что в этом мире манит нас, все, что сулит наслаждение – все это знаки ее существования, если не в реальном мире – в его городах и лесах, то в глубинах сна. Ибо она – воплощение совершенства; она сулит душе, однажды познавшей ее и вновь вернувшейся в обыденный мир из иного мира странных грез и причудливых видений блаженство, которое посетит ее вновь и вновь, она несет покой, она питает, она – «хорошая мать», молодая и красивая, которую мы когда-то познали и даже ощутили ее вкус, давно, в далеком прошлом. Время наложило на нее печать и отняло у нас, но она не исчезла навсегда, а словно застыла вне времени на дне вечного моря.

Таким образом, знахари просто выявляют и демонстрируют всем фантастические символы, которые присутствуют в психике каждого взрослого члена их общины. «Они лидеры в этой инфантильной игре и проводники, выражающие общее беспокойство. Они сражаются с демонами, чтобы остальные люди могли охотиться и в целом противостоять реальному миру».[132]

Двадцать четвертое марта было известно как День Крови – верховный жрец пускал кровь из своих рук, которую приносил в жертву; жрецы низшего ранга кружились в ритуальном танце под звуки барабанов, горнов, флейт и цимбал до тех пор, пока не впадали в экстаз, они кололи ножами свои тела, орошая кровью алтарь и священное дерево; а новообращенные, подражая богу, смерть и воскрешение которого они праздновали, кастрировали себя и падали без чувств.[123]

Таким образом, аллегорически вхождение в храм и прыжок героя в пасть кита являются тождественными событиями, одинаково обозначающими на языке образов «центростремительное» действо, обновляющее жизнь.

эти же змеи, что внушают столь сильный страх, по поверью становятся близкими друзьями для тех, кто вступает с ними в близкие отношения.[110] С такими демонами, одновременно опасными и дарующими магическую силу, предстоит встретиться каждому герою, который хотя бы на дюйм выходит за пределы обыденного.

Русским крестьянам, например, известны некие «дикие женщины» лесов, которые живут в горных пещерах, где ведут домашнее хозяйство, как обычные люди. Это статные женщины с крупной широкой головой, длинными косами и телом, покрытым волосами. Когда они бегут или кормят детей, то перебрасывают груди через плечо. Ходят они группами. С помощью притираний, приготовленных из корней лесных деревьев, они могут стать невидимыми. Они любят насмерть закружить в хороводе или до смерти защекотать каждого, кто в одиночку забредет в лес, и всякий, кто случайно оказался свидетелем их запретных игрищ с танцами, умирает. Но если люди оставляют для них еду, они жнут пшеницу, прядут, присматривают за их детьми и прибирают в доме; если девочка начешет конопли для их пряжи, они дают ей листья, которые

По этому пути прошли также многие творческие личности Запада.[86] Это нельзя считать в полной мере реакцией на некий особый зов. Скорее, это осознанный категорический отказ отзываться на что-либо, кроме пока еще смутных требований какого-то внутреннего пространства, которое ждет, когда придет его время, отказ от привычных, навязанных извне обыденных норм жизни, в результате чего сила перевоплощения создает проблемы, сталкиваясь с новыми мощными силами, где внезапно и окончательно ситуация разрешается.

Смелые и поистине эпохальные работы психоаналитиков незаменимы для изучающего мифологию; ибо, как бы мы ни оспаривали детали их подчас противоречивых толкований конкретных случаев и проблем, Фрейд, Юнг и их последователи неопровержимо продемонстрировали, что логика мифа, его герои и их деяния актуальны и по сей день. В отсутствие общезначимой мифологии каждый из нас имеет свой собственный, непризнанный, рудиментарный, но тем не менее подспудно действующий пантеон сновидений. Новейшие воплощения Эдипа и персонажи нескончаемой любовной истории Красавицы и Чудовища стоят сегодня на углу Сорок второй улицы и Пятой авеню, ожидая, когда поменяется сигнал светофора.