Цитаты из книги «Тысячеликий герой»

Какому божеству поклоняется Аматерасу в уединении, пребывая на райской равнине? Она поклоняется своему Существу, заключенному внутри нее самой, воплощающему Божество, стремясь взрастить в себе божественную сущность путем сохранения внутренней чистоты и так воссоединиться с Ним.[321]

Малейший просчет, самое незначительное, но решающее проявление человеческой слабости делает невозможной связь между мирами, и возникает искушение поверить, что если бы этой небольшой, досадной случайности можно было избежать, то все было бы хорошо

И все же, чтобы мономиф выполнил свою роль, мы должны увидеть не человеческие неудачи или сверхчеловеческие успехи, а человеческий успех.

На Востоке всячески подчеркивают, что, занимаясь йогой без опытного наставника, можно сойти с ума. Медитации послушника должны усложняться постепенно, в зависимости от того, как он развивается и добивается успеха, чтобы на каждом этапе его воображение было под защитой devatas (соответствующими его видению богами), пока не наступит тот момент, когда подготовленная душа сможет шагнуть в новое измерение самостоятельно.

Когда герой завершил свои странствия, открыв источник силы или получив помощь богов в облике мужчины или женщины, человека или животного, ему, искателю приключений, еще предстоит возвращение к обыденной жизни с бесценным сокровищем, которое он приобрел и которое несет жизнь всему сущему.

Победа Будды под деревом Бодхи – это классический восточный пример такого подвига. Мечом своего разума он пронзил пузырь Вселенной – и она превратилась в ничто. Весь мир обыденного восприятия, а также континенты, небеса и преисподняя традиционных религиозных верований распались – вместе с их богами и демонами. Но величайшим чудом явилось то, что, и распавшись, все, однако, затем возродилось, ожило и засияло в лучезарном свете истинного бытия.

Познание вечности есть просветление, а непризнание вечности несет беспорядок и зло.

С одной точки зрения, все эти божества существуют на самом деле, – ответил недавно тибетский лама на вопрос разумного западного гостя, – с другой – они вымышлены».[287] Древнее ортодоксальное тантрическое учение гласит: «Все эти мысленно представляемые божества – всего лишь символы, отражающие различные явления, что встречаются на Пути»;[288] это же утверждается и в концепции современных школ психоанализа.[289]

Это помогает (человеку. – Примеч. пер.), потому мир образов – это естественная стихия разума, и среди них он словно вспоминает что-то, что раньше знал. Но в этом кроется и проблема, так как чувства опираются на символы и яростно сопротивляются всякой попытке выйти за их пределы

Невыразимое понимание неописуемого блаженства приходит к нам непременно в образах, напоминающих воображаемое блаженство времен детства; отсюда и обманчивая детскость сказок. Отсюда также и неадекватность любого чисто психологического толкования.