Отзывы на книги автора «Джованни Боккаччо»

Собрание забавных и не очень рассказов-историй о жизни знатных господ, королей, простых людей, конюхов, служанок, монахов...

Много я была наслышана об этой книге: и выбирала ее изначально как книгу с юмором (но, видимо, чувство юмора в 14 веке и в современности сильно отличается), и слышала, что она полна весьма скабрезных подробностей (но я читала "50 ОС", и развратом, и глупостью меня уже не удивишь:), и слышала, что она скучная и проч., и проч.

Но, как это обычно бывает, ожидания не оправдались (ни одно из, причем), может, и к лучшему...

10 дней, 10 молодых людей (парней и девушек) рассказывают друг другу истории (хотя я бы назвала это скорее побасенками, ведь никто из них в тех историях не участвовал, я-то думала, что они будут рассказывать истории, участниками которых были сами, но нет, истории все про каких-то совсем не связанных с ними людей). Итого 100 историй. Пожалуй, число их можно было бы и подсократить, тем более что композиция книги мне не очень понравилась: все истории собраны по темам (каждый из дней посвящен одной теме; читать сподряд 10 историй по одной и той же теме несколько тяжело, они однообразны и ты уже наперед знаешь, чем все закончится, тем более что к каждой истории-главе автор прилагает недвусмысленный заголовок-спойлер), 10 рассказов по одной теме - это чересчур.

"Ничто не может доставить столько удовольствия и одновременно принести столько пользы, как именно рассказы".

Вот темы довольно разнообразны, все они, правда, так или иначе сводятся к супружеской неверности, но, видимо, это единственное, что более менее волновало в то время итальянцев (судя по книге, я имею в виду). По крайней мере, ни слова про работу или учебу, или про помощь ближнему или что-нибудь в таком же роде. Темы хитрости и смекалки, похищения, афер, шуток и острот, несчастной и счастливой любви, трудностям и прелестям брака, любовникам и любовницам (кстати, про воспитание детей тут тоже практически ничего нет, а жаль, интересно было почитать).

Каких только испытаний не придется перенести возлюбленным, чтобы соединиться в порыве страсти; на какие только изощрения они не пойдут, чтобы отвоевать для себя минутку другую счастья (нет-нет да и восхищаешься смекалкой героев - это ж надо такое придумать!)

"Чем слабее надежда, тем сильнее любовь".

Вот рассказы про несчастную любовь читать было тяжело: грустные и жестокие...

Не понравилось, каким нападкам подвергаются в книге служители церкви (монахи, священники, аббаты) - глупо получилось и не к месту, имхо. И сам же автор это понимает.

"Нередко тот, кто пытается насмехаться над другими, особенно над предметами священными, смеется себе же во вред и сам же бывает осмеян".

Особо понравилась история о бедном и неказистом юноше, который очень хотел измениться, чтобы соответствовать свей возлюбленной и действительно изменился) Вот она, благотворная сила любви (в книге автор попеременно возлагает оды Амуру, который толкает людей не только на безрассудства, но и на работу над собой:)

И очень запомнились иллюстрации - прекраснейшие древние манускрипты 15 века, как будто прикасаешься к истории, рассматривая их))

Нельзя не отметить и красивый слог: сюжеты в книге встречаются и пошлые (что есть, то есть), но язык великолепен. Отличный пример того, что и классика может быть и нескучной, и увлекательной. Про полезность скромно умолчу. Хотя ведь никогда не знаешь, что в жизни может пригодиться...

"Достойные девушки, как в ясные ночи звезды - украшение неба, а весною цветы - краса зеленых полей, так добрые нравы и веселую беседу красят острые слова. По своей краткости они гораздо более приличествуют женщинам, чем мужчинам, потому что много и долго говорить, когда без того можно обойтись, менее пристойно женщинам, чем мужчинам, хотя теперь мало или вовсе не осталось женщин, которые понимали бы тонкую остроту или, поняв ее, сумели бы на нее ответить - к общему стыду нашему, да и всех живущих. Потому что ту умелость, которая отличала дух прежних женщин, нынешние обратили на украшение тела".

У прошлого нет будущего, и не закидывай удочки в средневековые мраки - это под хвост собаке.
В. Шумов "Центр"

Существует гипотеза, что на данной ступени эволюции все мало-мальски цивилизованные люди рождаются уже прочитавшими "Декамерон". А дальше примерно как с аппендиксом. Налопаешься в нежном возрасте немытых плодов просвещения: острое воспаление, смутное воспоминание о цветных снах под наркозом - и можно всю оставшуюся жизнь гордиться эротичным шрамом, изредка при случае даже демонстрируя как бы невзначай...
Конечно, найдутся такие, кто в силу темперамента станет пристально и с мелкоскопом изучать и систематизировать сей труд, погружаться в контекст и извлекать смыслы, взмывать к высотам абстракции и смотреть на исторические перспективы, постигать фило- и онтогенез и эмбриологию без всякого смущения перед дискурсом, - путь почётный, занудный и ползучий, как эмпиризм.
Хотя есть и другой, царский путь познания, он же - тупиковый: по возможности счастливо дожить до седин, ни разу всерьёз не обеспокоившись какими-то там рудиментарными отростками литературного наследия.

Из вышесказанного понятно, что с однородными членами предложения я управляюсь неплохо, а с пунктуацией - небесспорно, но уверенно... И что шрам у меня имеется, скорее всего (может быть даже в виде молнии). Но совершенно неясно, совершила ли я такое незамысловатое действие, как перечитывание книги, обнаруженной в черном ящике (хотя видала её в сосновом) в рамках Долгой прогулки. Поэтому ниже пруфы, спойлеры, подробная хроника преодоления (допускаются некоторые лакуны личного характера, коррелирующие с одной из основных тем литпамятника), инструкция по прохождению с читами, "рецензия на "Декамерон" длиной с сам "Декамерон"" - не проходите мимо.

Итак, день первый: дождавшись, пока все гости, предпочитающие пережидать новогоднее безумие в моей пасторальной глуши, разъедутся по своим чумовым городам, для разминки я ознакомилась с кинематографической версией Пазолини. Лучший способ напомнить себе, что первоисточник очень живой, невзирая на реликтовый слог и жанровую скованность условных статистов, очень средиземноморский, наполненный экспрессивной жестикуляцией и шумным говором, всклокоченный трамонтаной (это не те вещи, которые меняются за семь веков), написанный под синим небом на вульгарном языке твердой рукой с жёсткими темными волосками. На грани погружения в сон отметила, что грабить мёртвого епископа лезет в саркофаг тот же самый жадный итальянец, чьи невероятные приключения в России в поисках сокровищ были инициированы Рязановым. И что в моей личной мифологии чума занимает непоследнее место тоже благодаря старым добрым фильмам - привет, травматическая "Сказка странствий" и детская боязнь высунуть ногу из-под одеяла. Уснула.

День второй: Надо сказать, что исчерпывающими спойлерами, по моде того времени вынесенными в заголовок каждой из сотни новелл, ограничиться не выйдет - задачу они не облегчают.

"Донну Франческу любят Ринуччо и Алессандро, она же их не любит; одному она приказывает лечь в склеп, как будто он мертвый, а другому велит вынести оттуда мнимого покойника; и того и другого постигает неудача; тогда донна Франческа ловко от них отделывается."

Картинки рисуются совершенно самостоятельные и оригиналу не соответствующие. Так что, вдоволь навеселившись с воображаемыми диалогами типа "пи..дуйте в склеп, молодой человек", пора заканчивать с прокрастинацией и приступать к чтению. Завтра.

День третий: упорно педалируемый штамп "пир во время чумы" можно смело игнорировать. Сбежавшая из опасной для жизни Флоренции компания молодых людей отправилась в провинцию не на шашлыки. Выполняя тяжёлый труд метафор, они демонстрируют не гедонистический отрыв от устрашающей реальности, а образ идеального миропорядка, в котором короли и королевы избираются полюбовно, заботятся о благе и удобстве подданных, поддерживают удачные законы предшественников и вводят новые, только если они еще лучше. И никто не таскает лавровый венок три дня подряд. "Став королевой, Пампиния велела всем умолкнуть..." - это да. Но зато потом в порядке живой очереди позволила высказаться каждому про злободневное: о священниках, которые если уж взялись ими быть, должны вести жизнь праведную, а не порочить учение Христа так, что перед евреями стыдно, и заканчивали бы уже "называть грехом то, к чему человека побуждает любовь"; о произволе власть имущих, о сословном, а также гендерном неравенстве. К слову, барышень тут целых семь, а юношей всего трое, да и тех порой принято толковать как одного Боккаччо в разных стадиях просветления. Но тогда читать совсем неинтересно.

День четвертый: про интересное. В Италии очень темно по ночам - настолько, что отличить одного человека от другого практически невозможно, а стоит женщине переодеться в мужскую одежду - разница выявляется только на ощупь. Ближайшего родственника никак нельзя опознать в непривычной обстановке, поэтому всем рекомендуется иметь особые приметы в виде родинок, шрамов и фамильных драгоценностей - во избежание несчастливых концов, которые отличаются куда большим разнообразием, чем хэппи-энды. Плохо - это когда вас облили помоями, лишили состояния, сожгли заживо, продали в рабство, скормили бывшей любовнице под видом рагу или закопали вашу голову отдельно от туловища в горшке с базиликом, хорошо - когда вместо всего перечисленного у вас секс (бонусы на выбор: облапошен нерадивый супруг или вы сами сочетаетесь выгодным со всех сторон браком). Особо не поспоришь, и вряд ли Боккаччо что-нибудь из этого выдумал.

День пятый. Когда бесконечная череда вполне однотипных историй и вольных пересказов сольётся в один велеречивый поток с потугами на мораль - протрите глаза и убедитесь, что это не лента LL. И пусть вас не обманывает наличие всегдашнего Дионео, которому дозволено ругаться матом и уклоняться от темы. Это все ещё "Декамерон", здесь после заката солнца все довольны друг другом и спокойно спят до утра под пение соловья, а не моют кости и постят каменты.

День шестой, седьмой и все остальные дни есть шанс пережить, если покопаться в настройках периферической анатомо-физиологической системы. Проще говоря - обратиться в слух, еще проще - включить аудиокнигу. И уж тогда в полной мере осознать, что книга писана для женщин, чтобы им не так обидно было жить, пока остальное человечество в разных направлениях скачет на конях в своё удовольствие. Под усыпляющий баритон, да, можно поспать и, наконец, выспаться. А можно перемыть посуду, научиться вышивать крестиком, сварить борщ, выкинуть борщ и взять на заметку обращение "драгоценный мой повелитель" как уместное в ролевых играх определённого толка. Я, к тому же, умудрилась сублимировать шерстяной носок. Правда, только один, но ведь ещё и не вечер.

У прошлого нет будущего, и не закидывай удочки в средневековые мраки - это под хвост собаке.
В. Шумов "Центр"

Существует гипотеза, что на данной ступени эволюции все мало-мальски цивилизованные люди рождаются уже прочитавшими "Декамерон". А дальше примерно как с аппендиксом. Налопаешься в нежном возрасте немытых плодов просвещения: острое воспаление, смутное воспоминание о цветных снах под наркозом - и можно всю оставшуюся жизнь гордиться эротичным шрамом, изредка при случае даже демонстрируя как бы невзначай...
Конечно, найдутся такие, кто в силу темперамента станет пристально и с мелкоскопом изучать и систематизировать сей труд, погружаться в контекст и извлекать смыслы, взмывать к высотам абстракции и смотреть на исторические перспективы, постигать фило- и онтогенез и эмбриологию без всякого смущения перед дискурсом, - путь почётный, занудный и ползучий, как эмпиризм.
Хотя есть и другой, царский путь познания, он же - тупиковый: по возможности счастливо дожить до седин, ни разу всерьёз не обеспокоившись какими-то там рудиментарными отростками литературного наследия.

Из вышесказанного понятно, что с однородными членами предложения я управляюсь неплохо, а с пунктуацией - небесспорно, но уверенно... И что шрам у меня имеется, скорее всего (может быть даже в виде молнии). Но совершенно неясно, совершила ли я такое незамысловатое действие, как перечитывание книги, обнаруженной в черном ящике (хотя видала её в сосновом) в рамках Долгой прогулки. Поэтому ниже пруфы, спойлеры, подробная хроника преодоления (допускаются некоторые лакуны личного характера, коррелирующие с одной из основных тем литпамятника), инструкция по прохождению с читами, "рецензия на "Декамерон" длиной с сам "Декамерон"" - не проходите мимо.

Итак, день первый: дождавшись, пока все гости, предпочитающие пережидать новогоднее безумие в моей пасторальной глуши, разъедутся по своим чумовым городам, для разминки я ознакомилась с кинематографической версией Пазолини. Лучший способ напомнить себе, что первоисточник очень живой, невзирая на реликтовый слог и жанровую скованность условных статистов, очень средиземноморский, наполненный экспрессивной жестикуляцией и шумным говором, всклокоченный трамонтаной (это не те вещи, которые меняются за семь веков), написанный под синим небом на вульгарном языке твердой рукой с жёсткими темными волосками. На грани погружения в сон отметила, что грабить мёртвого епископа лезет в саркофаг тот же самый жадный итальянец, чьи невероятные приключения в России в поисках сокровищ были инициированы Рязановым. И что в моей личной мифологии чума занимает непоследнее место тоже благодаря старым добрым фильмам - привет, травматическая "Сказка странствий" и детская боязнь высунуть ногу из-под одеяла. Уснула.

День второй: Надо сказать, что исчерпывающими спойлерами, по моде того времени вынесенными в заголовок каждой из сотни новелл, ограничиться не выйдет - задачу они не облегчают.

"Донну Франческу любят Ринуччо и Алессандро, она же их не любит; одному она приказывает лечь в склеп, как будто он мертвый, а другому велит вынести оттуда мнимого покойника; и того и другого постигает неудача; тогда донна Франческа ловко от них отделывается."

Картинки рисуются совершенно самостоятельные и оригиналу не соответствующие. Так что, вдоволь навеселившись с воображаемыми диалогами типа "пи..дуйте в склеп, молодой человек", пора заканчивать с прокрастинацией и приступать к чтению. Завтра.

День третий: упорно педалируемый штамп "пир во время чумы" можно смело игнорировать. Сбежавшая из опасной для жизни Флоренции компания молодых людей отправилась в провинцию не на шашлыки. Выполняя тяжёлый труд метафор, они демонстрируют не гедонистический отрыв от устрашающей реальности, а образ идеального миропорядка, в котором короли и королевы избираются полюбовно, заботятся о благе и удобстве подданных, поддерживают удачные законы предшественников и вводят новые, только если они еще лучше. И никто не таскает лавровый венок три дня подряд. "Став королевой, Пампиния велела всем умолкнуть..." - это да. Но зато потом в порядке живой очереди позволила высказаться каждому про злободневное: о священниках, которые если уж взялись ими быть, должны вести жизнь праведную, а не порочить учение Христа так, что перед евреями стыдно, и заканчивали бы уже "называть грехом то, к чему человека побуждает любовь"; о произволе власть имущих, о сословном, а также гендерном неравенстве. К слову, барышень тут целых семь, а юношей всего трое, да и тех порой принято толковать как одного Боккаччо в разных стадиях просветления. Но тогда читать совсем неинтересно.

День четвертый: про интересное. В Италии очень темно по ночам - настолько, что отличить одного человека от другого практически невозможно, а стоит женщине переодеться в мужскую одежду - разница выявляется только на ощупь. Ближайшего родственника никак нельзя опознать в непривычной обстановке, поэтому всем рекомендуется иметь особые приметы в виде родинок, шрамов и фамильных драгоценностей - во избежание несчастливых концов, которые отличаются куда большим разнообразием, чем хэппи-энды. Плохо - это когда вас облили помоями, лишили состояния, сожгли заживо, продали в рабство, скормили бывшей любовнице под видом рагу или закопали вашу голову отдельно от туловища в горшке с базиликом, хорошо - когда вместо всего перечисленного у вас секс (бонусы на выбор: облапошен нерадивый супруг или вы сами сочетаетесь выгодным со всех сторон браком). Особо не поспоришь, и вряд ли Боккаччо что-нибудь из этого выдумал.

День пятый. Когда бесконечная череда вполне однотипных историй и вольных пересказов сольётся в один велеречивый поток с потугами на мораль - протрите глаза и убедитесь, что это не лента LL. И пусть вас не обманывает наличие всегдашнего Дионео, которому дозволено ругаться матом и уклоняться от темы. Это все ещё "Декамерон", здесь после заката солнца все довольны друг другом и спокойно спят до утра под пение соловья, а не моют кости и постят каменты.

День шестой, седьмой и все остальные дни есть шанс пережить, если покопаться в настройках периферической анатомо-физиологической системы. Проще говоря - обратиться в слух, еще проще - включить аудиокнигу. И уж тогда в полной мере осознать, что книга писана для женщин, чтобы им не так обидно было жить, пока остальное человечество в разных направлениях скачет на конях в своё удовольствие. Под усыпляющий баритон, да, можно поспать и, наконец, выспаться. А можно перемыть посуду, научиться вышивать крестиком, сварить борщ, выкинуть борщ и взять на заметку обращение "драгоценный мой повелитель" как уместное в ролевых играх определённого толка. Я, к тому же, умудрилась сублимировать шерстяной носок. Правда, только один, но ведь ещё и не вечер.

У прошлого нет будущего, и не закидывай удочки в средневековые мраки - это под хвост собаке.
В. Шумов "Центр"

Существует гипотеза, что на данной ступени эволюции все мало-мальски цивилизованные люди рождаются уже прочитавшими "Декамерон". А дальше примерно как с аппендиксом. Налопаешься в нежном возрасте немытых плодов просвещения: острое воспаление, смутное воспоминание о цветных снах под наркозом - и можно всю оставшуюся жизнь гордиться эротичным шрамом, изредка при случае даже демонстрируя как бы невзначай...
Конечно, найдутся такие, кто в силу темперамента станет пристально и с мелкоскопом изучать и систематизировать сей труд, погружаться в контекст и извлекать смыслы, взмывать к высотам абстракции и смотреть на исторические перспективы, постигать фило- и онтогенез и эмбриологию без всякого смущения перед дискурсом, - путь почётный, занудный и ползучий, как эмпиризм.
Хотя есть и другой, царский путь познания, он же - тупиковый: по возможности счастливо дожить до седин, ни разу всерьёз не обеспокоившись какими-то там рудиментарными отростками литературного наследия.

Из вышесказанного понятно, что с однородными членами предложения я управляюсь неплохо, а с пунктуацией - небесспорно, но уверенно... И что шрам у меня имеется, скорее всего (может быть даже в виде молнии). Но совершенно неясно, совершила ли я такое незамысловатое действие, как перечитывание книги, обнаруженной в черном ящике (хотя видала её в сосновом) в рамках Долгой прогулки. Поэтому ниже пруфы, спойлеры, подробная хроника преодоления (допускаются некоторые лакуны личного характера, коррелирующие с одной из основных тем литпамятника), инструкция по прохождению с читами, "рецензия на "Декамерон" длиной с сам "Декамерон"" - не проходите мимо.

Итак, день первый: дождавшись, пока все гости, предпочитающие пережидать новогоднее безумие в моей пасторальной глуши, разъедутся по своим чумовым городам, для разминки я ознакомилась с кинематографической версией Пазолини. Лучший способ напомнить себе, что первоисточник очень живой, невзирая на реликтовый слог и жанровую скованность условных статистов, очень средиземноморский, наполненный экспрессивной жестикуляцией и шумным говором, всклокоченный трамонтаной (это не те вещи, которые меняются за семь веков), написанный под синим небом на вульгарном языке твердой рукой с жёсткими темными волосками. На грани погружения в сон отметила, что грабить мёртвого епископа лезет в саркофаг тот же самый жадный итальянец, чьи невероятные приключения в России в поисках сокровищ были инициированы Рязановым. И что в моей личной мифологии чума занимает непоследнее место тоже благодаря старым добрым фильмам - привет, травматическая "Сказка странствий" и детская боязнь высунуть ногу из-под одеяла. Уснула.

День второй: Надо сказать, что исчерпывающими спойлерами, по моде того времени вынесенными в заголовок каждой из сотни новелл, ограничиться не выйдет - задачу они не облегчают.

"Донну Франческу любят Ринуччо и Алессандро, она же их не любит; одному она приказывает лечь в склеп, как будто он мертвый, а другому велит вынести оттуда мнимого покойника; и того и другого постигает неудача; тогда донна Франческа ловко от них отделывается."

Картинки рисуются совершенно самостоятельные и оригиналу не соответствующие. Так что, вдоволь навеселившись с воображаемыми диалогами типа "пи..дуйте в склеп, молодой человек", пора заканчивать с прокрастинацией и приступать к чтению. Завтра.

День третий: упорно педалируемый штамп "пир во время чумы" можно смело игнорировать. Сбежавшая из опасной для жизни Флоренции компания молодых людей отправилась в провинцию не на шашлыки. Выполняя тяжёлый труд метафор, они демонстрируют не гедонистический отрыв от устрашающей реальности, а образ идеального миропорядка, в котором короли и королевы избираются полюбовно, заботятся о благе и удобстве подданных, поддерживают удачные законы предшественников и вводят новые, только если они еще лучше. И никто не таскает лавровый венок три дня подряд. "Став королевой, Пампиния велела всем умолкнуть..." - это да. Но зато потом в порядке живой очереди позволила высказаться каждому про злободневное: о священниках, которые если уж взялись ими быть, должны вести жизнь праведную, а не порочить учение Христа так, что перед евреями стыдно, и заканчивали бы уже "называть грехом то, к чему человека побуждает любовь"; о произволе власть имущих, о сословном, а также гендерном неравенстве. К слову, барышень тут целых семь, а юношей всего трое, да и тех порой принято толковать как одного Боккаччо в разных стадиях просветления. Но тогда читать совсем неинтересно.

День четвертый: про интересное. В Италии очень темно по ночам - настолько, что отличить одного человека от другого практически невозможно, а стоит женщине переодеться в мужскую одежду - разница выявляется только на ощупь. Ближайшего родственника никак нельзя опознать в непривычной обстановке, поэтому всем рекомендуется иметь особые приметы в виде родинок, шрамов и фамильных драгоценностей - во избежание несчастливых концов, которые отличаются куда большим разнообразием, чем хэппи-энды. Плохо - это когда вас облили помоями, лишили состояния, сожгли заживо, продали в рабство, скормили бывшей любовнице под видом рагу или закопали вашу голову отдельно от туловища в горшке с базиликом, хорошо - когда вместо всего перечисленного у вас секс (бонусы на выбор: облапошен нерадивый супруг или вы сами сочетаетесь выгодным со всех сторон браком). Особо не поспоришь, и вряд ли Боккаччо что-нибудь из этого выдумал.

День пятый. Когда бесконечная череда вполне однотипных историй и вольных пересказов сольётся в один велеречивый поток с потугами на мораль - протрите глаза и убедитесь, что это не лента LL. И пусть вас не обманывает наличие всегдашнего Дионео, которому дозволено ругаться матом и уклоняться от темы. Это все ещё "Декамерон", здесь после заката солнца все довольны друг другом и спокойно спят до утра под пение соловья, а не моют кости и постят каменты.

День шестой, седьмой и все остальные дни есть шанс пережить, если покопаться в настройках периферической анатомо-физиологической системы. Проще говоря - обратиться в слух, еще проще - включить аудиокнигу. И уж тогда в полной мере осознать, что книга писана для женщин, чтобы им не так обидно было жить, пока остальное человечество в разных направлениях скачет на конях в своё удовольствие. Под усыпляющий баритон, да, можно поспать и, наконец, выспаться. А можно перемыть посуду, научиться вышивать крестиком, сварить борщ, выкинуть борщ и взять на заметку обращение "драгоценный мой повелитель" как уместное в ролевых играх определённого толка. Я, к тому же, умудрилась сублимировать шерстяной носок. Правда, только один, но ведь ещё и не вечер.

У прошлого нет будущего, и не закидывай удочки в средневековые мраки - это под хвост собаке.
В. Шумов "Центр"

Существует гипотеза, что на данной ступени эволюции все мало-мальски цивилизованные люди рождаются уже прочитавшими "Декамерон". А дальше примерно как с аппендиксом. Налопаешься в нежном возрасте немытых плодов просвещения: острое воспаление, смутное воспоминание о цветных снах под наркозом - и можно всю оставшуюся жизнь гордиться эротичным шрамом, изредка при случае даже демонстрируя как бы невзначай...
Конечно, найдутся такие, кто в силу темперамента станет пристально и с мелкоскопом изучать и систематизировать сей труд, погружаться в контекст и извлекать смыслы, взмывать к высотам абстракции и смотреть на исторические перспективы, постигать фило- и онтогенез и эмбриологию без всякого смущения перед дискурсом, - путь почётный, занудный и ползучий, как эмпиризм.
Хотя есть и другой, царский путь познания, он же - тупиковый: по возможности счастливо дожить до седин, ни разу всерьёз не обеспокоившись какими-то там рудиментарными отростками литературного наследия.

Из вышесказанного понятно, что с однородными членами предложения я управляюсь неплохо, а с пунктуацией - небесспорно, но уверенно... И что шрам у меня имеется, скорее всего (может быть даже в виде молнии). Но совершенно неясно, совершила ли я такое незамысловатое действие, как перечитывание книги, обнаруженной в черном ящике (хотя видала её в сосновом) в рамках Долгой прогулки. Поэтому ниже пруфы, спойлеры, подробная хроника преодоления (допускаются некоторые лакуны личного характера, коррелирующие с одной из основных тем литпамятника), инструкция по прохождению с читами, "рецензия на "Декамерон" длиной с сам "Декамерон"" - не проходите мимо.

Итак, день первый: дождавшись, пока все гости, предпочитающие пережидать новогоднее безумие в моей пасторальной глуши, разъедутся по своим чумовым городам, для разминки я ознакомилась с кинематографической версией Пазолини. Лучший способ напомнить себе, что первоисточник очень живой, невзирая на реликтовый слог и жанровую скованность условных статистов, очень средиземноморский, наполненный экспрессивной жестикуляцией и шумным говором, всклокоченный трамонтаной (это не те вещи, которые меняются за семь веков), написанный под синим небом на вульгарном языке твердой рукой с жёсткими темными волосками. На грани погружения в сон отметила, что грабить мёртвого епископа лезет в саркофаг тот же самый жадный итальянец, чьи невероятные приключения в России в поисках сокровищ были инициированы Рязановым. И что в моей личной мифологии чума занимает непоследнее место тоже благодаря старым добрым фильмам - привет, травматическая "Сказка странствий" и детская боязнь высунуть ногу из-под одеяла. Уснула.

День второй: Надо сказать, что исчерпывающими спойлерами, по моде того времени вынесенными в заголовок каждой из сотни новелл, ограничиться не выйдет - задачу они не облегчают.

"Донну Франческу любят Ринуччо и Алессандро, она же их не любит; одному она приказывает лечь в склеп, как будто он мертвый, а другому велит вынести оттуда мнимого покойника; и того и другого постигает неудача; тогда донна Франческа ловко от них отделывается."

Картинки рисуются совершенно самостоятельные и оригиналу не соответствующие. Так что, вдоволь навеселившись с воображаемыми диалогами типа "пи..дуйте в склеп, молодой человек", пора заканчивать с прокрастинацией и приступать к чтению. Завтра.

День третий: упорно педалируемый штамп "пир во время чумы" можно смело игнорировать. Сбежавшая из опасной для жизни Флоренции компания молодых людей отправилась в провинцию не на шашлыки. Выполняя тяжёлый труд метафор, они демонстрируют не гедонистический отрыв от устрашающей реальности, а образ идеального миропорядка, в котором короли и королевы избираются полюбовно, заботятся о благе и удобстве подданных, поддерживают удачные законы предшественников и вводят новые, только если они еще лучше. И никто не таскает лавровый венок три дня подряд. "Став королевой, Пампиния велела всем умолкнуть..." - это да. Но зато потом в порядке живой очереди позволила высказаться каждому про злободневное: о священниках, которые если уж взялись ими быть, должны вести жизнь праведную, а не порочить учение Христа так, что перед евреями стыдно, и заканчивали бы уже "называть грехом то, к чему человека побуждает любовь"; о произволе власть имущих, о сословном, а также гендерном неравенстве. К слову, барышень тут целых семь, а юношей всего трое, да и тех порой принято толковать как одного Боккаччо в разных стадиях просветления. Но тогда читать совсем неинтересно.

День четвертый: про интересное. В Италии очень темно по ночам - настолько, что отличить одного человека от другого практически невозможно, а стоит женщине переодеться в мужскую одежду - разница выявляется только на ощупь. Ближайшего родственника никак нельзя опознать в непривычной обстановке, поэтому всем рекомендуется иметь особые приметы в виде родинок, шрамов и фамильных драгоценностей - во избежание несчастливых концов, которые отличаются куда большим разнообразием, чем хэппи-энды. Плохо - это когда вас облили помоями, лишили состояния, сожгли заживо, продали в рабство, скормили бывшей любовнице под видом рагу или закопали вашу голову отдельно от туловища в горшке с базиликом, хорошо - когда вместо всего перечисленного у вас секс (бонусы на выбор: облапошен нерадивый супруг или вы сами сочетаетесь выгодным со всех сторон браком). Особо не поспоришь, и вряд ли Боккаччо что-нибудь из этого выдумал.

День пятый. Когда бесконечная череда вполне однотипных историй и вольных пересказов сольётся в один велеречивый поток с потугами на мораль - протрите глаза и убедитесь, что это не лента LL. И пусть вас не обманывает наличие всегдашнего Дионео, которому дозволено ругаться матом и уклоняться от темы. Это все ещё "Декамерон", здесь после заката солнца все довольны друг другом и спокойно спят до утра под пение соловья, а не моют кости и постят каменты.

День шестой, седьмой и все остальные дни есть шанс пережить, если покопаться в настройках периферической анатомо-физиологической системы. Проще говоря - обратиться в слух, еще проще - включить аудиокнигу. И уж тогда в полной мере осознать, что книга писана для женщин, чтобы им не так обидно было жить, пока остальное человечество в разных направлениях скачет на конях в своё удовольствие. Под усыпляющий баритон, да, можно поспать и, наконец, выспаться. А можно перемыть посуду, научиться вышивать крестиком, сварить борщ, выкинуть борщ и взять на заметку обращение "драгоценный мой повелитель" как уместное в ролевых играх определённого толка. Я, к тому же, умудрилась сублимировать шерстяной носок. Правда, только один, но ведь ещё и не вечер.

У прошлого нет будущего, и не закидывай удочки в средневековые мраки - это под хвост собаке.
В. Шумов "Центр"

Существует гипотеза, что на данной ступени эволюции все мало-мальски цивилизованные люди рождаются уже прочитавшими "Декамерон". А дальше примерно как с аппендиксом. Налопаешься в нежном возрасте немытых плодов просвещения: острое воспаление, смутное воспоминание о цветных снах под наркозом - и можно всю оставшуюся жизнь гордиться эротичным шрамом, изредка при случае даже демонстрируя как бы невзначай...
Конечно, найдутся такие, кто в силу темперамента станет пристально и с мелкоскопом изучать и систематизировать сей труд, погружаться в контекст и извлекать смыслы, взмывать к высотам абстракции и смотреть на исторические перспективы, постигать фило- и онтогенез и эмбриологию без всякого смущения перед дискурсом, - путь почётный, занудный и ползучий, как эмпиризм.
Хотя есть и другой, царский путь познания, он же - тупиковый: по возможности счастливо дожить до седин, ни разу всерьёз не обеспокоившись какими-то там рудиментарными отростками литературного наследия.

Из вышесказанного понятно, что с однородными членами предложения я управляюсь неплохо, а с пунктуацией - небесспорно, но уверенно... И что шрам у меня имеется, скорее всего (может быть даже в виде молнии). Но совершенно неясно, совершила ли я такое незамысловатое действие, как перечитывание книги, обнаруженной в черном ящике (хотя видала её в сосновом) в рамках Долгой прогулки. Поэтому ниже пруфы, спойлеры, подробная хроника преодоления (допускаются некоторые лакуны личного характера, коррелирующие с одной из основных тем литпамятника), инструкция по прохождению с читами, "рецензия на "Декамерон" длиной с сам "Декамерон"" - не проходите мимо.

Итак, день первый: дождавшись, пока все гости, предпочитающие пережидать новогоднее безумие в моей пасторальной глуши, разъедутся по своим чумовым городам, для разминки я ознакомилась с кинематографической версией Пазолини. Лучший способ напомнить себе, что первоисточник очень живой, невзирая на реликтовый слог и жанровую скованность условных статистов, очень средиземноморский, наполненный экспрессивной жестикуляцией и шумным говором, всклокоченный трамонтаной (это не те вещи, которые меняются за семь веков), написанный под синим небом на вульгарном языке твердой рукой с жёсткими темными волосками. На грани погружения в сон отметила, что грабить мёртвого епископа лезет в саркофаг тот же самый жадный итальянец, чьи невероятные приключения в России в поисках сокровищ были инициированы Рязановым. И что в моей личной мифологии чума занимает непоследнее место тоже благодаря старым добрым фильмам - привет, травматическая "Сказка странствий" и детская боязнь высунуть ногу из-под одеяла. Уснула.

День второй: Надо сказать, что исчерпывающими спойлерами, по моде того времени вынесенными в заголовок каждой из сотни новелл, ограничиться не выйдет - задачу они не облегчают.

"Донну Франческу любят Ринуччо и Алессандро, она же их не любит; одному она приказывает лечь в склеп, как будто он мертвый, а другому велит вынести оттуда мнимого покойника; и того и другого постигает неудача; тогда донна Франческа ловко от них отделывается."

Картинки рисуются совершенно самостоятельные и оригиналу не соответствующие. Так что, вдоволь навеселившись с воображаемыми диалогами типа "пи..дуйте в склеп, молодой человек", пора заканчивать с прокрастинацией и приступать к чтению. Завтра.

День третий: упорно педалируемый штамп "пир во время чумы" можно смело игнорировать. Сбежавшая из опасной для жизни Флоренции компания молодых людей отправилась в провинцию не на шашлыки. Выполняя тяжёлый труд метафор, они демонстрируют не гедонистический отрыв от устрашающей реальности, а образ идеального миропорядка, в котором короли и королевы избираются полюбовно, заботятся о благе и удобстве подданных, поддерживают удачные законы предшественников и вводят новые, только если они еще лучше. И никто не таскает лавровый венок три дня подряд. "Став королевой, Пампиния велела всем умолкнуть..." - это да. Но зато потом в порядке живой очереди позволила высказаться каждому про злободневное: о священниках, которые если уж взялись ими быть, должны вести жизнь праведную, а не порочить учение Христа так, что перед евреями стыдно, и заканчивали бы уже "называть грехом то, к чему человека побуждает любовь"; о произволе власть имущих, о сословном, а также гендерном неравенстве. К слову, барышень тут целых семь, а юношей всего трое, да и тех порой принято толковать как одного Боккаччо в разных стадиях просветления. Но тогда читать совсем неинтересно.

День четвертый: про интересное. В Италии очень темно по ночам - настолько, что отличить одного человека от другого практически невозможно, а стоит женщине переодеться в мужскую одежду - разница выявляется только на ощупь. Ближайшего родственника никак нельзя опознать в непривычной обстановке, поэтому всем рекомендуется иметь особые приметы в виде родинок, шрамов и фамильных драгоценностей - во избежание несчастливых концов, которые отличаются куда большим разнообразием, чем хэппи-энды. Плохо - это когда вас облили помоями, лишили состояния, сожгли заживо, продали в рабство, скормили бывшей любовнице под видом рагу или закопали вашу голову отдельно от туловища в горшке с базиликом, хорошо - когда вместо всего перечисленного у вас секс (бонусы на выбор: облапошен нерадивый супруг или вы сами сочетаетесь выгодным со всех сторон браком). Особо не поспоришь, и вряд ли Боккаччо что-нибудь из этого выдумал.

День пятый. Когда бесконечная череда вполне однотипных историй и вольных пересказов сольётся в один велеречивый поток с потугами на мораль - протрите глаза и убедитесь, что это не лента LL. И пусть вас не обманывает наличие всегдашнего Дионео, которому дозволено ругаться матом и уклоняться от темы. Это все ещё "Декамерон", здесь после заката солнца все довольны друг другом и спокойно спят до утра под пение соловья, а не моют кости и постят каменты.

День шестой, седьмой и все остальные дни есть шанс пережить, если покопаться в настройках периферической анатомо-физиологической системы. Проще говоря - обратиться в слух, еще проще - включить аудиокнигу. И уж тогда в полной мере осознать, что книга писана для женщин, чтобы им не так обидно было жить, пока остальное человечество в разных направлениях скачет на конях в своё удовольствие. Под усыпляющий баритон, да, можно поспать и, наконец, выспаться. А можно перемыть посуду, научиться вышивать крестиком, сварить борщ, выкинуть борщ и взять на заметку обращение "драгоценный мой повелитель" как уместное в ролевых играх определённого толка. Я, к тому же, умудрилась сублимировать шерстяной носок. Правда, только один, но ведь ещё и не вечер.

Долгое время "Декамерон" у меня ассоциировался со Спид-инфо и его приложением, а не с Джованни Боккаччо. И вот настал тот миг, когда это случилось и "Декамерон" для меня стал детищем "прогрессивного" скандального итальянца))
Произведению почти 7 веков стукнуло и ничего под солнцем не меняется, на арене всё те же. Всё те же обманщики, воры, хитрецы, гуляки в сутанах, изменщики, прелюбодеи и просто мрази.
Италия. XIV век. Эпидемия чумы. Собрались 10 человек: 7 женщин и 3 мужчин скоротать время(оф-топ, вот интересно, а почему так распределили, не 5-5 и не 7 м и 3ж, не 6/4), а точнее 10 дней, в беседах и развлечениях. Как говорится, помирать так с музыкой. На каждый день выбирали короля или королеву, которые задавали тему рассказов, басен, былин и просто историй. В итоге мы прочитаем 100 историй. Истории были разные, и поучительные, и смешные, и с перцем, и почти 85% рассказанных историй вертятся вокруг любовно-постельных сцен. Но(!) рассказано всё завуалированно, намеками или парочками слов, а остальное уже дорисовывает фантазия читающего/слушающего. Но для 14 века и таких намеков на секс много и перебор, и вообще шок был. Хотя больше чем уверенна, все если не с удовольствием, то с любопытством, втихую читали произведение Боккаччо. Ханжи были во все времена.
И герои в этих рассказах , как и истории, очень разные : от королей и королев до простых смертных и непростых святош.
Может быть, если бя я книгу читала не сплошняком, а почитала-отложила и так месяца 2-3, то было бы интереснее, а так - все 100 историй за пару дней и в итоге всё больше замечалось однообразие историй и финал истории уже вначале могла предсказать.
Если коротко, то тема измены мужем/женой и в итоге наказание виновного; опять же тема измены, но теперь как хитро выкрутились любовники; опять же постельная тема, но теперь как склонить к перепиху; как изменить чуть ли не на глазах мужа/жены; как отбить у другого жену; как переспать и в то же время подставить другого. И конечно же не забыли и товарно-денежные отношения и товаром не всегда были ткани и украшения)) А еще многие истории нам покажут, что женщина - это не человек, а друг или собственность человека(Средневековье же на дворе). И в то же время в некоторых историях Боккаччо покажет, как женщина пытается сохранить честь... или видимость чести, если таковой уже не осталось.
В целом, понравились мне новеллы Боккаччо. Неожиданным оказался и очень легкий язык.

Долгое время "Декамерон" у меня ассоциировался со Спид-инфо и его приложением, а не с Джованни Боккаччо. И вот настал тот миг, когда это случилось и "Декамерон" для меня стал детищем "прогрессивного" скандального итальянца))
Произведению почти 7 веков стукнуло и ничего под солнцем не меняется, на арене всё те же. Всё те же обманщики, воры, хитрецы, гуляки в сутанах, изменщики, прелюбодеи и просто мрази.
Италия. XIV век. Эпидемия чумы. Собрались 10 человек: 7 женщин и 3 мужчин скоротать время(оф-топ, вот интересно, а почему так распределили, не 5-5 и не 7 м и 3ж, не 6/4), а точнее 10 дней, в беседах и развлечениях. Как говорится, помирать так с музыкой. На каждый день выбирали короля или королеву, которые задавали тему рассказов, басен, былин и просто историй. В итоге мы прочитаем 100 историй. Истории были разные, и поучительные, и смешные, и с перцем, и почти 85% рассказанных историй вертятся вокруг любовно-постельных сцен. Но(!) рассказано всё завуалированно, намеками или парочками слов, а остальное уже дорисовывает фантазия читающего/слушающего. Но для 14 века и таких намеков на секс много и перебор, и вообще шок был. Хотя больше чем уверенна, все если не с удовольствием, то с любопытством, втихую читали произведение Боккаччо. Ханжи были во все времена.
И герои в этих рассказах , как и истории, очень разные : от королей и королев до простых смертных и непростых святош.
Может быть, если бя я книгу читала не сплошняком, а почитала-отложила и так месяца 2-3, то было бы интереснее, а так - все 100 историй за пару дней и в итоге всё больше замечалось однообразие историй и финал истории уже вначале могла предсказать.
Если коротко, то тема измены мужем/женой и в итоге наказание виновного; опять же тема измены, но теперь как хитро выкрутились любовники; опять же постельная тема, но теперь как склонить к перепиху; как изменить чуть ли не на глазах мужа/жены; как отбить у другого жену; как переспать и в то же время подставить другого. И конечно же не забыли и товарно-денежные отношения и товаром не всегда были ткани и украшения)) А еще многие истории нам покажут, что женщина - это не человек, а друг или собственность человека(Средневековье же на дворе). И в то же время в некоторых историях Боккаччо покажет, как женщина пытается сохранить честь... или видимость чести, если таковой уже не осталось.
В целом, понравились мне новеллы Боккаччо. Неожиданным оказался и очень легкий язык.

Долгое время "Декамерон" у меня ассоциировался со Спид-инфо и его приложением, а не с Джованни Боккаччо. И вот настал тот миг, когда это случилось и "Декамерон" для меня стал детищем "прогрессивного" скандального итальянца))
Произведению почти 7 веков стукнуло и ничего под солнцем не меняется, на арене всё те же. Всё те же обманщики, воры, хитрецы, гуляки в сутанах, изменщики, прелюбодеи и просто мрази.
Италия. XIV век. Эпидемия чумы. Собрались 10 человек: 7 женщин и 3 мужчин скоротать время(оф-топ, вот интересно, а почему так распределили, не 5-5 и не 7 м и 3ж, не 6/4), а точнее 10 дней, в беседах и развлечениях. Как говорится, помирать так с музыкой. На каждый день выбирали короля или королеву, которые задавали тему рассказов, басен, былин и просто историй. В итоге мы прочитаем 100 историй. Истории были разные, и поучительные, и смешные, и с перцем, и почти 85% рассказанных историй вертятся вокруг любовно-постельных сцен. Но(!) рассказано всё завуалированно, намеками или парочками слов, а остальное уже дорисовывает фантазия читающего/слушающего. Но для 14 века и таких намеков на секс много и перебор, и вообще шок был. Хотя больше чем уверенна, все если не с удовольствием, то с любопытством, втихую читали произведение Боккаччо. Ханжи были во все времена.
И герои в этих рассказах , как и истории, очень разные : от королей и королев до простых смертных и непростых святош.
Может быть, если бя я книгу читала не сплошняком, а почитала-отложила и так месяца 2-3, то было бы интереснее, а так - все 100 историй за пару дней и в итоге всё больше замечалось однообразие историй и финал истории уже вначале могла предсказать.
Если коротко, то тема измены мужем/женой и в итоге наказание виновного; опять же тема измены, но теперь как хитро выкрутились любовники; опять же постельная тема, но теперь как склонить к перепиху; как изменить чуть ли не на глазах мужа/жены; как отбить у другого жену; как переспать и в то же время подставить другого. И конечно же не забыли и товарно-денежные отношения и товаром не всегда были ткани и украшения)) А еще многие истории нам покажут, что женщина - это не человек, а друг или собственность человека(Средневековье же на дворе). И в то же время в некоторых историях Боккаччо покажет, как женщина пытается сохранить честь... или видимость чести, если таковой уже не осталось.
В целом, понравились мне новеллы Боккаччо. Неожиданным оказался и очень легкий язык.

Долгое время "Декамерон" у меня ассоциировался со Спид-инфо и его приложением, а не с Джованни Боккаччо. И вот настал тот миг, когда это случилось и "Декамерон" для меня стал детищем "прогрессивного" скандального итальянца))
Произведению почти 7 веков стукнуло и ничего под солнцем не меняется, на арене всё те же. Всё те же обманщики, воры, хитрецы, гуляки в сутанах, изменщики, прелюбодеи и просто мрази.
Италия. XIV век. Эпидемия чумы. Собрались 10 человек: 7 женщин и 3 мужчин скоротать время(оф-топ, вот интересно, а почему так распределили, не 5-5 и не 7 м и 3ж, не 6/4), а точнее 10 дней, в беседах и развлечениях. Как говорится, помирать так с музыкой. На каждый день выбирали короля или королеву, которые задавали тему рассказов, басен, былин и просто историй. В итоге мы прочитаем 100 историй. Истории были разные, и поучительные, и смешные, и с перцем, и почти 85% рассказанных историй вертятся вокруг любовно-постельных сцен. Но(!) рассказано всё завуалированно, намеками или парочками слов, а остальное уже дорисовывает фантазия читающего/слушающего. Но для 14 века и таких намеков на секс много и перебор, и вообще шок был. Хотя больше чем уверенна, все если не с удовольствием, то с любопытством, втихую читали произведение Боккаччо. Ханжи были во все времена.
И герои в этих рассказах , как и истории, очень разные : от королей и королев до простых смертных и непростых святош.
Может быть, если бя я книгу читала не сплошняком, а почитала-отложила и так месяца 2-3, то было бы интереснее, а так - все 100 историй за пару дней и в итоге всё больше замечалось однообразие историй и финал истории уже вначале могла предсказать.
Если коротко, то тема измены мужем/женой и в итоге наказание виновного; опять же тема измены, но теперь как хитро выкрутились любовники; опять же постельная тема, но теперь как склонить к перепиху; как изменить чуть ли не на глазах мужа/жены; как отбить у другого жену; как переспать и в то же время подставить другого. И конечно же не забыли и товарно-денежные отношения и товаром не всегда были ткани и украшения)) А еще многие истории нам покажут, что женщина - это не человек, а друг или собственность человека(Средневековье же на дворе). И в то же время в некоторых историях Боккаччо покажет, как женщина пытается сохранить честь... или видимость чести, если таковой уже не осталось.
В целом, понравились мне новеллы Боккаччо. Неожиданным оказался и очень легкий язык.