Природа нам не помогает, культура нас не спасает

Другой чертой, делающей нас склонными к построению ловушек, является функционирование мозга, психофизиологические процессы которого отвечают потребности, свойственной любой одушевлённой системе: сократить расход энергии. По этой причине его работа направлена на создание функциональных схем и ассоциаций. Это означает, что наш ум совершенствует процессы, которые однажды позволили нам разрешить некоторые проблемы и старается преобразовать их в схемы, воспроизводимые при возникновении аналогичных ситуаций. Говоря более конкретно, он пытается применить решение, которое было эффективным для определённой проблемы, ко всем подобным проблемам. Данный процесс, называемый обобщением, представляет собой опасную умственную ловушку, которую мы часто повторяем с завидной настойчивостью. Несомненно, определённая ситуация может быть обобщена, как учит нас наука логика, но только для того же вида проблем, для которых она была сформулирована и успешно применена, а именно: когда мы сталкиваемся с истинным изоморфизмом. И, наоборот, сходство ситуаций приводит нас к ошибочному восприятию, что перед нами аналогичный случай, и если решение сработало при подобной проблеме, то и здесь, хотя бы частично, сработает. Как мы уже отмечали, повторение неэффективных предпринятых попыток решения^[1] проблемы не только не решают её, но создают дополнительные сложности. Способность человека усложнять жизнь, таким образом, вызвана системной особенностью функционирования мозга: естественные умственные процессы не всегда приводят к положительным результатам. Ещё одно важное соображение: иллюзия полагать, что то, что спонтанно, заведомо является здоровым процессом.

Спонтанность, это, по сути, приобретённый навык. Как писал Блез Паскаль: «Нет ничего искусственного, что не могло бы стать естественным, и нет ничего естественного, что не могло бы стать искусственным посредством тренировки».

Спонтанность это всего лишь иллюзия: постоянные взаимоотношения между человеком, его внутренним и окружающим миром должны формироваться в круговом взаимодействии всех трёх элементов системы. Всё, что называется «естественным», по сути, является результатом процессов, которые имеют всего лишь небольшую долю естественного. Это с гносеологической и научной точки зрения, а на чисто практическом уровне, нам следует освободиться от действующих иллюзий о спонтанности, так как в буквальном смысле она не существует, за исключением самых ранних этапов нашей жизни. То, что мы часто называем спонтанными реакциями, является результатом нашего опыта, это реакции, которые мы не планируем, так как они – результат обучения, настолько укоренившийся и доведённый до автоматизма, что реакция на стимулы возникает прежде, чем мы успеваем подумать. Эта точка зрения может показаться весьма «холодной», по сравнению с восхвалением спонтанности, но мы не должны недооценивать ущерб, нанесённый человечеству определёнными идеологическими убеждениями, в том числе положениями Руссо о «благородном дикаре», согласно которым всё, что естественно, следует рассматривать заведомо как положительное.

И вот что говорит философ Хосе Ортега-и-Гассет по этому поводу: «Человек обладает не характером, а историей. Он не что иное, как драма. Его жизнь – это выборы, которые он совершает, созидая, по мере продвижения вперёд. Быть человеком заключается в этом выборе, а именно: в выборе творческом. Каждый человек – автор своего собственного романа, и, хотя он может выбрать роль креативного, творческого писателя или же того, кто предпочитает подражать и копировать своих коллег, он в любом случае не может избежать выбора. Человек обречён быть свободным».

Психологические ловушки разума и ловушки поведения

После общего представления понятия «психологическая ловушка» и её основных проявлений, от тех, что носят нейропсихологический характер до основанных на убеждениях и предрассудках, которые коренятся в образе мышления и действий индивида, преступим теперь к рассмотрению особых процессов, которыми мы так хорошо овладели, что превратились в узников поведенческой и мыслительной деятельности.

Следует сразу прояснить, что в большинстве случаев, каждый из нас практикует несколько психологических ловушек, создавая своего рода волшебное смешение негативной окраски: сочетание определённых психологических ловушек в течение длительного времени приводит не только к проблемам, но к реальным формам психопатологии.

Исследования-вмешательства, проводимые мной и моими коллегами в течение более 25 лет, с целью разработки протоколов^[2] для лечения наиболее важных форм психических расстройств, таких как панические атаки, навязчивости, компульсии, мании, депрессия, анорексия, булимия, вызываемая рвота, сексуальные расстройства и так далее, позволили выявить, что в основе каждого из этих расстройств лежит сочетание психологических ловушек, практическое осуществление которых со временем приводит к формированию расстройства.

Это подтверждается тем фактом, что психологические решения проблем (Nardone, 1998), достигаются с помощью терапевтических стратегий, способных привести человека к быстрому преодолению расстройства, которые представляют собой терапевтические техники и стратагемы, направленные на разрыв порочного патологического круга, поддерживаемого лежащей в основе психологической ловушкой.

Другими словами, как неоднократно отмечалось в предыдущих исследованиях (Nardone, Watzlawick, 1990, 1997; Nardone, 1991; Нардонэ, Балби, 2019), решение объясняет механизм проблемы, которую устраняет. Кроме того, воспроизводимость терапевтической стратегии у всех пациентов с одним и тем же видом расстройства не только доказывает её эффективность, но и объясняет, как функционировало расстройство. Вот конкретный пример: все те, кто страдают патологическим страхом, приводят в действие три психологические ловушки, которые в сочетании друг с другом, преобразуют страх, вызванный функциональным и адаптивным восприятием / эмоцией, в нефункциональную и неадаптивную реакцию. Тот, кто попадает в ловушки этого типа клинических расстройств, как правило, стремится избегать ситуаций, которых боится, также как и мыслей, просит окружающих успокоить и защитить его, постоянно старается контролировать свои психофизиологические реакции, такие как частота сердцебиений и дыхания, ощущение равновесия. К сожалению, если в начале все три попытки решения проблемы уменьшают чувство страха, впоследствии они его лишь подпитывают. При избегании пугающих ситуаций вначале кажется, что риск предотвращён, но, избегая, человек подтверждает самому себе неспособность управлять ситуацией, что приводит к увеличению и усилению ощущения опасности; в силу цепной реакции это подпитывает ощущение собственного бессилия. Данный процесс неизбежно ведёт к тому, что уровень страха повышается.

В случае просьбы о защите и помощи, опять же, если на первых порах мы чувствуем себя защищёнными, то впоследствии усиливается чувство неспособности справиться с ситуацией в одиночку. Здесь также запускается цепная реакция, ставящая под ещё более глубокое сомнение собственные способности и ресурсы.

Третья ловушка – несомненно самая удивительная и парадоксальная: попытка мысленно контролировать наше спонтанное физиологическое возбуждение приводит к изменению протекания физиологических процессов. Чем больше я пытаюсь контролировать своё сердцебиение, тем более учащённым оно становится; чем больше я пытаюсь успокоить дыхание, тем больше оно сбивается с ритма; чем больше я стараюсь держать под контролем своё равновесие, тем нестабильнее себя ощущаю.

В попытке сохранить контроль мы его теряем и создаём то, чего боимся. Повторение этого порочного круга ведёт к потере уверенности в собственных способностях по управлению своими психофизиологическими реакциями. Это приводит к тому, что мы чувствуем себя беспомощными жертвами чего-то, с чем мы не можем справиться.

Когда эти три безуспешные стратегии применяются одновременно, достаточно нескольких месяцев, чтобы возникло расстройство панических атак. В начале патология будет направлена на ситуации, которых мы избегали, но постепенно она превратится в генерализованный синдром, направленный на внутренние ощущения: иными словами, не будет необходимости в стимуле извне, поскольку наступает так называемый «страх страха».

Для того, чтобы подтвердить, что такие особенности психологических ловушек и их трансформация в психические расстройства не являются плодом нашей фантазии, гипотезой, не проверенной эмпирически, или гипотезой, базирующейся на результатах исследования отдельного случая, необходимо подчеркнуть, что все выводы сделаны на основании успешных случаев лечения сотен тысяч пациентов за более чем двадцатилетний период работы, как моей, так и нескольких сотен сотрудников и учеников во всем мире.

Это было сказано для того, чтобы избежать заблуждения и дать возможность читателю осознать, что за популярным текстом стоит объёмная научная база. Для тех, кто хочет поглубже изучить научно-исследовательскую сторону вопроса, мы предлагаем обратиться к списку библиографии в конце книги.

Семь ловушек разума

На следующих страницах будут представлены способы мышления, основанные на наших восприятиях, представлениях, убеждениях, которые, – когда применяются догматично и негибко, – приводят к созданию сначала психологических ловушек, и затем психических и поведенческих патологий. Речь идет о способе структурирования нашего привычного образа мышления, который в большинстве случаев мы вряд ли сможем увидеть, а следовательно, проанализировать и изменить, поскольку он является неотъемлемой частью личной идентичности, которая развивается, начиная с детства, и формируется в подростковом и взрослом возрасте на основе опыта и культуры, в которой мы выросли, и благодаря знаниям, которые мы приобрели.

Таким образом, борьба с этими ловушками подобна умственной акробатике: я наблюдаю за собой извне, в то время как нахожусь внутри себя. Это упражнение не из легких, так как это значит быть главным действующим героем и в то же время режиссировать фильм собственной жизни. Как мы увидим далее, каждой ловушке разума соответствует психологическое решение. В следующей главе мы поговорим о ловушках поведения и психологических стратегиях, позволяющих выбраться из западни после того, как вы в нее попали.

Обман выстраиваемых ожиданий

Психологическая ловушка, встречающаяся наиболее часто во все времена человеческой истории – тенденция приписывать другим наши взгляды и убеждения и ожидать от них действий и реакций, свойственных нам. Но если иметь в виду, что каждый индивидуум развивается благодаря своему опыту и наделяется неповторимыми и уникальными биологическими и психологическими особенностями, то такая атрибуция не имеет никакого смысла.

На самом же деле, если мы полагаем, что каждый человек формирует своё поведение и свои рассуждения, приписывая событиям причинно-следственные связи и определённые характеристики, которые в значительной мере определяются его самообманами^[3], упрощёнными схемами и жёсткими убеждениями, данная ловушка представляется вполне разумной. Тому, кто однажды твёрдо решил, что есть правильно и неправильно, определил список этических и моральных ценностей, которые по его опыту являются непреложными для него и других, очень трудно представить альтернативные способы мыслить и решать жизненные проблемы. И, сталкиваясь с другим типом поведения, возможно того, кому они доверяют, эти люди впадают в глубокий кризис. Тем не менее, это разочарование или страдание – не что иное как банальное следствие данной ловушки. Ситуация имеет печальные последствия, когда речь идет о принятии важных решений, о рискованных обстоятельствах или о состояниях глубокой эмоциональной вовлечённости. Мы ждём, что другие будут поступать точно так же, как поступили бы мы на их месте: в этих случаях прежде, чем наступит разочарование, приходится сталкиваться с нежелательными – а иногда и тяжёлыми – последствиями действий, основанных на ошибочных ожиданиях. К сожалению, эта ловушка встречается практически во всех сферах нашей жизни, часто она является источником поражений и горьких разочарований и может привести к тяжелой депрессии или неконтролируемым реакциям злости и агрессии.

Мы можем стать жертвами наших ошибочных ожиданий не только по отношению к другим людям и к тому, как устроен мир, но и – как это часто происходит – по отношению к самим себе. Достаточно вспомнить, сколько раз мы говорим, как было бы правильнее поступить, и сколько раз затем спонтанно делаем абсолютно противоположное, или же когда, в ситуации эмоционального стресса, мы выбираем что-либо менее обременительное и не требующее напряжения, по сравнению с тем, что было бы правильнее сделать. С познавательной точки зрения, эта ловушка основана на неумении принимать разные точки зрения на окружающую реальность: мы придерживаемся мнений и убеждений, которые обнадёживают, когда на самом деле, как мы уже говорили, это не всегда осознанный выбор. Занимаемые позиции очень часто определяются восприятиями и ощущениями, возникающими не в результате рассуждений, а на основе сиюминутных эмоций, ассоциаций, часто неосознаваемых, и на базе предыдущего опыта. Таким образом, недостаточно уметь хорошо мыслить, чтобы избежать этой ловушки.

Как говорит ДжК. Роулинг: «Мы связаны невидимыми нитями с нашими страхами. Мы марионетки и кукловоды, жертвы наших ожиданий».

Психологическое решение

В этом случае не существует одной единственной терапевтической стратагемы, которая служит противоядием к проблеме. Для выхода из этой ловушки необходимо умственное действие, которое упреждает её образование: необходимо смотреть на жизнь глазами других людей, и не только тех, кто нам близок, и, прежде всего, следует избегать сковывать себя уверенностью, что наш взгляд на мир единственно правильный и лучший. Речь идет о том, чтобы пытаться ставить себя на точку зрения других людей – это упражнение, которое необходимо делать постоянно, так нашему мозгу нужно совсем немного, чтобы вернуть нас к жёстким схемам и удобным самообманам, поскольку это его натуральный способ функционирования. Следовательно, необходимо постоянно применять этический постулат Хайнца фон Форстера: «Всегда веди себя так, чтобы увеличивать возможности выбора».

Иллюзия абсолютного знания

В то время, как первая ловушка касается индивидуальных ожиданий, вторая же – иллюзия современного человека, основанная на уверенности, что посредством знаний можно обрести власть над чем угодно. Другими словами, эта психологическая ловушка заключается в приписывании достоверному знанию власти, осеняющей человека божественным светом, который позволяет доминировать над любым аспектом человеческого существования: непомерная вера в возможность достижения – рано или поздно – абсолютного познания реальности. Нет никаких сомнений, что эта страсть к познанию и исследованию позволила человеку достичь сенсационных результатов и положить начало развитию различных научных дисциплин. Однако, потребность в успокоении по поводу того, что мы не можем контролировать, например, по поводу смерти, часто приводит к переоценке силы знаний: в действительности, мы даже не в состоянии управлять или контролировать то, что кажется очевидным. Также как в тех редких случаях, когда мы хорошо знакомы с тем или иным феноменом, мы не всегда в состоянии управлять им.

Медицина может объяснить, как растёт раковая опухоль, но пока не в состоянии контролировать или предотвращать её рост. Метеорология даёт научные объяснения того, что вызывает молнию или ураган, но это не даёт нам возможность предсказания или предотвращения последствий. Можно привести множество других примеров. Тем не менее, человек продолжает верить в существование исчерпывающего «абсолютного знания». Даже когда наука двадцатого века продемонстрировала невозможность существования «объективного» познания^[4] и невозможность применения линейного принципа причинности для большинства сложных феноменов^[5] и явлений, когда она обратила внимание на неизбежное влияние наблюдателя на наблюдаемые явления^[6] и мыслителя на объективное рассмотрение предмета^[7], наши иллюзии и вера в то, что можно получить власть над явлениями посредством знания не развеялась.

Следует ещё раз подчеркнуть важность психологической ловушки объективного знания и его предполагаемой силы, так как мы часто думаем, что единственный способ решить жизненные проблемы – это сосредоточиться исключительно на поиске научных объяснений или на объективном и рациональном аргументировании любого события. Но тому, например, кто пережил измену никакие объяснения не позволят обрести покой. Также, как и тому, кто внезапно потерял дорогого человека в результате несчастного случая будут бесполезны рациональные объяснения этого события, или те, кто страдают от тяжёлой болезни не будут апеллировать к объяснениям своего недуга. Подобных примеров можно привести очень много. Обычно попытка объективного объяснения необъяснимого или того, что нельзя принять, становится источником страданий.

Как писал Эмиль Чоран: «Кто никогда не страдал из-за знания, ничего в жизни не узнал и не испытал». Лучшим примером того, как современный человек обращает против себя иллюзию знания и его успокаивающие эффекты, может послужить ипохондрическое расстройство: страх заболеть опасной и неизлечимой болезнью подпитывается постоянным обращением за диагностическими консультациями и медицинскими осмотрами, с тем результатом – часто трагикомическим – что человек заболевает по причине постоянного страха заболеть и психофизиологического стресса.

То же самое происходит и с теми, кто страдает патофобией. Они подвергают себя всё более совершенным современным исследованиям, таким как МРТ и КТ с иллюзией, что таким образом могут предотвратить инфаркт или другие патологии, что, по сути, не является возможным. Отмечают, что в Италии более половины диагностических обследований проводятся с целью успокоения пациентов. Но, в действительности, как мы увидим далее, это имеет обратный эффект – вместо того чтобы бороться со страхом, его таким образом лишь подпитывают.

К сожалению, в ловушку «точного знания» попал ряд научных дисциплин, что отодвинуло их назад к эпистемологическому уровню^[8] конца девятнадцатого века, когда был распространён «позитивизм»^[9], согласно которому «научное знание» в состоянии устранить все проблемы и страдания человечества. Это может показаться невероятным, но в последние десятилетия статистические количественные методы, то есть математические расчеты, используются в качестве научной проверки результатов, забывая о том, что статистика является лишь способом обработки данных, а не способом их проверки. Так называемые «научные журналы» публикуют статьи, пестрящие статистическим анализом, который полагается синонимом научной строгости. Но на самом деле, достигается противоположный эффект: делая акцент на количественном анализе и лабораторных исследованиях, мы всё дальше уходим от реальности, что уменьшает вероятность новых открытий.